— У меня нет никакого желания разгадывать ваши загадки, — с досадой промолвила Родди. — Если вы знаете, где сейчас находится мой муж, скажите мне об этом прямо.
— Вам недостает терпения. — Старик покачал головой. — И вы все еще боитесь… Боитесь своего мужа.
— Боюсь? Что вы хотите этим сказать? — Голос Родди предательски дрогнул. — Я ничуть не боюсь его. Мне надо найти мужа, чтобы все объяснить ему.
Сенах улыбнулся. Его улыбка вызвала у Родди безотчетный ужас.
— Он не поверит вам, — сказал старик. — Фэлен вообще больше не доверяет словам.
Родди всплеснула руками.
— Вы даже не знаете, о чем я говорю!
— Ошибаетесь, я все знаю. Вы хотите поговорить с мужем о другом мужчине. Вы испугались, что старые друзья могут поссориться из-за вас и тогда прольется кровь…
У Родди упало сердце. Она отшатнулась от старика, который как будто видел ее насквозь.
— Это неправда… — прошептала она дрожащими губами.
— О, простите меня, деточка, — сказал вдруг старик, и Родди услышала звук его шагов.
Подняв голову, Родди увидела, что Сенах медленно удаляется. У нее отлегло от сердца. Несколько секунд она смотрела ему вслед, а потом повернулась и помчалась, превозмогая боль в ногах, по подъездной дорожке прочь со двора сожженной усадьбы.
На развилке дороги Родди в нерешительности остановилась. Если пойти на юг, то можно было добраться до Дерринейна, где жили О’Коннелы. Их дом находился в нескольких милях отсюда. В северном направлении располагался военный лагерь.
Силы вдруг оставили Родди, и она села на обочину. К ней, прихрамывая, подошел Маклассар. Родди совсем забыла о нем и теперь чувствовала себя виноватой. Бедный поросенок с раненой ножкой все это время ковылял за ней. Родди понимала, что бесцельно блуждает по холмам. Солнце стояло в зените и просвечивало сквозь затянутое облаками пасмурное небо. Фэлен на своем жеребце наверняка успел далеко ускакать. Родди не могла пешком догнать его. Перед ней простирались крестьянские наделы, обнесенные низкими каменными ограждениями. За ними высились горы, упиравшиеся вершинами в тучи. Обняв колени, она положила голову на руки и закрыла глаза.
Из оцепенения ее вывел внутренний голос. Родди вдруг ощутила, что к ней приближаются солдаты. Подняв голову, она замерла, напряженно прислушиваясь, а потом внимательно огляделась вокруг. Через несколько мгновений она заметила отряд военных в красных мундирах. Они шли по долине цепью. Родди, испуганно вскрикнув, вскочила на ноги и, несмотря на усталость, от которой ныло все ее тело, бросилась бежать назад, к лачуге, в которой прятался Джеффри.
Глава 22
«Дорогой папа. — Написав эти слова, Родди глубоко задумалась. Ее мучили угрызения совести. Вздохнув, она обмакнула гусиное перо в чернильницу и продолжала: — Я пишу тебе по делу, которое не терпит отлагательства. Два дня назад арестовали Эрнеста, моего любимого брата и твоего сына. Вместе с лордом Джеффри. О, папа, я так боюсь за них! Их отвезли в Дублин и предъявили обвинение в государственной измене. Ты знаешь, какое наказание грозит изменникам? Смертная казнь через повешение! А потом им отрубят головы… — Родди на мгновение закрыла глаза, стараясь подавить приступ тошноты, — и насадят их на тюремный частокол. О, папа, я не вынесу этого! Ты должен немедленно приехать сюда. У меня…» Родди подняла голову, услышав за дверью кабинета Мориса О’Коннела шаги и голоса. У нее учащенно забилось сердце, когда она увидела, как повернулась ручка. Дверь распахнулась, и в комнату вошел Фэлен. У Родди перехватило дыхание. Появление Фэлена в доме О’Коннелов было для нее настоящим потрясением. Она думала, что почувствует ненависть и отвращение при встрече с мужем. Но вместо этого ей хотелось сорваться с места и броситься ему на шею, словно он был для нее спасением, а не источником всех бед.
Фэлен закрыл за собой дверь, и шаги хозяев дома скоро затихли в коридоре. О’Коннелы не хотели мешать супругам. Они жалели Родди, которая попала в беду, и радовались тому, что Фэлен наконец-то приехал к ней. Никто из них не догадывался о том, что сделал граф Дьявол. Застыв на месте, Родди долго смотрела на мужа, не в силах пошевелиться или произнести хоть слово. Лучше бы он убил в приступе гнева ее и Джеффри в лачуге! Родди было больно сознавать, что ее муж хладнокровно спланировал ужасное злодеяние. Арест Эрнеста и Джеффри сразу же положил конец всем бедам Фэлена. Донеся на них, он избавился от грозившей ему самому опасности. Солдаты ушли из Иверага, оставив в покое хозяина имения. Джеффри, к которому Фэлен ревновал жену, оказался в тюрьме, а вместе с ним туда попал и Эрнест. Он тоже мешал Фэлену, поскольку пытался увезти Родди с собой в Англию.
