Вариан сжал кулаки. Прошлой ночью он был близок к тому, чтобы совершить поступок, противоречащий всякой логике. И теперь ему нельзя повторить эту ошибку.
— Потом, — неожиданно сказал герцог, — мне хочется перекинуть вас через колено и отшлепать как следует.
Джульетта вопросительно подняла брови и молча долго смотрела ему в лицо, уголки ее рта подрагивали от сдерживаемой улыбки. Не выдержав, девушка запрокинула голову и расхохоталась. Смех был таким искренним и заразительным, что хмурое лицо Вариана прояснилось.
— Да, именно так, — подтвердил он. — Вы должны знать, как действуете на людей, » если с годами не изменитесь. Посмотрите на бедного Бикома. Одного вашего взгляда достаточно, чтобы он превратился в дрожащего пуделя.
— Ваш Биком и есть трусливый пудель. Удивляюсь, как вы его терпите.
— К несчастью, я унаследовал его вместе с титулом. И у меня духу не хватило отправить его в деревню. У него не было своей семьи, никаких других интересов. Мне даже приходилось заставать его за чисткой сапог в четыре часа утра, если он был недоволен мальчиком, который обычно чистит мою обувь.
— У вас есть мальчик для чистки обуви? — удивилась Джульетта.
Так же она удивилась, когда услышала о шестидесяти пяти спальнях в Харроугейт-Холле.
— Это старинный замок, — вздохнул Сент-Клер. — Наш титул очень древний. И нравится мне это или нет, но титул накладывает множество обязательств и большую ответственность. И не в последнюю очередь ответственность за сотни фермеров, многие поколения которых зависели от нашей семьи. Это немного напоминает сообщество, которое вы здесь создали, — добавил он, кивая в сторону гавани. — Если бы не ваша семья, где бы они все были? Что бы они сейчас делали?
— Спали с девками и пьянствовали где-нибудь еще, думаю. Нас или меня это мало касалось бы.
Темные глаза продолжали внимательно наблюдать за ней.
— А сейчас, капитан, вы не правы, — спокойно возразил герцог. — Вы делаете вид, будто вам все равно, но вам совсем небезразлично, что станется с близкими людьми. С Джонни Боем, например. Если бы вас так мало интересовали ваши люди, вы не заметили бы кровь на его ноге в суматохе сегодняшнего дня. И не спросили бы лейтенанта Бека, как он получил ожог на лице, и не спускались бы каждый день в кубрик, чтобы узнать о состоянии здоровья раненных в бою с «Санто-Доминго».
— Глуп тот капитан, который не заботится о благополучии своей команды.
— И глуп тот лорд, который позволяет своим вассалам умирать с голоду в суровую зиму. Однако, как вы не устаете напоминать при каждом удобном случае, у меня здесь нет друзей. Мой титул не имеет веса, мое положение в обществе ничего не значит. Пробыв в вашем обществе меньше трех дней, я понял, как смешон со своим высокомерием и претензиями, Прошу только об одном: дайте мне шанс доказать, что я не только надменный аристократ. И простите, если я ошибался в отношении вас.
Герцог таким умоляющим тоном произнес эти слова, что Джульетта с интересом посмотрела на него, склонив голову набок.
Он вовсе не глуп, и язык у него хорошо подвешен, в этом сомневаться не приходилось. Похоже, внешность действительно бывает обманчива: несмотря на изысканный наряд из бархата и кружев, Вариан Сент-Клер обладает не только незаурядной физической силой, но и незаурядным умом.
Джульетта скользнула взглядом по его крепкой шее, широким плечам. На нем были только рубаха и панталоны, ни камзола, ни накрахмаленного воротника. Рубаха, широко распахнутая на груди, позволяла видеть густую шелковистую поросль.
— Мне кажется, я и так уже проявила достаточно терпения, — пробормотала девушка, — особенно прошлой ночью.
— Прошлая ночь — это ошибка. Я вел себя… совершенно недопустимо. Наверное, в этом виноват ром. Но… но даже это не успокаивает мою совесть. Обычно я хорошо владею собой, но… Боже мой, этот лунный свет, яркие звезды и вы, почти раздетая…
Он замолчал, осознав, что и сейчас все очень напоминает вчерашнюю ситуацию. Лунный свет запутался в ее влажных кудрях. Только она уже не пахла соленой морской водой и парусиной. Ворот рубахи сдвинулся, оголив округлое нежное плечо.
— В любом случае, — продолжил герцог, — вчера я не должен был терять самообладание.
— Вы хотите сказать, что сегодня вам лучше удается сдерживать свои порывы? Если так, то я рада это слышать, потому что у меня сейчас нет настроения драться с вами.
От звука ее нежного голоса у него мурашки побежали по коже. Тонкая рубашка соскользнула еще ниже, и если бы не отвердевшие соски, натянувшие ткань, грудь девушки обнажилась бы полностью.
— У меня тоже нет желания драться с вами, — прошептал Вариан.
