– Моя мать из года в год твердила мне о том, что Виктория будет моей женой, и я привык к этой мысли. Но когда подошло время официального объявления дня нашей свадьбы, я понял, что еще не готов жениться. Ведь мне было всего девятнадцать лет. Однако мать настаивала.
– Тем не менее, ты строил из себя разъяренного жениха.
– Я не мог выдать своих истинных чувств. Мать тогда рассвирепела бы.
– Ты уже не мальчик, Роберт. Не позволяй ей контролировать каждый твой шаг.
– Моя мать иногда бывает чудовищем, – вздохнув, сказал Роберт. – Поскольку я не мог показать ей, что горюю по поводу твоей гибели, я в память о тебе купил Торнсгейт. Я ничего не трогал в доме. Все осталось таким, как было, когда ты пять лет назад уехал оттуда.
Люсьен насторожился:
– Ты приобрел мой дом как память?
– Да. – Роберт похлопал по карманам. – В сущности... а-а, вот оно. – Он вынул лист бумаги из кармана сюртука. – Я возвращаю его тебе как свадебный подарок. У меня просто не было возможности сделать это раньше.
– Вы были чересчур заняты спорами, – язвительно заметила Эвелин.
Люсьен, не торопясь, взял бумагу, которую протянул ему Роберт.
– Так, значит, не ты организовал мое похищение?
– Господи, конечно, нет. Я восхищался тобой, – Роберт пожал плечами, в то время как супруги обменялись недоверчивыми взглядами. – Правда. Только я не мог показать это. С моей стороны было бы опрометчивым признаваться в привязанности к незаконнорожденному брату, особенно мне не хотелось, чтобы это дошло до ушей моей матери.
– Теперь ты герцог, Роберт. Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы переселить мать в дом, который отошел ей по наследству?
Роберт поморщился.
– Это не так-то легко сделать.
– А ты попробуй. – Люсьен растерянно изучал купчую на особняк Торнсгейт. – Не знаю, что и думать обо всем этом. Я считал, что это ты заплатил за мою смерть.
– Нет, не я. – Роберт встал. – Знаю, я был не лучшим из братьев, но хочу, чтобы мы забыли о прошлых обидах и впредь вели себя, как настоящие братья. – С этими словами он протянул Люсьену руку.
Люсьен долго смотрел на эту руку, и Эвелин испугалась, что он так и не пожмет ее. Однако закончилось все тем, что он все-таки обменялся с Робертом рукопожатием, свидетельствовавшим об их примирении.
– Значит, вы всерьез говорили о том, что хотите наладить отношения с братом? – сказала Эвелин.
– Конечно, – с кривой усмешкой ответил ей Роберт. – К сожалению, мне нелегко даются нужные слова. Меня часто подводит вспыльчивость.
– Похоже, это ваша фамильная черта характера, – заметила Эвелин, многозначительно взглянув на Люсьена.
– Однако мы по-прежнему стоим перед загадкой. – Люсьен положил полученный от Роберта документ на стол. – Раз не ты стоишь за всем этим, то кто же?
– Если бы ты мог найти Данте, – вздохнув, сказала Эвелин.
– Уэксфорд? А какое он к этому имеет отношение? – поинтересовался герцог.
Люсьен посмотрел на Эвелин, она поощрила его кивком.
– Перед самым моим исчезновением Данте перехватил письмо Эвелин, в котором она сообщала мне, что беременна. Он отправил ей в ответ оскорбительное послание якобы от меня с отповедью.
– Подлец! – воскликнул Роберт. – Не понимаю, как ты мог водить дружбу с таким мерзавцем, Люсьен?
– К сожалению, о его вероломстве я узнал только несколько дней назад. Я поссорился с ним, и теперь он исчез.
– Вероятно, покинул страну, – предположил Роберт.
– Возможно. Однако эта история с письмом по времени совпадает с моим похищением.
– Мы думаем, что Данте как-то замешан в организации исчезновения Люсьена, – подхватила Эвелин. – В тот вечер, когда вы давали обед в нашу честь, я видела, как вы спорили с Данте в саду.
