Некоторые мгновения он был
совсем беззащитен перед ее способностью, но ярость его была так велика,
что было совершенно невозможно читать его мысли. Создавалось впечатление,
что и в этот момент он мог всецело владеть собой.
- Я думаю, - взорвался он, - что мне еще никогда не приходилось
слышать такое необычное заявление от человека, который находится в своем
уме, как считают многие. Этот человек обвинил меня в попытке бросить
вызов. Господа, разве вы не понимаете, что у этого человека нет никаких
оснований на подобное заявление. Мне кажется, что не существует даже
предмета спора! Все, что мы имеем, - это голословное высказывание и
драматическое разбирательство, к которому нас вынудили посреди ночи.
Должен признаться, что я сам еще сонный, но как я полагаю, уже достаточно
в своем уме, чтобы оценить, что Кир Грей поддался болезни, терзавшей
диктаторов всех веков, - мании преследования. У меня нет сомнений, что уже
несколько лет назад он начал искать в каждом нашем высказывании, в каждом
нашем поступке призрачную угрозу своему положению. У меня нет слов, чтобы
выразить ужас при мысли, что все это означает. При столь отчаянном
положении дел со слэнами, как он может даже подозревать, что кто-либо из
нас будет стремиться к расколу? Я говорю вам, господа, что мы не можем
позволить себе в настоящее время и намека на разногласия. Общественность
доведена до предела чудовищной деятельностью слэнов в мировом масштабе,
направленной против детей. Их попытки превратить в слэнов всю человеческую
расу с ужасными конечными результатами является величайшей из проблем, с
которой сталкивалось какое-либо правительство.
Он повернулся к Киру Грею, и Кетлин похолодела от совершенства его
поступков, его внешней искренности.
- Кир, я хотел бы забыть то, что вы только что сказали. Я хотел бы
забыть это разбирательство, эти угрозы, что некоторые из нас не смогут
дожить до утра. При данных обстоятельствах я могу только предложить, чтобы
вы ушли в отставку. У меня больше нет доверия к вам.
- Вы видите, господа, - сказалё слегка улыбнувшись, Кир Грей, - что
мы сейчас подошли к сути проблемы. Петти-таки высказался насчет моей
отставки!
Высокий худой моложавый мужчина с лицом, как у ястреба, вступил в
разговор.
- Я согласен с Петти. Ваши действия, Грей, доказывают, что вы более
не являетесь ответственным лицом. Уходите в отставку!
- В отставку! - раздался еще один голос в поддержку, и внезапно
как-будто загремел хор из бедлама: - В отставку! В отставку! В отставку!
Кетлин, которая все внимание сконцентрировала на том, чтобы следить
за словами Джона Петти, почувствовала, что слова эти приближают ее конец.
Однако, уже через мгновение она поняла, что только четверо из десяти
сидящих здесь устроили весь этот шум.
Выкрикивая непрерывно "В отставку!", они надеялись запугать
сомневающихся и трусливых, но это им не удалось. Ее разум и взор
обратились к Киру Грею, чье одно только присутствие удерживало остальных
от паники. Она смотрела на него, и к ней возвращалась смелость. Потому что
он продолжал сидеть, как ни в чем ни бывало, чуть выпрямившись в кресле, и
казался еще более высоким, широкоплечим и сильным. На его лице была
уверенность и ирония.
- Разве это не странно, - спросил он тихо, - что эти четверо молодых
сплотились, чтобы поддержать молодого лидера Петти? Я надеюсь, что более
старшим присутствующим здесь джентльменам совершенно ясно, что все это
было организовано заранее. Мне кажется, что у этих молодцов приготовленные
заранее группы боевиков ждут-не дождутся утра, так как эти молодые
смутьяны откровенно нетерпимы к нам, старомодным чудакам, хотя я по
возрасту отношусь к их поколению, они на самом деле считают меня отсталым
чудаком. Они совершенно потеряли самообладание и, конечно, убеждены, что,
расстреляв тех, кто постарше, они только ускорят то, что природе удается в
любом случае сделать с каждым индивидуумом.
- Расстрелять их! - прорычал Мердю, самый старший из присутствующих.
- Чертовы молодые выскочки! - прокричал Харихэн, министр авиации.
Кетлин было бы очень интересно послушать бормотание тех, кто был
постарше, если бы она не осознавала отчетливо, какие побуждения скрывались
за этими словами и мыслями. Это были ненависть, страх, сомнение,
высокомерие; крах надежд и решимость - все было там, путаница духовного
убожества.
