- И постепенно, даже незаметно для себя,
вы начнете меняться.
Можно научиться слышать внутренний Ритм другого чело-
века, находить соответствие со своим Ритмом, и тогда каждый
день будет дарить радость взаимопонимания.
Можно научиться видеть в каждом событии Урок для себя, и
тогда на смену тревогам и волнениям придут покой и ясность...
И вот Волшебник отправился в путь. А люди остались. Они
хорошо запомнили его слова. Жили, слушая свой внутренний
Ритм, и очень скоро в каждом из них проснулся Творец. Спокой-
но и с любовью они каждый день создавали свою жизнь, излу-
чая вокруг добро и радость.
И сейчас, если мы приложим руку к груди, то услышим спо-
койное биение своего сердца, ритм дыхания. И Творец, живу-
щий внутри нас, напомнит о себе теплой волной радости.
А мы сделаем глубокий вдох и выдох, и потихоньку будем
возвращаться обратно.
одержимому (даже идеей всеобщего счастья) трудно находиться
в состоянии гармонии с самим собой и с окружающими.
Если ребенок не высказывает интереса прямо, это вовсе не оз-
начает, что ему ничего не интересно. Хотя, не скрою, был момент
слабости, когда я сочла, что сделала все, что могла; пыталась на-
учить всему, что знала сама. Но при этом инициатива всегда исхо-
дила от меня: в свои четыре года ребенок ничего не просил, ни о
чем не спрашивал, хотя уже знал счет и цифры, алфавит и буквы,
прекрасно запоминал стихи и песни; краски, кисти, карандаши,
глина, пластилин - все это тоже было нам хорошо знакомо, как и
всевозможные геометрические фигуры, с их довольно трудными даже
для взрослых названиями. Но предоставленный себе, ребенок мог
подолгу сидеть, раскачиваясь и мурлыча свои песенки.
Бывало, до глубокой ночи размышляли мы о том, торопимся
ли мы с результатами или что-то делаем не так. Да и что стран-
ного в том, что ребенок сразу не воспринял наш мир органично,
не смог логически связать все наши стереотипы, которыми мы
его так старательно окружили (нам и самим-то они порядком
надоели!)? Мы можем стараться задать наводящие вопросы, по-
вторять снова и снова нужную речевую конструкцию, и ребенок
вроде повторяет, ...но в жизни обходится без нее. Мы <протяги-
ваем ему руку>, но до нее ребенок еще не <дотягивается>! Что
делать? Опять все сначала? Нет, еще раньше. Как? Ответ я на-
шла в своем детстве... Стайка ребятишек бежит к яблоньке. Вот
бы и мне на дерево! Но я так мала, что мне не дотянуться и до
самой низкой ветки. Я встаю на носочки, подпрыгиваю, пытаюсь
ухватиться за ветку - это же так просто... Но нет!.. одной мне не
справиться! А мои товарищи уже набивают плодами рты. Как же
мне быть? Кто-то подталкивает за нога: <Подсадить?> <Да>, -
радостно кричу в ответ, - <подсадить, до первой веточки, а
дальше я сама сумею!> В момент моего взлета помощник мой
остался внизу, радуясь моему успеху - у детей все искренне.
Так вот оно как! Вспомнив этот свой миг удачи и предвкуше-
ние счастливого подъема, нужно теперь спуститься (стать ребен-
ком) с высот своих знаний и житейского опыта и <подсадить>,
подвести его к самостоятельному решению (конкретной задачи);
но не упрашивать или заставлять <дотянуться> до руки, протяну-
той ему на помощь.
Часто бывает - стараешься-стараешься, а в ответ - молча-
ние. А другого и не может быть: стараться за ребенка - значит

отбирать у него инициативу. Поразмыслив таким образом, мы
пересмотрели ход своих занятий и игр.
Теперь материал для работы или игрушки для игр выбираю я
<для себя>. Это я сейчас буду играть (заниматься), растолкую
себе навыки работы с выбранным материалом и, комментируя
все свои действия от первого лица, беспрестанно советуясь с
ребенком, <наиграюсь всласть> у него на виду, чтобы видел мой
драгоценный человек весь процесс от начала и до самого послед-
него штриха (будь то рисование, лепка, письмо или арифметика,
игра в куклы или просто любое элементарное действие), главное,
что ребенок видел, с каким энтузиазмом я всякий раз берусь за
дело. Сразу отмечу, что ни одно таким вот образом построенное
занятие не проходило у нас монологом: девочка включалась в
диалог. А теперь, когда прошло всего полгода, стоит нам начать
рисовать или читать, а еще лучше делать физкультурные упраж-
нения, наш малыш тут как тут, с криками: <Ура> или <Я тоже
хочу!> И все чаще игры и занятия выбираем не мы. Думаю, на
этом этапе нам удалось <подсадить> свою девочку, а стараться
будет она сама.
