– Я не вижу никого, кто бы мне подходил.
– А этот, значит, подходит? – вскинулась Дженет. – Ты его совсем не знаешь. Он просто один из многих, кто оказался в этом идиотском, жутком лагере беженцев.
Пресидио до сих пор снился Дженет в ночных кошмарах. Землетрясение и все, что было после, явились сильным источником стресса. Дженет в жизни не ощущала большего счастья, чем теперь, когда засыпала в своей собственной постели.
Ничего идиотского и жуткого в Пресидио Мелани не находила, но промолчала. Лишь одно воспоминание, связанное с лагерем, вызывало у нее отвращение – предательство ее парня и лучшей подруги. Она без сожаления освободилась от обоих. Жалела об этом только мать. Дженет до сих пор по крайней мере раз в день общалась с Эшли, обещая уговорить Мелани, хотя та и не подозревала, что они общаются.
Мелани не собиралась снова впускать Эшли в свою жизнь, так же как и Джейка. Их исчезновение с лихвой восполнил Том. Пожелав матери спокойной ночи, Мелани медленно двинулась по коридору к себе. Все ее мысли были о Томе. Первое свидание прошло безупречно.
Глава 14
Том приезжал к Мелани еще несколько раз. Они ходили ужинать, в кино, отдыхали возле бассейна, не замечая явного недовольства Дженет, которая почти не разговаривала с Томом, хотя он оставался с ней неизменно вежлив. Как-то раз он привез к Мелани младшую сестру Нэнси. Втроем они устроили барбекю у бассейна и очень весело провели время. Своей простотой, открытостью и добротой Мелани произвела на сестру Тома неизгладимое впечатление. Глядя на нее, никто не сказал бы, что она звезда, – обычная девчонка, каких много. И когда Мелани пригласила обоих на свой концерт в «Голливуд Боул», Нэнси не могла поверить своему счастью.
До секса у Тома с Мелани дело еще не дошло, они решили не спешить и узнать друг друга поближе, а там видно будет. Сердечные раны Мелани, нанесенные Джейком, еще давали о себе знать, и Том постоянно говорил, что время у них есть. Им вместе было хорошо. Они смотрели все фильмы и слушали диски, которые привозил с собой Том. Познакомив Мелани с сестрой, Том повез ее в Пасадену на ужин к родителям. Мать и отец Тома – искренние и приветливые люди – очаровали Мелани. Они были хорошо образованы, воспитаны и сохраняли по отношению друг к другу теплые чувства. Относились к Мелани с уважением, отдавая должное ее таланту, однако без чрезмерного восхищения. Они приняли ее, как приняли бы любого из друзей своих детей, в отличие от Дженет, которая продолжала видеть в Томе злейшего врага. Она делала все, чтобы оттолкнуть его от себя, но Том понимал: Дженет видит в нем угрозу карьере Мелани. Он не пара ее дочери. И Мелани приходилось постоянно извиняться за мать, а потому большую часть свободного от репетиций времени она стала проводить в Пасадене.
Два раза Том приходил к ней на репетиции и был потрясен ее высоким профессионализмом. Он все больше убеждался, что карьера Мелани не подарок судьбы. Блестящая техника, написанные ею самой аранжировки и некоторые песни – все это было плодом ежедневного упорного труда. Обе репетиции в преддверии концерта в «Голливуд Боул», на которых побывал Том, закончились лишь в два часа ночи, и только тогда Мелани осталась довольна результатом. Звукорежиссеры в разговоре с Томом, пока Мелани репетировала, сказали, что она всегда такая придирчивая. Может работать аж до пяти утра, а на девять назначить следующую репетицию. В общем, она всех держала в ежовых рукавицах, но еще строже относилась к себе. И пела, добавил про себя Том, как ангел.
В день концерта она попросила Тома прийти с Нэнси пораньше и посидеть с ней в гримерной. Том был рад, но, когда они с сестрой пришли, Мелани в гримерной оказалась не одна. Там же гримировали и Дженет, которая вертелась во все стороны, отдавала распоряжения и одновременно пила шампанское. Иногда фоторепортеры и ее просили попозировать. Тома с Нэнси она не видела в упор так долго, как это было возможно, а потом наконец выбежала из гримерки, чтобы позвать парикмахершу, курившую на улице с музыкантами. Те уже знали Тома, и он казался им славным малым.
За полчаса до начала концерта Том с Нэнси оставили Мелани: ей нужно было закончить макияж и одеться. Тома удивила ее невозмутимость перед концертом. Мелани, как настоящую артистку, совсем не пугал восьмитысячный зал. На этом концерте она собиралась исполнить четыре новые песни – хотела перед гастрольным турне посмотреть, как их примут слушатели. До гастролей оставалось мало времени. Том в июле выходил на работу, но пообещал при первой возможности вырываться к ней. Он устроился в «Бехтель», где ему обещали загранкомандировки. Он решил, что работа отвлечет его, пока Мелани будет в отъезде. Работа эта, можно сказать, на него с неба свалилась – она по всему была гораздо лучше того, что наклевывалось в Сан-Франциско перед землетрясением. И все благодаря отцовским связям. Не исключалась возможность учебы в бизнес-школе за счет фирмы в том случае, если им будут довольны.