– Поэтому-то вы и предположили, будто я тоже как-то связан с этим делом?
– Ну, учитывая ваше отношение к моему мужу и тот факт, что организация похищения такого человека, как Люсьен, требует немалых денег, эта идея казалась не столь уж неправдоподобной.
– Пожалуй, можно согласиться с вами, – сказал Роберт. – Но мой спор с Уэксфордом был абсолютно о другом. Этот мерзавец снова начал вертеться вокруг моей матери. Я предупредил его, чтобы он держался от нее подальше.
Люсьен насторожился:
– Твоя мать?
– Да, отвратительно, не правда ли? – Роберт скорчил гримасу. – Такому молодому парню, с его общественным статусом, пришло в голову приударить за моей матерью, в ее-то возрасте и при ее положении.
Люсьен и Эвелин переглянулись.
– Это что, случалось и раньше? – спросил Люсьен.
Роберт кивнул.
– Несколько, лет назад Уэксфорд вдруг начал наносить моей матери ежедневные визиты, разъезжать с ней в карете, нашептывать ей что-то на ухо при встречах на различных мероприятиях. Это выглядело ужасно. Админтон – намного более подходящая компания для нее.
– Возможно, их общение имело другую подоплеку, а не ту, что ты думаешь, – заявил Люсьен. – Что, если это была любовная интрижка?
– Какое же еще может быть объяснение? Не думаешь же ты...
– Нет ни одного человека, который ненавидел бы меня больше, чем герцогиня Хантли, – мрачно сказал Люсьен.
– Нет, невозможно. – Роберт потряс головой. – Я знаю, что мать никогда не любила тебя, Люсьен, но мне трудно поверить, что она могла зайти так далеко, чтобы попытаться избавиться от тебя.
– А мне совсем не трудно. К тому же у нее есть деньги для организации такого мероприятия. А не странно ли, что, как только я исчез, ее друг Админтон вдруг надумал оказывать покровительство Данте в свете?
– Возможно, это все-таки не мать, а Админтон.
– Прости, Роберт, но Админтон ничего не имеет против меня, – напомнил Люсьен. – Несколько лет назад мы, в сущности, даже были деловыми партнерами в одном весьма выгодном предприятии. Он не был заинтересован в моем исчезновении. Это, скорее всего Кларисса.
– Боже мой, – прошептал явно шокированный герцог.
– Кажется, вы сказали, что ваша мать уехала из Лондона, не так ли? – спросила Эвелин.
– Вчера утром она поехала в Хэвенмид.
Эвелин взглянула на Люсьена.
– Удобно, не правда ли?
– Согласен. – Люсьен взял со стола записку по поводу выкупа. – Встреча назначена в охотничьем домике в Кенте.
– Одно из поместий моей матери находится в Кенте. Это было частью ее приданого, когда она выходила замуж за отца.
– Тебе знакомо это место? – Люсьен передал записку Роберту.
Его брат побледнел.
– Да, это часть поместья матери.
– Вот так-то. – Люсьен направился к двери и позвал Элтона.
– Что ты собираешься делать? – спросила Эвелин.
– Я собираюсь отправиться туда и найти нашу дочь.
– Я тоже поеду.
Люсьен помедлил немного, затем кивнул.
– Но помни наш уговор.
– Я только возьму свой плащ. – Она направилась к двери.
– Я поеду с вами. – Роберт бросил записку на стол и посмотрел в глаза Люсьену. – Может быть, я смогу чем-нибудь помочь. Я могу поговорить с матерью, поскольку тебя она слушать не станет.
– Справедливо. – Люсьен сжал руку подошедшей к нему Эвелин. – Обещай мне, что не натворишь глупостей.
– Только если ты пообещаешь мне то же самое.
Прежде чем он успел ответить, в дверях появился Элтон.
– Вы меня звали, сэр?
