Порыв теплого ветра приятно окропил руку и щеку брызгами воды из фонтана. Чуть не потирая от удовольствия руки, он прошел мимо удивленно смотревшего на него еще одного караульного. Остановился.
– Где кабинет Диксона?
– Кабинет мистера Диксона на третьем этаже. Комната 221. Вы новый коридорный?
– Такой же, как ты, болван на воротах уже сказал тебе, кто я. – В мраморном вестибюле прохладно, но не холоднее, чем взгляд стражника. – Привет.
Он стал подниматься по величественной лестнице. Уайтхолл в окружении черномазых, владычество незыблемо, о'кей? Повернув, поднялся на второй этаж, потом на третий, минуя глядевших на него как на пустое место секретарей, атташе и даже уборщиков. Высокие окна выходили на окружавший комиссариат безупречно ухоженный парк. Индия оставалась на почтительном расстоянии от этой имитации графства Суссекс. Раскинувшийся севернее город терпеливо жарился под солнцем. Хайд шагал вдоль коридора, разглядывая номера, и, подойдя к комнате 221, распахнул без стука дверь и заявил о своем присутствии громким шмыганьем носа, дурашливо изображая спешку.
– Мистер Хайд? – вставая из-за стола, спросила сравнительно молодая женщина. Он кивнул. Она нерешительно направилась к ведущей в кабинет двери. Кондиционер жаловался на свою непосильную работу. На столе женщины старательно жужжал маленький вентилятор. – Посмотрю, может ли он принять вас сейчас...
Хайд прошел мимо нее и открыл дверь в прокуренный кабинет. Разглядел Диксона, сидевшего за столом в ореоле льющегося из высоких окон света. За окнами, будто зеркальные отражения Верховного комиссариата, здания других посольств. Диксон, негодующе опершись на ручки, приподнялся в кресле. Вторым в кабинете, наверное, был Майлз или кто-нибудь еще из штата СИС. Не имеет значения. Кивком отпустив стоявшую позади Хайда секретаршу, Диксон подавил гнев и невозмутимо опустился в кресло. Перед Хайдом сидел владеющий собой дипломат: сдержанный, уверенный, чуть ироничный.
– Хайд, не так ли? – не скрывая подозрительности, спросил он. Едва заметный эдинбургский акцент.
Другой собеседник, издевательски ухмыляясь, зажал пальцами нос.
– Кто эта обезьяна? – спросил Хайд, небрежно указывая локтем в его сторону. – Ты, как я понимаю, здесь шарманщик.
– Майлз – Хайд... Хайд – мистер Майлз. Я бы сказал, что он старше тебя.
– Хочешь сказать, дорос до пенсии?
Майлз бросил злой взгляд.
– Зачем здесь... или нельзя спрашивать? – невозмутимо заметил Диксон, указывая рукой на кожаное кресло уже после того как Хайд, подтащив ближе к столу, уселся в него. – Мы были несколько озадачены, когда Джексон позвонил от ворот и сообщил, что там кто-то с нашим удостоверением.
– Сказал, довольно грязный, – ввернул Майлз.
– Я был рядом, он так не говорил. – Хлопнув ладонями по столу, объявил: – Не будем тратить время. Мне немедленно нужна в полное распоряжение комната секретной связи, прямая связь с Шелли и ни с кем больше.
– Я как раз собирался спросить, кто послал тебя в наши края. Теперь нет необходимости, не так ли?
– Что, кончились денежки, Хайд? – подкусил Майлз.
– Скажу вам, оба вы слабаки на подначки. Я же имел удовольствие получать их от мастера – святого для нас сэра Кеннета. А теперь хватит трепаться – давайте ключ от шифровалки, – не повышая голоса, с некоторой издевкой, потребовал он. Даже самому понравилось.
– Тебя послал сам Генеральный... с чем? – спросил Диксон.
