Костя неумело ворочал веслами. Брызги летели в лодку, но приятели помалкивали. Прежде чем запускать мотор, нужно вывести лодку подальше от берега. Однако лодка плохо слушалась Костю и развернулась носом к берегу. Ваня раз за разом дергал пусковой трос. Внутри мотора глухо квохтало, булькала вода. «Стрела», так легко заводившаяся в бочке, на воде заупрямилась. Но вот еще энергичный рывок вспотевшего капитана, мотор буйволом взревел на больших оборотах — и лодка резво устремилась к берегу. Не успел Ваня опомниться, как она, скрежетнув цепью, с ходу ткнулась в каменный причал. Андрей, сидевший на носу, чуть не вылетел из лодки. А Костя упустил весло.
С трудом манипулируя оставшимся веслом, они подгребли к другому, забагрили его и вытащили. Теперь за весла сел Андрей. Минут пять он никак не мог оторваться от причала. Ваня то и дело поглядывал на берег, не идет ли Василий Иванович. Ване совсем не хотелось, чтобы он сейчас пришел. Он уже почувствовал себя отважным капитаном и ни за что на свете не хотел бы выпустить румпель из рук. Наконец, когда Ванино терпение готово было лопнуть, лодка оказалась метрах в двадцати от берега. Ваня свирепо дергал трос, а лодку постепенно относило к берегу. И снова, как и в первый раз, мотор завелся в тот самый момент, когда посудину развернуло носом к берегу. Через секунду она врезалась в каменный причал. На этот раз все ухватились за борта. Мотор, который никак было не завести, теперь не захотел выключаться.
— Эх вы, горе-моряки! — с сердцем сказал Ваня. — Кто же так весла держит?
— Научи, — пробурчал Андрей.
— Каждое по пуду, — прибавил Костя. — У меня уже мозоли выскочили.
— Смотри, как надо, — сказал Ваня.
Ему удалось выгрести почти на самую середину. Передав весла Пирожкову, перебрался на корму. Теперь лодка спокойно поплыла по течению. Зажав пускач в кулаке, Ваня скомандовал Андрею:
— Суши весла!
— Что? — удивился тот.
— Темнота, — поморщился Ваня. — Брось весла на дно.
Несколько рывков — и «Стрела» затрещала. Обрадованный Ваня круто повернул румпель, лодку резко накренило, и его приятели чуть было не полетели за борт.
— Осторожнее! — крикнул Костя. — Опрокинемся!
Мотор так трещал, что ничего было не слышно. Ваня выровнял лодку, прибавил газу, и экипаж лихо заскользил по Неве. На лице капитана засияла широкая улыбка. Лодка легко слушалась руля, мотор пел свою тягучую и пронзительную песню. Правда, слишком уж громко. Мимо по набережной катили машины, шли прохожие, навстречу, дымя трубой, плыл буксир.
— Полный вперед! — сам себе скомандовал счастливый капитан и еще прибавил газу.
Неожиданно мотор заглох. Сразу стало тихо. И сколько Ваня ни дергал за трос, даже кожу на пальцах содрал в кровь, мотор не заводился.
— У папы бывает так, — успокоил Костя. — Работает работает, а потом — чух! — и могила.
— Устаревшая техника, — заметил Андрей. — «Стрелу» ведь больше не выпускают. Вместо нее — «Прибой».
— Может, бензин кончился? — сказал Ваня.
— Только залили, — напомнил Костя. — Бензина хватит на три часа. Наверное, карбюратор засорился.
Ваня снял кожух и стал щупать карбюратор. Но с такими моторами ему не приходилось иметь дела, и он, сдвинув брови, сосредоточенно углубился в инструкцию. В это время Андрей — впередсмотрящий — прямо по курсу увидел буксир, тащивший на прицепе гигантскую баржу с углем.
— Пароход! — завопил он. — Прямо на нас чешет!
— Греби вправо! — скомандовал Ваня и поспешно надел кожух.
