У Касса только важные крупицы, остальное все ваше.
– Я же предупреждал его о женщине, Сирине Шармар!
– Беда в том, что он в нее по уши влюбился.
– Да, я это понял. И с тех пор вел себя осторожнее, мистер Холланд. По необходимости.
– Итак? Что у Вас имеется?
– А что имеется у вас?
– Пара пленок, которые Касс прятал у себя дома, – они и привели меня к вам. Другой малый – забыл, как его зовут, – исчез. Правда, не как вы. Думаю, его нет в живых...
– Я... тоже об этом слыхал.
Лал колебался, переводя глаза то на пистолет, то на Хайда, потом на растрескавшиеся ободранные стены тесного кабинета. Даже на остатки еды. Он не выглядел растерянным, ему было просто жалко расставаться с тем, из-за чего он попал в такой переплет и благодаря чему еще надеялся спастись. Зачем жертвовать этим ради Касса или мистера Холланда? Держи до тех пор, когда придется пустить в ход...
– Сейчас, – пугая Лала, сказал Хайд. – Сейчас. Если подумываете поторговаться с Шармарами, это последний шанс для Касса... и для вас. Та, что на экране, мертва, Лал. Даже вы не верите, что ее убил Касс, не так ли?
Лал медленно покачал головой.
– Не думаю, чтобы мистер Касс мог...
– Я тоже. Тогда, что дальше? Вы грозите мне пистолетом, и я ухожу. Вы стреляете в меня, и я мертв. В этом случае погибает и Касс, и, возможно, вы.
– Думаете, меня спасет британское правительство? – презрительно спросил Лал.
– Я спасу. – Будем держать руки на столе, улыбаться, побольше искренности во взгляде, хорошо? Я спасу, – повторил он.
И спасу, если смогу. Но одной уверенности мало. Требуется немного нахального героизма, как в кино. Поверь мне, Лал – ну давай же, поверь мне!
Наконец:
– Прекрасно. Во всяком случае, я уже начал ненавидеть это место. У моего братца неделя за неделей идут ужасные фильмы!
Улыбнулся, но потрогал рукоятку пистолета.
Хайд откинулся на стуле.
– Хорошо. Это решено. Не могу сказать, что сожалею. – Заговорщическая ухмылка. – Связаны с наркобизнесом, верно? Все состояние держится на наркотиках. Это то, что вы с ним раскрыли.
– Мы нашли улики, мистер Холланд. У нас были фотографии – например, Пракеш Шармар посередине маковой плантации. Или В.К. и его брат с высокопоставленными пакистанскими офицерами и правительственными чиновниками из Исламабада – правда, и с сикхами, но важна связь с пакистанцами. Свидетельство того, как с молчаливого согласия пакистанской армии наркотик вывозится из Кашмира. Следуя на Запад.
Лал и гордился, и боялся содеянного. Это была похожая на игру радикальная авантюра – «собственная газета крутых парней» в борьбе за справедливость. Герои с квадратной челюстью и трубкой в зубах разоблачают продажных политиков, а не просто бьют в зубы азиатов или немцев.
– Люди, – продолжал он, – которые в обычных условиях оставили бы подыхать один другого в сточной канаве, в Сринагаре обнимались, словно братья...
– Где?
– В плавучем домике любовницы В.К., мистер Холланд, где же еще? Регулярные встречи, которые мы оба подслушивали. – Страх уступил место справедливому негодованию. – У меня есть пленка. Большую часть из того, что я узнал, я скрыл от Касса. Он бы испугался. Видите ли, поначалу от женщины была польза. Потом он к ней привязался, и я уже не мог полностью ему доверять. Он стал пытаться ее уберечь.
– Похоже на него.
– Конечно, были сделки с землей, приобреталось все больше и больше для выращивания мака. Но это пустяк по сравнению с самой тайной торговлей. Вот это их свалит, всех до одного, В.К. вместе с Конгрессом, – заключил он, сверкая глазами.
