Не хочешь же ты выставить меня дурой или лгуньей?
Чем больше уговаривала мать, тем упрямее становилась Мелани. Для нее верность и честность не были пустым звуком. И это в мире, где все вокруг при первой же возможности стремились использовать ее – таково неизбежное следствие славы и успеха. Она ждала этого от любого, даже от Джейка, на самом деле оказавшегося мерзавцем. Но только не от лучшей подруги. Нет, она никогда не смирится с этим предательством. Поэтому ее злили попытки матери замять дело.
– Мама, я устала. Все решено. При встречах с ней буду вежлива, но не более.
– Ты чересчур сурова, – сказала Дженет.
Сочувствуя Эшли, она только зря тратила порох. Мелани не нравилось, что мать защищает бывшую подругу.
– Она могла бы подумать о последствиях раньше, прежде чем влезать к Джейку в спальный мешок. И это, судя по всему, продолжалось все время.
Минуту помолчав, Дженет все же предприняла еще одну попытку:
– Все-таки подумай, не руби сплеча.
– Уже подумала. Давай сменим тему.
Сокрушенная Дженет покинула поле боя. Она обещала Эшли перезвонить и теперь не знала, что сказать. Уж очень не хотелось расстраивать ее тем, что Мелани не желает с ней больше общаться. Но что делать, если это действительно так? Для Мелани нет другого варианта. Шестнадцать лет дружбы с Эшли пошли прахом. Мелани никому не простит предательства. Если она сказала: все кончено – значит, так оно и есть. Дженет знала, какой решительной могла быть Мелани. Она вспомнила случай с ее бывшим бойфрендом, который обманул ее, и еще один – с укравшей у нее деньги девушкой-менеджером, которой она доверяла. Вопрос решился быстро и кардинально. Мелани можно было помыкать, но лишь до поры до времени и в определенных пределах.
Дженет в тот же день перезвонила Эшли и сказала, что надо подождать, поскольку Мелани требуется время остыть. Эшли ударилась в слезы. Дженет пообещала перезвонить в ближайшее время. Она относилась к этой девочке почти как к своей второй дочери, хотя та поступила с закадычной подругой отнюдь не по-сестрински. Хорошо зная Мелани, Эшли уже не ждала от нее прощения.
Маникюрша закончила работу, и Мелани нырнула в бассейн. В шесть пришел ее инструктор по фитнесу. Пэм, организовавшая тренировку, уехала домой. После занятий ушел и тренер. Дженет заказала на дом еду из китайского ресторана. Но Мелани отказалась от китайской еды: во-первых, она не голодна, а во-вторых, нужно немного похудеть, уж слишком вкусно и калорийно кормили в лагере беженцев. Через пару недель концерт. Пора снова браться за себя. Мелани вспомнила о Томе, который вместе с сестрой собирался прийти на ее выступление, и улыбнулась. Мать об этом еще не знала, придет время – Мелани ей скажет. А пока Том в Сан-Франциско и когда прибудет в Лос-Анджелес, одному Богу известно. Словно прочитав мысли Мелани, мать завела о Томе разговор. На кухне Мелани ела два яйца всмятку, а мать за обе щеки уписывала китайскую еду, оправдываясь тем, что за последние девять дней совсем оголодала, хотя это было далеко от реальности. Всякий раз, когда Мелани видела ее в Пресидио, та все время что-то жевала: то пончики, то мороженое, то чипсы. За последнее время она набрала, наверное, фунтов пять, если не все десять.
– Ты, я надеюсь, не собираешься заводить канитель с этим мальчиком? Ну с тем, у которого диплом инженера, из Беркли.
К удивлению Мелани, мать помнила такие подробности. А казалось, ни разу на него не взглянула. Но Дженет знала все, даже что у него за специальность.
– Об этом, мама, пусть у тебя голова не болит. – Мелани считала, что это ее личное дело и матери не касается.
Мелани через две недели исполнится двадцать. И она достаточно взрослая, чтобы самостоятельно выбирать себе мужчин. Былые ошибки и отношения с Джейком ее многому научили. Том не Джейк, он совсем другой, и она мечтала войти в его жизнь, более нравственную и здоровую, чем жизнь Джейка.
– Как это прикажешь понимать? – спросила мать, встревоженно уставившись на нее.
– Он славный парень, а я уже большая девочка и, возможно, снова с ним увижусь. Надеюсь. Если он позвонит.
– Уж будь спокойна, позвонит. Он, как мне показалось, от тебя без ума. Ты же как-никак Мелани Фри, не кто-нибудь.
– Да какая разница, кто я? – расстроилась Мелани.
– Ну не скажи. Очень даже большая – для всех на свете, кроме тебя. А не кажется ли тебе, что твоя скромность превышает разумные пределы? Послушай меня, ни один мужчина не может разделить тебя на просто девушку и поп-диву. Это у них заложено в ДНК. Ты произвела на этого парня такое же впечатление, как на любого другого. Кому, скажи на милость, захочется якшаться с какой-нибудь финтифлюшкой, когда можно со звездой? Добившись тебя, он сможет поставить себе галочку.
