– Успокойся и расскажи, как дела.
– Все идет по плану. Вы оба совершенно точно описали Селимуса: высокомерен, тщеславен, заносчив и поразительно хорош собой.
– Надеюсь, ему не удалось очаровать вас своей красотой?
– Он привлекателен только внешне, за внешней мягкостью чувствуется хищник. Его вкрадчивые манеры вызывают у меня отвращение. Вы удовлетворены моим ответом?
– Более чем. Значит, пока все хорошо?
– Да, но я побаиваюсь сегодняшнего вечера.
– Вы выглядите великолепно, ваше величество, – заверил ее Финч. – У вас все получится.
Валентина взъерошила ему волосы.
– Как бы мне хотелось, чтобы вы оба были рядом со мной, – призналась она.
– Мы будем с вами незримо, – сказал Уил. – А сейчас нам пора уходить.
Валентина взглянула на него сквозь пелену слез.
– Вы любите меня? – тихо спросила она.
– Всем сердцем. Я влюбился в вас с первого взгляда. Вы очаровательны, особенно когда мчитесь верхом с раскрасневшимся лицом, и ветер треплет ваши роскошные волосы.
Они крепко обнялись, и Финн вышел в коридор, чтобы не мешать влюбленным.
– Вам нужно идти, – сказала Валентина, отстраняясь от Уила.
Он кивнул, не в силах говорить из-за подкатившего к горлу кома, повернулся и молча вышел из комнаты.
Сердце Валентины сжалось от боли и страха навеки потерять самое дорогое, любовь Ромена Корелди. Будь ее воля, она завтра же вышла бы за него замуж. Но сегодня ее ждало нелегкое испытание: развлекать опасного, непредсказуемого гостя, приехавшего с намерением предложить ей руку и сердце.
ГЛАВА 38
Герольды протрубили в горны, возвещая о прибытии королевы. Услышав эти звуки, Валентина, стоявшая у закрытых дверей, почувствовала, как от волнения перехватывает дыхание.
– Ваш отец гордился бы вами, – тихо сказал за ее спиной Крелл.
Верный слуга не мог скрыть свое восхищение юной королевой.
Повернув голову, Валентина бросила через плечо исполненный благодарности взгляд. Наконец двустворчатые двери распахнулись, и она величавой поступью вошла в парадную залу дворца. Увидев ее, придворные и гости ахнули от восхищения. В темно-зеленом платье с фиолетовой отделкой королева была великолепна. Тона ее наряда повторяли цвета бриавельского флага.
Придя в себя от изумления и восторга, мужчины низко поклонились, а женщины присели в глубоком реверансе. Валентина взглянула поверх склоненных голов на высокого гостя. Этикет избавлял его от необходимости кланяться ей, и тем не менее Валентина ждала почтительного приветствия.
В одеянии Селимуса тоже присутствовали цвета государственного флага его страны – темно-красный, черный и золотой. Король Моргравии был статен и величав. После небольшой заминки он слегка поклонился Валентине, и у нее отлегло от сердца. Она боялась открытой демонстрации неуважения.
Шурша шелковыми юбками, расшитыми сверкавшими драгоценными камнями, королева двинулась через залу к высокому гостю. В эту минуту она чувствовала себя истинной представительницей своей страны. Валентина неслучайно надела наряд, в котором присутствовали цвета государственного флага Бриавеля. Тем самым она подчеркивала, что не допустит, чтобы ее страна потеряла независимость и вошла в состав другого королевства.
Роскошное платье мерцало в мягком свете масляных ламп. На шее королевы сверкал Камень Бриавеля – реликвия, передававшаяся из поколения в поколение в королевском роду. Это был большой квадратный изумруд в золотой оправе, усеянной аметистами.
Бриавельцы расступались перед своей королевой. Валентина шла медленно и плавно, как будто скользя по каменным плитам пола. Теперь она была благодарна наставникам, учившим ее, несносную, упрямую девчонку, премудростям этикета и разным наукам. Принцесса любила лошадей больше, чем рукоделие и чистописание. Но в жизни так или иначе могли пригодиться все полученные ею когда-то знания.
Подойдя к королю Моргравии, она сделала реверанс.
– Добрый вечер, ваше величество.
Селимус не сводил с нее восхищенного взгляда.
– Я счастлив снова видеть вас, ваше величество, – хрипловатым голосом промолвил он. – Не понимаю, почему Бриавель так долго скрывал вас от меня?
Валентина улыбнулась.
– Разрешите пригласить вас к столу, ваше величество, – сказала она.
Ослепленный ее красотой, Селимус не мог найти слов для выражения чувств. Такое случалось с ним редко. Взяв королеву под руку, он повел ее к стоявшему на возвышении столу. Впервые в истории монархам Моргравии и Бриавеля предстояло сесть за один стол и разделить друг с другом трапезу. Это был волнующий момент, и все присутствующие, затаив дыхание, наблюдали за Валентиной и Селимусом.