Сринагар... Черт побери, ведь Роз... в одном из паршивых домиков этой бабы!
– Где... куда, как вы думаете, мистер Лал, они увезли Касса? – одобрительно выслушав собеседника, вкрадчиво спросил Хайд.
– В Кашмир. Сринагар. Может быть, на озеро или в один из кашмирских домов, принадлежащих В.К. или его родственникам. – Он покачал головой. – В какой мере вы сможете ему помочь?
– Зависит от вашей помощи, – ответил Хайд, постукивая пальцами по краю стола. На лице уверенность и готовность к сотрудничеству. – Я должен знать – иметь – все. И прямо сейчас, если мы хотим чего-то добиться. – Лал уже тряс головой, в глаза вернулся страх. – У вас нет правительства, куда вы могли бы обратиться... – нажимал Хайд. Правда, и у меня, подумал он, всего лишь Шелли. – ...у меня есть. Чтобы гарантировать безопасность вам, жене, брату, всем остальным... а также Кассу, мне нужны доказательства. Я собираюсь добиться его передачи в наши руки.
– В этом случае что станет с собранным мной материалом?
Господи, да какая-нибудь «Сан» или «Ньюс оф скрюз» еще как заплатят тебе, подумал Хайд. Не мелочись, Лал.
– В Лондоне за ваш материал дадут целое состояние. Послушайте, мои коллеги не будут его разглашать. В этом смысле он по-прежнему принадлежит вам. Небось, сделали копии?
У Лала взмок лоб. После долгих колебаний наконец произнес:
– Дайте время подумать, мистер Холл...
– Времени не осталось, Лал! – Черт, сегодня же надо попасть в Сринагар, к Роз. – Касс у них в руках. Когда он расскажет, где найти вас, лишь вопрос времени. Полагаю, он знает и о вашем брате?
– Знает.
– Тогда поднимай задницу, давай мне материалы и ложись размышлять о деньжатах, которые получишь от бойких газетенок в Лондоне или Нью-Йорке! А теперь за дело, Лал!
Реакция Хайда, должно быть, была подсознательной, на мгновение обгоняя происходящее. Его разозлило то, что он физически услышал только теперь. Тревога. Не совсем снаружи, а в самом кинотеатре. Продолжительный старомодный звонок. Пожарная тревога, черт побери.
Услыхал его и Лал. Й сразу съежился, будто уже охваченный жаром и пламенем. До Хайда уже доносились отдаленные звуки колоколов пожарных машин, пробивающихся к кинотеатру по заполненным людьми улицам. Готовый к броску, одна рука на пистолете Лала, он поднялся на ноги.
– Доставай материал.
В дверях мелькнул брат Лала.
– Уходи немедленно, брат. Лата... я вывел ее на улицу через заднюю лестницу. Я должен руководить, и меня эвакуируют на законных основаниях. Да торопись же, дуралей!
И исчез. Только топот по коридору в сторону будки киномеханика. Шум публики, сердитый поначалу гул разочарования перерастал в панику. Держа пистолет Лала за ствол, Хайд подошел к окну и выглянул на Чандни Чоук.
Полицейские машины с вращающимися над крышами огнями, первые пожарные машины. Полицейский кордон и веревочные ограждения оттесняют толпу назад, оставляя узкий проход для зрителей, которых станут проверять. Они уверены, что ни Лал, ни он сам не пройдут...
Кордон раздвинулся, но появились еще полицейские, бесцеремонно процеживая выбегавшую в панике публику. Хайд обернулся к Лалу. Тот замер, потрясенный увиденным, затем рванулся вдоль коридора. В зале раздавались свистки, кто-то, отдавая приказания, ревел в мегафон. Встав на цыпочки, Хайд выглянул в окошко кинобудки. В зале включен свет, но по рядам бегают лучи фонариков. Глухой топот по ковровым дорожкам и лестничным ступеням. В любой момент появятся здесь.
