«Благодарю Тебя, благодарю Тебя, благодарю Тебя, благодарю Тебя, благодарю Тебя!» Юсуфов и подполковник-психиатр, блондинка лет тридцати с небольшим, одетая в белый халат, наблюдали за ней, стоя за зеркалом.
- Да, комбинация сработала. Пентотал натрия, скополамин, версед, - стала перечислять врач.- Теперь она выложит нам абсолютно все, что знает, и еще будет благодарна за это.
- Зато чего не знает, того не скажет, - недовольно заметил Юсуфов.
- То, чего не знает, она с радостью для нас узнает.
Юсуфов лихорадочно думал: «Итак, Алексей Иванов - предатель, с самого начала знавший, что его жена подослана. Надо организовать слежку за его квартирой, хотя, впрочем, я сомневаюсь, что он там появится. Желательно заполучить его живым… но, на худой конец, можно и мертвым».
- Разрешите приступать?…
- Прежде всего выясните, на кого она работает. - Илья Васильевич закурил сигарету, наслаждаясь наполнившим легкие дымом, выпустил дым через нос и несколько мгновений наблюдал, как две струйки завиваются в воздухе. - Что же касается Христенко, - задумчиво продолжал он, - то он человек серьезный, носит звание Героя. С ним я должен быть осторожнее.
Врач включила магнитофон.

* * *
Аэропорт «Шереметьево-1» предназначался исключительно для международных рейсов и сейчас, ночью, был почти безлюден. Это расстроило Алекса, который надеялся затеряться в толпе. Он опустил конверт, предназначенный для Шометта, в почтовый ящик, затем подошел к кассе «Аэрофлота», где его приветствовала симпатичная кассирша.
- У вас отложен билет на Архангельск на имя Михаила Михайловича Филиппова. Я хотел бы оплатить его. Когда вылетает следующий рейс?
Кассирша в униформе сверилась с компьютером.
- Будьте добры, ваш паспорт. - Он достал его, и она тут же принялась за оформление билета. - Отправление в восемь утра. Вы должны быть на регистрации за час до вылета.
Восемь часов утра. Что же ему делать до этого времени, где переночевать?
- Скажите, а здесь поблизости есть какой-нибудь отель?
- Да, есть. В «Шереметьево-2». Туда ходит специальный автобус, который останавливается прямо у входа. Он отправляется каждые двадцать минут.
Алекс бросил взгляд на часы в зале. Почти полночь. К тому времени, как он окажется в номере, у него останется несколько часов на сон, в шесть утра он позавтракает и через час после этого окажется у стойки регистрации. По крайней мере, у него будет время хорошенько все обдумать, находясь в относительной безопасности. Да, но как же быть с пистолетом Алексея? Его не удастся пронести через таможенный контроль.
Он расплатился наличными за билет, затем отправился к автоматическим камерам хранения и спрятал там «глок-26», наплечную кобуру и пояс для денег, предварительно убедившись, что за ним никто не следит. Себе он оставил приличную сумму в долларах и толстую пачку пятисотрублевых купюр. Потом тщательно запер ячейку и положил ключ в карман. После этого Алекс обвел взглядом полупустой зал. Какой-то рабочий ремонтировал электрическое табло. Алекс направился к нему, заметив, что у того за поясом торчит моток изоленты.
- Прошу прощения, - обратился он к электрику, - я бы хотел купить у вас катушку изоленты. Сколько?
- Извините, но это вещь казенная.
- Я заплачу вам две тысячи рублей.
- Две тысячи!
Увидев в руке Алекса толстую пачку пятисотрублевых купюр, электрик огляделся, желая убедиться, что их никто не видит. Алекс отсчитал обещанную сумму и протянул ее рабочему. Тот быстро сунул четыре купюры в карман. Алекс отправился в бар, где подавали спиртное, и заказал водку и чай. Он уселся за один из свободных столиков в полупустом зале и, убедившись, что на него никто не обращает внимания, оторвал кусок изоленты и прикрепил ключ от камеры хранения к нижней части столика, тщательно запомнив, где именно тот расположен. После этого он вышел из бара и стал искать туалет, по ходу дела выбросив моток изоленты в урну для мусора.
Наконец он увидел указатель и понял, где находятся туалеты. Пересекая зал, он вдруг заметил в противоположном его конце Робеспьерра с двумя типами, которые тут же ринулись к нему. Алекс мгновенно скрылся из виду, юркнув в большой мужской туалет, вдоль стены которого тянулся ряд писсуаров.
В дальнем конце туалета, у раковины, какой-то человек в зеленом халате пялился в зеркало, внимательно изучая прыщики на своем лице. Больше в туалете никого не было. Алекс подошел к одному из писсуаров. Рабочий тем временем покончил со своим занятием, бросил взгляд на Алекса и вышел.
