В Венскую академию он поступает в 1901 году и учится здесь в продолжение четырех лет. Профессорами его были Эдмунд Хелмер, Ханс Биттерлих и архитектор Отто Вагнер. Последний имел большое влияние на учащуюся молодежь, в том числе и на Мештровича. Но, вероятно, не столько Академия, сколько сама культурная жизнь Вены оказала большое влияние на формирование творчества Мештровича.
С другой стороны, на выставках венского Сецессиона Мештрович мог познакомиться с творчеством многих европейских скульпторов, в том числе с произведениями Родена, Менье, Минне, и уже в 1903 году Мештрович сам становится членом венского Сецессиона.
Из названных скульпторов, пожалуй, Роден производит на него наиболее сильное впечатление. Воздействие Родена можно наблюдать в таких ранних произведениях Мештровича, как статуя Льва Толстого (1903), «Портрет девочки» (1904) и фонтан «Источник жизни» (1905). Об этом влиянии свидетельствует не только внешнее заимствование формы, обобщенный силуэт и желание как бы «смазать» все детали, что видно в статуе Толстого, но и стремление создать символические образы.
Дальнейшее знакомство с французским искусством происходит в Париже (1907–1909). Именно здесь скульптор находит собственный язык, вырабатывает свой стиль, создает произведения, которые органически связаны с культурой югославского народа. В 1908 году Мештрович основал в Загребе художественное общество «Медулич».
Находясь во время Первой мировой войны в Лондоне, Мештрович становится членом Югославского комитета, и теперь деятельность скульптора была направлена на освобождение словенцев и хорватов от австро-венгерского владычества и объединение их с сербами.
В 1919 году Мештрович возвращается из-за границы в Загреб, избирается почетным членом Югославской Академии наук и искусств в Загребе. С 1922 года он становится профессором. 1919–1941 годы плодотворны для Мештровича. Он активно работает и как скульптор и как архитектор.
В 1941 году Мештрович арестован полицией усташей. В 1942 году ему удалось уехать в Рим, а оттуда в Швейцарию, где оставался до 1947 года. В том году он принял приглашение быть профессором скульптуры в Сиракуэском университете США. Здесь скульптор и умер в 1962 году.
Творчество Мештровича, совершенствовавшего свое мастерство в Париже, Италии, Швейцарии, Англии, прожившего значительную часть своей жизни за рубежами родины, в Америке, тем не менее было крепко, органично связано с национальной культурой Югославии, во многом вдохновлялось жизнью и судьбами ее народа.
Характерной, что, будучи в эмиграции в годы перед мировой войны, совершая свои длительные турне за рубежом, изучая искусство и показывая работы на многих крупнейших международных выставках, Мештрович неизменно участвовал и на всех выставках своей родной страны.
Мештровича всегда отличали удивительная широта исторического мышления, богатство творческой фантазии, стремление охватить исторический опыт народов и веков. В основе же лежало неизменное тяготение к жизни своего народа, соединение национальной художественной традиции с современной формой. Творчество скульптора достигало наивысшего подъема именно тогда, когда осуществлялось органичное соединение этих двух начал.
Связи его искусства с народом оставались незыблемыми на протяжении всей долгой творческой жизни. Им созданы в родной стране такие шедевры реалистического ваяния, как «Моя мать», «Косовская девушка», «Вдова с ребенком», «Кральевич Марко», памятник Неизвестному солдату на горе Авале близ Белграда. Последнее произведение мастера — самое крупное монументальное произведение, созданное им на родине. Нельзя не отметить и портреты выдающихся прогрессивных исторических деятелей Югославии — Марко Марулича, Андрея Медулича, мавзолей семьи Рачеч в Цавкате.
Большая серия скульптур посвящена материнству. Она народна по эмоциональному строю, по выраженному в ней великому долготерпению матери-крестьянки. Таковы «Вдова с ребенком», «Взывающая Ниобея», благоговейно молящаяся Мадонна с ребенком на руках, трагическая «Пиета», образы молодых крестьянок, несущих назревшее радостное предчувствие грядущего материнства. К этому кругу скульптур принадлежат и ранние произведения мастера — группа «Две женщины» (1907), «Воспоминание» (1908).
Бесспорной удачей Мештровича стала его статуя «Мать» (1908). В этой работе скульптор ясно и полно заявил о своем творческом кредо. Мештрович дает понять, что для него произведение искусства — не внешнее подражание натуре, не только изображение какого-либо объекта, а прежде всего раскрытие больших идей. Поэтому, воплощая образ своей матери, он не подчеркивает индивидуальные черты, а дает значительный, обобщенный образ.