– Удачи, Мел, – шепнул Том, покидая гримерку. – Фурор тебе обеспечен.
Мелани вручила Тому с сестрой билеты на места в первом ряду. Проводив их, она натянула на себя красное облегающее платье из атласа, проверила макияж и прическу и застегнула серебристые босоножки на высоченной платформе. В течение концерта с одним антрактом ей предстояло сменить шесть костюмов и неплохо потрудиться.
– Одна из моих новых песен посвящена тебе, – шепнула Мелани Тому перед его уходом, ощутив в ответ благодарный поцелуй. – Какая, узнаешь сам. Я ее написала совсем недавно. Надеюсь, тебе понравится.
– Я люблю тебя, – сказал Том.
Глаза Мелани расширились. Она слышала это от него впервые. Слова эти поражали тем больше, что Том с Мелани еще не занимались любовью – они продолжали узнавать друг друга, и им даже без этого было хорошо вместе.
– И я тебя люблю, – ответила Мелани.
Том выскользнул из гримерки. Именно в это время туда вихрем ворвалась Дженет. До выхода осталось менее двадцати минут. Мать велела Мелани прекратить валять дурака и одеваться. За ее спиной маячили несколько папарацци с фотокамерами.
Дженет застегнула молнию на платье Мелани, затем Пэм впустила фоторепортеров. Для двух снимков с дочерью позировала и мать. Рядом с крупной Дженет Мелани выглядела совсем крошкой. С кем бы рядом ни находилась Дженет, она всех подавляла своим присутствием.
Но вот Мелани пригласили на сцену. Концерт начинался. Она побежала за кулисы, проворно перепрыгивая через провода и всевозможное оборудование на полу, коротко поприветствовала музыкантов и замерла за сценой, закрыв глаза. Затем, три раза глубоко вздохнув, медленно сквозь клубы дыма двинулась на сцену. Дым рассеялся, и она предстала перед публикой, посылая ей самую волнующую свою улыбку. Ничего подобного Том не ожидал. Чувственным, низким голосом она проговорила: «Добрый вечер». Ничего похожего на то, что он видел на репетиции, и на ту девочку, которую приводил домой в Пасадену на семейный ужин, не было и в помине. На сцене сияла самая настоящая звезда, приводящая в восторг публику. Потрясающей красоты голос звучал, сотрясая пространство. В ослепительном свете софитов Мелани не видела ни Тома, ни его сестры. Но она чувствовала его присутствие сердцем и пела в этот вечер только для него.
– С ума сойти! – воскликнула Нэнси, трогая брата за руку. Том обернулся. – Это бесподобно!
– Точно!
До самого антракта Том не сводил с Мелани глаз, а когда первое отделение закончилось, тут же побежал за кулисы. Он хотел ей сказать, что она лучшая. Его распирало от счастья, от того, что он здесь, с ней И слушает самый прекрасный в мире голос. Ему не хватало слов, чтобы передать ей свои чувства. До чего ж он не похож на мужчин из шоу-бизнеса, думала Мелани. В нем не было ни капли зависти. Они поцеловались, и Том вернулся в зрительный зал. Мелани меняла костюм. Переодевание было сопряжено с трудностями. Влезть в тесное, еще уже, чем предыдущее, платье помогли Пэм и Дженет. После антракта Мелани выглядела фантастически.
В этот вечер она спела на бис девять композиций. Мелани всегда исполняла их, чтобы порадовать фанатов. Ее новая песня, посвященная Тому, была принята публикой на ура и называлась «Когда я тебя нашла». В ней рассказывалось о первых днях их знакомства в Сан-Франциско, о встречах на мосту, на пляже и о землетрясении в ее сердце. Том слушал затаив дыхание, на глазах Нэнси выступили слезы.
– Это о тебе? – шепотом спросила она. Том кивнул, и Нэнси в изумлении покачала головой. Как бы ни сложилось дальше, стремительное развитие их отношений напоминало запуск космической ракеты, и пока ничто не предвещало спада.
После концерта Том с сестрой зашли к Мелани в гримерку и застали там толпу в несколько десятков человек – фоторепортеров, ассистентку, мать, друзей, поклонников с поздравлениями, каким-то неведомым способом пробравшихся за кулисы. Добраться до Мелани не представлялось возможным. В завершение вечера они поехали ужинать в итальянский ресторан «Спаго», хотя попали туда уже поздно – время ушло на дорогу. Ужин готовил сам Вольфганг Пак.
Из ресторана Том с Нэнси отправились домой в Пасадену. Том поцеловал Мелани на прощание и пообещал вернуться утром. Вечер длился целую вечность. На улице Мелани ждал белый – в милю длиной – лимузин. Скромным его не назовешь, но она сегодня – публичная персона. Такой ее Том еще не знал. Ведь он полюбил совсем другую – скромную и домашнюю Мелани, хотя и эта, конечно, ему очень понравилась.
