Она довольно отчетливо разглядела блеск металла в лучах солнца и поняла, что сейчас дула тяжелых пушек освобождаются от закрывающих их затычек. Разумеется, часовые заметили оба судна, когда они были еще на расстоянии нескольких лье от них. «Железную розу» они, конечно, узнали сразу, но то, что ее сопровождает испанский военный корабль, да еще таких размеров и с таким вооружением, как на «Санто-Доминго», должно было насторожить их.
— Как вы думаете, капитан Симон обрадуется нашей добыче?
Джульетта опустила подзорную трубу и улыбнулась Джонни:
— «Санто-Доминго» капитану Симону понравится, а вот другая наша добыча скорее разозлит его.
Она указала глазами на Вариана Сент-Клера, стоявшего у перил, и улыбка исчезла с ее лица. Джульетта сердито нахмурилась.
— Почему он на палубе? Я ведь приказала герцогу оставаться в каюте.
Джонни Бой насмешливо фыркнул:
— Этот герцог так разбирается в мореходстве, капитан, что ему понадобится тысяча лет, чтобы найти обратную дорогу.
Джульетта посмотрела на парнишку:
— А откуда ты знаешь, как он разбирается в море?
— Когда я утром принес ему галеты и эль, он спросил меня, где мы находимся. Я показал ему на карте Тортугу и Кабеку-де-лос-Мартирес, и он покивал, как будто что-то понял. Я еще сказал ему, что мы на десять градусов от экватора, и он снова покивал.
— Сказав ему, будто мы находимся на двести лье севернее нашего истинного места нахождения, ты вряд ли проверил его знания. И если он тебя обманул, то ответ тебе придется держать перед капитаном Симоном. Думаю, это ты достал одежду герцогу?
— Это было не трудно, капитан. Я нашел ее в сундуках, которые мы забрали с испанца. Мне подумалось, что негоже ему встречаться с капитаном Симоном в рваных штанах и окровавленной рубахе. Сейчас он выглядит как настоящий герцог, правда?
Вариан Сент-Клер затылком почувствовал чей-то взгляд, обернулся и посмотрел на бак. Он был чисто выбрит, усы и эспаньолка аккуратно подстрижены. Вместо окровавленной рубахи на нем теперь была испанская рубашка из тонкого полотна, с манжетами и воротником, отделанными кружевами. Вместо потертых штанов — темно-зеленые венецианские панталоны, чуть выше колена завязанные золотистой шелковой лентой. Темные чулки, берет набекрень и изумрудно-зеленый камзол, сидевший на нем как влитой, дополняли его превращение из человека, пережившего кораблекрушение, в королевского посланца. Если бы не царапины и шрам на левой щеке, Джульетта подумала бы, что он явился прямо из королевского дворца.
Он долго и внимательно смотрел на нее своими темно-синими, как ночное небо, глазами, затем склонился в глубоком поклоне. Все утро она не видела его и не разговаривала с ним, да и сейчас у нее такого желания не было. И так уж она ощущала жар во всем теле и знала: стоит ей подойти к нему поближе, и она не удержится и сбросит его за борт — пусть добирается до берега вплавь.
— Надменный мерзавец, — пробормотала Джульетта. — Посмотрим, кто будет смеяться последним.
Сделав над собой усилие, девушка перевела взгляд на «Санто-Доминго». Казалось, галеону понадобилась целая вечность, чтобы миновать рифы. Наконец оба судна под предводительством «Железной розы» взяли курс прямо на Голубиный остров. Подойдя к острову на достаточно близкое расстояние, Джульетта снова поднесла подзорную трубу к глазам и смогла различить людей, столпившихся возле береговых орудий.
Ее отец стоял возле главной батареи. Высокая представительная фигура, которая выглядела одинаково хорошо как на палубе корабля во время боя, так и во главе защитников крепости на острове. Рядом с Симоном Данте, как всегда, стоял Джеффри Питт — человек, обладавший неоценимыми знаниями. У него была внешность ученого и мягкие манеры, но когда он вел в бой свой корабль, то по смелости и жестокости уступал только самому Симону Данте.
Рядом с ними возвышалась огромная фигура чернокожего Люцифера — негра с острова Гренада, чья лысая голова сияла в лучах солнца. Когда-то он и Симон Данте были вместе в оковах на испанской галере. Его ненависть к испанцам была почти такой же легендарной, как и ненависть к ним у человека, под командой которого он верой и правдой служил последние тридцать лет. Люцифер был у Данте главным канониром, и не было ни одной пушки или пистолета, из которых он не мог бы выстрелить с ужасающей точностью.
Была еще и четвертая фигура, стоявшая рядом с опасной троицей. Она была ниже ростом, более хрупкой, левый пустой рукав ниже локтя завязан узлом. Изабелла Данте спокойно отнеслась к потере руки. Всю свою жизнь она провела в море, и как Джонни Бой научился обходиться без ноги, так и Белла открыла для себя способы, как поддерживать своего мужа и семью, не имея одной руки. Она не искала сочувствия у мужчин и не обращала на него внимания, если его выражали. На самом деле, когда Джульетта отправилась в море, Изабелла вместе со своим постоянным помощником Спитом Маккатченом работала над приспособлением, которое позволило бы ей держать меч или пистолет.