Чуть-чуть побледнев, Петти противостоял этому ворчанию. Но Кир Грей
вскочил с места, сверкая глазами и подняв сжатые в кулаки руки:
- Да сядьте же вы, невообразимый глупец! Как вы осмелились ввергать
нас в этот кризис, когда мы, возможно, должны будем изменить нашу политику
в отношении слэнов? Мы проигрываем, вы разве не замечаете этого? У нас нет
ни одного ученого, который мог бы сравниться со сверхучеными из слэнов.
Что бы я только не отдал за то, чтобы иметь хотя бы одного из них на нашей
стороне! Иметь, ну скажем, такого слэна, как Питер Кросс, который
по-глупому был убит три года назад, и все потому, что полицейские,
поймавшие его, заразились настроениями толпы. Да, я сказал, "толпы".
Именно таким сейчас стал наш народ. Толпой, зверем, которому мы помогли
встать на ноги своей пропагандой. Они боятся, смертельно боятся за своих
детей, а у нас нет ни одного ученого, который смог бы объективно
исследовать этот вопрос. Фактически у нас нет людей, которых можно было бы
назвать учеными. Какие побудительные мотивы есть у человеческого существа
провести всю жизнь в исследованиях, когда в своем сознании они держат
умертвляющее знание того, что все открытия, которые он надеется совершить,
давно уже сделаны слэнами? Что все эти открытия уже где-то спрятаны в
тайных пещерах или зашифрованы на бумаге, готовые к тому дню, когда слэны
сделают следующую попытку подчинить себе мир?
Наша наука смехотворна, наше образование - сплошной набор небылиц. И
с каждым годом крушение устремлений человечества и его надежд становится
все более очевидным. Нам ничего не остается, кроме ненависти, но одной
ненависти уже недостаточно. Мы либо должны полностью выкорчевать всех
слэнов, либо помириться с ними и покончить с этим безумием.
Лицо Кира Грея потемнело от страсти, которую он вкладывал в свои
слова. И все это время, как отметила Кетлин, разум его был холоден,
насторожен и бдителен. Этот повелитель людей был мастером по части
демагогии. Его величественный баритон был ровным, чистым и бесстрастным.
- Джон Петти обвинил меня в стремлении оставить в живых эту девчонку.
Я хочу, чтобы вы все обдумали то, что происходило в течение последних
нескольких месяцев. Разве Петти при каждой встрече, смеясь, не говорил вам
о том, что я намерен сохранить ей жизнь? Я знаю, что говорил, потому что
это дошло до моего слуха. Но вы видите, ради чего он делал это, тайно
распространяя яд. Ваши умы политиков подсказали бы вам, что это он
принудил меня к этой мере. Убив девчонку, я как-будто уступил ему и,
следовательно, потерял свой престиж.
Поэтому я должен сейчас сделать вам одно заявление. Кетлин Лейнтон не
будет казнена. Вследствие того, что мы очень мало знаем о слэнах, она
будет оставлена в живых для тщательного изучения. Я лично намерен со всей
решимостью пользоваться ее присутствием здесь для того, чтобы понаблюдать
за развитием слэна и его взрослением. Я это уже начал проводить и должен
сказать, что сделал уже громадное количество наблюдений по этому вопросу.
Джон Петти все еще был на ногах.
- Не пытайтесь заставить меня молчать, - огрызнулся он. - Вы зашли
слишком далеко. Следующий шаг, который вы сделаете, - это передача слэнам
целого материка, на котором они могли бы делать свои сверхизобретения, о
которых мы столько слышали, но никогда не видели. Что же касается Кетлин
Лейнтон, то, клянусь небом, вам ее удастся оставить в живых только через
мой труп. Женщины-слэны наиболее опасны из всех. Они - производительницы
потомства, и они знают свое дело, черт их побери!
Во второй раз Кетлин почувствовала в своем разуме настойчивый вопрос
Кира Грея: "Сколько из присутствующих на моей стороне? Покажи на пальцах."
Она в изумлении взглянула на него, и затем ее разум погрузился в
поток эмоций и мыслей, исходивших из присутствующих. Разобраться во всем
этом переплетении мыслей было очень трудно, и, кроме того, ее разум был
несколько потрясен, столкнувшись с той правдой, которую она находила в их
мозгах. Она почему-то раньше была уверена, что все, кто был здесь
постарше, остались верны своему вождю. На самом же деле это было не так. В
их сознании был страх, растущее убеждение, что дни Кира Грея сочтены и что
лучше переметнуться на сторону молодой, более сильной группировки.
В конце концов она со страхом подняла три пальца. Три из десяти были
за Грея, четверо настроены решительно против него, и трое пока колебались.