Когда король и королева сели, заиграла музыка, и пир начался. Все приглашенные заняли свои места, и слуги внесли в залу праздничные блюда и напитки.
– Вы великолепны, Валентина, – не удержался от комплимента Селимус.
– А вы сегодня, как никогда, элегантны.
– Цвета наших флагов не очень-то гармонируют, – заметил Селимус, и Валентина улыбнулась.
Она и не подозревала, что король Моргравии обладает чувством юмора.
– Сильные народы любят броские цвета, – сказала она.
– Надеюсь, это не станет для нас с вами непреодолимым препятствием, – многозначительно заметил Селимус.
Валентина поняла, что в его словах содержится намек на будущий брачный союз, и с недоуменной улыбкой покачала головой.
– Изумрудный, фиолетовый, темно-красный и золотой… Немыслимое сочетание!
– От этих цветов исходит мощь, Валентина. Мы оба могли бы гордиться ими.
Королеву спасло появление слуги, принесшего поднос с вином.
– Надеюсь, вам понравится это сухое вино, сир, – сказала Валентина. – Оно изготовлено из винограда, выращенного на юге страны.
Видя, что королева не желает продолжать начатый разговор, Селимус не стал настаивать, решив не торопить события.
– Великолепное вино! – воскликнул он, пригубив бокал. – Мне бы очень хотелось, чтобы вы в скором времени посетили Моргравию и попробовали наши отменные вина!
– За успех вашего визита в Бриавель! – провозгласила тост Валентина, подняв бокал.
– За вас, Валентина… – промолвил Селимус, глядя ей в глаза проникновенным взглядом. – Только вы можете сделать меня счастливым.
Эти слова привели ее в смятение. Заметив смущение королевы, Селимус решил перевести разговор на другую тему.
– Добрый вечер, командующий Лайрик! – окликнул он проходившего мимо старого военного.
Лайрик поклонился королю.
– Добрый вечер, ваше величество. Я слышал, вы заядлый охотник, это правда?
– Да, я люблю охоту и уже успел заметить, что у вас здесь много замечательных лесов.
– Вы правы, сир, – сказала Валентина. – В детстве я обожала играть в лесу, а мой отец любил охотиться на диких вепрей.
– К сожалению, у вас не будет времени поохотиться, сир, – промолвил Лайрик. – Но, может быть, королева согласится показать вам те места в лесу, где она любила играть в детстве?
Валентина хотела пронзить командующего сердитым взглядом, но не стала этого делать. Все бриавельцы молили Шарра, чтобы она вступила в брак с Селимусом, и никто не желал вспоминать, что сидевший с ней за одним столом человек подослал убийц к королю Валору.
Валентине удалось сдержать эмоции. Ее советники боялись войны и новых людских потерь. Она понимала, что является для них священной жертвой, которую они готовы принести на алтарь вечного мира. Ради счастья и процветания своего королевства ей не оставалось ничего, кроме как согласиться на брак с Селимусом.
– Вы ездите верхом? – спросил Селимус, бросив на королеву удивленный взгляд.
Валентина засмеялась.
– Наша королева так лихо скачет верхом, как будто родилась в седле, сир, – поспешно ответил Лайрик.
Он хотел еще что-то добавить, но, поймав на себе недовольный взгляд Валентины, промолчал и, поклонившись, направился к своему столу.
– Какой милый старик, – прошептал Селимус, наклонившись к Валентине.
– Он хорошо знает меня. Я выросла на его глазах. И Лайрик сказал правду, я с юных лет езжу верхом.
– Значит, вы хорошо держитесь в седле?
Валентина самодовольно кивнула.
– Если мы с вами начнем состязаться в верховой езде, я оставлю вас без последних штанов! – выпалила она, забыв осторожность.
Отец всегда упрекал ее за излишнюю фамильярность и задиристость в общении с людьми.
«Это доведет тебя до беды, – укоризненно качая головой, говаривал он. – Мужчины могут счесть такую манеру общения кокетством».
Валентина с тревогой ожидала, что скажет король. Но Селимус только весело рассмеялся. Поставив бокал на стол и запрокинув голову, он хохотал во все горло.
– Похоже, они нашли общий язык, – заметила одна из придворных дам, наблюдавших за королем и королевой.
Ее сын служил в бриавельской гвардии, и она надеялась, что брак Валентины и Селимуса спасет чадо от гибели на поле брани.
– Королева сегодня оживлена, – с недовольным видом сказала ее соседка по столу, молодая дама. – У нее раскраснелись щеки, она кокетничает. Никогда еще Валентина не выглядела столь женственной и игривой.
Молодая дама, считавшая себя обделенной судьбой, явно завидовала Валентине, своей ровеснице. По ее мнению, у Валентины было все, что нужно для счастья, – власть, деньги, красивый жених. Это несправедливо, с негодованием думала она.
Ее соседка, пожилая дама, негромко рассмеялась.
