Это напомнило Люсьену, в котором сразу пробудилось желание, какого наслаждения он лишен. – А вот и моя прелестная жена, – с расстановкой сказал он, вставая из-за стола.
Смущенная Эвелин вошла в комнату, косясь на Люсьена, словно ожидала от него очередного подвоха.
Данте тоже встал и поклонился.
– Данте Уэксфорд, к вашим услугам, мадам. Я знаком с вашим батюшкой.
Эвелин присела в вежливом реверансе.
– Я помню вас, мистер Уэксфорд.
– Я польщен. – Данте отодвинул для нее стул. – Пожалуйста, присоединяйтесь к нам.
– Спасибо. – Эвелин села на предложенный Данте стул и оказалась рядом с мужем благодаря неуместной предупредительности его друга. – Доброе утро, Люсьен, – сказала она, как только мужчины уселись на свои места.
Люсьен ничего не ответил, поскольку был всецело поглощен своими мыслями. Вдобавок его дразнил аромат лаванды. Пока его жена выбирала, какому из фруктов отдать предпочтение – апельсину или винограду, – Люсьен с трудом удерживался от желания схватить эти маленькие ручки и прижать их к себе. Голодный зверь внутри его с воем дергался на привязи.
Люсьен перехватил взгляд Данте и заметил, с каким вожделением тот смотрит на его жену. С безразличным видом он продолжал пить кофе, хотя хотелось ему сейчас совсем другого.
– Я не хотела мешать вашей беседе, – прервала затянувшееся молчание Эвелин.
– Мы говорили о бале у Портуорти, который состоится сегодня вечером, – тут же с готовностью ответил Данте, не отрывая взгляда от ее прекрасного лица. – Ваш сумасшедший супруг, вместо того чтобы наслаждаться медовым месяцем, намеревается посетить это мероприятие.
– Вот как? – Эвелин взяла с блюда гроздь винограда и начала сосредоточенно обрывать сочные ягоды, складывая их в свою тарелку. – Уверена, Люсьен знает, что делает.
– Видишь, Данте? – вставил Люсьен с притворной улыбкой. – Вот такой и должна быть настоящая преданная жена.
Эвелин взглянула на него, почуяв нотки сарказма в его голосе. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и Люсьен не мог бы сказать, какие чувства отражались в ее лице. Он знал, что ведет себя по-хамски, но ничего не мог с собой поделать.
– Преданная и прекрасная, – сказал Данте со своей наглой усмешкой.
– Именно. – Люсьен отвел взгляд от жены и переключился на еду. – Полагаю, ты знаешь, в чем пойдешь на бал, дорогая?
Эвелин задохнулась.
– Ты считаешь, что я тоже должна идти?
– Конечно, ты должна пойти. – Люсьен нарезал свою ветчину тонкими ломтиками. – Неужели ты считаешь меня полным идиотом, способным оставить свою молодую жену одну дома сразу после свадьбы?
– Я ничего не знала о твоих планах.
Люсьен подцепил вилкой ломтик ветчины и поднес ко рту.
– Теперь знаешь.
Эвелин взяла с тарелки ягоду, испытывая огромное желание наплевать на Хорошие манеры и запустить этой виноградиной в самодовольное лицо мужа. Что побуждает его в это утро вести себя так несносно?
– Так у тебя есть подходящее платье? – поинтересовался он, совершенно не обращая внимания на неуместность обсуждения подобных вопросов в присутствии постороннего человека.
Эвелин смущенно взглянула на Данте и только потом ответила:
– Большая часть моего гардероба, муж мой, еще не прибыла.
Люсьен прищурился.
– Тогда, жена моя, тебе придется сегодня же наведаться к портнихе и подобрать что-нибудь для бала.
– Но времени слишком мало...
– Заплатишь больше, чтобы было готово сегодня же, – отрезал Люсьен, не глядя в ее сторону. Он придавал предмету их обсуждения такое же значение, как если бы они говорили о продаже скота или починке коляски.