– Вряд ли Том ставит себе галочки. Он серьезный человек, инженер и хороший парень.
– Вот занудство! – проговорила с отвращением мать.
– Ничего не занудство. Он умный, – твердила Мелани. – А дураки мне надоели! – Она не собиралась оправдываться.
– А что от Джейка избавилась, это хорошо. Я думала, от него с ума сойду. Надоело его нытье.
– Мне казалось, он тебе нравится? – удивилась Мелани.
– Вначале мне самой так казалось, – кивнула Дженет. – Но в лагере он показал себя во всей красе. На таких, как Джейк, нельзя положиться. С таким в разведку не пойдешь. Его интересует лишь один человек на свете – он сам.
– И Эшли, как видно, тоже с кем в разведку не пойдешь. Тем более если она к тому же спит с твоим парнем. Пусть теперь берет себе этого самовлюбленного мерзавца.
– Возможно, ты права. Только не сбрасывай Эшли со счетов.
Мелани промолчала. Она уже ее сбросила.
В этот день Мелани ушла к себе раньше обычного. В ее спальне явно чувствовалась рука матери: всюду розово-белый атлас, на кровати розово-белое, с лисьим мехом, покрывало. Комната напоминала будуар артистки из Лас-Вегаса, коей в душе Дженет осталась до сих пор. Она подробно описала дизайнеру, какой хочет видеть комнату дочери, – все вплоть до розового плюшевого медведя. Просьбы Мелани о том, чтобы все было как можно скромнее, остались не услышанными. Мать настояла на своем. «Что ж, по крайней мере удобно», – подумала Мелани, укладываясь в кровать. Какое все же блаженство иметь возможность снова побаловать себя! Но, вспомнив людей из убежища в Сан-Франциско, она ощутила укол совести: многим из них там жить еще не один месяц, а она тут нежится в своей кровати с отороченным мехом атласным покрывалом. Мелани видела в этом какую-то несправедливость, хотя не могла понять, в чем же она заключалась. Вроде все нормально, но не совсем. По крайней мере вся эта роскошь не ее стиль. Это стиль матери, что с каждым днем становилось для Мелани все более очевидным.
Лежа в постели, Мелани до поздней ночи смотрела телевизор – сначала какой-то старый фильм, потом новости и, наконец, Эм-ти-ви. Как бы высоко ни ценила Мелани опыт, приобретенный в Пресидио, дома, что ни говори, было здорово.
В субботу днем, когда Мелани со своей свитой летела в Лос-Анджелес, Сет Слоун сидел в своей гостиной, бессмысленно уставившись в пустоту. После землетрясения прошло девять дней, а они по-прежнему были отрезаны от мира. Сет уже не знал, благо это или проклятие. У него до сих пор не было вестей из Нью-Йорка. Никаких. Совсем ничего. Ноль.
В итоге получился самый мучительный уик-энд. Стараясь хоть на время забыть о беде, Сет в отчаянии попытался поиграть с детьми. Сара несколько дней с ним не разговаривала. Он ее почти не видел. Даже вечером, уложив детей спать, она исчезала в комнате для гостей. Но он ни разу не упрекнул ее, ни слова не сказал – не смел.
В понедельник утром пошел одиннадцатый день после землетрясения. Когда Сет сидел на кухне и пил кофе, лежавший рядом с ним на столе «Блэкберри» внезапно ожил. Это была первая связь с внешним миром. Сет жадно схватил трубку. И тотчас отправил текстовое сообщение Салли – спросил, что происходит.
Через две минуты пришел лаконичный ответ: «Меня прищучила Комиссия по ценным бумагам. Ты следующий. Они в курсе. У них банковские выписки. Удачи».
– Черт! – выдохнул Сет и написал: «Ты арестован?»
Снова пришел ответ: «Пока нет. Заседание Большого жюри на следующей неделе. Нас замели, старик. Нам крышка».
Именно эти слова уже больше недели боялся услышать Сет, хотя знал почти наверняка, как будут развиваться события. Сердце у него оборвалось. «Нам крышка» – это еще мягко сказано, тем более если у них на руках банковские выписки Салли. Банк Сета тоже откроется со дня на день.
Банк открылся на следующий день. Не дозвонившись до адвоката, Сет отправился к нему домой пешком. Тот посоветовал Сету сидеть тихо и ничего не предпринимать, ведь любые его действия могут быть впоследствии расценены как противозаконные, особенно при том, что Салли находился под следствием. Лишившийся части своего дома во время землетрясения, адвокат Сета не мог с ним встретиться вплоть до пятницы. И ФБР его опередило. В пятницу утром, через две недели после землетрясения, на пороге дома Слоунов появились два агента ФБР. Сара открыла дверь. Они спросили Сета, и она, проводив их в гостиную, пошла за мужем в кабинет на втором этаже. Охваченный ужасом Сет не выходил из дома уже две недели. Вот оно, началось! Впереди – неизвестность.