Она не могла передать ему две эти последние цифры, потому что его ум
больше ничего не спрашивал. Его внимание было сосредоточено на ее трех
пальцах, глаза чуть-чуть расширились, слегка встревожившись. На какое-то
мгновение ей показалось, что в его мыслях появилось некоторое
беспокойство. Затем спокойствие охватило его разум, и к нему возвратилось
полнейшее самообладание. Он восседал в своем кресле, как статуя из камня,
холодная, суровая и беспощадная.
Она не могла отвести взгляда от диктатора.
Ей пришло на ум, что это загнанный в угол человек, заставивший
работать свой мозг в полную силу в надежде отыскать в своем опыте приемы,
которые позволили бы предотвратить надвигающееся поражение. Она изо всех
сил пыталась проникнуть в этот мозг, но железная хватка, с которой он
держал свои мысли, создавала непреодолимый барьер между ними.
Но в тех мыслях, которые все-таки подымались на поверхность этого
разума, были сомнения, чувство неопределенности, но страха в них не было -
он просто колебался, что ему следует предпринять, что он может сделать при
следующем шаге. Казалось, что он не ожидал кризиса таких размеров, он не
ждал, что появится такая оппозиция, не думал, что возникла такая затаенная
ненависть к нему, которая только и ждала случая, чтобы свергнуть его и
уничтожить.
Ее размышления прервал голос Джона Петти:
- Полагаю, что нам следует сейчас проголосовать по этому поводу!
Кир Грей разразился смехом, глубоким, долгим, циничным смехом,
который заканчивался на удивительно добродушной ноте.
- Значит, сейчас вы хотите поставить на голосование вопрос, наличие
которого, как вы сказали всего лишь какой-то миг назад, я не мог доказать!
Естественно, я отказываюсь взывать к рассудительности присутствующих
здесь. Время логики прошло, раз уши были глухи к ней раньше. Только ради
занесения в протокол я скажу, что требование голосования в такое время
подразумевает признание вины, несет в себе высокомерную уверенность в том,
что результат, без сомнения, был известен заранее, так как имеется
поддержка пяти, а может быть, и более членов Совета. Разрешите мне открыть
еще одну из моих карт. Я знал об этом мятеже уже некоторое время и успел
подготовиться к нему.
- Еще что! - засмеялся Петти. - Вы просто блефуете. Я следил за
каждым вашим шагом. Когда мы впервые организовали этот совет, мы боялись
возможности, что один человек будет зависеть от голосов других, и не
забудьте, что предпринятые еще тогда меры предосторожности еще в силе. У
каждого из нас есть своя личная армия. Мои собственные телохранители
находятся снаружи, патрулируя по коридору. Такие же телохранители есть у
каждого члена Совета, готовые по первому же слову своего господина
вцепиться друг другу в глотку. Мы практически готовы издать
соответствующий приказ, а там, что бог пожелает!
- О, - усмехнулся Кир Грей. - Теперь мы начинаем играть в открытую,
а?
Послышалось шарканье ног, леденящая струя мыслей и затем, к ужасу
Кетлин, Мердю, один из тех, троих, кого она считала безоговорочным
приверженцем Кира Грея, прочистил горло.
- В самом деле, Кир, вы делаете ошибку, считая себя диктатором. Вы
только избраны советом, и у нас есть право избрать на ваше место
кого-нибудь другого. Кого-нибудь, вероятно, кто будет более удачлив в
организации уничтожения слэнов.
Это было ренегатством; крысы бежали с тонущего корабля и сейчас
старались изо всех сил, как поняла Кетлин, убедить новых всемогущих, что
их поддержка должна быть соответствующе оценена.
В мозгу еще одного приверженца Кира Грея, Хэнхана, наметился поворот
мыслей в новом направлении.
- Да, да. Ваши разговоры о заключении договора со слэнами - измена.
Чистейшей воды измена! Это единственная неприкосновенная тема, пока речь
идет о наших отношениях с тол... с народом. Мы должны сделать что-нибудь
для уничтожения слэнов, и, возможно, более решительная политика со стороны
более решительного человека...
Кир Грей сделал гримасу, в его сознании все еще оставалась
неопределенность - что делать, что делать? Было какое-то смутное
предположение о чем-то еще, о еще какой-то возможности... Но все это было
покрыто туманом, дымкой, и Кетлин ничего не могла понять в этом умеющем
себя контролировать разуме.
- Значит, - все так же спокойно подытожил Грей, - вы назначите
председателем этого Совета человека, который всего несколько дней назад
позволил Джомми Кроссу, девятилетнему слэну, возможно, самому опасному из
живущих ныне слэнов, убежать. Причем, убежать, предоставив для этого
собственный автомобиль!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27