Стараясь унять раздражение, Эвелин повернулась к Данте. Она не доверяла другу Люсьена с тех самых пор, как пять лет назад он пытался флиртовать с ней. Однако ее твердолобый муж определенно не собирался помогать ей.
– Мистер Уэксфорд, я почти всю свою жизнь провела в провинции. Может быть, вам, по случаю, известно имя самой модной сейчас портнихи в Лондоне?
– Это, несомненно, мадам Фуссар. – В улыбке Данте читались расчетливость и любезность. – Ее наряды пользуются самым большим спросом.
– Благодарю вас, мистер Уэксфорд – Эвелин сопроводила свои слова грациозным кивком. – Я посещу ее сегодня.
– Я с удовольствием сопровожу вас и покажу достопримечательности Лондона. – Данте отправил в рот дольку апельсина. – С разрешения вашего супруга, конечно.
– Данте, прекрати флиртовать с моей женой, – вступил Люсьен, прежде чем Эвелин успела ответить. Он хмуро посмотрел на нее. – Я поеду с тобой, дорогая. Уверен, этому мерзавцу есть чем заняться и помимо этого.
– Прошу тебя, не меняй из-за меня свои планы. – Сердито дернув головой, Эвелин встала из-за стола и подошла к буфету за ветчиной.
– О, тебе не стоит беспокоиться об этом. – Люсьен откинулся на стуле, провожая ее невозмутимым взглядом.
– Но я уверена, что тебе нужно провести какие-то деловые встречи. Ведь тебя почти неделю не было в городе. – Запасшись несколькими ломтиками ветчины и чашкой чая, Эвелин вернулась к своему месту за столом, предпочитая не замечать нарастающего раздражения мужа. – Я прекрасно справлюсь сама, но я благодарна вам, мистер Уэксфорд, за ваше любезное предложение. Данте наклонил голову:
– К вашим услугам.
Люсьен нервно постучал ножом по столу.
– Данте, моя жена не входит в предложенный тебе набор деликатесов за моим столом.
– Вот так сказал. – Данте, явно забавляясь, откинулся на спинку стула и отпил кофе. – Я только старался быть вежливым.
– Действительно, Люсьен, – задиристо вмешалась Эвелин. – Мистер Уэксфорд только пытался мне помочь.
Люсьен наклонился вперед.
– Мистер Уэксфорд – известный распутник, моя дорогая, поэтому советую тебе остерегаться его.
– Неужели? – Ее брови поползли вверх, и в голосе зазвучал едкий сарказм. – Помнится, то же самое говорили и о тебе.
Лицо ее мужа приняло свирепое выражение, но Данте разрядил атмосферу тихим смехом.
– Здорово она тебя, Люс, старина. Но говорят, прежние распутники становятся лучшими мужьями.
Эвелин с невинным видом смотрела на Люсьена поверх чашки:
– Возможно, но у меня еще было слишком мало времени, чтобы убедиться в справедливости этого мнения.
– Можешь проверить это уже сегодня ночью, – заметил Люсьен с язвительной улыбкой.
Данте разразился хохотом, а у Эвелин порозовели щеки.
– Но разве мы не идем сегодня на бал к Портуорти? – напомнила она с милым сарказмом.
– Однако после бала ты вернешься со мной домой. – Люсьен зачерпнул немного джема и отправил его в рот.
– Рад, что женитьба не притупила твоего остроумия, Люсьен. – Данте поднялся, вытирая выступившие от смеха слезы. – Прошу извинить меня, но мне следует немного поспать, иначе я не попаду на бал к Портуорти, а этот прием должен быть очень занятным.
– Конечно, – пробормотал Люсьен.
Эвелин проигнорировала недовольный тон Люсьена, хотя не могла отделаться от чувства тревоги.
– Спасибо, что навестили нас, мистер Уэксфорд.
