– горько осведомился Эдик. – Конечно… Чего б лишний раз не ущучить бедного пролетария?– Слушай, давно хотел спросить, – сказал Сергию Искандер, – а чего он тебя вечно боссом прозывает?– А того, – буркнул Лобанов. – Устроил механика Чанбу к себе на фирму…– Да-да-да! – подхватил Эдик. – А директор Лобанов систематически нарушал трудовое законодательство, эксплуатируя мой доблестный труд!– Молчал бы уж, мастер-ломастер.– Какие вы… – улыбнулась Неферит. – Тут зловещие тайны, убийства, стервятники кружат в ожиданьи, когда и до нас доберется смерть… А они все шутят!– Стервятники, Неферит, – улыбнулся Сергий, – сдохнут с голоду, дожидаясь нашей смерти.– Как говорил мой дед Могамчери, – тут же встрял Эдик, – «Смейся, и дни жизни твоих врагов станут короче». Вот меня на «хи-хи» и пробивает!– Ладно, пролетарий, – сказал Сергей, – пошли.Пятеро миновали ворота Солнца, и вышли на мощеную улицу, рассекавшую город на две половинки, северную и южную. Храмовый комплекс и цитадель занимали возвышенность на севере.– Нам туда! – сказала Неферит.Ворота крепости стояли открытыми, их никто не охранял, да и от кого? Но за стенами цитадели обнаружилась масса вооруженных легионеров – шагавших парами, стоявших на часах.– Чего это они? – удивился Искандер.Сергий молча пожал плечами.– Давайте я схожу в новый храм Тота, – предложила Неферит, показывая пальчиком на типичный эллинский периптер, – и разузнаю?– Давай, – кивнул Роксолан, – а мы пока прогуляемся…– Встретимся на агоре, – сказала Неферит. – Я скоро… Сергий! Видишь во-он того человека?Лобанов посмотрел туда, куда показывал подбородочек девушки, и увидел малорослого, круглоголового человека в белых сандалиях и в подобии хитона с мелкими складками по подолу. Круглая голова была выбрита до блеска и сверкала на солнце.– Это «великий пятерик храма Тота», – тихо пояснила Неферит, – верховный жрец!– Запомним… – прищурился Сергий.Оставшись вчетвером, друзья зашагали дальше, мимо храмов Амону и Афродите, мимо булевтериона – большого амфитеатра, где собирался на заседания городской совет, мимо мацеллума – крытого рынка с круглым святилищем по центру перистильного двора, мимо квадратной агоры, окруженной колоннадой, и вышли прямо к храму Тота, «Дважды великого и трижды величайшего». Архитектура была стандартная – два высоченных «бехен», как сами египтяне называли пилоны, украшали фасад и служили фоном для исполинской статуи клювастого Тота, высеченной из красного гранита. Два обелиска («чехен» – запомнил Сергий) торчали по бокам колосса. Высокие двери с нашлепками из азема были заперты, перед ними стояло четверо легионеров с копьями. Квадратные щиты-скутумы опущены на каменные плиты мостовой, мускулистые руки сжимают рукоятки мечей. Полная боевая готовность.– Здесь нас могут не пустить, – прокомментировал Эдик.Легионеры будто и не слышали его голоса, они все так же выпячивали подбородки, глядя поверх голов с надменностью верблюдов.– Эдик, Гефестай, – негромко скомандовал Сергий, – обойдите храм кругом!Эдик открыл было рот для комментария, но Гефестай молча показал ему здоровенный кулак: смех смехом, но приказы не обсуждаются! Парочка удалилась в проулок между величественным храмом Тота и святилищем помельче, где отправляли службу Нехемтауи. Храм Тота окружала глухая каменная стена высотою в тридцать локтей. Сергий прищурился: а верх храмика Нехемтауи примерно на одном уровне со стеной… И проулок узок – шага четыре поперек, от силы – пять…– Гляди! – перебил его мысли Искандер. – Этот возвращается… пятерик!