Я потупился – сделав вид, что не выдержал его проницательного взгляда, чем, как понадеялся, доставил визави небольшое удовольствие. Кому не лестно ощущать себя властелином людей с демоническим взором...
– Вечер сегодня теплый, – сказал он, – будет приятно погулять.
– Да, конечно, – быстро согласился я, как бы сразу отдавая ему инициативу в общении.
Теперь, когда я решил здесь остаться и разобраться, что это, собственно, за тип, нужно было полностью поменять стиль поведения. От того, какое он составит обо мне впечатление, во многом зависело наше дальнейшее общение. Вряд ли новый знакомый что-нибудь знает про меня, кроме того, что ему могла рассказать Наталья Требухина, а это почти ничего. Никаких откровенностей, кроме интимных, между нами не было. Значит, он теперь будет меня прощупывать, пытаться понять, что я за человек. Самый простой способ завоевать доверие – показать свои недостатки и слабости. Слабые люди легче управляемы, и их можно не бояться.
Подчинившись воле нового знакомого, я шел рядом, слегка отставая, этим как бы показывая, кто из нас лидер. Он неспешно ступал по довольно широкой тропе, незаметно наблюдая за мной.
– Как вам нравится дочь Требухина? – после нескольких минут молчания, наконец, спросил он.
– Очень нравится, – честно признался я. – Боярышня Наталья – хорошая девушка, скромная, послушная, богобоязненная.
Собеседник быстро взглянул на меня, и я подумал, что пересолил. Ни в одной из перечисленных девичьих добродетелей, Наталью заподозрить было совершенно немыслимо. Однако такая оценка Наташи иностранцу почему-то очень понравилась.
– Мне тоже кажется, что боярышня Наталья – скромная, благонравная девушка. Хорошая кому-то достанется жена! Такое богатство упускать не след, желающих найдется много, да не всякий ее достоин!
– Именно, счастлив будет обладающий таким несомненным сокровищем! – витиевато поддержал я, решив, что странный тип задумал заняться сватовством и составить счастье дочери приятеля. Теперь оставалось ждать, когда разговор зайдет о нашей с Наташей совместной судьбе. Единственное, что меня в тот момент интересовало, какая нужда иностранцу пытаться женить меня на дочери Требухина? Никаких достоинств кроме мифического звания окольничего я за собой не числил.
– Чудесная девушка, а какая красавица, такую и за царя выдать не грех! – с энтузиазмом воскликнул иностранец.
Я в очередной раз понял тщетность человеческой гордыни: оказывается, никто посягать на мою свободу и не собирается, новый знакомый мыслил выше и шире, он явно хотел пристроить красавицу-девицу в царскую опочивальню.
Знай иностранец сложность мероприятия, связанного с подбором невесты русскому царю, вряд ли стал бы даже затевать такую авантюру. Возможно, он рассчитывал на то, что царь Дмитрий не совсем легитимен и ему будет легче подсунуть невесту такого же, как и он, сомнительного происхождения. Мне впутываться в такое предприятие никакого интереса не было, честолюбивые мечты отдельных граждан меня никак не касались.
Потому, чтобы не затевать ненужных споров, я сразу же назвал непреодолимое препятствие для такого брака:
– Это, конечно, – сказал я, – товар знатный: боярышня чиста и прекрасна, как ангел небесный. Только для царя это не главное. Нужно, чтобы у невесты род был самый первый, близкий к царскому. Требухины, конечно, люди знатные и выдающиеся, но все-таки не потомки Ярослава.
– Какого Ярослава? – не понял собеседник.
– Был такой великий князь, по имени Ярослав Мудрый, потомок Рюрика.
– О, род боярина Требухина еще древнее и знатнее какого-то князя! – заторопился он. – Их род восходит к римским цезарям.
– Правда? – удивился я, не очень скрывая иронию. – В таком случае, все упрощается. Тогда, думаю, новый царь непременно заинтересуется боярышней Натальей!
Однако иностранец иронии или не понял, или проигнорировал:
– О, он должен заинтересоваться такой чудесной девушкой! И вы в этом ему обязательно поможете!
– Само собой разумеется, – прочувственно сказал я, – как только, так сразу!
– Что как, так? – не понял собеседник. – Я не всегда жил в Москве, и мне не все понятно в вашем разговоре.
– Да? – делано удивился я, – Никогда бы не подумал, что вы не московит. А откуда, если не секрет, вы к нам приехали?
. – Я? – Он явно не хотел говорить на эту тему и потому опять уставился мне в глаза, вероятно, намереваясь подчинить своему гипнотическому полю. – Я приехал из... – Он надолго замолчал, сверля меня взглядом, Что он мне пытался внушить, я, конечно, не понял, но делать было нечего, пришлось его немного разыграть.
– Вы прибыли из Твери? – тусклым, безвольным голосом подсказал я.
– Именно, я приехал из Твери, – радостно повторил он, напоследок еще раз пронзая меня особенно выразительным взглядом.
