Он верил в свою счастливую звезду. И неспроста – ему ведь всегда везло.
Мадам Симона погрузилась в изучение рисунков, а Броуди вышел за порог и долго смотрел вслед экипажу, в котором уехала Адриенна. Внезапно до него донеслась грустная мелодия скрипки. Он подошел к слепому Кадо и тихо спросил:
– Послушай, старик, где обитает Эмиль Жардин?
– Вы интересуетесь этим господином? – От удивления Кадо даже сфальшивил.
– Я интересуюсь его внучкой Адриенной. Узнай про нее все, что сможешь. Ходит ли она на рынок, и если ходит, то когда? Где сидит в театре, в опере? К кому ездит в гости? На каких балах и маскарадах бывает? Мне нужны точные сведения, понимаешь?
– Но такие подробности…
– Известны домашней прислуге, а ее можно разговорить, – решительно продолжил Броуди.
На этот раз в шляпе старика не зазвенела монета. Броуди сунул в карман слепого Кадо пару довольно крупных банкнот.
14
– Как ты понимаешь, Броуди Донован получил исчерпывающую информацию об Адриенне, – лукаво сказала Нэтти и, взяв с дивана халат Реми, небрежно брошенный на спинку, понесла его в гардеробную. – А дальше… дальше начались якобы случайные, а на самом деле тщательно подстроенные встречи. Броуди дважды оказывался у ворот старого Французского рынка в тот самый момент, когда Адриенна отправлялась вместе с тетушкой за продуктами. По воскресеньям он теперь ходил на мессу в собор святого Луки, который исправно посещало семейство Жардин. Как-то Адриенна пошла на примерку к мадам Трюссар, а он поджидал девушку в кафе неподалеку и потом «неожиданно» столкнулся с ней на улице. Тот же самый трюк он проделал и в опере.
В те времена, – пояснила Нэтти, – в нашем театре давали по четыре спектакля в неделю. Броуди выяснил, когда Адриенна должна появиться в опере, и купил билеты в амфитеатр. Моя бабушка рассказывала, что он попадался Адриенне на глаза в антрактах, но, разумеется, далеко не всегда мог с нею заговорить.
– Судя по всему, Адриенна поощряла его ухаживания. По крайней мере, она догадывалась, что эти встречи не случайны, и ничего не имела против, – предположила Реми.
Увлеченная разговором, она обвила руками столбик старинной кровати и опустилась на матрас, смяв покрывало, которое Нэтти так долго и тщательно разглаживала.
– Да, конечно, – кивнула Нэтти. – Броуди ей тоже понравился. И немудрено – он ведь был не чета креольским щеголям, заносчивым бездельникам и дуэлянтам. А в том, что Броуди – янки, была особая пикантность. Запретный плод всегда сладок. – Нэтти проницательно посмотрела на свою собеседницу и как бы невзначай заметила: – Наверное, каждая девушка мечтает встретить отважного красавца, готового ради нее на все. Времена меняются, но наши мечты о любви остаются неизменными. Разве не так?
Реми не могла с нею не согласиться.
– Ну так вот, – продолжала Нэтти, – после нескольких «случайных» встреч Броуди стало известно, что Адриенна собирается на бал в отель «Сент-Луис» – среди креолов он считался самым престижным местом. Янки устраивали балы в отеле «Сент-Чарлз». Я тебе уже говорила, что они и жили, и развлекались отдельно от креолов. Поэтому Броуди Доновану нелегко было получить приглашение на креольский бал, но он постарался и, как обычно, добился успеха. Да, ему пришлось дорого заплатить за возможность попасть на бал, но Броуди был одержим мечтой об Адриенне Жардин. И не жалел ни времени, ни сил, ни денег на достижение заветной цели…
Высокие колонны окружали знаменитую ротонду отеля «Сент-Луис». Желтоватый с розовыми прожилками мраморный пол ярко блестел, высокий сводчатый потолок был украшен затейливым орнаментом. На стенах висели картины, в глубине зала располагалась длинная мраморная стойка бара.
Наряды гостей, в число которых удалось попасть и Броуди Доновану, поражали своей изысканностью. На Броуди был черный фрак, белый жилет и белые перчатки. Он сидел, лениво потягивая бренди, и внимательно рассматривал публику, входившую в зал. При малейшем повороте головы жесткий накрахмаленный воротничок больно врезался ему в шею, но Броуди не обращал на это внимания.
Оркестр заиграл кадриль. Броуди вгляделся в лица танцующих, на мгновение усомнившись: может, он не заметил прихода Адриенны? Но нет, в зале ее не было. Броуди повернулся к колоннаде, по которой прогуливались дамы в шелковых и атласных платьях. Их наряды были украшены цветами, расшиты бисером и отделаны кружевом. Увы, темноволосой, темноглазой Адриенны Жардин не оказалось и среди этих дам.
Броуди отпил глоток бренди и, снова покосившись на вход, увидел семейство знакомого плантатора. А за ними… за ними появилась пожилая женщина в платье болотного цвета. Седые редкие волосы были прикрыты кружевным чепцом с розовыми лентами. Донован моментально узнал желчную и унылую тетку Адриенны.