– Поздравляю вас обоих со столь важным событием, как брак. – Данте с поклоном покинул комнату, за ним последовали слуги, унося пустые тарелки и блюда. Эвелин осталась наедине с Люсьеном.
– Что ж, – произнесла она в напряженной тишине, – он кажется более приятным, чем тогда, когда мы встречались в последний раз.
– А когда это было?
Безразличный тон Люсьена не обманул Эвелин.
– Пять лет назад, когда он приходил к отцу за долгом.
– Ах да, помню.
Не желая больше говорить о своем отце, Эвелин отставила тарелку и поднялась из-за стола.
– Пожалуй, я пойду. Мне надо предупредить горничную, что мы с ней должны идти к портнихе.
– Эвелин. – Она остановилась. Что-то во взгляде Люсьена и в его неподвижности тревожило ее. – Не думай, что, если мы не спим вместе, я потерплю твой роман с другим мужчиной.
Пораженная Эвелин уставилась на него.
– Я никогда не ввяжусь ни в какую историю и прошу тебя воздержаться от подобных намеков.
Люсьен поднял брови.
– Я просто предупреждаю тебя, жена. Не испытывай мое терпение, флиртуя с другими мужчинами, особенно с Данте.
– Отлично. – Эвелин скрестила руки на груди. – А ты не испытывай мое терпение, флиртуя с другими женщинами!
Люсьен хмыкнул.
– Ревнуешь, да?
– Ха! – Эвелин оперлась ладонями о стол и наклонилась вперед. – Ты и я, мы оба оказались в одной ловушке, Люсьен. Давай не примешивать сюда еще кого-либо.
Он опустил глаза и задержал взгляд на ее груди. Эвелин поняла, что ее поза выставляла грудь на обозрение. Если бы перед ней стоял не Люсьен, а кто-то другой, она бы немедленно в смущении выпрямилась. Но сейчас, когда Люсьен вопросительно посмотрел на нее, поднял руку и медленно провел пальцем по ложбинке меж ее грудей, Эвелин не шелохнулась. Не остановила его. Не сказала ни слова.
Его рука замерла на ее сердце, весь его вид свидетельствовал об испытываемом им желании, глаза потемнели от страсти.
– Ты права, Эвелин. То, что происходит, касается только тебя и меня.
Эвелин судорожно вздохнула, когда Люсьен провел пальцем по краю ее лифа, а после пощекотал большим пальцем ее уже набухший сосок. С тихим стоном она закрыла глаза, ощутив, как по телу разливается наслаждение.
Эвелин услышала скрип стула, возглас желания, а затем оказалась в его объятиях, губы Люсьена оказались прижатыми к ее губам. Его рука легко сжала ее грудь, и на мгновение она позволила себе забыть об отце, забыть о разногласиях, мешавших их сближению. Всего на мгновение она позволила себе быть женщиной, изголодавшейся по плотским утехам с этим мужчиной.
В его поцелуе ощущался вкус апельсина, кофе, горячего секса. Его запах отбросил ее назад, в те три ночи их совместного греха. Жара, темнота, страсть, голод.
Эвелин страстно обвила руками широкие плечи Люсьена, застонала, когда он, не медля, прижал ее к своему сильному телу. Она запустила пальцы в его волосы и прикусила его нижнюю губу. Ее тело было послушно Люсьену, когда он подхватил ее за бедра и усадил на край стола.
На один короткий миг Эвелин показалось, что он задерет ее юбки и овладеет ею прямо здесь, на неубранном после завтрака столе.
Эвелин прижималась к нему, одной рукой развязывая его галстук. Потом она зарылась лицом в шею Люсьена, покусывая чувствительную жилку. Его тело сотрясла дрожь, он сжал руками ее бедра. Задыхаясь, он что-то бормотал, а она в поисках теплой, гладкой кожи запустила руку за воротник.
Вместо этого ее пальцы наткнулись на огрубевшую, иссеченную кожу.