Потом он его почуял – запах дыма. Эти негодяи собирались устроить настоящий пожар – в одном месте уже зажгли. Нам нет нужды допрашивать тебя, сагиб, мы только хотим убрать тебя, чтобы не мешал, или подождать, когда ты, как зверь из горящего леса, сам выбежишь к нам в руки. В любом случае тебе крышка, приятель...
Запах дыма становился сильнее. Хайд поспешил обратно в кабинет администратора. В зал уже не спуститься, скорее всего, нельзя воспользоваться и пожарным выходом. Они взяли здание в плотное кольцо – и подожгли его.
В кабинете пусто. Лал смылся – по-тихому, ловко, не оставив концов. До Хайда дошло, где он. Потянув за узкую дверцу, которая, как он думал, вела в уборную, увидел за ней узкие кривые ступеньки. Темно, тихо. Он принюхался.
Пламя приближалось. Хайд вздрогнул, ощутив кожей тепло, но пока это лишь игра воображения. Снаружи, с улиц, доносились распугивающие людей звуки сирен застрявших в толпе дополнительно присланных пожарных машин. Он тоже застрял, словно в мышеловке – дрянь дело...
Закрыв за собой дверцу, стал карабкаться по ступенькам на крышу кинотеатра. Становилось жарче – теперь во всех отношениях.

7
Темная зона

Пока никаких следов дыма, но казалось, что он уже в груди и голове, Хайд задыхался, в голове шумело. Не упуская из виду дверь, набрал номер телефона. Пистолет Лала под рукой, патрон в патроннике, предохранитель снят. Чертовски глупо. Было слышно, как на чердаке тяжело топает прячущийся там Лал. Хайд вернулся в кабинет позвонить. То, что он, как и Лал, делал, было немыслимой глупостью.
Если не позвонить сейчас, то когда? Потом выручать его и топающего по крыше Лала, при каждом шаге которого ему на голову, плечи и заваленный мусором стол сыпалась штукатурка, будет слишком поздно.
Он угрожающе прорычал свое имя секретарю – или кого там еще Шелли посадил на круглосуточную линию.
– Хайд... требую «темную зону». Понятно? Полного прикрытия делийской резидентурой, начиная с данного момента. Двоих в полную тень. Двоих. Понял? Что... местонахождение? Скажи им, на Чандни Чоук горит кинотеатр, я внутри... – Почуял носом дым. За дверью тихо – пока что. Обслуживающий линию сотрудник расспрашивает спокойно, даже отрешенно – как положено. – Нет, внутрь не проникать. Скажи им, чтобы ждали, потом пошевеливались. Свяжись с Майлзом – скажи, что действующий агент просит его взять операцию на себя.
Поморщившись, положил на рычаг старую тяжелую трубку. Запах дыма усиливался...
Не тот запах. Постоял в раздумье. Умные гады, выпускают дым из баллонов, чтобы можно было шарить в зале. Огонь будет после того, как его обыщут. Сожгут дотла, если не найдут его с Лалом, для правдоподобия. Тем, кто обыскивает, нужны лишь маски и респираторы. Он напряженно прислушался, но и те были осторожны – время у них было. Никто не торопился. Хайд вышел в дверь, закрыл ее за собой и полез по темной лестнице на крышу. Лал перестал ходить, видно, забился в угол под каким-нибудь легко воспламеняющимся мусором и думает, что в безопасности.
– Лал? – хрипло прошептал он, добравшись до верха лестницы. – Лал, дуралей, где ты? – Пистолет наготове, собственный «ВП-70» за поясом у спины. Прислушался, что внизу. Пока ничего. – Лал, хватит валять дурака!
На крышу выходила маленькая дверца – невелика, потому что скошена только малая часть крыши. Остальная часть плоская. Сквозь тонкие стены и разбитое окно доносились звуки сирен и гул толпы...