— Хорошо, — задумчиво произнесла Джульетта. — Чем же мы тогда займемся? Если у герцога в какой-то момент и было намерение извиниться и уйти, то… оно исчезло в тот же миг, как она встала на цыпочки и прижалась губами к его губами. Это был нежный быстрый поцелуй, но Вариану показалось, будто его ударила молния. За первым ударом молнии последовал еще один, когда Джульетта обняла его за шею и приникла к нему в долгом и страстном поцелуе.
Когда поцелуй закончился, герцог разглядел жесткий блеск в ее глазах и почувствовал, как у него встали дыбом волосы не только на затылке.
— Можно спросить, почему вы это сделали?
— А вы почему поцеловали меня прошлой ночью? И если снова скажете, что это была ужасная ошибка и вы будете сожалеть о ней до конца своих дней… Предупреждаю, ваши дни закончатся сейчас же и самым неприятным для вас способом.
На мгновение у Вариана от удивления челюсть отвисла.
— Полагаю, я должен был бы ответить так: я поцеловал вас, потому что хотел это сделать.
— А почему остановились?
— В самом деле, капитан, я…
Джульетта тихо засмеялась и отступила назад:
— Рука все еще болит?
— Что, простите?
— Ваша рука. Дайте мне посмотреть.
Вариан недоверчиво хмыкнул и спрятал руки за спину?
— Уже не так жжет, спасибо. Большой палец еще побаливает, но я уже могу им двигать.
Джульетта улыбнулась и, схватив его за запястья, заставила вытянуть руки вперед. Она уже и раньше отмечала, что руки у герцога большие, ловкие и слишком сильные, чтобы можно было поверить, будто он все свое свободное время проводит за карточным столом или играет в кости. Длинные тонкие пальцы загрубели, значит, он не всегда носил лайковые перчатки. Руки с крепкими запястьями, как у человека, хорошо владеющего мечом. Она держала его ладони так, что на них падал лунный свет и ей были отчетливо видны красные следы от каната. На одной ладони они уже почти исчезли. Опухоль возле большого пальца на другой руке также почти спала.
Девушка взяла одну его руку, положила себе на грудь и услышала, как Вариан шумно глотнул воздух и замер, но руки не убрал. Он стоял совершенно неподвижно, словно окаменев. В другое время Джульетта громко рассмеялась бы над застывшим выражением его лица.
Но в другое время она и не чувствовала бы себя такой уязвимой. Она снова была у себя дома, в своей семье. Ее корабли надежно укрылись в гавани, все считали ее героем. Она отлично поела. Кожа порозовела от мыла и мочалки… И все-таки ничто не могло избавить ее от чувства беспокойства. От одного прикосновения его руки все ее тело опалило пламя, которое проникло в кровь, и от этого в нее будто бес вселился.
Она ощущала волнующий запах его кожи, чувствовала рядом его широкую грудь. Его сердце бурно билось под кончиками ее пальцев, рубаха была так соблазнительно распахнута на груди, что Джульетта, не удержавшись, положила ладонь на его теплую кожу. Казалось, весь он состоял из одних мускулов, крепких и выпуклых. Когда ее пальцы принялись блуждать по его груди, дрожь пронзила тело Вариана.
— Вам удалось избежать ответа на мой вопрос, — пробормотала девушка.
— Я… уже не помню, о чем вы спросили, — хриплым голосом проговорил герцог, стараясь не выдать своего волнения.
Джульетта улыбнулась и продолжила свое исследование.
Волосы на его груди приятно щекотали ладонь, и она запустила пальцы в кудрявые волосы, нащупывая сосок. Медленным поглаживанием нежной кожи вокруг соска она превратила его в твердый маленький комочек.
— Я спросила, насколько лучше вы владеете сегодня своими чувствами?
От этого вопроса кровь застучала у Вариана в висках, забурлила в жилах, по мере того как ее рука скользила все ниже по его телу, отодвигая рубаху и обнажая тугие мышцы на ребрах и животе. Не в силах остановить ее, он смотрел, как девушка наклонилась и коснулась его груди кончиком языка, потом провела языком по тому же пути, что проделали ее пальцы. Потом она взяла в рот его сосок и принялась смаковать его, как экзотический деликатес. Зубами она нежно куснула его кожу, втягивая в свой горячий рот темный кружок и продолжая терзать его языком.
Все его тело превратилось в пылающее железо. Вариан схватил ее за руки, но не оттолкнул. Пальцы его дрожали, дрожало и горло, каждый вздох давался ему с трудом.
Джульетта тем временем высвободила концы его рубахи из панталон. Когда полы свободно повисли на его бедрах, она нащупала застежку на поясе, расстегнула одну пуговицу, потом другую и засунула руки в панталоны. Там она обнаружила нечто такое, от чего у нее перехватило дыхание. Оно не умещалось даже в двух ладонях.
— Господи Боже мой, — прошептал герцог. — Вы не знаете границ, мадам?