При наших,страшных диагнозах (ДЦП, спастическая дипле-
гия, нижний нарапарез, ретинопатия, частичная атрофия зритель-
ного нерва, двусторонняя катаракта...) день ото дня, от занятия к
занятию, пусть медленно, но верно, ребенок стал включаться в
жизнь, больше ходить и уже самостоятельно (позади неоднократ-
ные курсы лечения трудотерапии, иглотерапии, тибетской фи-
тотерапии, сеансы рейки и массажа, традиционного и нетради-
ционного). Но поначалу желание ходить появлялось у нашей де-
вочки только в своей комнате, в детской, где светло и просторно,
где все знакомо. И чтобы акцентировать внимание ребенка на
свои ножки, чтобы не злилась она на их неподъемность, а полю-
била бы их, мы дали ей разнообразную обувь: и туфли с каблуч-
ком и замечательными пряжками, и яркие сабо (скорее для игры,
нежели для ходьбы). К нашей большой радости все вышло так,
как мы и задумывали: замечательная игра для ребенка - сни-
мать и надевать обувь, причем подбирая пары из общей груды.
И если раньше ходьба была утомительной работой, то теперь, в
красивой обуви (<как у мамы!>) каждый шаг стал настоящим
удовольствием. А сколько раз на дню мы переобуваемся! Вот
только перед сном теперь обувь с ребенка не снять - плач и
слезы. ( Дождались родители эмоционального отклика!) Ребе-

нок самозабвенно плачет; сказку, которую пытаюсь рассказать
на ночь, просто не слышит. Оказывается - не ту сказку расска-
зываю, не но теме. Нужна история, в которой бы герой добро-
вольно расставался со своей необыкновенной обувью. И такая
сказка есть: <Девочка моя, вот ты плачешь, не хочешь снимать
туфельки, а я знаю сказку про одного очень хорошего мальчика;
у него тоже были туфельки, как у тебя, и он так любил ходить,
прыгать. В этих необыкновенных туфельках он мог даже летать!
Но бн не плакал и не жадничал, а сам расстегнул пряжку (вот
как я тебе расстегиваю), снял со своей ноги бархатную туфельку
и отдал девочке; <Возьми, девочка, я дарю тебе свою туфельку.
Только ты не плачь, от твоих слез могут намокнуть крылышки на
твоих волшебных туфельках. Если мы не будем бояться и жадни-
чать, то в этих крылатых туфельках мы сможем летать, как птич-
ки по небу!> Девочка перестала плакать. Утерла свои глазки от
слез и спросила: <Кто ты, Храбрый мальчик?> <Я - Персей. А
как тебя зовуг?> <Я - Андромеда. Спасибо тебе, Персей, за эту
необыкновенную туфельку?> Посмотрел Персей на Андромеду и
понял, что она хорошая, воспитанная девочка: и плакать пере-
стала, и спасибо сказала. Помог он ей надеть туфельку, взялись
они за руки, крылышки на их туфельках захлопали, как у пти-
чек; и полетели мальчик и девочка по небу - выше травки,
выше дерева, выше домика - как высоко! Как хорошо! А но-
чью, когда стало темно, и на небе загорелись звезды, Персей и
Андромеда стали такими же яркими, как другие звезды. Их глаз-
ки, ручки, ножки, даже каждый их пальчик - все стало свер-
кать, как звездочки. А все звездочки собираются в созвездия. На
небе много таких созвездий. Одно из них созвездие Персея и
Андромеды>.
Такая сказка пришла к нашей девочке. О крылатых туфель-
ках, о храбром и добром Персее и об Андромеде - девочке,
которая поняла, что если ничего не бояться и ни о чем не жа-
леть, то можно летать даже среди звезд.
А умница моя, слушая сказку, и не заметила, как оказалась в
пижаме. Теперь - в кроватку под теплое одеяло: <Спи, солныш-
ко мое, и пусть приснятся тебе звездные путешествия. И может
быть, сам Гермес наденет на твои ножки крылатые сандалии и
пожелает удачи>.
Так прошло наше первое знакомство с новой сказкой, с глав-
ными героями и основной мыслью сказки.
ассказывая ребенку сказку (историю), прежде всего слежу за
тем, чтобы он уловил суть рассказанного: о ком (о чем?) идет
речь, что делает этот кто-то и почему, что явилось причиной его
действия? Кто (что?) окружает нашего героя, и как действия окру-
жающего мира соотносятся с его собственными поступками -
помогают или становятся препятствиями на его пути. И непре-
менно вместе делаем вывод; беседуя о сказке, восстанавливаем
сюжетную картину. Это важный момент, т. к. такой пересказ
формирует умение создавать единый художественный образ из
множества конкретных деталей. Другими словами, я учу свою
девочку видеть главную мысль и выделять ее из всего рассказан-
ного. Такая цель может показаться заоблачной, недосягаемой,
ведь <особым> детишкам трудно воспринять, а иногда и просто
дослушать сказку от начала и до конца. Но в нашем случае это
стало возможным благодаря спокойной методичной работе: каж-
дую сказку я стала рассказывать поэтапно в течение некоторого
времени (недели-двух).