— Флаги, капитан! — напомнил ей Келли.
Джульетта кивнула, и один из членов команды поднял флаги. На одном были изображены красный волкодав и синяя геральдическая лилия на черном поле; герб Симона Данте, графа де Турвиля. На другом — бабочка-парусник на красно-черном фоне, а также волкодав с золотой розой в пасти. И третий флаг — простой зеленый шелковый прямоугольник — был условным сигналом, который должен убедить защитников крепости, что испанцы не захватили «Железную розу» и не вынудили ее привести их к Голубиному острову.
Когда флаги затрепетали, пушки снова закрыли, а их команды вышли вперед, приветственно размахивая руками и что-то выкрикивая. Но расстояние до берега было еще слишком велико, чтобы что-нибудь расслышать. Джеффри Пит даже снял шляпу и поднял ее, что Джульетта истолковала как хороший знак, хотя отец ее даже не пошевелился. Он стоял, широко расставив свои длинные ноги, сложив руки за спиной, и наблюдал за ее приближением.
Симону Данте было уже далеко за пятьдесят, но он все еще был хорош собой. Тело у него было крепкое и мускулистое, лицо мало изменилось, хотя на нем появилось нескольких глубоких морщин — от забот о подрастающих детях и от стараний удержать рядом с собой темпераментную жену.
Ясные серебристо-голубые глаза все еще нагоняли страх на врага. От его властного голоса замирали в молчании тысячи людей, но он любил и пошутить, и тогда от его острого словца все окружающие так и покатывались со смеху. Симон Данте прекрасно владел собой, и хотя Джульетта знала, что отец любит ее больше всего на свете, все-таки в животе у нее от страха все сжалось. Стоило ему рассердиться, и она теряла всю свою храбрость. Даже намек на неудовольствие в его глазах был для нее хуже удара острого кинжала.
Изабелла Данте по характеру не многим уступала мужу.
— Ведите нас к берегу, мистер Энтони, — спокойно сказала Джульетта рулевому.
— Есть, капитан. Парням уже так не терпится попасть домой и побахвалиться, что, похоже, они готовы спустить шлюпки на воду до того; как мы бросим якорь, — улыбнулся рулевой.
Джульетта не ответила на его улыбку.
— Успеют еще пустить пыль в глаза. Сначала пусть закончат свою работу. Чтобы я не видела на палубе обрывков каната или незадраенного люка. И еще: заменить пустые бочки с порохом, орудия смазать и заткнуть орудийные стволы до того, как кто-нибудь выпьет хоть каплю рома. Мистер Келли, — обернулась она к плотнику, — завтра в полдень я проверю новую грот-мачту на «Розе». И еще вы должны представить мне перечень ремонтных работ, которые необходимо провести на «Санто-Доминго». Уверена, никто на берегу не откажется помочь разгрузить трюмы галеона, но я хочу, чтобы судно тщательно осмотрели и убрали весь лишний груз, Разберите его хоть до бимсов, если потребуется, но вы должны увеличить его скорость на пять узлов.
— Я могу убрать эти дурацкие надстройки на носу и, на корме. Так мы выиграем в скорости, и осадка судна уменьшится.
Джульетта покачала головой:
— Давайте сначала посмотрим, как оно будет выглядеть с новым парусным вооружением и с косыми парусами, о которых мы уже говорили. Не слишком ли это изменит его очертания? Никогда не знаешь, когда пригодится Троянский конь.
— Что? Мы будем перевозить на нем коней? Здорово!
Черт меня побери с потрохами, а зачем нам понадобились лошади?
Джульетта вздохнула и отмахнулась от него:
— Не твое дело, просто слушай, что говорю.
— Капитан Симон еще скажет свое слово. Лошади — грязные существа. Одна даже лягнула меня по заду, когда я был маленьким. Отметина так и осталась.
Джульетта посмотрела в подзорную трубу.
— Ну хорошо, но, пока великий Пират Волк не изменил соглашение о каперстве, которые мы подписали, «Санто-Доминго» принадлежит мне. Я его захватила. Я привела его домой. Он мой, и я могу делать с ним что захочу.
Келли только всплеснул руками:
— Я и не спорю, капитан! Я просто говорю, что вы могли бы продать корабль португальцам и хорошо на этом заработать.
— У меня и так уже есть кругленькая сумма, хватит мне на старость.