Костя стал судорожно дергать веслами, но лодка даже не пошевелилась, зато на ребят щедро посыпались холодные брызги. Костя молчал, но лицо его стало бледным, а девчоночьи глаза широко раскрылись. На буксире заметили отчаянную возню мальчишек на лодке, и капитан дал густой продолжительный гудок. Он на миг оглушил мальчишек. Даже было удивительно, как мог маленький буксир так громко и басовито гудеть. Видя, что ребятам не справиться с лодкой, рулевой отвернул немного в сторону. И все было бы хорошо, если бы в этот самый момент тоскливо и однообразно фыркающий мотор вдруг не завелся.
— Ага, заговорил… — удовлетворенно сказал Ваня.
Чтобы мотор не заглох, он прибавил обороты, и лодка, накренившись на правый борт, торпедой устремилась прямо на буксир, проплывающий всего в каких-то двадцати метрах.
— Отворачивай! — закричал Костя.
Андрей, открыв рот и вытаращив глаза, обеими руками вцепился в борт. И тут только Ваня наконец оторвался от мотора и увидел черной скалой нависший над ними железный корпус буксира. Он рванул в сторону румпель, нос буксира задрался и прямо над головой замаячила ржавая труба, из которой брызгала тоненькая струйка воды.
Сильный удар, одновременный вопль Кости и Андрея, жалобный треск, тревожный гудок — и мальчишки очутились в холодной воде. Впрочем, никто из них сначала никакого холода и не почувствовал. Барахтаясь и отфыркиваясь, они старались из всех сил отплыть подальше от буксира, заслонившего весь мир.
На набережной у парапета уже толпились прохожие, размахивали руками, что-то кричали. Лодка плавала кверху черным просмоленным брюхом. Она то скрывалась под водой, то вновь появлялась. От причала отвалила голубая с красным шлюпка и поспешила к ним. Черноволосый парень в белой майке, откидываясь назад всем корпусом, яростно взмахивал веслами.
Выплюнув хорошую порцию воды, Ваня закрутил головой, отыскивая глазами приятелей. Андрей плавал неподалеку. Он зачем-то раздувал щеки и громко произносил: «Пфа! Пфа!» Костина каштановая голова то появлялась, то исчезала под водой. Глаза у мальчишки стали огромными, рот был раскрыт, хотя крика не слышно было. Руками он беспорядочно молотил по воде. Ваня понял, что Костя тонет. Подплыв к нему, крикнул прямо в ухо:
— Держись за плечи!
Костя мертвой хваткой вцепился в бок.
— Я не могу рукой двигать, — объяснял Ваня. — Держись за плечи!
Костя смотрел на него бессмысленными глазами и ничего не видел и не слышал. Ваня где-то читал, что в таких случаях нужно сильно ударить утопающего по голове или еще по чему-нибудь — и он разожмет руки, но бить товарища было жалко. Как говорится, рука не поднималась. С трудом доплыв до перевернутой лодки, Ваня уцепился за киль. Костя прерывисто, со свистом дышал в затылок.
И тут с буксира с громким всплеском шлепнулась в воду лодка. Два дюжих матроса первым делом выхватили из воды Андрея Пирожкова, потом в несколько взмахов веслами подплыли к Ване и Косте. Когда их вдвоем втащили в лодку, Костя все еще цепко держал Ваню за куртку.
— Убить вас мало, несчастные салаги! — ругался сердитый загорелый матрос в грязной робе. — Куда же вы прете прямо на буксир?!
— Камикадзе и камикадзе! — рассмеялся второй матрос. — Я в книжках читал, что такое бывает на свете, а тут собственными глазами увидел… Прицелились носом в буксир — и бах!
— Какие еще камикадзе? — пробурчал Ваня.
— Это в Японии были такие смертники, — стуча зубами, пояснил Андрей. — Они залезали в торпеду и таранили американские пароходы…
— А за что же вы нас-то решили протаранить? — не мог успокоиться веселый матрос. — Идем себе тихо-мирно по курсу, и на тебе — летят на нас три камикадзе…
— Мы нечаянно, — сказал Андрей.