Зная, что в распоряжении у него, возможно, всего каких-то двадцать секунд, Алекс обвел взглядом выложенное кафелем помещение. Окна! На высоте человеческого роста красовались три окна, закрашенные белой краской. Разумеется, снаружи будут еще и вторые стекла. Он взялся за белые пластмассовые ручки запоров, попытался приподнять раму одного из окон, которая подалась всего на несколько дюймов. Оказалось, что никаких препятствий за окном нет, но в эту щель ему явно было не пролезть. Тут он услышал за спиной какое-то клацанье, а потом на кафель поставили что-то металлическое. Обернувшись, Алекс увидел старика в белом халате, с ведром и тряпкой. Поняв, что Алекс - пассажир, старик вытащил карманные часы и взглянул на время.
- Это служебный туалет. А пассажирский откроется только в шесть утра.
Думать нужно было быстро. Просто выйти тем же путем, которым пришел, он не мог. Единственный выход из аэропорта был в главном зале, но сейчас явно было не время носиться туда-сюда, да и люди Робеспьерра следовали за ним по пятам.
Тут Алекс, схватившись за грудь, рухнул на колени.
- Врача! - с трудом выдавил он, глядя на старика. - Мне нужен доктор.
Старик растерянно уставился на него, а Алекс повалился на пол и откатился к стене.
- Врача! - снова выдавил он.
Наконец поняв, что пассажир может вот-вот умереть, старик выбежал из туалета за помощью.
Алекс тут же вскочил, схватил пустое ведро, оставленное стариком, и, перевернув, подставил его под окно в качестве табуретки. Снаружи донесся какой-то шум и крики. Алекс схватил свой атташе-кейс и с размаху двинул им в окно, высадив не только стекло, но и раму. Он свесился в темноту и, крепко прижимая к себе атташе-кейс, вылез наружу, а когда звуки приблизились, спрыгнул в темноту.
Удачно приземлившись, он бросился бежать.
Бетонная дорожка вскоре вывела его едва ли не к самому входу, залитому яркими огнями, где выстроилась вереница такси, ожидающих прилетевших пассажиров. Дальше тянулся тротуар, а за ним - большая автостоянка с несколькими освещенными будками, где обслуживали пассажиров с собственными машинами. Ага, а вот и здоровенный черный лимузин, преследовавший его на темных московских улицах накануне ночью.
Алекс уселся в одно из такси.
- Видите вон ту черную машину? - спросил он водителя.
Тот взглянул в указанном направлении.
- Да.
- Сейчас скажу, что надо делать, а пока включайте счетчик и отъезжайте в сторонку, где потемнее.
Совершил посадку очередной рейс, и наружу потянулась длинная вереница пассажиров, получивших багаж. Среди них была и женщина средних лет с волосами, забранными под шляпку. Вместе с ней шел Робеспьерр и два его охранника. Значит, они больше не ищут его, мелькнула мысль у Алекса. На самом деле они встречали эту женщину и столкнулись с ним совершенно случайно. Они направлялись к черному автомобилю. Робеспьерр и женщина уселись на заднее сиденье, а охранники устроились впереди. Машина выехала со стоянки.
- Следуйте за этой машиной, куда бы она ни поехала, - сказал Алекс водителю. - Если не потеряете, я заплачу тысячу рублей сверх счетчика.
Черная машина выехала на шоссе и помчалась обратно к Москве. Вскоре показались кварталы жилых многоэтажных домов, а потом автомобиль оказался уже и в центре Москвы, с его высоченными офисными зданиями и ярко освещенными неоновыми рекламами клубов, у которых сейчас был самый разгар работы. Алекс взглянул на часы. В городе, который становился все более и более похож на Лас-Вегас, по крайней мере, по ночам, был уже час ночи. Автомобильный поток все еще был довольно плотным, но черная машина виднелась постоянно.
Робеспьерр спокойно закурил, не подозревая, что за ними следят, а охранник, сидящий впереди, закончил разговаривать по телефону, сложил его и убрал в карман.
- Звонили из больницы. Врачи говорят, что Жан-Жак поправится. Ему просто оцарапало голову, и он пришел в сознание, как только его привезли в больницу.
- Смотри, никому об этом ни слова.
- А как же Филиппов?
- Мы знаем номер его рейса. Пока этого вполне достаточно.
В это время Алекс с таксистом следили за тем, как черная машина подкатывает к американскому посольству и останавливается.
- Поехали, - сказал Алекс, бросая взгляд в заднее окно и про себя удивляясь такому странному результату слежки. Впрочем, день был длинный, и ему обязательно нужно было поспать. - В гостиницу «Шереметьево-2».
Глава 9
ПЛАН

День 5. 7.00
С утра, в отличие от прошлой ночи, аэропорт «Шереметьево-1» был запружен громко переговаривающимися людьми, из громкоговорителей то и дело звучали объявления, слышался детский плач. Словом, этим ранним пасмурным утром все пришло к норме. Прежде чем вернуться в аэропорт, Алекс позавтракал в отеле и по мобильному позвонил Христенко. Но по голосу генерала сразу стало ясно, что их могут подслушивать. Алекс попросил его перезвонить через час, и Христенко понял, что должен говорить из автомата, чтобы никто не мог отследить номер.
Алекс уселся возле стойки регистрации рейса до Архангельска, куда летели в основном деловые люди, и тут его телефон зазвонил снова.