В течение двух часов спецагенты ФБР допрашивали Сета по поводу Салли. Сет постарался отвечать как можно лаконичнее. А что касается вопросов о нем самом, на них без адвоката отвечать отказался. Его предупредили об аресте в случае «препятствования отправлению правосудия», которым станет его отказ отвечать на какие-либо вопросы о друге. После ухода агентов Сет совсем сник. По крайней мере его пока не арестовали. Но это случится очень скоро.
– Ну что они сказали? – нетерпеливо спросила Сара, когда агенты ушли.
– Их интересовал Салли. Я им практически ничего не сказал.
– А что насчет тебя? – продолжала допытываться Сара.
– Я отказался говорить без адвоката, и они пообещали вернуться. И вернутся – в этом я не сомневаюсь.
– Что же нам теперь делать?
Услышав от Сары слово «нам», Сет немного воспрянул духом. Хотя точно не знал, сказала ли она это по привычке или все же немного оттаяла. Спросить об этом Сет не отважился. Она не разговаривала с ним всю неделю, и он очень боялся снова лишиться ее участия.
– Сегодня придет Генри Джейкобс. – Телефоны наконец заработали. На восстановление связи ушло две недели. Но Сет никому не звонил – боялся. Только раз обменялся сообщениями с Салли, и все. Если им занимается ФБР, телефоны могут прослушивать, и усугублять без того сложную ситуацию ни к чему.
Адвокат пробыл в кабинете Сета около двух часов. После обсуждения всех нюансов дела стало ясно, что хорошего ждать нечего. По словам Гарри, как только будут готовы выписки из банка, Сета скорее всего вызовут на заседание Большого жюри и предъявят обвинение. А потом его арестуют. В том, что суда не избежать, сомнений почти не было. Но как все сложится дальше, неизвестно, да и визит агентов ФБР оптимизма не вселяет.
Для Сета с Сарой этот уик-энд стал настоящим кошмаром. Финансовый округ по-прежнему был лишен электричества и воды, так что поехать в деловой центр Сет не мог. Просто сидел дома и ждал, что будет дальше. Продолжение последовало в понедельник утром. Начальник местного отделения ФБР позвонил Сету на мобильник. Поскольку их главные конторы были закрыты, он попросил разрешения встретиться с ним и его адвокатом на следующий день в доме Слоунов. Он напомнил Сету, что тот находится под следствием и не должен покидать город, что ФБР получено извещение из Комитета по ценным бумагам. Салли, по словам начальника ФБР, на этой неделе должен предстать перед Большим жюри в Нью-Йорке, о чем, впрочем, Сет уже и сам знал.
Сет нашел Сару на кухне, она кормила Олли, все лицо которого было перемазано яблочным соусом. Голоса Сары и детей смешивались со звуками детской телепередачи «Улица Сезам». В выходные в их районе дали электричество, которого в большей части города до сих пор не было. Электричество подключали постепенно, в первую очередь в престижных районах. И они оказались в числе немногих счастливчиков. В их районе, в нескольких кварталах от них, проживал мэр города, что являлось немаловажным преимуществом. В городе также открылось несколько магазинов, в основном супермаркетов и сетевых продуктовых, а также банки.
Сара с ужасом узнала от Сета, что завтра к ним явятся из ФБР. Слава Богу, она, как его жена, имеет право отказаться свидетельствовать против него. Да она и не знала ничего – Сет не посвящал ее в подробности своих махинаций. Все это было для нее как гром среди ясного неба.
– Что ты собираешься делать? – сдавленно спросила она.
– Приглашу на встречу Генри. Выбора нет. Если откажусь, будет еще хуже – пришлют распоряжение суда и заставят силой. Генри приедет сегодня, чтобы меня подготовить. – Сразу же после звонка из ФБР он связался с Джейкобсом и настоятельно попросил немедленно к нему приехать.
Прибыл строгий и официальный Генри Джейкобс. Сара проводила его наверх в кабинет Сета. Тот сидел за письменным столом и машинально что-то чертил на бумаге, время от времени поднимая голову и устремляя унылый взгляд в окно. Весь день он не выходил из прострации, после короткого разговора с Сарой закрылся у себя в кабинете и больше не появлялся оттуда. Тихонько постучав, Сара впустила Генри.
Сет встал, приветствуя адвоката, жестом указал на стул и со вздохом сел сам.
– Спасибо что приехал, Генри. Надеюсь, у тебя в портфеле волшебная палочка. Чтобы вытащить меня из этого дерьма, нужен волшебник. – Он провел рукой по волосам.
Адвокат с мрачным видом устроился напротив.
– Очень может быть.
Генри Джейкобс, мужчина лет пятидесяти с небольшим, в своей практике уже сталкивался с такими делами. Сет несколько раз консультировался у него, чтобы, как теперь стало ясно, наперед обезопасить себя, скрыть свои темные делишки. Тогда Генри было и невдомек, что Сет уже в деле. Все, о чем говорил Сет, адвокату казалось некоей абстракцией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41