Ярость превратилась в тупую боль, пульсирующую в костях, плоти, нервах, а душа истекала кровавым отчаянием.
Уилс теперь стал частью ее прошлого. Челси никогда ни на минуту не пожалеет о разделенном с ним восторге наслаждения, но их любовь умерла. Все надежды и мечты о жизни вместе никогда не исполнятся. Все это было детскими фантазиями. Каждая девчонка мечтает о прекрасном принце, замках и белых конях. Уилс был таким принцем из волшебной сказки, но теперь Челси выросла, а взрослые знают: подобные мечты никогда не становятся реальностью. Наступило время расстаться с ними, как с куклами и игрушками, и больше никогда, никогда в жизни не вспоминать.
ГЛАВА 70
Как-то утром Хилда позвонила Челси на работу и сообщила, что собирается в Нью-Йорк на встречу с влиятельными клиентами – готовится съемка многосерийного высокобюджетного фильма, и в ее задачу входит уговорить сниматься двух кинозвезд, страстно ненавидящих друг друга. Неизвестно, когда придется вернуться в Лос-Анджелес.
– Как у тебя дела? – спросила она.
– На работе – лучше не бывает, но дома – неважно, – призналась Челси.
– Знаю. Вчера навестила Леверн – она так исхудала, что кажется совсем невидимкой. Как это она еще держится? Говорить с ней – все равно что с голосом, лишенным тела. Но настроение для такого больного человека у нее удивительно бодрое.
– Действительно достойна восхищения. Такая мужественная и стойкая! – вздохнула Челси. – Особенно если учесть, что вчера ночью ей опять стало плохо. Боли ужасные, а лекарства практически не помогают.
– Значит, химиотерапия и облучение совсем не помогли.
– Почти. Доктор Гровер говорит, что опухоль в легком уменьшилась, но химиотерапия не подействовала на метастазы в позвоночнике. Господи, сейчас уже семьдесят первый год, и по-прежнему никто не знает средства от этой проклятой болезни, – с усталым раздражением бросила Челси.
– Дьявол, да они даже не смогли освободить сто пятьдесят пассажиров самолета, взятых в заложники маленькой бандой террористов! Ну ладно, у меня для тебя хорошие новости. Премьера «Пришельца» состоится намного раньше назначенной даты, монтаж закончен, Майк говорит, фильм потрясающий.
– Значит, картина выйдет до Рождества! Ну что ж, прекрасно!
– Да, тем более что настрой «Пришельца» отнюдь не праздничный так что примерное время – конец октября.
– Но сейчас только сентябрь, Хилда. Не уверена, что бабушка сможет столько протянуть.
– По-моему, ты недооцениваешь силу воли Леверн! Слушай, я тебя уже сто лет не видела. Почему бы тебе не уйти сегодня пораньше и не поужинать со мной? Мы так давно не болтали по душам!
– Вряд ли я смогу! После работы нужно бежать домой, – отказалась Челси.
– Прекрати немедленно! Нужно же и отдыхать когда-нибудь! Ты слишком много работаешь.
– Я же весь вечер буду терзаться угрызениями совести и испорчу вам ужин, – запротестовала Челси, хотя мысль о встрече с Хилдой и вкусных блюдах Эммы была ужасно соблазнительной, не говоря уже о том, что ей совсем не хотелось идти домой, где холод уныния и несчастья, казалось, был разлит в воздухе.
– Эмми готовит седло барашка. Обещаю: мы быстренько поедим и можно идти домой. Ну, что скажешь?
– Вы просто произнесли волшебные слова, Хилда. Не знаю, что на меня нашло, но последнее время я постоянно голодна, должно быть, материнские гены. Единственное, что на меня налезает теперь: широкая юбка с эластичным поясом, приходится носить ее каждый день.
– Это все стресс, детка. Кстати, о талии – как там Банни?
– Снова начала курить, по три-четыре пачки в день, но зато хоть не жует все время и немного похудела. Кстати, Леверн больше не курит. Ей все время дают кислород и поэтому предупредили, что она может взорвать себя и дом.
– Когда ты уйдешь с работы? – спросила Хилда.
– Ровно в пять.
После звонка Хилды настроение Челси значительно улучшилось, и, несмотря на то, что этой ночью она почти не спала, работа шла как по маслу. В половине пятого она позвонила домой и поговорила с Мартой, дневной сиделкой, которую наняла, когда стала работать полный день. Сестра сообщила, что все хорошо, и хотя Леверн просит сделать укол каждые два часа, она умудряется растянуть перерыв до трех.
– Каждые четыре часа недостаточно, мисс Челси. Думаю, вам стоит потолковать с доктором.
– Она разрешила мне поступать по-своему усмотрению, Марта, так что делайте укол каждые два часа, если это облегчит боль. Я обязательно позвоню мисс Гровер и посоветуюсь, что делать.
– И кстати, спросите, можно ли колоть Леверн героин? В подобных случаях это лучшее средство. Жаль, что из-за этих наркоманов его нельзя продавать в аптеках!