- Это я, - послышался голос Христенко.
- Я в аэропорту, на пути на фабрику «Макроникс». Что случилось на приеме?
- Передача состоялась. И я уверен, что никто ничего не видел. Елена должна была передать посылку связному из американского посольства. Я уверен, что это уже произошло.
- С кем у нее была встреча?
- Не знаю.
Зато знал Алексей. Это наверняка Джо Брентано. Ему было поручено отправить диск в Нью-Йорк, на его квартиру на Риверсайд-драйв.
Тут Христенко закашлялся и не мог остановиться, наверное, секунд десять. Алекс слышал, как он сплевывает густую мокроту.
- Да, Геннадий Игоревич, похоже, лучше вам не становится.
- Курить надо бросать.
- Дело не только в курении. Скажите, давно вы так кашляете?
- Около двух лет.
- А кровью харкаете?
- Ничего, как-нибудь поправлюсь.
- Думаю, вам лучше обратиться к врачу, - посоветовал Алекс, понимая, что Христенко серьезно болен. Он не мог сказать генералу, откуда это знает, но тренированный слух и глубокие знания сразу позволили распознать нечто очень серьезное, вполне возможно, даже туберкулез. В первый раз он услышал, как Христенко кашляет, еще в клубе, но тогда не придал этому значения. - Вам надо хотя бы обследоваться.
- Обязательно приму к сведению.
- Да нет, я серьезно.
- Я понимаю. Просто не хочу давать им повод упечь меня в больницу, особенно учитывая то, что сейчас происходит. Думаю, врачам придется подождать.
- Геннадий Игоревич, вы мне нужны.
- К вашим услугам. Не бери в голову.
Алекс смотрел, как сотрудница «Аэрофлота» занимает свое место за стойкой и включает компьютер, готовясь к началу регистрации пассажиров.
- От Елены известий нет? - спросил Алекс.
- Нет. Впрочем, оно и лучше. Она вполне способна сама о себе позаботиться. Чем меньше у нее контактов со мной, тем лучше.
Ну, по крайней мере, диск находился уже в пути, а это хорошо.
- Ладно, не пропадайте.
Он разъединился с Христенко и набрал другую серию цифр.
- Американское посольство, - ответил женский голос.
- Джо Брентано, пожалуйста.
- Секундочку.
Алекс обвел подозрительным взглядом пассажиров, сидящих вокруг.
- Мистер Брентано не отвечает. Вы можете оставить для него сообщение на голосовой почте.
«Скорее всего, просто дрыхнет дома», - подумал Алекс, но номера домашнего телефона Брентано у него не было.
- Нет, спасибо, лучше я еще раз попозже позвоню. Благодарю вас.
Он снова отключился и набрал еще один номер.
- Посольство Франции, - ответил молодой голос по-французски.
- Вы говорите по-русски?
- Чем могу помочь? - уже по-русски спросил собеседник.
- Я понимаю, что сейчас раннее утро, но Рене Шометт ожидает моего звонка. Это очень срочно.
- Один момент, месье.
- Шометт слушает, - вскоре сонным голосом ответил Рене.
- Рене, это я. Эта линия безопасна?
- Да. Я ждал твоего звонка, но не настолько рано.
- У меня очень мало времени.
Он рассказал Рене о визите Робеспьерра и о человеке, которого он оглушил и который, по его мнению, был личным охранником незваного гостя. Затем поведал о недавней ночной встрече в аэропорту, о своем бегстве и о том, как он проследил за Робеспьерром до американского посольства.
- До американского посольства? - задумчиво переспросил Рене. - А вот этого, боюсь, я не понимаю.
- Ничего, какие ваши годы! - Алексей был удивлен тем, как быстро Алекс усвоил все его идиомы и выражения. Он добавил: - Ничего не рассказывай обо всем этом Карлу Ротштейну.
- А почему?
- Потому что происходит нечто такое, о чем знают лишь несколько человек, и я не уверен, что он один из них. - «Впрочем, - подумал Алекс, - он и вряд ли когда-нибудь об этом узнает». - Я свяжусь с ним, когда сочту нужным. А тем временем я хотел бы, чтобы ты съездил в камеру хранения и в бар аэропорта «Шереметьево-1».
- В бар?…
- Пошарь под третьим столиком от стойки бара, у окна. - Он рассказал Рене о приклеенном изолентой ключе, назвал номер ячейки в камере хранения. - Отвези пистолет и пояс с деньгами в Петербург, в отель «Европа», только не в номер Елены. Я уже забронировал там номер и на себя. Воспользуйся своим удостоверением сотрудника «Сюрте», чтобы не иметь проблем из-за пистолета с охраной аэропорта.
- Когда?
- Послезавтра.
- Почему так поздно?
- Потому что обратно я поеду поездом. Вполне возможно, что аэропорт под наблюдением - даже сейчас, когда я говорю. Из Петербурга я собираюсь нанести визит на дачу Румянцева. - Он рассказал Рене о досье, предназначенном французскому посольству.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65