Броуди остановился и бросил в шляпу доллар.
– Merci, – кивнул старик, услышав звяканье монеты. Он по звуку определил, что доллар серебряный.
– Как поживаешь, Кадо? – по-французски спросил Броуди.
Старик напряженно прислушался и узнал голос.
– А, мишье Донован, – так он произносил слово «мсье». – Здравствуйте! У старика Кадо все в порядке. Особенно сегодня, когда солнышко пригревает мои старые, усталые косточки.
– Что слышно в городе?
– Говорят, на Ройал-стрит в доме Готье большое горе. Молодой мишье повздорил из-за какого-то пустяка с одним плантатором. Они встретились в сумерках в дубовой роще. Рапира плантатора вонзилась в грудь юноши, и теперь он истекает кровью.
– Бедняге, видно, проткнули легкое, – пробормотал Броуди и поинтересовался: – А что еще?
На лице негра появилась ухмылка.
– Мишье Варнье с плантации Джулиана проиграл за вчерашнюю ночь пятьдесят тысяч долларов. Я думаю, сегодня он сбавит цену на свой хлопок.
Броуди тоже еле заметно усмехнулся.
– Ты прекрасно играешь, Кадо.
Он бросил в шляпу старика еще две монеты.
– Вы тоже, мишье Донован. Вы тоже. Для меня звон монет – это наисладчайшая музыка.
Кадо засмеялся и принялся наигрывать ирландскую жигу.
Броуди отошел от него, пропустил две груженые телеги и, осторожно ступив на грязную мостовую, окликнул возницу, проезжавшего в этот момент мимо него. Возница осадил мулов, обругав их на чистейшем гаэльском наречии, а Броуди вскочил на телегу и достал из кармана бумагу и карандаш.
– Сделай милость, Флэннери, загляни в контору «Кресент Лайн» и передай моему брату Сину эту записку.
Броуди торопливо черкнул пару строк, сложил листочек и протянул его приятелю, не обращая внимания на вопли других возниц, которые потрясали кулаками, возмущаясь вынужденной задержкой.
– Ладно, будет сделано, но учти, за тобой бутылка виски, Броуди Донован, – предупредил рыжий Флэннери.
– Договорились. Если через десять минут записка будет у Сина – бутылка твоя.
– По рукам!
Флэннери с размаху огрел обоих мулов промеж ушей и заорал прохожим:
– Посторонись! Посторонись, а то задену!
Лавируя между телегами, Броуди перебрался на противоположную сторону улицы и подошел к шляпной мастерской мадам Ридье. В витрине красовалась многообещающая табличка: «Последние парижские моды». А доказательство, что это не пустые слова, было под мышкой у Броуди, ибо он нес мадам эскизы новых шляпок. Их доставили из Парижа на борту «Кресент Глори».
Броуди вошел в ателье, прикрыл за собой дверь и привычно пошарил глазами в поисках хозяйки. Неожиданно взгляд его упал на покупательницу, примерявшую шляпку. Вернее, сначала Броуди восхитился сочным рубиновым цветом ее бархатного платья и лишь потом обратил внимание на обладательницу красивого наряда. Девушка стояла к нему спиной и смотрелась в зеркало. У нее была тонкая, осиная талия, изящество которой еще больше подчеркивала пышная юбка, и темно-каштановые волосы, заплетенные в косы, – такую прическу носило в те времена большинство креолок.
Затем Броуди увидел в зеркале ее лицо и остолбенел. Его словно громом поразило: столь изысканные, точеные черты встречаются лишь на старинных камеях. Облик девушки дышал покоем и безмятежностью, но в глазах таился скрытый огонь. Очевидно, в жилах ее текла толика испанской крови. Броуди не мог оторвать от нее глаз. Он сразу же решил выяснить имя прелестной незнакомки, однако не спешил обнаруживать свое присутствие в комнате. Ему хотелось вдоволь налюбоваться ею исподтишка.
Подавив вздох разочарования, Адриенна Жардин отложила в сторону чепец и взяла шелковую шляпку золотисто-жемчужного цвета, украшенную бархатными цветами, листьями и лентами. Адриенна надела шляпку, завязала ленты бантом, повернулась в профиль и… заметила в зеркале отражение мужского лица. На какую-то долю секунды их глаза встретились. Мужчина слегка нахмурил брови и покачал головой, давая понять, что шляпка ей не идет.
Адриенна поспешно отвела взгляд. Ее покоробила дерзость незнакомца. Наверняка это янки! Неужели он всерьез полагает, что ее интересует мнение какого-то плебея?
Впрочем… честно признаться, эта шляпка ей и самой не нравится. Адриенна еще немного повертелась перед зеркалом, задумчиво теребя в руках ленты, поправила темные локоны – пускай незнакомец видит, что она принимает решение самостоятельно. Девушка притворялась, будто не замечает янки, но прекрасно успела его рассмотреть и вынуждена была признать: молодой человек недурен собою. Брови вразлет, нос с горбинкой, волевой подбородок, резко очерченные скулы, мужественный овал лица… Темно-рыжие непокорные кудри выбивались из-под черной шляпы, карие глаза неотступно следили за каждым ее движением. Что и говорить, янки – настоящий красавец! Хотя, конечно, красота у него грубоватая, совсем неаристократическая.
