Постепенно все шумы стихали, террасы карьера пустели.Внезапный чих ударил Сергию по ушам.– Ти-хо!– Мне песок в нос попал, – оправдывался Эдик.– Я щас тоже попаду, – пообещал Гефестай, – в то же место…– А то я не знаю, какой ты у нас изверг…– Да тихо вы! – зашипел Искандер.– Все путем, – успокоил его Эдик. – Никого нет, одни мы…Лобанов разгреб песок, отряхнул с себя, и осторожно выглянул в щель между скалой и отваленным ими гранитным блоком. В ямном прииске почивала тишина. Вечером их не хватятся – темно уже, плохо видно, а вот утром отсутствие девяти человек станет заметно. Однако сразу никто в погоню бросаться не будет. Сначала усилят охрану оставшихся мере, выставят караулы вокруг карьера, чтобы каждый видел силуэты легионеров, торчавших на краю «Ямы». И лишь потом будет отдан приказ: «Догнать!» Ведомые следопытом из нубийцев (довольным, что можно прогулять работу), надсмотрщики пойдут по отпечаткам ног беглецов. Пойдут не затем, чтобы настигнуть и вернуть, а просто обнаружить трупы и пересчитать их, дабы не нарушать отчетность…– Уходим к нашей водичке, – ухмыльнулся Сергий.Беглецы поспешили на восток – откуда только силы взялись? Бодро топали, как на параде.До воды добрались в полной темноте, но уж напились вдосталь.– Кто не видел живого бурдюка, – проговорил Эдик, – может посмотреть на меня… – и звучно икнул. – Точнее, пощупать…– Мы сейчас все такие… – довольно пропыхтел Гефестай.– Пейте еще! – приказал Сергий. – Чтоб из ушей лилось. Нам, считай, всю ночь идти, а следующий водопой только на берегу Хапи.– Если я наклонюсь, – пробулькал Эдик, – из меня все выльется…– Пей, сказал!Сергий и сам-то глотал воду без особой охоты, но глотал – чисто механически, из чувства долга.– Все напились?– Все перепились… – проворчал Акун.– Это все же лучше, чем пересохнуть, – сказал Сергий.– Что да, то да.– За мной.В известном тупичке они задержались. Искандер на ощупь отыскал расселину, куда они сложили найденное древнее оружие, и раздал по мечу в руки. Гефестай прихватил и секиру.Вода, отяжелившая желудки, и клинки в руках прибавили всем уверенности и подняли настроение.Уахенеб запел даже.– Маасен пет, маасен та… – тихо выводил он.– Мака шебсен эр маау! – взвыл Эдик. Две руки одновременно – Гефестая и Сергия – достали «сарматскую» шею.– Не ори, не дома! И дома не ори!– Да, – сказал Ахми, любовно поглаживая кепеш, – голоса в пустыне разносятся далеко…– Двигаем, – скомандовал Сергий. – Спешить не надо, пока дойдем до лагеря, как раз все спать улягутся.– А дальше? – промямлил Кадмар.– Проблемы решаем по мере поступления.– В любом случае, – сказал Регебал, – в шене я больше не ногой.– Аналогично! – буркнул Эдик, потирая шею. – Хорошо, хоть не секирой…– Вы мне можете объяснить, – сказал Ахми, – куда мы идем? С нубийцем не вышло, я понял. И что теперь?Сергий вполголоса изложил свой простенький план.Девять беглых пошагали к лагерю. Света от луны было мало – ночное светило подтаяло до едва заметного полумесяца, но звезд высыпало масса, и их холодное бестеневое сияние заливало землю, выделяя каждый камешек на пути.Лагерь-каструм Сергий сперва услышал, и лишь потом увидел пильчатую линию частокола. За пределы каструма вырывались крики и хохот, рваный свет костров резче выделял кромку стен.– Закапываемся во рву, – тихо скомандовал Лобанов, – там песка нагребло – кучи. Кадмар, Уахенеб, Искандер! Сбегайте на разведку, узнайте, велика ли стража на входе в долину.– Значит, – заговорил Искандер, улыбаясь, – искать «окно» не будем?