– Но он же вызывает привыкание! – охнула Челси, пораженная тем, что эта милая добродушная пожилая женщина предлагает подобное средство.
– По-вашему, это имеет значение для мисс Леверн? – удивилась Марта.
Челси почувствовала, что сказала глупость.
– Ты права, Марта. К чему беспокоиться о проблемах далекого будущего, когда жить осталось так немного. Я спрошу доктора. Кстати, вы не сможете сегодня задержаться? Подруга пригласила на ужин, но постараюсь вернуться пораньше. И, конечно, заплачу вам сверхурочные.
– С большим удовольствием, мисс Челси, и без всякой доплаты.
Попрощавшись, девушка позвонила доктору Гровер и после долгой беседы о действии наркотиков на больных раком выяснила, что героин в самом деле, пожалуй, лучшее средство для таких пациентов, как бабушка, но, к сожалению, его применение считается незаконным.
– Я могу раздобыть его у торговца наркотиками, но не в аптеке? Вы это хотите сказать, доктор Гровер? – в изнеможении допытывалась девушка.
– Я рассуждала абстрактно, Челси. Ни в интересах бабушки, ни в ваших интересах нарушать закон.
Челси подошла к зеркалу, вгляделась в собственное отражение. Это молодое хорошенькое личико с высокими скулами и темными бровями скрывало натуру обманщицы и мошенницы.
– Прости, бабушка, – прошептала она. – Этого я сделать не смогу. Даже не знаю, с чего начать.
Осторожно ведя машину по запруженной автомобилями мостовой, Челси наконец-то вновь вспомнила об Уилсе, но тут же запретила себе думать о нем. Она получила от него три письма и ни на одно не ответила. Когда-нибудь Уилс снова позвонит, и она заранее приготовила ответ, который оборвет их отношения раз и навсегда. В ее жизни не было места для него, а он, конечно, не может жениться на женщине с постыдными тайнами в прошлом и чья семья к тому же пользуется такой дурной славой.
Хилда не смогла скрыть, как поражена видом Челси.
– Господи, Челси, это в самом деле ты?..
– Ох, Хилда, только не говори, что я ужасно толстая.
– Да нет, – нерешительно пробормотала Хилда, – просто в последнее время ты походила на скелет. Черт, если бы у тебя был приятель, можно было поклясться, что ты беременна. Ну заходи, ужин готов. Хочешь бокал вина?
– С удовольствием, – машинально отозвалась Челси, ошеломленная замечанием Хилды.
«Иисусе, – рассеянно думала она, – как могла я быть такой слепой дурой?»
Хилда, оживленно болтая, наливала вино, но Челси не слышала ни слова: мысли были поглощены ужасным подозрением. Неужели Хилде удалось заметить то, что по легкомыслию или невежеству ускользнуло от ее внимания? Боже, когда у нее в последний раз были месячные? Несколько недель… месяцев назад? Они и так всегда приходили нерегулярно и не были особенно обильными, но с Уилсом она рассталась почти четыре месяца назад, так что это просто невозможно! Невозможно ли?
– Привет, привет, кто-нибудь дома? – спросила Хилда, и Челси вернулась на землю.
Покачав головой, она пробормотала:
– Простите, пожалуйста, но…
Какое-то мгновение девушка колебалась, но, увидев участливое лицо Хилды, выпалила:
– Помоги мне небо, Хилда, но кажется, вы правы.
– Как обычно… а в чем?
– По-моему, я беременна. Все сходится: не помню, когда у меня в последний раз были месячные… Несколько недель меня тошнило, только я думала, желудок расстроился на нервной почве, потому что столько всего произошло. А теперь я все время голодна и ужасно потолстела.
– Да ты шутишь, детка! О господи, нет! Новое непорочное зачатие или патентованное средство? Когда это ты успела найти время?
Шутливые нотки в голосе говорили о том, что Хилда ни на минуту не принимает всерьез слова Челси, но, увидев, что та неожиданно закрыла лицо руками, женщина встревоженно замолчала.
– Ох, бедняжка, кто это был?
– Уилс.
Поставив бокал, Хилда подошла к дивану, где сидела убитая горем девушка, обняла ее за плечи.
– Все будет хорошо. Ведь ты же любишь его, правда? Сама говорила, что лучше его на свете нет. Так что, если ты действительно беременна, он, конечно, немедленно захочет жениться на тебе.
Внезапно по щекам Челси хлынул водопад слез. Она рыдала и рыдала, не в силах говорить, прижимаясь к Хилде, как к единственно близкому человеку. Когда наконец девушка немного успокоилась, Хилда намочила салфетку в холодной воде и вытерла ей лицо.
– Ничего, милая, ничего. Слезы очищают душу, как говорила моя мама. Ну, а теперь давай перекусим и поговорим.
Челси покорно пошла за Хилдой в столовую, и, хотя попыталась проглотить вкуснейшее седло барашка с пюре и фасолью, кусок не шел в горло.
– Простите, – пробормотала она, – я, кажется, потеряла аппетит.