– Я так и думал, – сказал я уже обычным голосом, – чувствуется, что вы откуда-то с запада.
– Да, да, конечно, я откуда-то с запада, – подтвердил он.
Дальше мы шли молча, так что мой спутник так и не узнал значения таинственного выражения: «как только, так сразу», а я – тайну его происхождения.
Пока мы гуляли, совсем стемнело. Дальше оставаться вне приделов поместья было небезопасно, и мы, не сговариваясь, остановились.
Кажется, и это случайное совпадение пошло на пользу развитию наших отношений: мой новый знакомый, посчитал, что я уже и без пронзительных взглядов подчиняюсь его воле.
Таким образом, мы оба начинали смотреть друг на друга снисходительно и почти с удовольствием. Он решил, что я глуповат и управляем, мне стало казаться, что я его сильно переоценил.
По тому, как он себя вел и что говорил, на дьявола во плоти мой приятель никак не тянул. Максимум на обычного интригана, Как только подвернулся сомнительный во всех отношениях шанс, решил попытаться им воспользоваться и выдать дочь приятеля за русского царя.
Дальше разговаривать с ним не имело смысла, и я решил вернуться в имение, а потому предложил:
– Уже поздно, как бы на нас не напали разбойники. Да и спать пора, мне утром нужно возвращаться в Москву.
– Разве вы не останетесь здесь? – удивился он.
– Зачем?
– Но мы же решили помочь боярышне! – сказал он так, как будто между нами уже существовал какой-то договор.
– Да, конечно, мы с вами так и решили, – продолжая валять дурака, ответил я, – но царь-то не здесь, а в Москве, зачем же мне сейчас оставаться у Требухиных? Я все разузнаю, переговорю с нужными людьми... Мне какой будет откат?
– Что будет? – не понял иностранец. .
– Чего же здесь непонятного! Если Наталья выйдет замуж за царя, то ее отец и вы получите прямую прибыль. А я что с этого буду иметь?
– О, вы, оказывается, умеете трезво мыслить! – похвалил меня иностранец, чуть ли не с уважением глядя на русского прагматика.
– А то! – скромно сознался я.
– Вы получите большую прибыль, вы этим поможете всей Руси! – сказал он и опять пронзительно посмотрел мне прямо в глаза.
Возможно, будь на улице светло, я бы и подчинился его гипнотическому взгляду, но по темному времени проигнорировал, ответив:
– Мне было бы интереснее получить что-то более конкретное. Деньги или должность первого боярина,
– О! Все, что вам будет угодно! – согласился он.
– Какие гарантии и задаток?
– Мы это обсудим в другой раз, – помедлив, сказал он.
– Хорошо, тогда и будем решать.
Разговор на этом кончился, и дальше мы шли молча, просто наслаждаясь вечерней прохладой. От общения с этим человеком у меня осталось неопределенное впечатление, я так и не понял, что он собой представляет.
Только войдя в господскую избу, я вспомнило своем оруженосце, которого оставил наедине с двумя прекрасными девами. В наших покоях было тихо, и я, на всякий случай покашляв за дверями, вошел в терем. Женщин здесь уже не было. Комнатенку освещала восковая свеча, Рында сидел возле стрельчатого окошка с кислой миной.
– Ну, и как тебе все это понравилось? – спросил я Ваню.
– А… – только и протянул он.
Я ожидал от него более эмоциональной оценки.
– А где девушки?
– Ушли.
– Я вижу что ушли…
– В общем, как ты вышел, они тоже ушли, – грустно сказал он, – Видно, мне на роду написано мыкаться одному!
Что ему еще написано на роду, мне узнать не пришлось. Тихо заскрипели ступени лестницы, и в нашей светелке появилась сама боярышня.
– Вы еще не спите? – спросила она, хотя это и так было очевидно.
– Нет, не спим, – ответил за нас обоих Ваня.
– Зря мы сюда приехали, – грустно промолвила Наталья.
– Мне тоже так показалось, – не без ехидства сказал я. – Батюшка твой жив, здоров и пока умирать не собирается.
Наталья тяжело вздохнула. Было заметно, что выпитое днем в трактире курное вино, в просторечии – самогонка, пока еще не выветрилось и она слегка хмельна.
– Как там твой родитель? – вежливо поинтересовался я.
– Он что, он как всегда пьет. Ты, я слышала, со Свеном познакомился?
Свенами на Руси называли шведов, так что национальная принадлежность моего нового знакомого стала прорисовываться.
– Познакомился, – сознался я.
– Смотри! – предупредила Наташа, не уточнив, куда мне нужно смотреть.
– Как он сюда попал? – как бы между прочим поинтересовался я.
– Кто?
– Ну, этот, Свен.
– Какой свен?
– Ты только что спросила, познакомился ли я со свеном, – терпеливо объяснил я.
– Ах, не знаю я ничего! – плачущим голосом воскликнула Наташа. – Отец велел тебе к нему прийти!