— Не прикасайтесь ко мне, — сказала Родди, когда ладонь мужа легла на ее плечо.
Фэлен отдернул руку так молниеносно, словно услышал шипение гадюки, и отошел от жены.
— Простите, — промолвил он, — я не знаю, как мне теперь вести себя с вами.
— Простить вас?! — с негодованием воскликнула Родди и отвернулась, не желая, чтобы он видел ее слезы.
В комнате повисла напряженная тишина. Фэлен выдвинул стул и сел на него.
— Похоже, я ничего не понимаю в этой жизни, — шутливым тоном заметил он, нарушая молчание. — Мне казалось, что потерпевшей стороной в этой ситуации являюсь я, а не вы.
Родди бросила на него возмущенный взгляд.
— Это вы-то — потерпевший?! Я была бы рада, если бы это было действительно так! Лучше бы вы погибли! Клянусь, что я убью вас, как только найду в себе силы сделать это!
Он сидел вполоборота к ней, глядя в окно на цветущую ветку яблони, которая под порывами ветра стучала в стекло.
— Девочка моя, — промолвил Фэлен, переводя на нее взгляд, — вы прекрасно знаете, как можно убить меня.
Родди судорожно вздохнула.
— О нет, не равняйте меня с собой, Фэлен. Я не такая сильная, как вы. Я не могу разрушить своими руками то, что когда-то любила…
— Но мы ведь говорим не о том, что вы когда-то любили, а обо мне, о наших отношениях. — Фэлен встал и, подойдя к письменному столу, приподнял подбородок Родди. — Вы уже разрушили их… Или вы считаете, что мы не испытывали друг к другу никаких чувств? И наши отношения были иллюзией, плодом моего воображения? Я действительно думал, что мы счастливо заживем здесь, в моем имении, что между нами возникнет привязанность, доверие, уважение, что мы будем хранить верность друг другу. — Он поморщился. — Или, во всяком случае, делать вид, что храним. Я знал, что не могу рассчитывать на любовь. Хотя слова о любви легко срывались с ваших уст, маленькая сида. Вы волшебная фея, у вас есть лишь прекрасный сияющий облик и ничего за душой. Вы подобны миражу, на который следует любоваться издали. А я, словно обезумевший от любви мальчишка, пытался приблизиться к вам…
— Вы правы, я не люблю вас, — сказала Родди и, встав, отошла от мужа. — Более того, я вас ненавижу. Вы убийца! Вы отравили мне жизнь. То, что вы сделали, вызывает у меня страх и отвращение.
— Вы боитесь меня? — с ледяным спокойствием переспросил он, чувствуя, что бледнеет. — Вы поздно спохватились, миледи.
Родди била нервная дрожь.
— А это что такое? — спросил Фэлен, взглянув на стол. — Письмо отцу? Вы просите его спасти вас? — Он взял со стола листок бумаги и начал громко читать глумливым тоном: — «Дорогой папа, я пишу тебе по делу, которое не терпит отлагательства. Два дня назад…»
Фэлен вдруг замолчал. Он долго читал несколько строчек, которые успела написать Родди, а потом разжал пальцы и выронил письмо, как будто оно жгло ему руки.
— Вы заманили их в ловушку, словно диких зверей! — вскричала Родди. Ее душили слезы. — Если бы солдаты арестовали одного Джеффри, я, возможно, не догадалась бы, что вы причастны к произошедшему. Но я знаю, что это вы сказали брату, где можно найти Джеффри, а потом навели на их след солдат. Вы солгали капитану, сообщив ему, что Эрнест ищет судно, чтобы переправиться в Англию вместе с Джеффри.
Фэлен схватил ее за плечи.
— Откуда вы все это знаете? Кто вам об этом рассказал? Родди не могла ответить на этот вопрос. Она вспомнила, как стояла у дороги, а мимо нее вели арестованных Эрнеста и Джеффри. На них были кандалы. Увидев сестру, Эрнест мысленно обратился к ней и приказал Родди не вмешиваться, не привлекать к себе внимание солдат. Она должна была остаться на свободе и постараться выручить их из беды. «Но ни в коем случае не проси помощи у Фэлена, — предупредил он. — Не доверяй ему. Наш арест — дело его рук». Родди с ненавистью посмотрела на мужа.
— Не имеет значения, как я узнала о вашем предательстве. Главное, это — правда.
Родди оттолкнула от себя Фэлена. Но он снова попытался обнять ее.
— Вы ошибаетесь! Я велел вашему брату забрать вас и убираться ко всем чертям из моего поместья! — воскликнул он. — И сообщил ему, где он может вас найти!
— Так, значит, вы хотели, чтобы и меня арестовали? — Родди вырвалась из его объятий. — Но у вас ничего не вышло! Я струсила, оказавшись такой же малодушной, как вы. Я стояла у обочины дороги и смотрела, как их уводили. Вы понимаете, что я пережила, Фэлен? Я видела, как уводят моего брата и моего друга…
— Вашего друга?! — взревел Фэлен, и его лицо покрылось красными пятнами от бешенства.