В этой далматинской женщине, а национальность художник выразил типом женщины и ее костюмом, воплощены народная мудрость и пережитое страдание. Как напряженна ее поза, как сосредоточенно ее лицо с прикрытыми глазами! Скульптор дает ощутить зрителю пластическую красоту облегающей фигуру одежды, с ритмично повторяющимися складками. В статуе «Мать» налицо то стремление к монументальности, которое будет характерной чертой творчества Мештровича.
Развивая тему материнства, почти одновременно с этой монументальной работой Мештрович создает «Портрет матери» (1909). В портретном жанре скульптор ставит иные задачи. Чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить «Портрет матери» со статуей «Мать». В портрете, несмотря на обобщенность форм, художник подчеркивает индивидуальные, конкретные черты. В отличие от статуи глаза в портрете изображены открытыми, взгляд суровый, умудренный опытом. Показаны и морщинки, свидетельствующие о печати времени. Вместе с тем в энергичной трактовке формы видна взволнованность скульптора.
Интерпретация общечеловеческого чувства материнства дана не как простое выражение слепой, физиологической привязанности к своему ребенку. Это высокое духовное раскрытие явления в его этической сущности, мудрость глубокого понимания, связывающего тему материнства с общечеловеческими судьбами.
Не случайно Мештрович во время празднования своего пятидесятилетия написал: «Я прошу прощения у моей родной бессмертной матери Хорватии, у ее сестры-близнеца Сербии, у моего отечества Югославии и у всех славян за то, что посвящаю свое скромное творчество: молитвы, песни и протесты, не им, а всему человечеству».
Поцелуй
(1909 г.)
Особое место в румынском ваянии занимает творчество Константина Бранкузи (Брынкуша), широко известное за пределами его родины. Он родился 21 февраля 1876 года в Румынии. Первые уроки искусства он получил в Тыргу Жиу у Пестишана. В 1894 году Константин поступает в Школу искусств в Крайове. Через четыре года Бранкузи переезжает в столицу Румынии. В Бухаресте он обучается в Школе Высокого Искусства. В 1902 году он создает свое первое произведение «Анатомическую модель» — «Экорше».
В 1904 году Константин пешком пришел из Румынии во Францию. Здесь, а также в Индии и США и жил скульптор до самой смерти в 1957 году. Однако скульптор никогда не порывал связи с национальной культурой Румынии, с ее народом, не раз он приезжал на родину.
Некоторое время Бранкузи работает в мастерской Родена. В 1906 году он впервые выставляется в парижском салоне. Его самые первые произведения — это версии «Поцелуя» Родена, которые он вырезал из толщи мрамора. Уже в начальном периоде своего творчества скульптор создал произведения, ставшие классикой: нагую мужскую фигуру в мраморе, находящуюся ныне в Академии изящных искусств в Бухаресте, первые варианты «Птицы в пространстве»; множество интереснейших работ, вызывающих ассоциации с фольклором, выполнено Бранкузи из дерева.
Бранкузи относится к скульпторам, которые не приняли традиционного академического искусства. Но он не принял и рационалистических принципов распространенного в то время кубизма, ведущих к разложению пластического начала скульптуры. Поиски Бранкузи своеобразны, близки системе органических универсальных форм, развитой позже Генри Муром. Бранкузи призывал к строгим и сильным формам, освобожденным от всего наносного и случайного. Он ни в коей мере не стремился к индивидуальной характерности, жизненной неповторимости, добиваясь выражения первоначальной сути, приближения к прототипу.
Его больше привлекала упрощенность форм и художественная цельность примитивной скульптуры, чем ее грубая выразительность. Это видно по его знаменитой работе 1909 года «Поцелуй», изваяния из камня в форме параллелепипеда, в котором сплетенные тела влюбленных высечены наподобие кубических статуй Среднего Царства фараонов. Ныне статуя установлена в Париже на надгробии Т. Рачевской, что на кладбище Монпарнас.
Лаконизм художественных средств, самодостаточность этой скульптурной группы свидетельствуют о решительном отходе от принципов, выраженных в «Сидящей женщине» Майоля, с которой скульптура Бранкузи соотносится так же, как фовисты с импрессионистами. Бранкузи обладал «гением недосказанности», схожим с Матиссом. Памятник является для него вертикальной плитой, симметричной и неподвижной — постоянной отметкой, подобно древним стелам, и он старается как можно меньше отходить от этой основной формы. Индивидуальные черты обнимающихся влюбленных переданы ровно настолько, чтобы их можно было различить, и фигуры выглядят скорее первозданными, чем примитивными. Это внезапное олицетворение молодости, невинное и безымянное.