– Скажи, что я устал и ложусь спать.
Боярышня посмотрела на меня своими прекрасными глазами. Рассмотреть, что в них таится, при слабом освещении было невозможно, но то, что они необычно грустные, я увидел.
– Пойди ты к нему, – попросила она, – он пьяный и все равно не отстанет... Теперь уже все равно, – добавила она.
От ее недавней наглой самоуверенности не осталось и следа. Девушка казалась тихой и очень печальной.
– Наташа, – сказал я и взял ее за руку, – объясни, что здесь происходит?
– А ты еще сам не понял? – вопросом на вопрос ответила она.
– Нет, и меньше всех я понимаю тебя. Зачем тебе вдруг понадобилось сюда возвращаться?
– Я думала, ты уже догадался. Они меня заставили!
Я по инерции хотел спросить: кто и когда, но не спросил.
Теперь, после ее подсказки, догадаться, как могли развиваться события после первого похищения, было не ахти как сложно. И вообще было похоже, что все последнее время мною манипулировали и направляли туда, куда нужно было то ли бывшему боярину, то ли загадочному шведу, а я только и мог что сердиться на Наташу и подозревать ее во всех женских пороках и слабостях.
– Ты можешь рассказать, что здесь происходит? – тихо спросил я, низко наклонившись к ее лицу.
Она не ответила, только отрицательно покачала головой.
– Ладно, пойдем к твоему отцу, буду разбираться на месте, – решил я. Ситуация и раньше мне не нравилась, а теперь и того меньше.
– Я тебя провожу, – сказала девушка, – только постарайся быть осторожным.
Об этом меня предупреждать было не обязательно. Если бы я не был всегда начеку, то давно окончил бы свои похождения самым плачевным образом.
Оставив Ваню в тереме, мы спустились по утлой, скрипучей лестнице вниз. В большой комнате первого этажа никого не оказалось. В доме было тихо, и я удивился, как безбуйно «гуляет» боярин со своей многочисленной пьяной челядью.
– Он не здесь, – остановила меня девушка, когда я направился во вторую комнату господского дома, – батюшка в разгуляй-избе.
О Разгуляй-поле я слышал, почему бы тогда не быть такой же избе?..
– Где это? – спросил я.
– Там, – ответила она, махнув рукой на входную дверь. – Мне туда входить нельзя, но тебя провожу.
Мы вышли на залитый лунным светом двор. Ночное светило было в своей полной фазе, так что светло казалось почти как днем. Мне хотелось как-то приободрить девушку, приласкать. Мое недавнее раздражение прошло без следа, и теперь я испытывал к ней почти прежние чувства. Мне показалось, что она поняла, о чем я думаю, и отрицательно покачала головой.
– Нет, не нужно, за нами все время следят, – совсем тихо, хотя во дворе кроме нас никого не было, сказала она.
– Быстро расскажи все, что ты знаешь о Свене? – так же тихо попросил я.
– Почти ничего, он приехал полгода назад и с тех пор все время с отцом. Он какой-то, – она не нашла подходящего определения и слабо взмахнула рукой. – Мне он не нравится.
«Мне тоже», – подумал я. Хотя после нашей странной прогулки иностранец стал казаться довольно примитивным типом, но интуиция подсказывала, что лучше держаться настороже.
Так тихо и почти односложно переговариваясь, мы продвигались вглубь двора, куда-то к задней его ограде. По большой огороженной территории без понятной на первый взгляд системы были разбросаны разной величины и назначения строения: амбары, сараи, рига, хлев, коровники и конюшни. Определить назначение построек можно было только приблизительно, потому я зря не ломал себе голову, больше смотрел по сторонам, на всякий случай запоминая местность.
Между тем мы миновали хозяйственные строения и вышли к задней стороне тына, окружавшего усадьбу. Наталья неожиданно остановилась.
– Теперь иди по этой тропе и там увидишь избу, батюшка в ней. Только будь осторожен, – добавила она и чуть прижалась ко мне бедром, Я попытался ответить на незаметную ласку, но девушка уже круто повернулась и быстро пошла назад. Я остался один.
Впереди метрах в пятидесяти виднелось строение, напоминающее обычную крестьянскую избу. Я не спеша направился в ту сторону. Никаких тревожных предчувствий от предстоящей встречи с Требухиным у меня не было. Тем не менее, я на всякий случай проверил, как легко из ножен выходит кинжал. Другого оружия у меня с собой не оказалось.
Вблизи изба оказалась обычным примитивным строением, без окон и сеней. Я без стука открыл низкую, высотой не больше полутора метров дверь и, нагнувшись, вошел внутрь. Здесь оказалось шумно и чадно. Я даже сразу не разобрался, как устроен этот вертеп пьянства и разврата. Впрочем, с «развратом» я погорячился. Женщин тут не оказалось. Вокруг большого прямоугольного стола сидели только мужчины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37