Адриенна взяла в руки белый шелковый чепец с атласными розами и белыми кружевами, но внимание ее было поглощено незнакомцем. Любопытно, что он здесь делает? Зачем явился в мастерскую мадам Симоны? Адриенна слышала скрип отворившейся двери, но не видела, один он пришел или нет. Может, он сопровождает свою жену или сестру? А может… любовницу? Да, пожалуй, последнее наиболее вероятно. Это же янки, от него чего угодно можно ожидать.
Адриенна осторожно огляделась, делая вид, что рассматривает свое отражение в зеркале. Однако рядом уже никого не оказалось… Только тетя Зизи привередничала, выбирая перчатки, а терпеливая продавщица покорно подавала ей одну пару за другой. Тетя так серьезно относилась к покупке перчаток, словно они были залогом красоты. Адриенне стало жаль нелепую старую деву. Ей уже ничто не поможет, ведь тетушка унаследовала от своего отца орлиный нос. И вот незадача: на лице Адриенниного деда он смотрелся очень даже благородно, но тетя… тетя с таким носом была похожа на пугало. Ничего удивительного, что бедняжка давно пристрастилась к абсенту!
И все-таки… что делает янки в ателье мадам Симоны? Он, безусловно, пришел один. Наверное, по делу… Но по какому? Он слишком хорошо одет, коммивояжеры так не одеваются. Да и потом, почему он не попросил позвать хозяйку, которая ненадолго отлучилась из зала?
Сгорая от любопытства, Адриенна неосторожно посмотрелась в зеркало и… вновь встретилась глазами с незнакомцем! Тот опять нахмурился и покачал головой. Белый чепец ему тоже не понравился. Адриенна изо всех сил старалась сохранять невозмутимость. Конечно, проще было бы перейти к другому зеркалу, но ей не хотелось признавать, что его заигрывания ее смущают. Адриенна давно усвоила, что наглых янки надо игнорировать, это самое действенное оружие.
Но тут словно какой-то бесенок толкнул Адриенну в бок, и она – из чистого коварства – нахлобучила на голову уродливую шляпу с огромными полями. Превратившись в чучело, Адриенна лукаво усмехнулась и стрельнула глазками в сторону незнакомца. Тот потупился, но на его губах заиграла веселая улыбка, делавшая лицо удивительно привлекательным. Янки снова покачал головой, но уже не серьезно, а полушутливо.
Скрывая улыбку, Адриенна сняла уродливый чепец и потянулась за шляпкой, которую давно заприметила на прилавке. Изысканного фасона, с черной вуалькой, она смотрелась очень оригинально, как-то драматически эффектно. Адриенна примерила шляпку и пришла в восторг. Она не сомневалась, на этот раз янки одобрит ее выбор! Но… он вдруг куда-то исчез! В зеркале его не было!
Адриенна изумленно оглянулась – никого… Впрочем, в следующую же секунду она спохватилась и торопливо перевела взгляд на свое отражение в зеркале, не понимая, почему исчезновение янки так ее разочаровало. А еще через секунду чуть не упала в обморок, обнаружив незнакомца рядом с зеркалом. Он смотрел на нее в упор, и сердце Адриенны гулко забилось. От ужаса, разумеется. Отчего же еще?
– Шляпка очаровательна. – Незнакомец говорил по-французски с отчетливым американским акцентом. – Но, к сожалению, она закрывает ваши глаза. А вам, я полагаю, не раз говорили, что у вас очень красивые глаза. Они похожи на море в безлунную ночь.
Адриенна не ответила. Впрочем, Броуди от нее этого и не ожидал. Благовоспитанные креолки не разговаривали с незнакомцами. А Адриенна явно была воспитана в лучших креольских традициях. Однако молчание девушки не обезоружило Броуди. Он все понял без слов – по ее выразительному лицу.
Она быстро оправилась от неожиданности и даже не покраснела. Не покраснела, не испугалась, не отошла в сторону, кипя благородным гневом. Почему она осталась стоять на прежнем месте? Из гордости? Из любопытства? Или чтобы досадить ему? Господи, да какая разница! Главное, что она стояла и слушала… хотя и притворялась, будто пропускает его дерзкие слова мимо ушей.
Шляпку с вуалью сменила белая соломенная шляпа с широкими мягкими полями и плоским дном. Скромный букетик цветов набоку, розовые атласные ленточки… Казалось бы, этот головной убор должен был подчеркнуть невинность Адриенны, но почему-то, напротив, сделал ее еще более соблазнительной. Хотя в ее облике не было ни капли кокетства.
Не желая поощрять соперников, Броуди решительно воспротивился этой покупке. Но совсем под другим предлогом.
– Да, я согласен, широкополая шляпа – хорошая защита от палящего солнца, но вы представляете, каково будет вашему спутнику, которому придется вести вас под руку? К вам же нельзя подступиться!