Костя, моргая, молча смотрел на всех безучастным взглядом. На носу повисла прозрачная капля.
— Дяденька, а лодка? — спохватился Ваня, видя, что матросы гребут к буксиру.
— Лодка ваша накрылась, — буркнул сердитый матрос.
— Вон она плавает! — показал Ваня.
— Какая же это лодка? — сказал веселый матрос. — Это, мальчики, крышка от гроба! — И громко рассмеялся.
— Это ведь чужая, — сказал Ваня и приподнялся с сиденья, намереваясь бултыхнуться за борт.
— Я вот тебе за такие фокусы по башке веслом! — пригрозил сердитый матрос, но тем не менее быстро изменил курс.
Вдвоем они попытались перевернуть ее, но из этого ничего не вышло. Лодка поворачивалась боком, но воду не отпускала. Тогда матрос привязал к железному кольцу толстую веревку. Лодка покорно потащилась вслед за шлюпкой.
Мальчишек за шиворот, как котят, подняли на палубу, а обе лодки, привязанные к крюку, остались на воде. Тут как раз подоспел парень на шлюпке. Он задирал черную голову и смотрел на палубу. Матрос посоветовал ему отвалить, а то как бы и его не опрокинуло, когда буксир тронется. Видя, что все закончилось благополучно, люди, столпившиеся у парапета, стали расходиться. Остался лишь милиционер. Высокий, как дядя Степа, он пристально и задумчиво смотрел на буксир с берега.
Еще раз оглушительно крякнул гудок, и буксир неторопливо двинулся к доку. За ним захлопали по воде две лодки: одна на плаву, другая перевернутая, а еще дальше на длинном тросе — огромная, раз в десять длиннее буксира, баржа.
Лодка с парнем в белой майке закачалась на поднятой волне. Парень, опустив весла, смотрел на буксир, и в глазах его — разочарование: греб, старался, а спасать уже было некого.
— Ну, что, голубчики, открыли нынешнюю навигацию? — спросил их невысокий и не очень сердитый на вид капитан.
— Это все из-за мотора, — сказал Ваня. — То никакими силами не завести, то вдруг прорвет — не остановить!
— А ты, воробей, чего лезешь в лодку, если плавать не умеешь? — спросил капитан Костю.
— Умею, — впервые заговорил мальчишка. — Судорога ногу свела.
Только сейчас друзья почувствовали, что у них зуб на зуб не попадает.
— Вы, наверное, все из клуба знаменитых капитанов? — сказал капитан. — Приглашаю вас, дорогие коллеги, в каюту…
На берегу подвели итоги. В общем-то, отделались дешево. В порту матросы перевернули лодку, вычерпали воду. К великой радости мальчишек, мотор оказался на месте.
Зато утонул комплект инструментов с запасными деталями.
Весла матросы тоже подобрали. Прощаясь с мальчишками, капитан попросил больше без взрослых не выходить на Неву. На этот раз обошлось, а могла быть и трагедия. Как только родители доверили им моторную лодку? Жаль, нет времени, а то он, капитан, по душам бы поговорил с их папашами…
Лодку — она оказалась даже без течи — пригнал к причалу веселый матрос в испачканной робе. Дернул за пускач, но из мотора лишь брызнула перемешанная с маслом вода. Матрос и на веслах так разогнал лодку, что только вода журчала вдоль бортов.
— Надо бы сдать вас милиционеру, — сказал он. — Ну, да ладно, вы и так страху натерпелись.
— Еще неизвестно, кто больше испугался: вы или мы, — сказал Ваня. — Буксир-то ваш старый, наша лодка могла запросто его протаранить, если бы скорость была побольше.
— Вся команда уже спасательные пояса надела, — рассмеялся матрос. — Капитан приготовился дать «SOS» в эфир…
— Камикадзе взрывались вместе с торпедой? — спросил Костя. Он уже вполне пришел в себя: глаза стали нормальными, щеки порозовели.