Сначала это просто знакомство с главным героем, пересчет
его действий и то чудо, к которому эти действия привели.
От пересказа к пересказу этот сюжетный каркас наполняется
различными характеристиками: портрет главного героя; описа-
ние внешности и характеров других персонажей; причины и ха-
рактер действий главного героя и его окружения. За всем этим
следует наш вывод: что в каких ситуациях для нашего героя хо-
рошо, а что плохо.
Всякий раз я рассказываю сказку от начала: <Жили-были...>
и до самых последних слов: <...тут и сказочке конец, а кто слу-
шал - молодец>. И всякий же раз насыщаю свой рассказ дета-
лями.
На своем опыте я убедилась, что так ребенок спокойно усва-
ивает весь предложенный ему материал. А главное, из пассивно-
го слушателя он превращается в самостоятельного автора: у него
на глазах рождалась сказка, с каждым пересказом <обрастая> все
новыми (иногда необыкновенными) деталями, которые уже не
мешают воспринимать сказку как единое законченное действие.
Теперь наша девочка с ходу рассказывает и свои собственные
сказки, и сказки на заданные темы, и делает это с радостью, т.к.
этот творческий, литературный процесс ей знаком практически:
эа зиму мы <прожили> (а не просто пересказали) несколько ска-
зок, выбор которых был не случайным.


Сказка стала для нас практической работой. Ведь наши пере-
сказы - всегда конкретный опыт - преодоление страха, приоб-
ретение знаний и отработка определенных навыков (не просто
играть мозаикой, а выложить необыкновенный узор, как Василиса
Прекрасная, ходить не на носочках, как это получается пока у
нас, а наступать на пяточку, чтобы не потерять свою туфельку, как
Золушка...). Ребенок выполняет не очень сложные действия, но
все делает сознательно, а это особенно ценно. Тем более что он
при этом комментирует свои действия - рассказывает сказку.
Мы никогда не ограничиваемся только пересказом текста, а в
течение некоторого времени <живем> в этой сказке. Даже у на-
ших кукол с приходом новой сказки изменяются имена. Мы иг-
раем: <в Персея и Андромеду>, и это замечательно, потому, что в
этой игре мы отработаем множество речевых конструкций: и
повествовательных, и вопросительных, и утвердительных, а глав-
ное - это диалог, непременная форма общения сначала только
наших кукол и героев сказки, а теперь уже и наша. Так наша
девочка стала говорить от первого лица, осознала себя как лич-
ность. И хотя это было не так давно, мы стали забывать ее шоки-
рующие слух фразы, такие, как: <Хочешь посмотреть>, ведь те-
перь она очень мило просит: <Покажите мне, пожалуйста>.
Во время нашей игры звучит народная музыка. И наши кук-
лы, а вслед за ними и мы сами, танцуем сиртаки. Так мы продол-
жим наше знакомство с музыкой разных народов. А наша девоч-
ка теперь знает, что Персей и Андромеда жили в Греции, пре-
красной солнечной стране, где всегда тепло и растет сладкий (и
такой любимый нашей доченькой) виноград.
Наши игровые занятия занимают не больше часа времени. Но
за этот час урок литературы плавно переходит в кукольный спек-
такль, в урок музыки и ритмопластики и даже в уроки географии
и астрономии! Результат таких занятий - сознательная игра, на-
чало творческой деятельности. А сколько нового ребенок узнал и
как <играючи> и <припеваючи> закрепил и даже отработал новую
информацию. Но есть одно непременное условие - никакой суе-
ты, упреков и назиданий быть не может. Наша вдохновенная, но
конкретная и целенаправленная шра, приносит нам, всем ее уча-
стникам, ни с чем не сравнимое чувство удовлетворения.
Ребенок раскрывается, как бутон: задумался, заблестели глаз-
ки, пытается повторить за мамой, вступает в тру, в диалог. Ка-
залось бы, чего еще надо? Реагирует эмоционально, отвечает
Приложения
правильно. Но в один прекрасный момент ясно видим, что сдела-
ли только очередной шаг на пути духовного и физического раз-
вития. Целый шаг! Вместе со своей девочкой, и сколько еще
предстоит нам прошагать... Сейчас ребенок настроен на творче-
скую работу, все еще только начинается: <Это присказка, не
сказка. Сказка будет впереди!> Когда же начнется сказка? Как
только наша дочь начнет задавать конкретные вопросы на любые
темы, которые ее будут интересовать, у нас начнется совершенно
новая жизнь.
<Есть у меня шесть верных слуг,
Я знаю все от них.
Зовут их Кто? Что? Где?
Когда? и Как? и Почему?>
Вопрос - вот, к чему теперь стремимся, над чем работаем.
Ведь прежде всего, вопрос - это желание узнать, это внутреннее
движение, движение сознания, интеллекта. И важно не форсиро-
вать, не торопить события - все идет своим чередом, и на все
нужно время - ребенок непременно должен быть счастлив, лю-
бим, тогда он будет тянуться к родителям, к нам, и не станет
застывать льдом в недрах своего сознания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48