– Сейчас попрошу Эмму принести ванильного мороженого. Лучшее в мире средство утешиться! Давно ты не была у доктора? – спросила Хилда.
– С того вечера, как меня ударили по голове… В ту ночь, когда мама пыталась покончить с собой.
– Значит, никогда не проходила осмотр у гинеколога? Челси покачала головой.
– Попрошу секретаря, чтобы договорилась с моим врачом. Она акушер-гинеколог, именно то, что тебе нужно.
Челси попыталась запротестовать, но Хилда властно подняла руку, требуя молчания.
– Никаких отказов, никаких отговорок. Ты должна идти к врачу, предпочтительно завтра. Необходимо найти тот или иной выход, потому что, если ты беременна, естественно, захочешь тут же обо всем рассказать своему молодому человеку, так ведь? Нельзя же, чтобы между свадьбой и родами был слишком маленький перерыв?!
– Я не могу выйти за Уилса, – твердо объявила Челси. – Его отец умер, и теперь он граф. Мне не место в такой семье. Кроме того, у меня здесь обязательства, которые нельзя переложить ни на кого. Не могу же я бросить все и мчаться на другой конец света?
– Что же ты собираешься делать? – спросила Хилда.
– Рожать мне тоже нельзя. Просто нельзя, – сказала она так решительно, что слова продолжали висеть в воздухе еще долго после того, как были произнесены.
Сочувственный, понимающий голос Хилды пробился сквозь ледяную стену отчаяния:
– Челси, дорогая, есть люди, которые за хорошие деньги готовы сделать все, что угодно. Когда ты в последний раз была с Уилсом?
– Пятнадцатого мая, – тихо ответила девушка.
– Слишком поздно, Челси. Вряд ли кто-нибудь решится. Ты рискуешь жизнью.
Челси с искаженным болью лицом отвернулась от окна, и, взглянув на женщину, ставшую ее лучшим другом, прошептала:
– Что мне делать, Хилда?
– Решать тебе, но в любом случае я помогу всем, чем можно.
Челси вздохнула.
– Пора домой. Уже поздно, и сиделка ждет, чтобы уйти.
– Попытайся немного поспать.
– Прекрасный был ужин, Хилда. Спасибо за все.
ГЛАВА 71
Гинеколог подтвердила предположение Челси, установила примерную дату родов, дала ей пузырьки с кальцием и витаминами и велела прийти через три недели.
Только оказавшись на шоссе Санта-Моника, Челси до конца осознала, какая ужасная беда свалилась на нее, и вместо того, чтобы свернуть в нужном месте, продолжала мчаться на восток. За городом движение было не таким оживленным, и девушка увеличила скорость.
Надавив на акселератор, она ощутила, как становится легче на душе оттого, что приходится внимательно следить за дорогой, ведущей к горам Сан-Бернардино. Чем дальше она удалялась от города, тем лучше себя чувствовала.
Миновав Риверсайд, Челси направилась к пустыне, все сильнее нажимая акселератор. Автомобиль, словно ракета, летел по пустынной дороге, и Челси наконец испытала, что это такое – полная свобода. Свобода от проблем собственной жизни. Свобода от семейного бремени. Хоть бы никогда не останавливаться, лететь вперед и вперед, пока она не окажется… где? Если на небесах, вряд ли ее там примут с радостью. Воровка, развратница – кто пожалеет о ее смерти на этой земле? Идти некуда. Быстрый поворот руля, машина врежется в столб, и несчастья окончатся. Может, так и сделать? Выбрать такое место, чтобы никто больше не пострадал, и разогнать машину так, чтобы при ударе не было ни малейшего шанса выжить. Всего один поворот руля – и всему конец.
Но человек предполагает, а Бог располагает, и, как раз когда Челси уже была готова принять судьбоносное решение, машина замерла – стрелка указателя топлива дрожала на нуле.
Отчаявшаяся девушка уткнулась лбом в баранку и простонала:
– Господи, ничего-то я не могу сделать как следует!
Внутренность машины мгновенно раскалилась – жара была невыносимой, и Челси поняла, что, если кто-нибудь не придет на помощь, пустынное солнце быстро поможет ей осуществить то, что не удалось сделать бешеной скорости.
Спасение, однако, явилось минут через двадцать – в облике офицера дорожного патруля, и к тому времени, как появился грузовик станции техобслуживания, чтобы отбуксировать автомобиль на бензоколонку, отчаянное, безрассудное стремление покончить счеты с жизнью исчезло – критический момент миновал.
Девушка направилась на запад, выдержала очередную схватку с дорожной пробкой на перекрестке и, несмотря на то, что рабочий день окончился, решила поехать в мастерскую, побыть в тишине и покое. Она просто не была готова в таком неуравновешенном состоянии вновь оказаться лицом к лицу с трудноуправляемой Банни и умирающей Леверн.
Только часов в семь она уселась за письменный стол, чувствуя себя совершенно подавленной и разбитой. Не стоит винить удачу, судьбу, семью или даже отца ребенка.
Почему, почему их любовь, такая прекрасная, волшебная любовь, принесла столько несчастья и боли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54