– Вот именно. Смотри под задницу – как бы не загорелась. Ты же не знаешь, какие у меня полномочия, а?
– Уж не по делу ли Касса, Хайд?
– Кто-то должен этим заниматься, Майлз... ты же ни хрена не делаешь, это видно. Вот что, Диксон, ты здесь глава резидентуры. Давай-ка мне связь с Шелли. И без дураков.
Над головой крутился гигантский вентилятор. В комнате приятный запах сигарного дыма, кожи, книжные шкафы, ковры; за окном благополучный мир дипломатии. В Дели всем служилось хорошо – а для сотрудников СИС просто нирвана. Из-за этого Касс размяк, потерял осторожность... и влип.
– Не веришь сообщениям о Кассе, так, что ли? Я представлял тебя циником, а не слезливой девицей. Считалось, что ты лучше всех, Хайд, – продолжал насмехаться Майлз. – Куда нам до тебя. Опыта хоть отбавляй. А вот Касс тебя одурачил.
– Пошел ты на... Майлз. – Не оборачиваясь, процедил Хайд. Потом, обернувшись, добавил: – На месте Шелли я бы поинтересовался, почему тебе так хочется верить, что женщину убил Касс. – Прищурив глаза от заливающего комнату полуденного солнца, повернулся к Диксону. – Вам обоим, – ядовито заметил он.
У Диксона при этих словах вытянулась физиономия, но он сдержанно ответил:
– Все... все улики подтверждают это, Хайд. Мы не один раз все проверили и перепроверили. Об этом написано в нашем отчете Шелли. У тебя есть другие сведения?
– Касс же его приятель, сэр, – с подобострастием и злорадством вставил Майлз. – Очень сомневаюсь, что его прислал сюда Генеральный. Мы бы знали...
– Соедините вы меня, в конце концов, с Шелли? У меня нет времени болтать с вами. – Он замолчал, потом что-то в комнате – то ли ее обитатели, то ли отрезанный от мира вид из окна – привело его в ярость. От его одежды пахло потом, страхом, тюремной комнатой свиданий. Он трахнул кулаком по столу. У Диксона дернулись щеки. – У меня кет времени на таких бездельников, как вы! Касса подставил Шармар... или кто-нибудь по его приказу. Шармар, если вы не читаете газет, новый премьер-министр... Шармар замешан в делах с героином. Касс знает – по крайней мере, Шармар считает, что он знает! Что и требовалось доказать – после этого жизнь Касса не стоит ломаного гроша! А теперь свяжут меня наконец с Шелли?
Физиономия Диксона пылала от оскорбления. Майлз побледнел, бросая злобные взгляды, в чем-то напоминая Касса. Краем глаза Хайд заметил, как он украдкой кивнул Диксону. Крах теплой, но непрочной компании. Компании, которая годилась для другого – эти негодяи были готовы сдать его Харрелу и его «саквояжникам», когда он последний раз был в Дели. Как теперь они готовы дать сгинуть Кассу. А Касс спас его от Харрела, под самым их носом дал ему ускользнуть из аэропорта... так что он в какой-то мере обязан Кассу жизнью.
Будто читая мысли, Майлз презрительно произнес:
– Ты же кое-чем обязан Кассу, не так ли, Хайд? Пару лет назад он спас твою шкуру.
– Не забывай, на чьей стороне был тогда ты, Майлз. Я что-то не слыхал, что Харрела посмертно наградили почетной медалью. А ты?
Диксон встал из-за стола.
– Я доложу о твоем поведении, Хайд. Я старше тебя по положению – правила тебе известны. Здесь руковожу я. Однако мне интересно знать реакцию Генерального на твои утверждения, что ты послан им и что Касс неповинен в убийстве. Думаю, мы можем дать тебе связь.
– Браво! – облегченно воскликнул Майлз и туг же рассердился на себя, но главным образом на Хайда и, может быть, даже на Касса. Как просто было списывать со счетов Касса, даже злорадствовать по поводу его неудачи. Даже Шелли хотел только быть уверенным на случай, если ветер подует на него. Черт бы побрал долбаных приближенных и салонных шпионов. – Пошли, что ли?