– Немедленно свяжись с мистером Харрисом с Боу-стрит и пошли записку мистеру Фенуорти, отменяющую мои утренние распоряжения.
– Да, сэр. – Дворецкий отправился выполнять данные ему поручения.
Люсьен подошел к письменному столу. Открыв ящик, он достал красивую коробку из красного дерева.
– Прежде чем мы поедем, следует запастись этим. – Он откинул крышку. Внутри коробки на красной бархатной подкладке лежали два пистолета.
Роберт встал рядом, мрачно глядя на оружие.
– Думаешь, это необходимо?
– Да. – Люсьен взглянул на задержавшуюся у двери Эвелин. – Я не хочу рисковать, когда речь идет о жизни кого-либо из членов моей семьи.
Роберт придержал руку Люсьена, который хотел вынуть пистолет из коробки.
– Но и я не хотел бы подвергать риску членов моей семьи. Обещай, что ты не причинишь вреда моей матери.
Мужчины долго смотрели в глаза друг другу.
– Не знаю, могу ли я обещать.
Роберт решительно стиснул челюсти.
– Клянусь, я буду вести себя с ней, как должно. Я прошу тебя только не причинять ей вреда.
Люсьен стряхнул руку Роберта и взял в руки пистолет.
– Если она не будет представлять опасности, я обещаю тебе это. Но если мне придется выбирать между твоей матерью и моей женой или дочерью, ты знаешь, каким будет мой выбор.
Роберт медленно кивнул и взял другой пистолет.
– Тогда хотя бы не убивай ее. Ты же меткий стрелок, Люсьен. Ты ведь можешь только ранить, не убивая.
– Я постараюсь. – Он положил руку на плечо Роберта. Тронутая этим первым проявлением братской дружбы, Эвелин открыла дверь.
– Я все-таки возьму плащ, – сказала она и вышла из комнаты.
Глава 22
Они подъехали к охотничьему домику за четверть часа до назначенного срока.
Не выходя из экипажа, Люсьен посмотрел на обычную мирную охотничью избушку. Там, скорее всего, находилась его дочь. В волнении Люсьен сжимал руками небольшой пустой баул, в котором якобы находился выкуп.
– Мистер Дюферон, вы подойдете к домику, – сказал Харрис, служащий полицейского управления на Боу-стрит, рисуя пальцем на сиденье предполагаемую схему действий. – Я обойду с этой стороны и засяду здесь, а вы, ваша светлость, если не возражаете, обойдете домик отсюда.
Роберт хмуро кивнул, решительно стискивая в кармане рукоятку пистолета.
– А миссис Дюферон останется в экипаже, – добавил Люсьен, строго посмотрев на жену.
– Да, дорогой, – коротко ответила Эвелин.
– Ваша светлость, давайте выдвигаться на наши позиции. Мистер Дюферон, выходите, как только мы окажемся на своих местах.
– Хорошо.
Харрис и Роберт покинули экипаж. Волосы Роберта полыхнули на солнце, как только что отлитая монета. «Или как отличная мишень», – с тревогой подумал его брат.
– Роберт, – шепотом позвал он. Герцог остановился, и Люсьен бросил ему свою шляпу. – Побереги себя.
Роберт поймал шляпу, надел ее на голову, затем взмахом руки дал понять брату, что все в порядке, и скрылся в кустарнике.
– Тоже мне, герцог, – пробормотал Люсьен. – Так волновался, что забыл даже свою чертову шляпу.
– Ему не легче, чем тебе, – сказала в его оправдание Эвелин. – За всеми преступлениями против нас стоит его мать. Как, ты думаешь, он должен себя чувствовать?
– Да, я знаю, знаю. – Люсьен провел рукой по лицу. – Мне хочется, чтобы это побыстрее кончилось. Хочу вернуть домой Хлою, сидеть с вами в детской и пить чай.
Эвелин нежно улыбнулась ему, чем несколько умерила боль в его груди.
– Я скажу Хлое, что на этот раз твоя очередь разливать чай.