– Это любовь, дорогая моя! Такое происходит с женщиной, когда она влюбляется.
Молодая дама фыркнула.
– Ну, не знаю, не знаю…
Сплетницы и не подозревали, что Валентина действительно влюбилась, но вовсе не в короля Моргравии. Человек, сделавший ее счастливой, находился сейчас на антресолях вместе с музыкантами и оттуда наблюдал за происходящим в зале. На его лице была маска.
– Думаю, пора сыграть зажигательную джигу, господа, – сказал он, и музыканты кивнули.
– Мы начнем по вашему знаку, сударь.
Уил видел, как Валентина и Селимус о чем-то оживленно поговорили, после чего король Моргравии громко расхохотался. Ну, что же, сам виноват, что Валентина флиртует с гостем. Это он посоветовал ей очаровать Селимуса, и она действует теперь по его плану. Не хочешь, чтобы любимая кокетничала с другим, измени план.
– Финч!
– Да?
– Прикажи подавать первое блюдо…
– Но…
– Делай, что я сказал!
Мальчик бросился вниз по лестнице и, тяжело дыша, вбежал в кухню. Выслушав его, повариха покачала головой.
– Мы не волшебники, – проворчала она, но все же уступила просьбам Финча, которого все в замке любили. – Ну, хорошо, сделаем, что сможем.
Повернувшись туда, где ее помощники готовили гусей и каплунов, она громко спросила:
– У вас все готово?
– Да! – раздался нестройный хор голосов.
– В таком случае, подавайте мясо птицы на столы. И не забудьте, что король и королева должны получить особое блюдо.
Не признать обаяние Селимуса было невозможно. Его мужественная красота притягивала взоры всех присутствующих. Любой художник был бы счастлив писать его с натуры. И лучше всего нагим, подумала Валентина, вспомнив барельефы на фризе королевских бань с изображением обнаженных атлетов. Она заглянула в карие глаза Селимуса, и у нее затрепетало сердце.
Валентина боялась увлечься королем и не хотела любить его, но сегодня он был, как никогда, привлекателен и совсем не походил на жестокого, алчного тирана. Выдавали его только глаза. Как ни старалась Валентина, она так и не смогла найти в них тепло и доброту. Взгляд моргравийского короля был жестким и холодным. Рядом с Валентиной сидел расчетливый бездушный человек, готовый устранить любого, кто встанет на его пути к цели. Сейчас его целью был Бриавель, а Валентина являлась препятствием.
Селимус как будто прочитал ее мысли, и по его лицу пробежала тень.
– А вот и первое блюдо! – воскликнула она, пытаясь отвлечь внимание гостя. – Мои повара приготовили этого гуся специально для вас.
Селимус некоторое время испытующе смотрел на Валентину, потом снова улыбнулся.
– Это мое любимое блюдо, – сказал он, снова принимая беззаботный вид.
Двенадцать блюд сменились на том роскошном пиру. За гусем и каплунами последовало таявшее во рту тушеное мясо уток, бульон, говядина, оленина и другие деликатесы. Запеченную тушу оленя вынесла на огромном подносе целая команда слуг, головы которых украшали рога. Процессию встретили аплодисментами.
– Какое великолепное представление, – восхитился Селимус и тоже захлопал в ладоши.
– Пир устроен в вашу честь, сир, – сказала Валентина.
Баранину в мятном соусе подавали со свежеиспеченным хлебом. Особенное впечатление на гостей произвели жареные лебеди. А на королевский стол слуги поставили блюдо с запеченным аистом, держащим в клюве пучок овощей. После этого подали желе, пряные вина и сливки с миндалем, вызвавшие восторг у Селимуса. После сладкого слуги внесли дичь – фазанов, куропаток, чаек, голубей, жаворонков и даже крошечных воробьев. Затем последовали рыбные блюда – морская щука, лосось, пикша, окунь, а также миноги. Королевским особам подали фаршированного дельфина и тюленя. После мяса ягненка слуги внесли десерт – пирожные, сладкие пирожки, разнообразные сорта сыра и муссы.
Все это время общению Селимуса с Валентиной мешали выступления артистов и музыкантов. В такой атмосфере вести разговоры о любви и браке было невозможно, и Селимус налегал на сладкое. Бриавель славился своим душистым медом, и многие блюда десерта были пропитаны им. Королю Моргравии особенно понравились пирожки с маком, и он поглощал их один за другим.
– Да вы, оказывается, сладкоежка! – воскликнула Валентина.
– Вы должны поделиться с моргравийцами рецептом приготовления этих удивительных пирожков, Валентина. У них божественный вкус!
После ужина столы убрали, освободив место для танцев. Королева и ее гость должны были первыми выйти на середину залы. Время, как и предполагал Уил, летело удивительно быстро. Селимус чувствовал себя центром всеобщего внимания и веселился от души. Танцы были в самом разгаре, когда на середину залы вдруг вышел Лайрик и призвал всех к тишине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67