Лобанов глянул – между колоннами агоры мелькали белые одежды верховного жреца. Идея созрела мгновенно.– За мной! – бросил Сергий.Незаметные в тени портика, они подбежали к агоре, и зашли за спину пыхтящему жрецу. Ничтоже сумняшеся, Роксолан сделал неуловимое движение – уколол жреца пальцем в нервный узел на шее, и «великий пятерик» сомлел, упал бурдюком на руки Тиндарида и Сергия.– Повели! – крякнул Роксолан, подхватывая жреца. Искандер приобнял особу духовного звания с другой стороны.Дотащив размякшего жреца до дверей храма, Сергий нахмурился и сделал легионерам жест: разойтись!– Не видите, что ли? – прокряхтел сын Тиндара. – Жрецу плохо!– Не положено! – ответили легионеры лязгающими голосами.Один из них постучал в двери храма древком копья, и на улицу выглянул «хем нечер», слуга божий, один из замов верховного жреца. Легионер тем же движением указал копьем на «великого пятерика», валящегося из рук Сергия и Искандера.– Головку напекло, – буркнул Роксолан, передавая жреца на руки подскочившим хем нечерам.– Не вышло! – сказал Искандер по-русски.– Ну, и ладно! Пошли на агору…В тени двойной колоннады, замыкавшей агору в квадрат, предприимчивый эллин, кудрявый и жизнерадостный колобок, расставил столы и скамьи. Прохожие часто присаживались – поболтать о том, о сем, на людей поглядеть, себя показать, а колобок тут как тут: холодненького не изволите? И протягивает вино, разбавленное водой, уж неведомо как охлажденной. А где вино, там и закуска…– Раскручивает бизнес! – ухмыльнулся Искандер.Сергий хмыкнул только, и присел за стол. Тут же материализовалась шустрая девица из нубиек и, блестя великолепными зубами, поднесла кувшинчик.– Наши идут, – сообщил Тиндарид.Гефестай и Эдик перешли агору наискосок, и подсели. Оглянувшись, Чанба доложил:– Глухо! Везде высоко. Ни бойницы, ничего.Гефестай кивал только, подтверждая слова товарища.– А что ты хочешь найти? – осторожно спросил Искандер.Сергий вытянул из-за складки хитона амулет, и показал друзьям.– Вот! Это ключ от первой двери к Хи-ку-Дхаути. Где эта «Хи», я понятия не имею, вот и надо подбирать ключики к замочкам. Всего тех дверей четыре, они в разных местах, но пока их все не пройдешь, к «Крепости духа Тота» и близко не покажешься! Первая дверь там, – указал он на храм Тота.– А чего ты не держишь это в секрете? – заулыбался Гефестай.– А чего для? – улыбнулся в ответ Роксолан. – «Все за одного, один за всех!»Друзья оживились.– А мы думали, ты так и будешь с Неферит шушукаться! – радостно возопил Эдик.– Дать? – спросил Гефестай, отводя руку для подзатыльника.Чанба втянул голову в плечи и зажмурился, изображая шкодливого кота, пойманного за хищением хозяйской колбасы.– Пусть живет! – милостиво сказал Сергий, поднимая большой палец вверх.– Так я не пойму… – почесал в затылке Гефестай. – А Зухос как?– А никак! Ур-маа обдурил Зухоса! То ли он ему ложный путь указал, то ли что, а только Зухос находит не те ключи и отпирает не те двери.– Здорово! – впечатлился Искандер.– А если не он, а мы идем не туда, куда надо? – осведомился Эдик, и снова вжал голову.– Вот вы где! – к столику подсела Неферит, – Видели, сколько солдат везде? – начала она возбужденно. – Это из-за Зухоса – он был здесь. Проник в новый храм Тота, убил второго и третьего жреца, и унес ключ… – Девушка запнулась, оглядывая лица сидевших.– Говори, – сказал Сергий. – Этих типов я знаю с детства, при них можно.– Зухос унес скипетр-секхем, – проговорила Неферит, – и путь его лежит в Уасет… В Фивы.– Тут народ интересуется, – небрежно сказал Лобанов, – точно ли, что мы верным путем идем?