— Поэтому их и прозвали камикадзе, — сказал Андрей. — По-японски это смертник.
— Дураки, — пробормотал Костя и поежился.
— Кто же, мать честная, выходит с мотором на большую воду, не зная речных правил движения? — став серьезным, сказал матрос. — Велосипедист и тот, не зная правил, на улицу не выедет, а это Нева… Уж если охота вам стать моряками — запишитесь в кружок и изучите мотор и правила вождения лодки.
— А где такие кружки? — поинтересовался Андрей.
— В морском клубе. Да и, наверное, во Дворце пионеров есть.
— Обязательно поступим, — пообещал Андрей.
— Куда ни сунься, везде нужно знать правила, — проворчал Ваня, когда матрос, пожав каждому руку, ушел.
— Есть даже правила для спасения утопающих, — сказал Андрей, взглянув на Костю.
— Я умею плавать.
— Точь-в-точь, как топор, — заметил Ваня.
— У меня ногу свело, — сказал Костя. — Правую.
— Вцепился в меня — рукой не пошевелить, — проворчал Ваня. — По правилам, нужно было тебе врезать как следует — сразу бы отпустил. А то сам идет на дно и другого тянет…
— Я не виноват, — сказал Костя. — Это инстинкт самосохранения.
— Хорош инстинкт! — ухмыльнулся Ваня. — Себя самосохраняешь, а товарища топишь…
— Что будем делать с мотором? — перевел Костя разговор на другое.
— Разбирать и протирать, — сказал Ваня. — Нет худа без добра: глядишь, опять попрактикуемся.
— Ребята, Василий Иванович идет! — прошептал Андрей.
Мальчишки разом повернули головы в сторону набережной: по каменным ступенькам торопливо спускался Костин отец. В руках большой черный портфель, на сгибе локтя — светлый плащ.
— Не говорите, что мы выкупались, — предупредил Ваня.
— А если спросит про инструмент? — взглянул на него Костя.
— Скажем, что уронили в воду…
— Прошу прощения, граждане мальчишки, — с беспокойством глядя на них, сказал он. — Приехало высокое начальство — и вот пришлось задержаться… Я уж переволновался там; вдруг, думаю, без меня отчалят… Ну ничего, сейчас с ветерком по Неве! Что это у вас лица такие скучные? Я понимаю, два часа прождать… Никак не мог вырваться.
— Мы тут не скучали, — сказал Ваня, разглядывая запыленные коричневые ботинки Василия Ивановича.
— Нам было очень весело, — прибавил Андрей.
— Я от смеха чуть не умер, — в тон приятелям сказал Костя.
— Обиделись? И все равно не поверю, что вы не хотите прокатиться по Неве.
— Мы не обиделись, — сказал Андрей.
— Ты, папа, тоже на нас, пожалуйста, не обижайся, — сказал Костя.
— Дело в том, что мы уже немножко прокатились, — сказал Ваня.
8. ВЕСЕННИЕ ХЛОПОТЫ
— Что это такое? — спросил Василий Иванович, передавая Ване деталь от мотора.
Мельников долго вертел ее в руках, даже понюхал, однако что это за деталь, так ответить и не смог.
— А ты знаешь?
Андрей наморщив лоб и, наклонив набок голову, тщательно рассмотрел деталь.
— Лишняя, — заключил и он, возвращая ее Василию Ивановичу.
— Остряк, — улыбнулся старший Рыбаков. — Без этой штуковины мотор никогда не заведется. Это прерыватель с кулачком.
Василий Иванович поставил прерыватель на место, сильно провернул маховик, и сразу между контактами заискрило.
— Век учись — дураком умрешь, — мрачно сказал Ваня. — Я этот мотор наизусть знаю, а вот эту штуку в первый раз вижу.
— Зажигание — это самое сложное в моторах, — заметил Василий Иванович.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30