– Не будем, – мотнул головой Сергий. – Уходим через «дверь».– Как вошли, так и выйдем, – перевел для себя Гефестай. – Может, и мне сходить, глянуть?– Сиди уж, – хмыкнул Эдик. – Великоват ты, сын Ярная. Как отощавший хте…– Щас получишь, – неуверенно прошептал Гефестай.– Разговорчики.Шепотки стихли. Разведчики серыми тенями растворились в ночи. Сергий нагреб на себя песок, и лежал, пялясь в небо и благословляя всех богов подряд за отсутствие у римлян собак. Псы – это перебор…Шум за стенами лагеря стал утихать. Роксолан прислушался. Шорох? Или ему показалось? Нет, в смутных тенях обозначилось движение.– Это мы… – донесся выдох из темноты.– Сюда… – подал голос Сергий.Три сгустка тьмы отпочковались от ночи и приблизились, трансформируясь в Кадмара, Уахенеба и Искандера.Тиндарид подполз к Сергию, и шепотом доложил:– Сторожат на двух постах, у одной стены и у другой! Там пять человек, и там пять! Между ними большой костер. Что они там жгут, не знаю, но горит ярко, все видно…Роксолан задумался.– А каструм оттуда виден? – спросил он.– Как на ладони.– Может, отвлечь их как-нибудь? – прошептал Гефестай.– Как?– Пожар! – прошипел Эдик.– Где? – удивился Гефестай.– Пожаром отвлечь. Зажечь каструм.– Стоп, – остановил его Сергий. – Молодец. Садись, «пять». Каструм не подожжешь, а вот дом управителя запылает только так. Короче, я в гости к Хатиаи, а вы ползите, докуда доползете, и ждите меня.Сергий обошел стену каструма, пока не оказался напротив того места, где стоял дом управителя каменоломни. Влезть на частокол, обмазанный глиной, было не сложно – обмазка поотваливалась, оголяя сучья, из которых плели основу-тын. Взобравшись на верх стены, Роксолан распластался и оглядел лагерь. Строгая планировка отличала всякий каструм, даже этот, где ночевала стража «Пер-Исфет». В углу, огороженный забором из кирпича-сырца, стоял дом управителя. Тусклый огонек лампиона мерцал за его распахнутыми дверями. «Ну, была не была!»Сергий осторожно спрыгнул вниз, благословляя низкий уровень дисциплины в «Пер-Исфет». Скользящей походкой он двинулся ко входу в дом человека, которому был кое-что должен. Ему было немножечко стыдно, что личная месть заслонила ему общую пользу, но пожар – это неплохой выход, отличный отвлекающий маневр…Лобанов прошел в дом, втягивая ноздрями чужие запахи. Хозяин спал. Он растянулся на кровати, голый, потный, и храпел, некрасиво отвалив челюсть. Сергий приблизился, и нанес несильный удар Хатиаи по шее. Тот всхрапнул и затих.Найдя легионерский платок, Сергий завязал ему рот. Поискав глазами, обнаружил подходящий предмет – тонкий медный прут, поддерживавший полог над кроватью, – и связал им управителю руки. Другой прут стянул ноги Хатиаи.Быстрее, быстрее!Лобанов собрал в кучу все циновки, что лежали на полу в обеих комнатах, навалил сверху плетеные стулья, изящные столики на тонких ножках, пару табуретов, тростниковые занавески с окон. А потом затащил хозяина дома на весь этот горючий материал. Принеся лампион, он пошлепал Хатиаи по щекам, приводя того в чувство, и вежливо сказал:– Добрый вечер. Узнаешь?Хатиаи выпучил глаза, задергался, замычал сквозь ткань.– Так встрече радуешься? – осклабился Сергий. – Ух ты, мой радостный! Извини уж, хотел тебя отдубасить как следует, да некогда все. Я тебя подвялю маленько, ты не против?Хатиаи еще пуще задергался, а глаза его сделались и вовсе круглыми.