Прочистив горло, Диксон торжественно, ну прямо дворецкий в дверях, произнес:
– Джим, не мог бы ты проводить Хайда в шифровальную... и побыть с ним, пожалуйста?
– Есть, сэр.
Майлз поспешил за Хайдом в приемную. Хайд заметил удивленно-насмешливое выражение на лице секретарши при виде раскрасневшегося и спешащего Майлза. Они проходили мимо высоких окон, через которые открывался вид на парк с ровными клетками живых изгородей, как будто изготовленными для рассчитанной на века шахматной игры. Все они Алисы, не подозревающие, что вот-вот натолкнутся на спрятавшуюся за кустом Червонную Даму. Майлз и Диксон так же глупы, как все, кто владычествовал здесь до них, Шармар собирается разделаться с Кассом...
...а ему надо убедить Шелли...
...нелегкое дело.
Спускающийся рядом по лестнице Майлз, опасливо глядя на Хайда, еле скрывал раздражение, беспокойство и презрение. Он имел дело с диким зверем. Навстречу попадались сотрудники и сотрудницы Верховного комиссариата – белые рубашки, яркие кофточки, безукоризненная речь. Они спустились в мраморный, украшенный колоннами вестибюль, и Майлз подтолкнул его к узкой лестнице, ведущей в цокольный этаж.
– Шелли не очень-то понравится, что ты ему звонишь, – пообещал Майлз.
– Приятного мало, – небрежно бросил Хайд.
В коридоре, куда они вошли, было прохладнее и пахло плесенью. Выкрашенные в грязно-желтый цвет голые стены.
– Времена быстро меняются. Теперь Касс, черт возьми, является большой обузой, – нажимал Майлз. В конце коридора у двери без таблички сидел охранник в тенниске. Из подмышки выпирала кобура. – Шармар стал премьер-министром. На положении Большого Друга... а знаешь, что они с Генеральным вместе учились в Оксфорде? Думаю, были приятелями.
– Знаю.
– Не стоит раскачивать лодку, Хайд. Должен понимать. Я бы подумал, понимаешь... что если уж посылают тебя, то значит убрать Касса. Ты уверен, что правильно понял задание?
Широкий розовый лоб Майлза блестел от пота. Сам он источал благодушие, будто только что прекрасно пообедал. Не больше чем на дюйм выше Хайда. Хайд испытывал непреодолимое желание двинуть головой этому нахалу и жополизу. Особенно из-за того, что в его наглой уверенности что-то было – какая-то доля правды. Держа руки в карманах, Хайд сжал кулаки.
– Что это с тобой, Майлз? Лишили удобств, пока не похудеешь или что-нибудь еще? – Повернулся к поднявшемуся со стула охраннику. – Пускай откроет дверь. – Майлз лишь предполагал, но его самоуверенность просто бесила. В общем-то он, как и Диксон, действительно верил, что Шелли махнет на Касса рукой.
– Роджерс, открой, пожалуйста, дверь.
– Есть, мистер Майлз.
Комната секретной связи, словно экспонат в тематическом музее. Защищенная комната времен «холодной войны» 1960 – 1990 гг. Когда за ними закрылась дверь, навстречу лениво поднялся скучающий от безделья молодой человек с модной трехдневной щетиной. Стол завален стаканчиками из-под кофе и старыми газетами. Экран ближнего к нему дисплея отвернут в сторону. До их прихода он был занят чтением дешевого издания о гражданской войне в Англии – должно быть, в спокойной обстановке готовился к экзамену в Открытом университете. Хайд ощущал себя нагрянувшей к племяннику богатой тетушкой, разглядывающей слой пыли на каминной доске и крышке стола.