Прищурившись, он внимательно посмотрел на жену.
— Нет, вас нельзя обвинить в трусости, — тихо сказал он, мгновенно успокоившись. — Никто, кроме вас, не осмелился бы бросать мне в лицо подобные обвинения.
Родди гордо расправила плечи.
— Вы безумец, Фэлен. Он усмехнулся.
— Да, это так. — Фэлен достал из кармана большой конверт. — Это письмо передал мне О’Коннел. Оно пришло с последним грузовым судном.
Небрежно бросив пакет на стол, Фэлен молча вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Родди проводила его растерянным взглядом.
Она долго смотрела на коричневый конверт. Письмо было адресовано Фэлену, отправителем являлся хозяин ювелирного магазина «Блейк и Скипуорт».
У Родди перехватило горло, ей стало трудно дышать, на глаза набежали слезы. Она закусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Из ее груди вырвался тихий стон. Услышав, как стукнула входная дверь в доме О’Коннелов, Родди посмотрела в окно и увидела Фэлена. Он вскочил в седло и умчался со двора.
Спускаясь по трапу судна в гавани Пиджин-Хаус, Родди оперлась на руку своего спутника.
— У вас ничего не выйдет, — сказал он. — Все тюрьмы забиты арестантами.
Дейван, кузен О’Коннела, воспользовавшись случаем побывать в Дублине, выразил желание сопровождать Родди. Сам он был ярым сторонником повстанческого движения и мечтал принять в нем участие. Правда, добровольная сдача оружия в графстве Керри поубавила пыл Дейвана, но он был уверен, что в Дублине встретит своих единомышленников. Он только молил Бога, чтобы восстание в столице Ирландии вспыхнуло с новой силой, когда он приедет туда. Дейван был готов на подвиги и надеялся, что его имя будет прославлено в эпических поэмах и песнях.
Однако, по всей видимости, его молитвы не были услышаны. В Дублине все было спокойно. Дейван помог Родди спуститься по трапу и провел ее мимо укрепленных мешками с песком постов, где дежурили вооруженные солдаты. К своему разочарованию, он так и не заметил никаких признаков восстания. По улицам города безбоязненно ходили толпы народа. Леди разъезжали в открытых экипажах, джентльмены скакали верхом по проезжей части улицы. Оборванные нищие просили подаяние у прихожан. В толпе мелькали красные мундиры военных, охранявших общественный порядок.
Дейвану и Родди не удалось нанять экипаж, и, влившись в поток пешеходов, они направились к гостинице, в которой им предстояло встретиться с мистером Деламором.
Владелец гостиницы попросил Родди и Дейвана подождать в вестибюле, пока приготовят номер для леди.
— На прошлой неделе, миледи, мы пережили крах наших надежд, — торопливо объяснил он. — Восстание было подавлено, все мы страшно расстроены.
Родди рассеянно слушала его. Сидя за столиком, она смотрела невидящим взглядом на предложенную ей чашку чаю и вдыхала знакомый запах горящей древесины, проникавший в комнату сквозь открытое окно.
За столиком сидели еще три дамы, обменивавшиеся сплетнями и слухами.
— Вы слышали, что творится в суде? — спросила одна из них, поднося ко рту кусочек пирожного.
— О, несмотря на все старания, им не удастся оправдать подсудимых, — возразила другая.
— Вы не правы. Говорят, что в заговоре участвовали вице-король, лорд-канцлер и члены правительства. Они собирались изменить порядки в стране без единого выстрела!
— Значит, все они входили в организацию «Объединенные ирландцы»? — ахнула собеседница.
— Во всяком случае, об этом ходят упорные слухи.
— Мой муж говорит, что восстание подавлено, — вступила в разговор третья дама. — В парламенте сегодня обсуждался вопрос о том, чтобы казнить всех арестантов без суда и следствия, пока не поздно.
Родди выронила чашку, и она разбилась, упав на пол. Дамы бросили на нее удивленный взгляд, а та, которая говорила о казни, вскочила из-за стола.
— О, дорогая, вы испортили такое красивое платье! Какая жалость! — запричитала она, вытирая юбку Родди носовым платком. — Ну ничего, не расстраивайтесь, все это поправимо. Позовите слуг и прикажите им обработать пятна содой и настоем ромашки.
Но прежде чем Дейван успел позвонить в колокольчик и позвать слуг, внимание всех присутствующих привлекло то, что происходило на улице, за окнами гостиницы. Внезапно там воцарилась мертвая тишина. Через несколько мгновений послышался звук, от которого у всех мороз пробежал по коже. Это была барабанная дробь.
В толпе раздался ропот. Военные в красных мундирах рванулись с места. Дамы в экипажах приказали своим кучерам поторапливаться. Соседки Родди по столику в ужасе переглянулись, а потом, не сговариваясь, бросились к выходу. Родди и Дейван последовали за ними.
Дейван схватил за рукав пробегавшего мимо солдата.
— Что случилось? — спросил он, стараясь перекричать шум толпы и стук барабанов.
— Повстанцы сосредоточивают силы в Сентри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43