В следующее мгновение плантатор и его родственники отступили вправо, и Адриенна предстала перед Броуди во всей своей красе: черные волосы уложены в высокую прическу, на корсаже кроваво-красная роза, глубокое декольте подчеркивает прелесть покатых белых плеч…
Ночь сразу расцветилась яркими красками, наполнилась благоуханием. На душе Броуди стало покойно и хорошо.
Он отставил рюмку в сторону и уже собрался отойти от стойки, как вдруг заметил рядом с Адриенной стройного, элегантного юношу. Броуди вздрогнул, но, обнаружив в лице молодого человека отдаленное сходство с Адриенной, облегченно вздохнул. Перед ним был ее брат Доминик Жардин, внук и наследник Эмиля Жардина.
Однако радоваться было рано. Броуди вспомнил предупреждение Кадо: с Домиником Жардином шутки плохи. К двадцати пяти годам тот успел поучаствовать в дюжине дуэлей, и в искусстве владения шпагой ему не было равных. Единственным достойным противником Доминика мог считаться его учитель фехтования. Второе обстоятельство, которое сильно удручало Броуди, состояло в том, что Доминик и Адриенна были очень дружны. Поговаривали, будто они не имеют друг от друга секретов. Доминик гордился красотой сестры и очень пекся о ее репутации.
Броуди задумался. Как же быть? Он-то считал, что на его пути к Адриенне стоит только одно препятствие – строгая тетка, обмануть которую не составляет труда. Весь Французский квартал знал о ее скаредности. Эта женщина могла торговаться часами, выгадывая пару центов, так что Броуди оставалось лишь выждать, пока она застрянет в какой-нибудь лавке, – и путь к Адриенне бывал открыт. По уверениям Кадо, мадам Жардин любила выпить и украдкой покупала на сэкономленные деньги абсент.
Но, к сожалению, Доминик Жардин не грешил тайным пристрастием к спиртному. Нет, это был достойный наследник своего могущественного деда, и, немного поразмыслив, Броуди решил, что с юношей лучше действовать в открытую. Он допил бренди, поставил рюмку на мраморную плиту и медленно направился к Жардинам, всем своим видом показывая, что он вовсе и не искал этой встречи.
Прохаживаясь под руку с братом по залу, Адриенна вежливо раскланивалась со знакомыми: кому-то махала рукой, кому-то кивала. Взгляд ее скользил по толпе, стараясь не пропустить ни одного приветствия. На лице девушки был написан вежливый интерес. В зале раздавались веселые звуки кадрили, слышался радостный гомон и шуршание тафты, шелка и атласа. Юбка Адриенны, напоминавшая колокол, слегка покачивалась, и девушка, казалось, плыла по блестящему мраморному полу. Со всех сторон слышались возгласы, обращенные к ней и к Доминику:
– Ах, Адриенна! Видела бы твоя матушка, какой ты стала красавицей!
– Помнишь, дорогая, как ты заскучала в опере и заснула у нас в ложе? Мне кажется, это было вчера!
– Доминик! Ты не забыл нашу дочь Гизетту?
– А где ваш дедушка? Я так надеялась его сегодня увидеть.
Доминик терпеливо объяснил, что дед отлучился по срочному делу на плантацию, но скоро вернется – буквально через пару дней. И они с сестрой двинулись дальше.
Звуки кадрили стихли, танцующие начали расходиться. Адриенна наблюдала за ними, нервно сжимая ручку сложенного веера. Причем на женщин она не обращала никакого внимания, а вглядывалась лишь в мужские лица. Хотя даже самой себе не признавалась в том, кого она ищет.
Оркестр заиграл вальс, и Доминик поспешил пригласить тетушку Зизи на первый танец.
Она сурово нахмурилась, однако по глазам было видно: ей польстило приглашение племянника.
– Нет, мой милый, я уже стара для того, чтобы крутиться, как веретено. Считай, что ты исполнил свой долг, и больше не заговаривай со мной о таких глупостях.
– Ах, тетушка, зачем вы обижаете своего любимого племянника? – шутливо надул губы Доминик. Он обожал поддразнивать тетку, пользуясь тем, что ему любые шалости сходили с рук.
– Не любимого, а единственного, – парировала тетушка Зизи. – Ничего, ты быстро утешишься, голубчик. Ладно, вы, молодые, танцуйте, веселитесь, я вам мешать не буду. А ежели хочешь проявить любезность, мой дорогой, то принеси мне рюмку абсента.
И тетка присоединилась к матронам, восседавшим на стульях и кушетках у стены. Бедняжке, как обычно, суждено было в течение целого вечера выслушивать свежие сплетни и время от времени вставлять в разговор свои язвительные комментарии. Адриенне стало ее безмерно жаль. Как же она одинока! Несчастной отведена роль служанки, правда, одетой в шелка. Тетя Зизи полностью зависит от своего отца, Эмиля Жардина, и ее унылое одиночество немного скрашивают лишь спиртное да Доминик.