— Не сегодня, — ответила Джульетта, уткнувшись лицом ему в шею. Ее теплое дыхание касалось его подбородка. — Не здесь, не сейчас… только если вы скажете, чтобы я не делала вот так… или вот так…
Вариан застонал и задрожал всем телом, когда ее руки принялись гладить его возбужденную плоть. Он изо всех сил сжал ее плечи, и Джульетта ощутила, как судорога пробежала по его телу, а ее пальцы увлажнились.
Сент-Клер отпустил ее плечи и обнял девушку за шею.
Его язык жадно захватил ее рот, задушив готовый вырваться смешок, и в мгновение ока ее рот оказался в его власти. Его губы, его язык бушевали отнюдь не с той нежностью, с какой она еще недавно дразнила его. Это было желание, горячее и настойчивое, и Джульетта почувствовала, как оно разливается у нее между бедер, вызывая дрожь в коленях.
Желая большего, она подняла подол рубахи и приблизила его жезл к себе так, чтобы он смог проскользнуть в гладкую теплую щель. Его плоть увеличилась до немыслимых размеров… Вариан со стоном оторвался от ее губ.
— Хватит, черт побери! Хватит, пока я не опозорил нас обоих!
На какой-то миг Джульетте показалось, что он хочет оттолкнуть ее, но голод его тела был настолько велик, что победил здравый смысл. Вариан схватил девушку в охапку и быстро пронес ее через веранду к открытому французскому окну. Он внес ее в свою комнату, бросил на постель и, не теряя времени, скинул с себя одежду и лег к ней.
Джульетта жадно протянула к нему руки. Она была готова — Господи, она была уже больше чем готова! — и радостно засмеялась, когда он сорвал с нее рубашку. На мгновение он встал над ней на колени, его голые плечи блестели в свете свечи, потемневшие глаза затуманились страстью.
Медленно, почти благоговейно, Вариан положил руки на ее груди, потом провел ими по ее телу до талии, по бедрам, обвел их, пока пальцы не замерли между ее бедрами и не погрузились в мягкие золотистые кудри. Он наклонил голову, и девушка изогнулась, чувствуя, как его жаркий рот обрисовывает ее груди и живот, но когда он принялся штурмовать языком ее жемчужину, она выгнулась дугой.
— Ч-что вы делаете?
— Вы сказали, что сегодня ограничений нет, капитан.
— Нет, но…
— Или вы хотите ввести их сейчас? Например, так… этого не делать… — Он нагнул голову и коснулся ее кончиком языка, скользя им вниз по одной гладкой лощине и вверх — по другой. — Или так…
Нежное поглаживание сменилось бурной атакой, серией влажных шелковистых толчков, от чего Джульетта перестала дышать и бессильно откинулась на постель.
Вариан проникал в нее, пока ее бедра не перестали оказывать сопротивление, и он почувствовал, как она задрожала. Он изучил каждую складочку и щелочку ее тела, доставляя ей все новые наслаждения. Наконец Джульетта прекратила сопротивление и отдалась его ласкам.
Он включил в игру пальцы. Джульетта сначала скомкала простыни, потом закинула руки за голову и вцепилась в железную спинку кровати. Тело ее было натянуто, как тетива лука.
Его язык заставлял ее кричать и издавать неистовые мольбы, когда его тело сильными толчками двигалось взад и вперед.
Джульетта достигла пика. Она оторвала руки от спинки кровати и неистово вцепилась в плечи, потом в бедра Вариана. Она едва дышала от пережитого наслаждения и все еще дрожала от возбуждения.
Вариан поднял ее бедра выше и снова вошел в нее. Вскоре Джульетта вновь испытала упоительное освобождение. В ее серебристо-синих глазах Вариан заметил выражение недоверия и удивления. Наконец Вариан позволил излиться потоку, который так долго сдерживал. Когда ему уже нечего было больше отдавать, совершенно опустошенный, он упал на нее, задыхаясь и обливаясь горячим потом.
Джульетта чувствовала, как кровь быстро струится у нее по жилам, а сердце дико колотится в груди. Она ощущала горячее дыхание Вариана на своей шее, его волосатая грудь прижималась к ее груди. Любое его движение, даже легкая дрожь, передавалось ей. Она чувствовала себя во власти этого мужчины. Ее раздирали противоречивые чувства: ей хотелось и оттолкнуть его, и прижать к себе, чтобы снова ощутить ласковый жар его рта.
Вариан лежал ошеломленный и оглушенный. Страсть этой девушки была такой смелой, необузданной, обжигающей и такой же естественной, как и ее любовь к жизни. Джульетта Данте, непосредственная, чуждая условностей светской жизни, занималась любовью с таким же азартом, как фехтовала или вела корабль в бой.
Рядом с ней Вариан показался себе новичком. Прежде он совсем иначе относился к любовным утехам. Для него это был просто способ получить физическое удовольствие. И никогда еще он не чувствовал такой настоятельной потребности излить себя в тело женщины, чтобы отдать все и получить от этого наслаждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44