...в окошке мелькнул яркий желтый луч, надавил, как палец на муравья. Все остальные звуки заглушал рев вертолета – Хайда обдало ветерком от роторов. Должно быть, высаживают на крышу полицейских. Или просто ждут – стрелки сидят в дверях, болтая ногами, как мальчишки на парапете набережной во время прилива, и ждут, когда они с Лалом высунут голову с чердака или сквозь дырявую крышу. Обложили и, удобно устроившись, ждут.
– Лал? – позвал он громче, стараясь перекричать рев вертолета. – Лал?
Толкнул крошечную дверцу, через которую, должно быть, выбрался и Лал, если он все еще на крыше... Нет его. Иначе бы ему кричали или открыли стрельбу.
Пополз на коленях по перекрытию. Луч прожектора с вертолета высвечивал в штукатурке и щепе бесчисленные вмятины и выбоины. Пятна сырости. Перекрытие между стропилами под его весом скрипело и потрескивало.
– Лал... слушай, что я говорю, дурень проклятый, – они собираются поджечь весь кинотеатр! Когда я был внизу, там уже пахло дымом, черт возьми! – Справа из темноты кто-то заскулил, как побитый пес. Хайд обернулся на звук. – Лал, я могу вызволить нас обоих. Уже договорился. Все готово. Давай вылезай и будем действовать, пока нас не зажарили! – Не было нужды придавать голосу пугливые нотки, они без того присутствовали. – Вылезай, недоносок! Поднимай задницу, надо давать деру!
Он пока еще не видел Лала, но ощущал исходивший от него страх, его присутствие в норе позади груды упаковочных коробок и прислоненных к стене старых афишных щитов. Гремя фанерой, Лал в ужасе метался внутри. Здесь было его потаенное логово, здесь он пытался укрыться и теперь. Хайд с тоской подумал, что Лала отсюда ничем не вытащишь. Он считал себя в безопасности только здесь, где провел две недели, может, больше, спускаясь в кабинет брата за едой, словно белка в холодную зиму. А ведь непогода только начинается, Лал... но Лал не желал этому верить. Там, скорчившись за щитами с аляповатыми кричащими изображениями обнимающихся или дерущихся мужчин и женщин, он был защищен. Прожектор настойчиво прочесывал крышу.
Где, черт побери, материал? Там, за прислоненными к стене дикими афишами и картонными коробками?
– Неужели, черт возьми, ты не чувствуешь дыма, Лал? Ты же сгоришь, если останешься!
Теперь-то до него уже доносится запах дыма. Правда, он не понимает, что дым пущен из баллона. Жить ему все равно, должно быть, хочется, иначе бы не побежал первым делом сюда!
За фанерой как будто завозилась большая крыса, затем послышалось человеческое кряхтение, до Хайда сперва дотронулась рука, потом крепко за него ухватилась. Проблеск прожектора высветил искаженное страхом лицо Лала. Лал, дрожа, опустился на колени у ног Хайда. Держа в руках лямки рюкзака, с жалким видом протянул его Хайду.
– Давай, давай... держись поближе.
– Куда нам идти? – начал Лал. – У них на крыше вертолет.
– Знаю, не задавай трудных вопросов. – В горле першило от дыма. Он проникал в щели в крыше под ногами и через чердачное окошко.
– Как мы выберемся, мистер Холланд? Как выберемся?
Дымом заволокло ступени, он лениво клубился в свете огней с вертолета. Они явятся в любой момент, шумно дыша в делающих их похожими на лягушек масках. Повернувшись к Лалу, Хайд увидел в глазах его неудержимый страх. Лал, видно, слишком сильно нажал коленом на кровлю между двумя стропилами, и кусок ее проломился под его весом, открыв рваную дыру над находившимся под ними кабинетом, – стал виден заваленный мусором стол и постеленный перед ним потрепанный коврик. Стулья, на которых сидели они с Латой.
Лал, выругавшись, подвинулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46