Жрица улыбнулась со снисхождением.– Ошибаться можете вы, – сказала она ласково, – и я могу, но богиня Исет не делает ошибок! Ты, Сергий, получил четкое указание: «Кровь Исиды» – это ключ от первой двери. А Зухос пусть коллекционирует царские регалии…Все помолчали, между делом попивая прохладное вино.– У меня есть план, как проникнуть в храм, – проговорил Сергий, – но попасть туда можно и без всяких хитростей. Вчетвером мы уложим часовых в аккуратный штабель, и пройдем. А дальше как? Где искать первую дверь?Все взоры обратились к Неферит.– Ты помнишь, где получил подсказку в храме Исет? – спросила та, и тут же сама ответила: – В дарохранительнице! Эллины называют то место «наос». А первый ключ ты где нашел? В погребальной камере Хуфу! То есть искал ты не где попало. Знаешь, сколько покоев и переходов в Великой пирамиде? Да она вся источена ходами и камерами, как термитник! Но ты пришел на центральное место, главное.– Ага! – взбодрился Сергий. – То есть и в храме Тота нам надо сразу идти в наос?– Безусловно.– Тогда пошли!– А как? – растерянно спросил Эдик.– Легионеров уложим? – деловито спросил Гефестай.Сергий помотал головой.– Нет, – сказал он. – Надо найти толстую, прочную доску, длиной… Ну, хотя бы локтей семь-восемь…– Для тарана? – загорелся Эдик.– Для моста!Первым догадался Гефестай. Он вытаращил глаза и затрясся в беззвучном хохоте, шлепая по столу лопатовидной пятерней. Потом дошло до Искандера. Он поглядел в сторону храма Тота, неуверенно обернулся к Лобанову.– Там высоко, – проговорил он смущенно, – выше пятого этажа. А я высоты боюсь…– Ага! – усмехнулся Сергий. – Помню я, как ты «боялся»! По таким карнизам лазал, что… Ой, да ну!– Так это когда было! – махнул рукою Тиндарид. – В детстве, розовом с золотом! Тогда я не боялся, а теперь… Никаких шансов!– Ничего, – прогудел Гефестай, – мы тебе веревку наденем. А я страховать буду!– Страховать будем всех, – внушительно сказал Сергий, и нахмурил брови: – Так, я не понял… А кто доску искать будет – я? Вы еще здесь?– Мы уже там! – быстро проговорил Эдик и кинулся исполнять приказ «босса».
Храм Нехемтауи, верной спутницы Тота, поднимался тремя широкими уступами, опиравшимся на низкие, в два человеческих роста, колонны из ослепительно белого известняка – цилиндрические на нижней террасе, квадратные на средней, а на верхней – шестигранные. Капители и карнизы были расписаны ярко-синими и красными узорами, на площадках террас росли хвойные деревца в кадках, на каждом уровне – своя порода. Самый верхний уступ поднимался вровень со стеной, обносившей храм Тота. Сюда и поднялись Сергий, Искандер и Эдик – по веревке, спущенной Неферит. Паллакида открыто вошла в храм, и ее не посмели задержать – девушка буквально заморозила легионеров холодным взглядом, те и заробели.Сергий приблизился к краю и заглянул в переулок, вечно лежавший в тени – узкую прослойку воздуха между двумя святынями.– В принципе, – проговорил Искандер, – ее и перепрыгнуть можно…– Вполне, – кивнул Лобанов. – Только давай воздержимся от опытов на людях.– Погода нелетная! – объяснил Эдик, вытягивая наверх крепкую кедровую доску в три пальца толщиной, спертую у строителей, починявших богатый дом. Отцепив пиломатериал, он сбросил веревку вниз, поджидавшему Гефестаю. Втроем они живо подняли великана.– Не мешкаем, – сказал Сергий. – Ты, Искандер, останешься здесь – когда мы перейдем, уберешь мост.– Да я смогу! – вспыхнул Искандер. – Лучше пусть Гефестай остается. А если кто сорвется? Я ж могу и не удержать, а Гефестай любого вытянет!