Не успела Мелани добраться до дома, как Том уже звонил ей на сотовый, чтобы в очередной раз повторить, что выступала она блестяще. После этого концерта, особенно услышав посвященную ему песню, он пополнил ряды ее фанатов. Песню он считал полноценной заявкой на еще одну «Грэмми».
– Утром буду, – пообещал он. Они старались как можно больше времени проводить вместе, ведь еще неделя, и она улетит в Лас-Вегас.
– Приедешь – вместе почитаем рецензии. Я это ненавижу. В них обязательно найдется какая-нибудь гадость.
– Не знаю, к чему можно придраться на этот раз.
– Найдут, не волнуйся, – сказала Мелани, уже имея за плечами подобный опыт. – Зависть – штука гнусная.
Именно она, а не плохое выступление чаще всего являлась причиной нелицеприятных рецензий. И тем не менее читать несправедливую критику было всегда обидно. Иногда, если рецензии отличались откровенной грубостью, а такое тоже случалось, мать или Пэм прятали их от Мелани.
Приехав на следующий день, Том увидел на кухне заваленный газетами стол.
– Пока все хорошо, – шепнула Тому Мелани.
Мать с довольным видом передавала ей одну газету за другой.
– Новые песни понравились, – прокомментировала мать с ледяной улыбкой, скользнув взглядом по Тому. Даже она не могла не признать, что посвященная ему песня действительно удалась.
В целом отзывы о выступлении оказались самыми положительными. Концерт произвел фурор, суливший успех ее гастрольному турне и даже ее масштабному шоу в Лас-Вегасе, билеты на которое, как и на концерт в «Голливуд Боул», разошлись в момент.
– Ну что, детки, какие у вас на сегодня планы? – поинтересовалась Дженет, с довольным видом глядя на них, словно это она вчера пела на сцене. К Тому она обращалась в первый раз. Кризис в их отношениях, похоже, благополучно миновал, хотя причины тому Мелани не знала. Может, мать просто благодушно настроена, а может, наконец поняла, что Том не помеха карьере Мелани. Напротив, он поддерживал ее во всем.
– Хочу отдохнуть, – сказала Мелани. На следующий день намечалась запись в студии, а еще через день начинались репетиции перед шоу в Лас-Вегасе. – А что ты сегодня делаешь? – спросила она у матери.
– Пройдусь, пожалуй, по магазинам на Родео-драйв, – просияла Дженет. Ничто так не радовало ее, как удачный концерт Мелани и положительные отзывы в прессе на следующий день.
Сегодня она чрезвычайно удивила Тома, не бросив на него перед уходом злобного взгляда и не хлопнув дверью.
– По-моему, ты наконец принят, – облегченно вздохнула Мелани. – Должно быть, она решила, что ты не представляешь опасности.
– Так оно и есть, Мел. Мне нравится то, что ты делаешь. Вчера вечером ты выступала просто потрясающе. Мне не верилось, что такое возможно, а уж когда ты спела ту песню, я вообще чуть не умер.
– Рада, что тебе понравилось. – Мелани, усталая, но счастливая, наклонилась и поцеловала Тома. Ей было всего двадцать, и Тому она казалась еще красивее, чем прежде. – Вот бы когда-нибудь отдохнуть от этого хоть немного. Со временем все это приедается, – призналась она, уже не первый раз говоря об этом. Работа в лазарете Пресидио стала для нее долгожданным отдохновением.
– Ну может, и получится, – попытался ободрить ее Том, но Мелани отрицательно покачала головой:
– Мама и мой агент никогда этого не допустят. Запах успеха кружит им голову. И они будут доить меня, пока я не помру. – В ее голосе сквозила грусть, и Том, заключив Мелани в объятия, поцеловал ее. Ее взгляд, как и ее песня, глубоко трогал его душу. Мелани – выдающаяся женщина, а он, Том, – избранник судьбы, которая преподнесла ему щедрый подарок. День землетрясения в Сан-Франциско, благодаря которому он встретил Мелани, оказался самым счастливым в его жизни.
В то время как Дженет просматривала рецензии на концерт Мелани в Голливуде, Сара с Сетом читали криминальную хронику. Дело Сета все же попало на страницы сан-францисских газет, хотя, как ни странно, с опозданием. Сета арестовали несколько недель назад, и до сих пор никто не ухватился за эту тему. И вот наконец бомба взорвалась, как фейерверк четвертого июля. Материал попал на страницы газет, появилась публикация даже в Ассошиэйтед Пресс. Похоже, именно в публикациях нью-йоркских журналистов, освещавших арест Салли и грядущее судебное разбирательство, промелькнула информация о его подельнике с Запада, за которую уцепились журналисты Сан-Франциско. Дело Сета, до сих пор ускользавшее от внимания прессы, теперь занимало первые страницы газет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41