– Ты против? – развлекался Лобанов. – Ах, какая досада…Он сходил за лампионом и подпалил циновки – те занялись сразу, затрещали, повеяло жаром. Огонь жадно забегал по тонконогой мебели, лизнул жирный бок управителя. Управитель дернулся, забился, под его чревом затрещал столик из черного дерева.– Грейся, сволочь, – процедил Сергий и вышел во двор.Дом управителя был обсажен кривыми деревцами, а под навесом располагался глубокий колодец, откуда черпали воду для стражи, для надсмотрщиков, для мере. Рядом с колодцем стояла бочка, полная воды. Сергий подумал-подумал, и вернулся в дом. Где-то он тут видел бурдючок… Вот он! Подхватив бурдюк, он живо наполнил его животворной влагой. Пригодится.Стену он одолел по приставной лестнице. Усевшись наверху, Сергий вытянул ее и спустил наружу – не следует пренебрегать комфортом, если он бережет время и силы. Придерживая бурдюк левой рукой, сжимая кепеш правой, он быстро спустился и пошагал к выходу из долины. Сейчас решится многое… Пробьются они или не пробьются, интересно? Интересно ему… Надо пробиться. Надо! Что хорошего в смерти, пусть даже героической?Сзади прорезался дикий поросячий визг – видимо, платок прогорел и Хатиаи подал голос. Молодец, на то и расчет…А впереди замелькали факелы. Раз, два, три… Восемь факелов. Нормальненько… Сергий медленно присел и вытянулся в ложбинке. Мимо, крича и ругаясь, пронеслись легионеры. Давайте, давайте – спасайте своего ошмаленного начальничка…Лобанов отклонился к скалам, и буквально наткнулся на Искандера. Сверкнуло лезвие меча.– Осторожно! – недовольно выпалил Сергий. – Чего ждем?– Там нубийцы, – ответил Искандер. – С луками. Двое.Роксолан огляделся и тихо подозвал:– Ахми, ступай к этим стрелкам. Руки вверх подними и иди. Скажешь, что мы друзья Кашты, что не хотим их смерти… Предложишь им сдаться. Если не сложат оружие до того, как завоет шакал, остренькая бронза выпустит из них всю кровь. Так и передай.Ливиец крикнул в темноту что-то на языке нуб, и пошел вразвалочку к костру, высоко поднимая руки. Из мрака выступили двое лучников-нубийцев, цвета безлунной ночи, чьи тела угадывались лишь по отблескам огня. Они выслушали Ахми и заболботали по-своему. Сергий не стал ждать, пока они договорятся. Сложив ладони по-особому, он поднес их ко рту, и издал вой шакала. Оба нубийца тут же отбросили луки и упали на землю, предлагая себя связать. Ахми с удовольствием исполнил их просьбу.Лобанов вышел к костру победителем. Ливиец обернулся к нему, довязывая ноги второму стрелку, и сказал:– Их зовут Арнехамани и Силко, – оба нубийца закивали курчавыми головами, тыкаясь лбами в песок. – Они говорят, дальше еще одна застава – там, где пещера, помнишь?– Помню… Ладно, берем луки, и вперед. Застава – так застава…Девять спин, недолго отсвечивая, углубились в теснину каньона и пропали во тьме.
Погони пока не было слышно и видно, но если впереди беглецов ждала застава, то с погоней торопиться смысла не было – пускай эти обнаглевшие мере попадут в клещи! Захрустят, как омары в крепких челюстях…А Сергий спешил. Все надежды он связывал с внезапностью. Долгие, бесконечные ночи давно разленили римлян. Стоять в дозоре всю ночь напролет? Пялиться в темноту, высматривая беглых? А смысл? Если и пустится какая-нибудь тварь в бега, то раз в год, не чаще.– Пить хотите? – пробурчал Сергий, снимая с плеча бурдюк. – Хлещите.– Где взял? – оживился Искандер.– Посылка от Хатиаи…– Ты его… того?