И снова ответом было гробовое молчание. Но Адриенна послушно сняла шляпу и надела другую.
Броуди посмотрел на огромные страусовые перья, свисавшие книзу, и поморщился.
– Нет, они будут щекотать нос вашему спутнику, и вместо нежного шепота вдруг раздастся громкое «апчхи»!
Уголки Адриенниных губ дрогнули. Это был единственный намек на то, что замечание Броуди ее позабавило. Впрочем, он на большее и не претендовал.
Сняв шляпу с перьями, Адриенна машинально пригладила волосы, разделенные на прямой пробор.
– Честно говоря, мадемуазель, – вкрадчиво произнес Броуди, – вам не следовало бы прятать столь роскошные волосы под головным убором. Они подобны темному занавесу, на котором сияет свет полуночных звезд. Право, грешно скрывать такую красоту.
Девушка спокойно водрузила на голову бархатный чепец, в котором пришла в лавку, и, не удостоив Броуди взглядом, скрепила ленты под подбородком маленькой брошкой в виде букетика маргариток.
В глубине комнаты показалась мадам Симона. Едва она заметила Броуди, ее лицо исказилось от ужаса и злости.
– Ради Бога, простите меня, что я задержалась, мадемуазель, – пролепетала она. – Если этот джентльмен побеспокоил вас в мое отсутствие, я…
– Отнюдь нет, мадам Симона, – невозмутимо возразила ей девушка.
Оказывается, она прекрасно говорила по-английски! Голос ее журчал нежно, как ручеек. Броуди мгновенно понял, что она способна вить из мужчин веревки.
– По-моему, это мое присутствие не давало покоя джентльмену.
Броуди улыбнулся, с трудом удерживаясь от громкого, заливистого хохота. О да, она не давала ему покоя ни на минуту. И отныне не даст! Он в этом не сомневался.
– До свидания, мадам Симона, – продолжала Адриенна. – Насколько я понимаю, моя тетушка наконец выбрала подходящие перчатки.
Девушка грациозно повернулась и направилась к выходу. Мадам Симона кинулась вслед за ней, но Броуди схватил ее за руку.
– Представьте меня!
– Боже мой! Вы не понимаете… – задыхаясь от ужаса, прошептала она.
– Представьте меня, мадам, – тихо повторил Броуди и достал из-под мышки сверток. – Иначе эти рисунки окажутся на илистом дне Миссисипи. Кстати, спешу вам сообщить, что «Морская звезда» попала в шторм и была вынуждена причалить в Гаване. Она простоит на ремонте по меньшей мере неделю, так что ваша конкурентка, мадам Трюссар, получит картинки последних мод с существенным запозданием.
– На целую неделю позже меня! – восторженно выдохнула мадам Симона.
– Я хочу познакомиться с этой девушкой.
Хозяйка шляпной мастерской решительно выпрямила спину. Перспектива опередить конкурентку на целую неделю была слишком заманчива. Мадам Симона расплылась в улыбке и подвела Броуди к Адриенне и ее спутнице, женщине неопределенного возраста, которая не имела внешне ничего общего со своей юной родственницей.
– Мсье Донован, позвольте представить вас мадам Жардин и ее племяннице, мадемуазель Адриенне Жардин, – торжественно произнесла хозяйка, а самого Броуди отрекомендовала таким образом: – Это мсье Донован, владелец пароходства «Кресент Лайн».
Мадам Жардин бросила на него злобный взгляд.
– Вы янки?!
– К моему великому прискорбию, да. Я был не в силах повлиять на столь трагическое стечение обстоятельств, мадам. Надеюсь, вы не поставите мне это в вину. – Броуди почтительно наклонил голову, успев заметить одобрительную улыбку Адриенны Жардин и вспыхнувший в ее глазах огонек интереса к своей персоне.
– Я рада познакомиться с вами, мсье Донован, – церемонно ответила Адриенна.
– Я… тоже, – неуверенно сказала ее тетушка. – Прощайте, нам надо идти.
– Не прощайте, а до свидания. Мы еще увидимся, – заявил Броуди, в упор глядя на Адриенну и проклиная креольскую чинность и благовоспитанность. – Жардины… – задумчиво произнес он, когда Адриенна и ее тетка ушли. – Где я слышал эту фамилию?
– Господи, да перед вами же была внучка Эмиля Гаспара Жардина! Того самого, который, по слухам, владеет половиной Вье-Карре и полудюжиной плантаций на берегу Миссисипи! – воскликнула Симона и протянула руку: – Господин Донован, я уступила вашим настояниям, хотя не сомневаюсь, что ничего хорошего из этого не выйдет. Теперь и вы будьте любезны исполнить свое обещание – отдайте пакет.
Броуди протянул ей рисунки.
– А почему вы считаете, что у меня ничего не получится?
– Разве вы не слышали, что сказала эта старая карга? – пожала плечами мадам Симона, разрывая коричневую оберточную бумагу. – Вы янки, а Эмиль Жардин относится к янки с предубеждением.
– Ладно, поживем – увидим, – спокойно ответил Броуди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39