В то время как его подчиненные украдкой бросали на красивую молодую женщину жадные взгляды, их командир ее совершенно не замечал.
Она для него словно не существовала.
Понемногу Мэри начала терять бдительность. Она все еще плохо спала, но засыпать стало легче.
В конце концов, она решила, что может спокойно отдохнуть в собственном доме, а ей очень нужен был отдых.
Так было до тех пор, пока однажды Мэри Элен не проснулась среди ночи и не почувствовала, что умирает от жажды. Стояла душная безлунная ночь.
В горле у Мэри пересохло. У нее было такое ощущение, что она в жаркий полдень бредет без воды по Сахаре. Женщина встала, ощупью добралась до столика с мраморной крышкой и нашла фарфоровый кувшин для воды.
Мэри потрясла кувшин – он был пуст. Она нахмурилась и стала искать стакан, надеясь, что в нем найдется хотя бы глоток воды. Там не было ни капли.
– Черт возьми! – сказала она вслух.
Мэри раздраженно поставила кувшин и посмотрела на часы. Но было так темно, что она не увидела даже самих часов, не говоря уже о том, чтобы узнать время. В комнате была кромешная тьма.
Мэри постояла, прислушиваясь к звукам, которые могли доноситься с первого этажа. Тишина была мертвая. Beроятно, сейчас очень поздно или, наоборот, слишком рано. Все спят.
Но должна же она достать воды!
Воду можно найти, если потихоньку спуститься на кухню. Слава Богу, она прекрасно знает старый дом! Ей не нужна лампа, а без света она никого не разбудит. До кухни можно добраться и ощупью. Мэри решила быстренько спуститься, попить в кухне холодной воды и вернуться так, чтобы никто не заметил, что она выходила.
Подойдя к постели, Мэри накинула поверх ночной рубашки синий шелковый халат, вытащила из-под халата волосы и завязала пояс. Осторожно подойдя к двери, тихонько открыла ее и вышла в абсолютно темный коридор. Босиком, на цыпочках, она осторожно сделала несколько шагов и замерла.
В липкой темноте светился кончик зажженной сигары. Женщина замерла. Сигара загорелась ярче и придвинулась ближе.
Мэри начала поспешно отступать, наткнулась на стол и оказалась в ловушке.
Дорогу ей преграждал вспотевший, обнаженный до пояса капитан Найт. Крохотный огонек сигары отбрасывал маленький кружок света и освещал нижнюю часть красивого мужского лица.
Он ничего не сказал, просто вынул изо рта сигару и потушил ее в пепельнице, стоявшей на столике. Мэри тихонько охнула от страха, уперлась рукой в его нагую грудь и попыталась вывернуться и ускользнуть от него. Но капитан железной рукой обнял ее за талию и прижал к своему длинному поджарому телу. Женщина задрожала. Она напрягала глаза, но не могла его разглядеть, лишь чувствовала горячее тело и тепло его дыхания на своем лице.
– Не надо! – слабым голосом пробормотала она.
– Боюсь, мне все же придется это сделать! – ответил Клей и прижался к ее губам в долгом, захватывающем дух поцелуе.
Когда он, наконец, отпустил ее губы, Мэри без сил прислонилась к нему – ее пылающая щека соприкоснулась с гранитными мускулами его влажной от пота груди.
Она закрыла глаза и глубоко вдохнула чистый мужской запах. Ее душа и тело вступили в противоречие. Но ей все же удалось сделать едкое замечание:
– Вы получили место в Аннаполисе потому, что занимались со мной любовью, капитан. Разве вам этого мало?
Длинные пальцы капитана перебирали пряди ее волос. Он приподнял ее лицо, оторвав его от своей груди.
– Спасибо, вполне достаточно! – с сарказмом ответил он, желая причинить ей боль.
И это ему удалось.
– А ты, Мэри? Ты также получила то, что хотела? – Задетая гордость Преблов тут же выдала ответ:
– Разумеется! Конечно, получила! – Ей отчаянно хотелось задеть его, как он только что задел ее. – Я всегда получаю то, что хочу! – похвасталась она, откинув назад голову и напрасно пытаясь его разглядеть.
Но в кромешной тьме она не могла увидеть, как боль исказила его красивое лицо.
Но это длилось лишь мгновение, и он тут же холодно спросил:
– А как же развод? Или ты поняла, что запретная любовь сына портнихи тебе нравилась больше, чем любовь богатого мужа-аристократа?
– Вы подлый, вульгарный ублюдок! – выпалила женщина и попыталась вырваться. – Я ненавижу вас, капитан Найт! Ненавижу всей душой, и буду ненавидеть до последнего вздоха!
– Ну и на здоровье, моя прелесть! – холодно заметил он, крепче сжимая волосы Мэри и приблизив губы к ее губам. – Я как раз сейчас собираюсь зацеловать тебя до смерти!
Глава 26
Капитан наклонил свою темноволосую голову и крепко поцеловал Мэри. Его горячие губы грубо прижались к ее открытому рту. Он почувствовал, что женщина сжалась, и понял, что она его боится.