В 1910 году Бранкузи сделал очередной смелый шаг в своем творчестве, приступив к созданию беспредметных работ из мрамора или металла. Первые делятся на две группы: вариации яйцевидных форм — с названиями типа «Новорожденный» или «Начало мира» и устремленными ввысь вертикальными «птичьими» мотивами. За приверженность этим двум основным, отличающимся такой предельной простотой, формам Бранкузи иногда называли «Мондрианом скульптуры». Это сравнение, однако, ошибочно, так как Бранкузи стремился к выражению сущности, а не отношений. Его увлекала антитеза в жизни потенциальной и кинетической энергии — самодовлеющее совершенство яйца, в котором кроется тайна всего творения, а также чистый динамизм творения, выпущенного из-под оболочки.
Освобождая свои творения от всего несущественного, «случайного», Бранкузи придает им многозначительность и магическую неоднозначность первоначального символа. Семнадцать вариантов «Синьориты Погани» в бронзе и других материалах, сделанных в период с 1913 по 1933 год, шесть версий работы «Петух», выполненных из дерева (1924–1949), семь вариантов бронзовой скульптуры «Новорожденный» (1915–1920) и особенно двадцать два варианта работы «Птицы в пространстве» свидетельствуют о неустанных поисках равновесия скульптурной массы.
«Птица в пространстве» (1928) — не абстрактный образ птицы, а воплощение самого полета. Его бестелесность подчеркнута тщательной полировкой, дающей поверхности способность зеркального отражения и создающей тем самым новую связь между построенным пространством внутри и свободным снаружи.
Скульптор много экспериментировал, изучая возможности использования архитектурных форм. Так, большой интерес представляет созданный Брынкушем на его родине в Тыргу-Жиу ансамбль, посвященный павшим в Первой мировой войне. Ансамбль включает «Стол молчания» — композицию, все компоненты которой созданы из массивных каменных блоков, замечательных по пластической выразительности своих предельно простых форм. Подтекст этой композиции, предназначенной стать местом молчаливых воспоминаний о погибших, эмоционально очень выразителен. Установленная в этом же комплексе у подножия Карпат «Бесконечная колонна», выполненная из позолоченной стали, по мысли автора, должна была служить символом непрерывного вечного движения к совершенству.
Бранкузи принадлежит также знаменитая Леда, расположенная на диске, приводимом в движение часовым механизмом. «Искусство во времени» приобрел Нью-йоркский музей современных искусств. Когда Европа и весь мир участвовали в войне 1939 года, Бранкузи, как всегда далекий от современной действительности, уезжает в Индию, где по предложению Махараджи Индоре подготавливает священное пространство для медитации. Для художника необязательно непосредственное участие в событиях эпохи, эпоха воплощается в его произведениях.
Стреляющий Геракл
(1909 г.)
Рассказывают, что однажды к «Гераклу», выставленному в Салоне 1910 года, подошла группа художников.
«Вы автор этой работы? — обратились они к автору — Бурделю. — Можете гордиться, вы создали действительно нечто выдающееся».
Эмиль-Антуан Бурдель родился в Монтабане в 1861 году в семье резчика по дереву. Детские годы будущего скульптора прошли в кругу большой патриархальной семьи. «Мой дед с отцовской стороны был пастухом из Тарн — Гаронны. Я вырос под звуки пастушеского рожка… Один из моих дядей… каждое утро и вечер очаровывал Монтобан искусными переливами своей самшитовой свирели… Мой дед с материнской стороны — ткач… обладал неплохим голосом, он часто пел, и его простые, немного суровые песни до сих пор живут в моем сердце».
Вместе с дедом-пастухом Бурдель пасет коз и учится слушать, понимать язык природы. В тринадцать лет, научившись неплохо рисовать, Бурдель помогает отцу. Эмиль вырезает небольшие фигурки из дерева для украшения мебели, голову фавна, львиные маски, листья аканта и т. д. Работы Бурделя-младшего все больше привлекают к себе внимание. При поддержке поэта Э. Пувийона талантливого юношу посылают в Тулузу.
Начинаются годы упорного и напряженного труда. Бурдель постепенно увлекается средневековой архитектурой и скульптурой, благо Тулуза настоящий музей
Молодой скульптор подолгу бродил по городу, заходил в антикварные лавочки. Свою первую работу Бурдель выполнил, вылепив голову драгуна Декре. Затем на выставке в Тулузе Бурдель выставил другой портрет — Бермонда. Годы, проведенные в Тулузе, стали для него хорошей школой, но, чтобы совершенствоваться, надо было ехать в Париж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73