Джульетта посмотрела на волну, ! бьющуюся о скалы, и отметила для себя уровень воды. В это время дня прилив больше подходил для кораблей, покидающих бухту, нежели для тех, кто возвращался. Нужно было очень внимательно следить за водоворотами у подножия скал. Оказавшись в проходе, ведущем в бухту, следовало сохранять скорость и не дать течению утащить корабль назад в море. По бокам прохода в бухту стояли мужчины с канатами и крюками, готовые помочь протащить корабль через пролив, если потребуется. Но Джульетте лишь однажды пришлось воспользоваться их помощью. Как-то она возвращалась домой; поврежденный руль на ее корабле наскоро починили, и ей не верилось, что он сможет выдержать сильное течение. А вот ее братья часто просили протянуть их суда на канатах через пролив. Для Джульетты же было делом чести ввести «Розу» в бухту на предельной скорости.
Большая часть команды знала о соперничестве между капитанами. Все затаили дыхание — при малейшем просчете корабль могло выбросить на скалы. И когда Джульетта отправилась на мостик, глаза всех членов экипажа устремились к скалам, где у подножия вздымались высокие фонтаны белых брызг.
Вариан Сент-Клер девять лет прослужил в армии. Он был самым молодым офицером, получившим чин капитана. За доблесть и мужество в боях его не раз награждали. Три года Вариан прослужил капитаном королевской гвардии — это было отнюдь не легко, учитывая количество папистов, проклинавших тот день, когда Шотландия и Англия объединились под властью одного правителя. Он лицом к лицу встретился с фанатиком-католиком Гаем Фоксом, который пытался убить короля и всех его министров, взорвав здание парламента, куда король Яков 1 должен был прибыть на заседание. Заговор был раскрыт, и Вариан спокойно, без малейшего страха, спустился в подвал здания, где находилось тридцать бочек с порохом, и, не моргнув глазом, потушил горящий фитиль…
Сейчас же он стоял у поручней, и по спине его катились крупные капли пота, а «Железная роза» мчалась вперед, казалось, навстречу неизбежному столкновению с отвесными скалами.
Как он ни старался, но не мог обнаружить ни трещины, ни пролома в скалах, ни пещеры, в которую мог бы войти корабль с мачтами высотой сорок футов. А еще он часто поглядывал на сумасшедшую женщину, стоявшую на капитанском мостике. Казалось, ее больше занимают чайки, кружащие у нее над головой, а не опасные скалы впереди. Она даже не обращала внимания на рулевого, который постоянно менял курс и без конца вытирал влажные ладони о штаны.
— А теперь, мистер Энтони, — уверенно произнесла Джульетта Данте, — командуйте спустить паруса, пожалуйста. Держите право руля. Оставьте бизань для рулевого управления, и пусть матросы стоят наготове с топорами.
Вариан поднял глаза, когда прозвучали громкие команды и матросы на реях оживились. Они быстро тянули канаты, сматывая их в толстые бухты, свисавшие с рангоутов, как связки сосисок. На палубе матросы выстроились вдоль бортов судна, держа в руках толстые дубовые палки, о назначении которых Вариан мог лишь гадать.
Скорость корабля не уменьшалась. Казалось, он выжидает момент, чтобы повернуть, когда волной его сдвинуло вбок. Прибой пронес их над отмелью у скалы, и тут Вариан увидел расщелину в скале. На мгновение ему показалось, что они проскочат мимо нее. Он посмотрел на волны, бушевавшие слева по борту, мелкие брызги летели ему в лицо.
Сент-Клер взглянул вверх на матросов, стоявших на реях.
На их лицах не было страха, некоторые даже громко хохотали, приятно возбужденные гонкой.
— Господи милостивый! — запричитал Биком. — Мы погибнем! Мы разобьемся! Натолкнемся на скалы! Утонуть после всего, что пережили!
— Ради Бога, Биком, мы совсем не собираемся тонуть.
Открой глаза, старина, — убеждал его Вариан, — узри сей несравненный блеск!
Время было рассчитано совершенно точно, поворот выполнен правильно. Теперь корабль спокойно скользил между отвесными скалами, оставляя за собой бурлящий след.
Стало ясно, зачем понадобились прочные шесты, когда корму занесло и она царапнула по скалистой стене. Вот тогда команда «Железной розы» выставила шесты и выправила судно, удерживая его посередине прохода.
Отвесные берега по обе стороны узкого пролива покрывала пышная растительность. Впереди пролив сужался, так что зеленые заросли над головами едва пропускали солнечный свет.
Вдоль берега за пальмами виднелись тропинки. Матросы на корабле и бегущие по выступам скал люди обменивались приветствиями, их голоса отражались от водной глади. Судно медленно, но верно двигалось вперед. Вариан удивился, увидев широкое отверстие в конце зеленого туннеля. Еще сто футов, и они вышли на чистую воду под яркое солнце. На этот раз его взору открылось удивительное зрелище.
Они вошли в огромную, закрытую со всех сторон лагуну, шириной около двух миль. Если со стороны моря несведущему человеку остров представлялся неприветливой верхушкой подводной скалы, на которой почти не видно растительности, то со стороны лагуны остров поражал буйной растительностью и зарослями пальм.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44