– Скажи. – Люсьен выглянул из экипажа. – Похоже, они заняли позиции. – Притянув к себе голову жены, он нежно поцеловал ее, стараясь вложить в этот поцелуй всю свою любовь. Затем обнял ее. – Оставайся здесь.
– Не дай себя убить.
– Обещай мне.
– Ты обещай мне. – В ее зеленых глазах промелькнул упрямый огонек.
– Как насчет того, чтобы пообещать друг другу?
Губы Эвелин тронула улыбка:
– Согласна.
Люсьен погладил ее по щеке.
– Я люблю тебя. – Он выбрался из экипажа и настроился на то, что ему предстояло сделать.
Эвелин наблюдала за шагавшим к домику Люсьеном. Его синий сюртук выделялся ярким пятном на фоне окружающей зелени и служил хорошей мишенью.
Она посмотрела на темные окна избушки, но не увидела никого подозрительного. Вообще никого.
Вдруг с другой стороны экипажа открылась дверца, и в ней показалась голова Данте. Эвелин вскрикнула.
– Верни его назад! – прошептал Данте. – Это ловушка!
– Где моя дочь? – спросила она.
– Здесь. – Данте отодвинулся.
– Здравствуй, мама. – Хлоя держалась за руку Данте, сосала мятный леденец, улыбаясь как ни в чем не бывало.
– Иди сюда, малышка. – Эвелин протянула руки, и Данте помог девочке забраться в экипаж, где ее ждали объятия матери.
– А теперь позови его, – напомнил он. – Она собирается его убить!
Эвелин высунулась в окно.
– Люсьен, возвращайся! Хлоя здесь!
Дошедший почти до двери избушки Люсьен обернулся. В тот же момент в избушке разбилось окно, и из него показался пистолет. Люсьен качнулся в сторону, сбивая прицел, и тут же прозвучал выстрел. Пуля ударила в баул, который он держал в руке. Люсьен нырнул в кусты.
– Люсьен! – простонала Эвелин. Хлоя захныкала, и она стала ее успокаивать, не спуская глаз с зарослей, стараясь не терять из виду мужа.
– Будь все проклято, – пробормотал Данте. – Пересядь на другое сиденье, – потребовал он. – Быстро!
Эвелин не хотелось выполнять требование Данте, она боялась, что даст ему возможность выстрелить в Люсьена. Она не была уверена, что это не еще один вариант западни. Но Эвелин не могла подвергать опасности Хлою.
– Я пытаюсь помочь ему, черт побери! Давай двигайся! – Данте подтолкнул ее, и Эвелин, прижимая к себе Хлою, пересела на противоположное сиденье, освободив ему место у окна.
– Если ты выстрелишь в него, – тихо сказала она, – ты не уйдешь отсюда живым.
Данте посмотрел на нее с изумлением, едва ли не с восхищением. Усмехнувшись, он выглянул в окно, выставив вперед ствол пистолета.
– Выходи, – пробормотал он тихо. – Покажись, трусливый французишка.
Потянулись секунды тишины, прерывавшейся только сопением Хлои, сосавшей леденец.
– Выходи же, – молил Данте. – Вот так.
Эвелин пересела к Данте, выглядывая из-за его плеча. Дверь домика медленно открывалась. Данте навел пистолет на дверь, его палец был на спусковом крючке.
Раздался треск, и из кустов, в которых скрылся Люсьен, выпорхнула птица, вслед за этим кто-то чертыхнулся. Крупный черноусый мужчина с пистолетом в руке выскочил из двери домика и выстрелил в кусты. Раздался крик.
О Господи, нет! Эвелин прижала к себе дочь, ее душили слезы.
– Сволочь! – выдохнул Данте и выстрелил.
На широкой груди мужчины появилось красное пятно. С почти комичным выражением изумления на лице он свалился на землю.
Данте пинком распахнул дверь экипажа и бросился к кустам, из которых донесся крик. Эвелин с Хлоей на руках последовала за ним. Из-за деревьев показался мистер Харрис и побежал в том же направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35