Но ему не было никакого дела до ее чувств.
Мэри изо всех сил пыталась высвободиться из его объятий, но Клей продолжал целовать ее, не отрываясь. Он отказывался ее отпустить. Капитан немного передвинулся, прижав ее спиной к стене и преграждая путь своим худым мускулистым телом.
И продолжал ее целовать.
Мэри стонала, протестуя. Она пыталась повернуть голову, чтобы оторвать от него свои губы. Но его сильные руки крепко держали ее волосы и не давали ей вывернуться.
А капитан все целовал ее и целовал.
Пораженная его яростным натиском, Мэри отчаянно пыталась освободиться. Она изо всех сил колотила кулаками по его обнаженной спине и плечам и негодующе стонала. Но яростный жаркий поцелуй был нескончаемым.
И этот поцелуй потряс до основания все ее существо. Мэри поразилась, ощутив на себе его действие – волна за волной ее охватывали новые волны желания. Возбуждение ее росло. Соски затвердели, а между ног что-то легко запульсировало – захватывающий и дразнящий поцелуй пробудил в ней нечто давно забытое. Все тело Мэри дрожало, словно под действием множества электрических разрядов, вызывавших в ней немыслимое количество неведомых ощущений.
Ее распухшие груди были крепко прижаты к влажному от пота торсу Клея. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки завитки влажных волос на его груди терлись о ее затвердевшие до боли соски. Крепко прижатая к телу капитана, Мэри невольно ответила, когда его влажный и скользкий язык глубоко проник в ее рот, не оставив в нем без внимания ни одного укромного уголка, трогая, дразня, наслаждаясь.
Голова у Мэри закружилась, сердце яростно застучало. Ею овладели смешанные чувства. Она предвкушала наслаждение и в то же время возмущалась тем, что с ней происходит. Ей хотелось бы, чтобы поцелуи Клея были ей неприятны, хотелось бы с презрением отнестись к его прикосновениям. Но это было невозможно. Мэри Элен не испытывала ничего подобного с тех пор, как Клей в последний раз держал ее в своих объятиях. Нет, и это неверно.
Она вообще никогда не испытывала ничего подобного.
Мэри помнила нежные, ласковые поцелуи милого юноши. Теперь же она ощутила настойчивые и искусные ласки опытного мужчины и была не в силах противиться этим ласкам. И все же она пыталась бороться, зная, что произойдет, если она уступит.
Мэри отчаянно сопротивлялась темной притягательной силе этого опасного человека, который так крепко держал ее в своих сильных руках. Она была взволнована и шокирована столь явной демонстрацией мужской силы и страсти. Она была в панике. Мэри казалось, что она задыхается, и в то же время это было сладостное ощущение. Каждое смелое движение его языка, каждое движение его губ все сильнее сплавляли их с друг другом. Сильная рука мужчины все крепче сжимала ее талию.
Этот смуглый чувственный соблазнитель своими жадными, обжигающими поцелуями практически лишил ее воли. Мэри уже не могла ничего сделать: она просто млела от яростных, умопомрачительных поцелуев красивого капитана.
Мэри Элен перестала напрасно стучать кулаками по спине и по мускулистым плечам. Она прекратила сопротивляться – перестала вырываться, стараясь освободиться и убежать от него. Долгие опьяняющие поцелуи и горячее, крепкое как гранит прекрасное тело сделали свое дело – они совершенно околдовали слабеющую женщину. Слава Богу, что сейчас темно!
В глубине сознания у Мэри все же мелькнула мысль, что ей угрожает опасность полностью подчиниться этому загадочному мужчине. Она должна либо бороться до последнего вздоха, либо рискнуть, а последнее может повлечь далеко идущие последствия.
Но в этот момент Мэри не хотелось прислушиваться к доводам разума. Ей не хотелось думать. Хотелось только ощущать. В конце концов, Мэри тихонько вздохнула, молча, признавая свое поражение, и обняла капитана за шею своими слабеющими руками.
Опытный капитан уловил момент, когда женщина сдалась. А она действительно сдалась. Сама Мэри еще этого не понимала, но Клей понимал. Он также понимал, что победа была полной.
Теперь эта нежная красавица принадлежала ему.
При других обстоятельствах капитан тут же ослабил бы натиск и стал бы соблазнять ее не спеша. Будучи искушенным, в любовных играх, внимательным и восприимчивым к ощущениям даже самых развратных женщин, он бы воспользовался случаем начать все сначала. Стал бы ухаживать за ней, обольщать ее, нашептывая на ушко ласковые слова, нежно целуя и лаская.
Но напряжение между ними накапливалось слишком долго. Клей слишком сильно ее хотел.
Возбуждение капитана было гораздо сильнее возбуждения Мэри. Кровь в его жилах превратилась в жидкий огонь. Им овладело такое затмевающее разум желание, что он был готов сорвать одежду с ее теплого желанного тела и взять ее прямо здесь, на полу.