– Да так… Запалил костерок, положил погреться…Друзья посмеялись. Они шагали в темноту, туда, где было опасно и ничего не известно, это держало в тонусе малость истощенные тела, взводило нервы, обостряло чувства. И им было смешно. Они радовались первой победе, первой мести. Присутствовало ли безумство в их поведении? Конечно! А как же? Здравый смысл всегда диктует поступать осторожно, желательно – вообще никак не поступать. А то как бы чего не вышло… Профессия воина вынуждает пренебрегать здравомыслием – иногда, когда ситуация требует риска. В такие моменты рассудку делать нечего – в бою предводительствуют древние инстинкты и рефлексы, выработанные навыком и опытом.Застава у пещерного храмика не поражала – обычный глинобитный забор, человеку по грудь, с широким проходом у одной из скалистых стен. Неровную, щербатую кладку подсвечивал костер, неяркие тени шатались, отброшенные на скалы.– Ползком, – прошептал Сергий. – И помните про уровень допустимой обороны. Если замочим римлян, то загремим примерно в такое же место.– Если поймают… – пробурчал Эдик.– Тебя прельщает перспектива всю жизнь играть в прятки? – спросил Искандер.– Отставить, – срезал обоих Лобанов. – Поползли.Девять человек упали и поползли. Чем ближе к ограде оказывался Сергий, тем явственнее были слышны разговоры у костра.– И Орк меня дернул записаться сюда! – уныло бубнил один голос, гугнивый и пришепетывающий.– Ну, не скажи… – воспротивился другой, тонковатый. – Деньги хорошие идут, платят, почти как в претории. Чего тебе еще, Флакк?– Чего-чего… – подхватил третий дозорный. – А того! Куда мне их деть, эти сестерции? На что их тратить? Девчонок нет, а тех, что привозят… Да ну их! Лучше уж я с крокодилихой…Грубый смех был ответом.– Вроде идет кто-то… – удивился гугнивый и пришепетывающий. Сергий замер на полушаге.– Да брось ты! – отмахнулся тонковатый. – Кто ночью попрется?– Да говорю тебе, идет кто-то! Ну, вон же! Ох, ты! Или я перепил, или… Ребята, девка! Клянусь Юпитером!Сергий удивился не меньше легионера. Какая еще девка, между Нубией и Нилом?!– Привет, мальчики! – послышался игривый девичий голос, и у Сергия аж дыхание перехватило – там была Неферит!– Ты… это… – заторопился гугнивый.– Я это, я, – ласково промурлыкала Неферит, вслед за чем Сергий услышал короткий резкий выдох и стон. Донеслась пара увесистых, хлестких шлепков.– К бою! – заверещал тонковатый голос, и будто подавился командой, забулькал, заперхал – видать, схлопотал прямой в горло.Роксолан отжался и вскочил. За оградой, хорошо освещенные костром, дрались девушки в коротеньких рубашках-эксомидах, открывавших левые груди. Дрались девицы весьма и весьма профессионально, укладывая легионеров мордами в песок. Амазонок Сергий насчитал семь. Восьмой была его Неферит. Ну, может, не совсем его…– Неферит! – крикнул он.Семеро девиц моментально оглянулись – все и разом.– Сергий! – завизжала Неферит. – Ты уже здесь?! А мы тебя спасать пришли!Лобанов перескочил забор и кинулся к паллакиде. Паллакида кинулась к нему. Они вцепились друг в друга, тискаясь с силой и страстью.– Сергий… – всхлипнула Неферит, словно отдавая дань слабой женской натуре, но тут же вернула самообладание. – Я так боялась за тебя…– Неферит… Это не ты подослала к нам своего человека?– Нет! – насторожилась девушка. – Какого человека?– Не важно! Если не ты, значит, я занадобился Зухосу…– Привет, Неферит! – крикнул Искандер, появляясь из-за ограды. – О, какая у тебя гвардия!– Как на подбор! – прогудел Гефестай.– Малинник! – возвел очи горе Эдик. – Цветник!– Это девушки Кадешим, – представила подруг Неферит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43