– Я так я, – пожал плечами Гефестай. – Иди уж, акробат…Доску осторожно продвинули через провал и оперли о храмовую стену напротив.– Я первая! – сказала Неферит.Сергий и рта раскрыть не успел, а девушка уже перебежала по доске. Развязав веревку, стянувшую и без того тонкую талию, Неферит перебросила ее Эдику.– Страхуйте! – буркнул он, завязывая узел.Искандер проверил крепость узла и подал знак: вперед! Эдик медленно ступил на доску. Пошел, очень прямой и напряженный, подрагивая руками, ловя ими воздух в поисках равновесия. Неферит подала ему руку, но он упрямо мотнул головой, и сошел с мостика сам.– Лови! – приглушенно сказал он, швыряя конец.Подошла очередь Искандера. Он туго обвязался веревкой и оглянулся на Гефестая. Тот кивнул успокаивающе: дескать, держу, не волнуйся. Тиндарид выдохнул и сделал первый шаг. Он шел, раскинув руки и глядя прямо перед собой. Еще один шаг… Еще… Неожиданно его правая нога провалилась в пустоту. Неферит зажала ладонями исторгшийся крик. Искандер отчаянно извернулся в падении и вцепился в доску снизу обеими руками. Мостик пружинисто закачался. И, как назло, в проулок свернул римский патруль. Побледневший Сергий подал Искандеру знак: нишкни! Тот замер, зависнув в тридцати локтях от каменных плит мостовой. А легионеры внизу шагали неторопливо, вразвалочку. Роксолан сжал зубы – если Искандер сорвется… Конечно, Гефестай его удержит и вытащит, но шуму будет… Поднимется тревога, начнется погоня… Вот так задания и проваливают!Патруль свернул за угол, и Тиндарид изловчился, закинул ногу на качавшийся мостик, перекинул тело натужным рывком и замер на пляшущей доске.– Ползи! – прошипел Сергий. – Ползи!Но он слишком хорошо знал Искандера. Чтобы гордый сын Тиндара пресмыкался?! Да еще на глазах у прекрасной Неферит? Никогда!Искандер осторожно подтянул ноги, привстал, и пошел. Один шаг, другой, третий…– Все! – выдохнул Сергей.Поймав брошенную веревку, он обвязался ею, и сказал Гефестаю:– Жди нас здесь. Скройся за колоннами и доску убери.Гефестай кивнул. Роксолан прошел по мостику, понимая искандеровы страхи – мало того, что доска гнулась и качалась, она еще и вертелась, гадская деревяшка! И пляшет в глазах дно глубокого проулка, куда так легко улететь. Гефестай удержит… Он-то удержит! А веревка? Кто ее на прочность испытывал? То-то и оно…Перебравшись, он освободился от страховки и сказал:– Веди, Неферит!И девушка повела. С высокой стены храм Тота был хорошо виден. За пилонами открывался внутренний двор, подводящий к гипостилю – анфиладе из трех залов, своды которых опирались на десятки массивных колонн в форме колоколов. Гипостиль выводил к наосу…Низко пригибаясь, четверка прошмыгнула по верху стены до ближайшего спуска – узкой каменной лестнице с крутыми ступенями, но без перил. Хоть в связке ходи…Миновав аллею сфинксов, обрамлявшую храм, они вышли в тень перистиля, туда, где в ряд стояли статуи бога Тота, высеченные из розового и черного гранита, красного песчаника и желтого известняка.– Сюда… – прошелестел голос Неферит и тут же сменился тревожным: – Прячьтесь!Сергий мгновенно нырнул в густую тень колонны, поглядывая на двух унылых жрецов, выходящих в перистиль.– За мной!Анфилада залов становилась все темнее, ассирийские колонны все теснее обступали проход, пока не открылся наос – сумрачное святилище с изваянием Тота из черного, твердейшего базальта, и четырех статуй кинокефалов, подпиравших потолки по углам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43