– Это Джефф, – представил Майлз. – Хайд хочет получить прямую связь с домом, лично с Генеральным.
Джефф был, скорее, озадачен, чем поражен. Очевидно, имя Хайда ничего ему не говорило.
Касс прошел тот же путь, который предстоял Джеффу: самостоятельная учеба, удобная квартирка, непыльная работенка.
– Мистер Хайд?..
– Можно без «мистера», – ухмыльнулся Майлз.
– Берись за дело, приятель. Мне нужна речевая связь через быструю прокрутку. Налаживай. Если умеешь, займет пару минут.
Хайд отошел от аппаратуры, лишь бы не рядом с Майлзом. Джефф уже вызывал Лондон, а Майлз лениво разглядывал газету многодневной давности, найденную на одном из столов. Хайду вдруг вспомнилось лицо Касса во время их первой встречи. Недоумение, присущий любому заложнику, любой жертве страх. Почему меня? Каким образом меня? Зная, что обманом очутился в ужасном кошмаре, тогда как такие, как Майлз, посмеялись над ним и, махнув рукой, отправились читать старые газеты. То, что Майлз держал в руках английскую бульварную газетенку, вдруг представилось преднамеренным оскорблением. С газетной страницы, скорчив отвратительную рожу и высунув язык, на Хайда смотрел пустыми глазами какой-то футболист. Как будто из Бедлама Дом для умалишенных в Лондоне.

. Для Касса же это было хуже Бедлама – страшное сознание собственной невиновности терзало его во сто крат мучительнее, чем лишение свободы. Жирный подонок, подумалось о Майлзе.
– Будет наконец связь? – набросился он на склонявшегося над микрофоном и магнитофонными бобинами Джеффа.
Тот испуганно оглянулся, как студент под холодным взглядом профессора, сомневающегося в его знаниях.
– Мистер Шелли уже вызван в защищенную комнату... э-э, мистер Хайд. Минуточку, – холодно добавил он, нервно бегая пальцами по скоростным бобинам.
Хайд подвинул стул от машинки к центральному пульту. Аппарат скоростной речевой связи был устаревшим и в общем ненужным. Он ассоциировался с операциями и не терпящими отлагательства решениями, касающимися людских судеб... и с прошлым. Быстро, тайно, едва ли не романтично. От одного общения с электроникой Хайд уже испытывал легкую собранность. Рядом с землистой щекой Джеффа зажглась лампочка, и тут же закрутились бобины, мгновенно остановились, с той же скоростью перемотались в обратную сторону, и включился звук. Голос Шелли. Строго, торопливо, слегка запыхавшись.
– Патрик? Почему раскрылся и впутал Верховный комиссариат? Что случилось?
Вторая бобина ожидала, когда заговорит Хайд. Никаких кнопок, включается голосом. Хайд нетерпеливо наклонился к микрофону. Мгновение в комнате слышался только шорох кондиционера да шуршание газеты в руках Майлза. Рядом по-детски возбужденное лицо не понимающего, что происходит, Джеффа.
– Касса нужно вызволять как можно быстрее. Он в плохой форме, невиновен и ему есть, что сказать.
Хайд кивнул, и Джефф послал его слова. Пленка прошуршала, как крылья невидимой птицы. Почти сразу закрутилась бобина Шелли. Возбуждение передалось и Хайду.
– Кто там с тобой?
Пленка Хайда тут же выплюнула ответ:
– Какое, черт побери, это имеет значение – с Кассом встречался я.
Спустя несколько мгновений, прерванных смешком Майлза, послышалось:
– Дело приняло совсем другие масштабы, Патрик. У меня на столе полученное от делийской агентуры полное досье на семейство Шармара... имеется длинный факс от самого Шармара. Само собой, его со всех сторон проанализировали – горе неподдельное, очень трогает. Шармар очень опечален убийством жены. Но он не мстителен. Касс получит по справедливости.
Голос стал более бесстрастным, и не по вине машины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46