Шрамы. Ее словно окатило ушатом холодной воды. Отрезвевшая Эвелин вдруг вспомнила о своих моральных принципах. Отец. Обвинения Люсьена. Что она делает?
Эвелин резко отстранилась от него.
– Люсьен, прекрати.
Она пыталась отклониться, а он тянулся к ней, его губы скользили вниз по ее шее, соскользнули на грудь. В полном отчаянии Эвелин уперлась в его грудь обеими руками. О Боже, как же больно отталкивать его!
Более всего на свете Эвелин хотелось чувствовать, как их тела соединяются, наслаждаться тем яростным обладанием, забыть которого она не могла даже по прошествии пяти лет. Но она не должна. Невзирая на жгучее желание, она не должна была позволить себе это.
– Прекрати, Люсьен. Я сказала, прекрати! – Последнее восклицание Эвелин сопроводила резким толчком, отбросившим его на шаг.
Люсьен непонимающе моргал. В его темных глазах плескалось страстное желание, губы были влажными от поцелуев. Одной рукой он все еще ласкал ее сосок.
– Что?
Эвелин оторвала его руку от своей груди, спрыгнула со стола и оказалась снова прижатой к нему. Она ощущала выпирающий в его штанах бугор. Люсьен издал урчащий звук и, подавшись вперед, прижал ее к столу своим возбужденным телом.
– Мы должны прекратить это, – почти простонала Эвелин. – Сейчас же, Люсьен.
– Но ведь мы женаты. – Он наклонился и прикусил ее ухо, при этом он терся грудью об ее грудь, возбужденной плотью об ее живот.
Эвелин обняла его за шею и опустила руку за воротник, нащупывая рубцы на его теле. Это придало ей решимости.
– Я не лягу с тобой в постель, Люсьен, – твердо сказала она. – Ничего не изменилось.
Люсьен замер. Очень медленно он снял ее руку со своей шеи и опустил ее вниз. Его лицо казалось высеченным из гранита, взгляд был жестким и холодным. Он отступил от нее.
– Извини, если я неправильно истолковал твое желание, – сказал он холодно.
Эвелин судорожно вздохнула; щеки ее пылали.
– Извини, если я ввела тебя в заблуждение. Этого больше не повторится.
Люсьен коротко кивнул.
– Понятно. И все-таки я хочу повторить, что если узнаю что-то о другом мужчине...
– Я же уже сказала тебе, что и не помышляла...
– Ты ведь знаешь, что я хороший стрелок, – прервал ее Люсьен, сопровождая свои слова зловещей усмешкой, заставившей Эвелин отказаться от попытки что-либо объяснить. – И я не такой великодушный, каким был когда-то.
– Ясно. – Эвелин потерла руками плечи, сразу замерзшие без его объятий.
– Не заставляй меня доказывать тебе это. – Люсьен быстро вышел из комнаты, оставив испуганную Эвелин одну.
Люсьен бесцельно бродил по улицам Лондона. После похищения он особенно ценил свободу передвижения, возможность идти, куда захочешь. Он заметил, что это действует на него успокаивающе. Сейчас же ему было необходимо занять себя чем-то, чтобы совладать с будоражившим его сексуальным возбуждением, отвлечься от мыслей о его очаровательной жене.
Черт ее побери! И черт побери его самого за его глупость! Как он мог не догадаться, что у нее это было только мимолетное настроение? Он знал, что Эвелин совершенно бесхитростна. Неужели он так хочет ее, так отчаянно тянется к ней, что готов воспользоваться любым случаем, чтобы пытаться овладеть ею?
Люсьен досадливо скривил губы. Что с ним происходит? Он таскается за женой, как животное в брачный период. Где его гордость? Достоинство? Он не просил и не унижался в течение всех тех лет, – когда был пленником на «Морском драконе», и не стал бы этого делать даже под страхом быть утопленным или четвертованным. А уж для того, чтобы добиться расположения женщины, тем более.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35