Капитан продолжал обольщать ее упоительными поцелуями. Когда он, наконец, оторвался от ее губ, Мэри предприняла последнюю попытку спастись.
– Пустите меня, – прошептала она едва слышно, откинув голову назад.
Сердце ее билось неровно.
Ответом ей был горячий влажный поцелуй в чувствительном месте шеи. Мужчина решительно дернул поясок у нее на талии.
– Нет… Пожалуйста, не надо… – прошептала она, в то время как капитан одним быстрым движением сбросил с нее халат, оставив Мэри совершенно беззащитной в одной влажной тонкой ночной рубашке.
От прикосновения его пальцев, расстегивавших глухой ворот рубашки, голова ее закружилась. Она пыталась сказать «нет», но задохнулась. Мэри чувствовала горячее дыхание Клея на своем плече, и пульс ее стал совсем бешеным. Обнаженная плоть дрожала. Женщина застонала, когда его жадные губы запечатлели поцелуй на ее плече и шее.
Мэри поморщилась, когда теплая мужская рука скользнула внутрь расстегнутой рубашки и легла на ее левую грудь. Он потер большим пальцем затвердевший сосок, и она вздохнула от удовольствия. Капитан тут же закрыл ей рот страстным поцелуем. Ее губы раскрылись. Она вся пылала страстью.
В непроглядной тьме коридора второго этажа Мэри страстно целовала капитана Найта, в то время как он всеми пятью пальцами ласкал и дразнил ее твердый, как алмаз, сосок. Ей было приятно, так приятно, что хотелось, чтобы он не останавливался.
Клей отпустил ее губы, но его рука продолжала ласкать ее грудь. Мэри почувствовала, что он немного передвинулся, и заморгала, пытаясь что-нибудь разглядеть. Но ничего не было видно. Она изумленно застонала, шокированная тем, что горячие губы капитана ухватили сквозь тонкую ткань рубашки ее правый сосок.
– Капитан… Ох… Капитан Найт… – вздохнула Мэри, медленно наклоняя голову. Распущенные волосы закрыли ее разгоряченное лицо. Левой рукой Мэри дотронулась до его широкого скользкого плеча, затем прижала к себе его голову.
Капитан продолжал дразнить и ласкать языком ее твердый, как камень, сосок через влажную, прилипшую к телу ткань сорочки.
– Пожалуйста… Ох, пожалуйста… – шептала она во тьме, ероша тонкими пальцами шелковистые волосы у него на затылке.
Клей накрыл ртом облепленный мокрой тканью сосок и начал сильно сосать его. Мэри судорожно сжала его волосы, крепче прижимая к себе его лицо. Она была вне себя от восторга. Неожиданно ей страстно захотелось его увидеть.
Она знала, что капитан стоит перед ней на одном колене, что его сильная рука обнимает ее талию, а другая ласкает обнаженную левую грудь. И она могла себе представить, как он выглядит, стоя перед ней, – большой чувственный рот прижат к ее груди, прекрасные серебристо-серые глаза закрыты, длинные, черные как смоль ресницы веером лежат на высоких скулах.
Ох, если бы только она могла его видеть!
Но Мэри ничего видеть не могла, а могла только чувствовать.
Она чувствовала влажное тепло его рта на своем пульсирующем правом соске, чувствовала, как его загорелая рука играет с ее левой грудью. Мэри глубоко вздохнула. Неожиданно Клей оторвал губы от ее тела. Он откинул ткань сорочки и снова приник к левой груди. Он ласково покусывал и облизывал сосок, в то время как его пальцы ласкали влажную от поцелуев правую грудь.
Жаркая, душная ночь была очень тихой. Не слышно было даже легкого шелеста ветерка. Никаких звуков в доме. Снизу, от реки, не доносилось никаких голосов. В доме царила абсолютная тишина. Мэри слышала один только этот сосущий звук, и звук этот был исключительно эротичным. Ее охватила дрожь наслаждения. Она наклонилась еще немного вперед, сжимая голову Клея и притягивая се еще ближе к себе.
Неожиданно капитан выпустил изо рта твердый влажный сосок и прижался горячими губами к ее ребрам. Мэри почувствовала, как он стягивает расстегнутую рубашку с ее рук и плеч. Она помогла ему освободить свои руки от рукавов. Когда рубашка повисла у нее на бедрах, она крепко сжала широкие обнаженные плечи Клея.
Потом она закрыла глаза и вздохнула, когда Клей стал целовать ее талию и дрожащий живот, передвигая разгоряченное лицо. Он добрался до маленькой впадинки ее пупка. Мэри не пыталась его остановить, когда капитан сильно потянул ткань и стянул рубашку с ее бедер. Она почувствовала, как тонкая ткань упала ей на ноги, почувствовала, как его ладонь приподнимает ее левую ногу и освобождает ее. Правой ногой он не стал заниматься. Его горячие губы вернулись к обнаженной коже возлюбленной, крепкие руки сжали ее бедра. Мэри вздохнула и застонала, когда его пылающие губы рассыпали поцелуи по ее дрожащему животу, прошлись по косточкам на бедрах;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36