– Ты заметил? Она с трудом удержалась от улыбки, – лукаво заметила Адриенна, любуясь красавцем братом. – Тетушка Зизи тебя боготворит.
– Разве это плохо? – притворно оскорбился Доминик.
– О да. Я боюсь, ты скоро зазнаешься, – засмеялась Адриенна. – Тебя все женщины обожают.
Но Доминик не поддержал ее шутливый тон.
– Нет, сестрица, их привлекают наши семейные связи и капиталы, – серьезно возразил он.
Адриенна тоже притихла, думая о том, что когда-нибудь брату придется взвалить на себя тяжелое бремя обязанностей, лежащее сейчас на плечах деда. Бремя, о котором Доминику начали твердить чуть ли не с рождения. И Адриенна с раннего детства усвоила, что Доминик всегда будет занимать в сердце деда первое место, хотя дедушка никогда не подавал ей повода усомниться в его любви. Да, она для него отрада, но надежды он возлагает на Доминика. Ведь Доминик – наследник. И значит, именно он – залог дедушкиного бессмертия. Доминику суждено продолжить род Жардинов.
Впрочем, Адриенна на это не серчала. Что поделать, если таков порядок вещей? Она преданно любила брата, и в ее сердце не было места зависти.
Любуясь красивым профилем Доминика, Адриенна торжественно произнесла:
– Женщины, которые видят в тебе лишь богатого наследника, недостойны такого человека, как ты.
– Никогда бы не подумал, что моя сестра способна на грубую лесть. – Доминик картинно изобразил удивление. – Интересно, какие еще сюрпризы сулит мне сегодняшний вечер?
– Будем надеяться, приятные. – Адриенна снова повернулась лицом к танцующим парам и… краем глаза заметила темно-рыжую шевелюру Броуди.
Он тоже явился на бал! И стоял совсем рядом, футах в тридцати от нее, занятый вежливой беседой с мсье Руссо. Адриенна на мгновение задержалась взглядом на фигуре Броуди. Почему-то ей стало приятно, что он так элегантно выглядит. Черный фрак красиво облегал широкие плечи… Девушка не смогла сдержать счастливой улыбки и многозначительно добавила:
– Может, сегодня даже произойдет чудо.
Она старалась не смотреть на Броуди, но все равно почувствовала, что он направляется к ней. Прямо к ней! Женщины провожали его любопытными и восхищенными взглядами, а Адриенна упорно делала вид, будто не замечает его приближения.
Когда Броуди подошел совсем близко, она как бы невзначай повернулась, посмотрела ему в глаза и… сразу поняла, что он раскусил ее хитрость.
– Добрый вечер, мсье Донован!
– Добрый вечер, мадемуазель Жардин! – Броуди почтительно наклонил голову, однако задержался взглядом на ее лице чуть дольше, чем позволяли правила приличия.
– Доминик, позволь представить тебе мсье Броуди Донована, – торопливо проговорила Адриенна. – Познакомьтесь, мсье Донован, это мой брат Доминик Жардин.
Брат холодно поздоровался с янки и, как и ожидала Адриенна, попытался осторожно выведать, кто такой Броуди и откуда он знает его сестру. Донован отвечал любезно и сдержанно. О себе он не сказал ничего, о чем Адриенна бы не знала: за последние две недели она украдкой навела о нем справки и выяснила, что Броуди пользуется уважением у крупнейших финансовых воротил Вье-Карре. Они высоко ценили его учтивость, терпение, деловую хватку и неизменно добавляли в конце разговора:
– О, если бы все янки были похожи на этого!
Но Адриенна чувствовала, что душой Броуди как был, так и остался типичным янки. Он разительно отличался от молодых креолов. Донован не расточал женщинам комплиментов, не петушился в надежде обратить на себя внимание, не корчил из себя донжуана. И в то же время от его быстрых лукавых взглядов ее бросало в жар, а томные взоры креольских юношей лишь тоску на нее нагоняли!
Адриенне нравилась прямота Броуди. Янки не скрывал, что она ему нравится и он намерен рано или поздно добиться ее благосклонности.
– Мсье Жардин, вы позволите мне пригласить вашу сестру на танец? – неожиданно спросил Броуди Донован.
Поймав вопросительный взгляд брата, Адриенна чуть заметно кивнула. Ей было невдомек, что ее глаза сияют от счастья. Меж бровей Доминика залегла недоуменная складка, но он все же улыбнулся в знак согласия.
Броуди вывел Адриенну на середину зала. Сильные руки в белых перчатках закружили ее в вихре вальса. Пышная юбка девушки не позволяла Броуди приблизиться, и они вальсировали, держась на расстоянии вытянутой руки. Она завороженно смотрела на его широкие плечи, на мужественный подбородок и манящие губы…
– А вы хорошо танцуете, мсье Донован. – Девушка волновалась, но это было приятное волнение.
– Вы хотите сказать, для янки, да? – усмехнулся Броуди.
Адриенна тихо засмеялась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39