А потом пропал и милорд, и прошли еще один день и одна ночь! — Марта выпустила из объятий свою госпожу и бросилась на шею Фэлену. — О, сэр, как я рада видеть вас! Теперь я не спущу глаз с миледи, клянусь вам!
Услышав слова служанки о двух сутках, которые она якобы провела в горах, Родди застыла как громом пораженная.
— Марта, — резко сказала она, — вы наверняка преувеличиваете. Я отсутствовала всего лишь полдня.
Марта смотрела на свою госпожу круглыми от изумления глазами. Она не смела перечить Родди, но про себя решила, что графиня наверняка сильно ударилась головой и ей требуются внимание и забота. Мистер О’Салливан бросил тревожный взгляд на Фэлена. Родди знала, что старик разделяет опасения служанки.
— Какие вы все смешные! — воскликнула Родди. — Я прекрасно знаю, где я была и что делала. Сначала я поднялась на холм, а потом спустилась пониже и прогулялась вдоль склона. Там я встретила женщину по имени Фиона. Вот и все. И если вы пытаетесь разыграть меня, то не утруждайтесь, я не верю вам! Ваши шутки зашли слишком далеко и кажутся мне глупыми!
— Родди, — остановил ее Фэлен, положив ладонь на плечо жены, — девочка моя, успокойтесь, я…
— Замолчите! — оборвала мужа Родди, сбросив его руку со своего плеча. — Я не знаю, чего вы все добиваетесь, но я требую, чтобы вы прекратили лгать! Хватит, я больше не вынесу этого!
— Да у вас истерика, дорогая моя, — сказал Фэлен и попытался обнять Родди, однако она оттолкнула его. И все же ему удалось сломить сопротивление жены и прижать ее к своей груди. — Дышите медленно. Ваше сердце готово выскочить из груди.
— Но я говорю правду! — не унималась Родди, перейдя на крик.
— Тише, тише, девочка моя, — стал успокаивать ее Фэлен, прижавшись щекой к ее щеке и раскачиваясь вместе с Родди из стороны в сторону. — Не надо так волноваться.
Фэлен все еще обнимал ее, поглаживая по спине.
— Но ведь вы были со мной, Фэлен, — вспомнила вдруг она. — Мы провели с вами несколько часов, а они говорят, что вы отсутствовали целые сутки.
— Я знаю, Родди, — усталым голосом сказал Фэлен. — Я все знаю.
— Так значит, они ошибаются. — У Родди дрожали губы. — Скажите им, что они не правы.
— Я не могу этого сделать, — промолвил Фэлен. У Родди упало сердце.
— Но почему? — тихо спросила она.
— На это есть свои причины… — Фэлен вздохнул и погладил жену по голове. — Я знаю, как вам страшно, поверьте мне. Я прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете.
Родди помолчала, обдумывая его слова.
— О Боже, — наконец прошептала она, подняв глаза на мужа. — Но что же в таком случае со мной произошло?
— Лучше не думать об этом, девочка моя, — промолвил Фэлен.
Глава 18
Родди ползала на четвереньках по вскопанной земле, стараясь вырвать из нее корни дикого кустарника. Решив разбить цветник, она срубила росшие на участке кусты, подкопала их, но, несмотря на все ее усилия, избавиться от цепких сильных корней было не так-то просто. Устав, Родди села на пятки и взглянула вдаль, туда, где до самого моря простирались поля и пастбища.
Под синим весенним небом на лугу пасся гнедой жеребец Фэлена, мирно щипавший травку. Пятеро крестьян пахали землю новыми чугунными плугами, которые купил и привез в имение ее муж.
Фэлен отказался выделить Родди плуг, чтобы вспахать участок под цветник. Эти драгоценные орудия труда были пущены на более важное дело — подготовку полей для посадки картофеля и посева репы, овса и пшеницы.
Мысли Фэлена были заняты осушением болот, возведением изгородей вокруг пастбищ и полей, обработкой земли, посадкой картофеля и другими не менее важными делами. Ему некогда было думать о цветах. А Родди хотелось красоты, и она решила своими руками разбить цветник. Вздохнув, Родди снова взялась за корень. Стоя на коленях, она изо всех сил стала тащить его с громким кряхтением и сопением, которым позавидовал бы Маклассар. Однако все ее усилия были тщетны. Застонав от досады, Родди упала навзничь на сырую землю, но тут же вскочила.
— Эрнест! — Родди замахала руками, стараясь привлечь внимание брата, скакавшего к дому по подъездной дороге, недавно заново проложенной и посыпанной щебнем.
Впереди мчался Фэлен, который, по-видимому, ездил встречать брата своей жены. Дремавший на ступенях крыльца под апрельским солнышком Маклассар, услышав оживленный голос хозяйки, вскочил на ноги и потрусил к Родди.
Родди знала, что Эрнест придет в ужас, увидев, что его сестра копается в земле. Но несмотря на свою перепачканную землей и навозом одежду, она помчалась ему навстречу. Родди так не терпелось обнять брата, которого она давно не видела, что ей было не до своего внешнего вида.
— О, Эрнест! — вскричала она, как только он спешился, и бросилась ему на шею. — Почему ты не известил меня о своем приезде? Я так сильно скучала по тебе… по всех вас. А вы не отвечали на мои письма.
Эрнест со смехом отстранил ее от себя.
— Ты запачкаешь мой лучший плащ! Похоже, я выгляжу в этих краях как настоящий щеголь. — Эрнест покачал головой, окинув сестру придирчивым взглядом. — О Боже, Родди, в последний раз у тебя был такой вид, когда ты упала со взбесившейся вороной кобылы в канаву.
— Я работала в своем цветнике, — сказала Родди и с укором посмотрела на Фэлена, державшего под уздцы лошадей.
Взглянув на брата, Родди сосредоточилась на его мыслях. Но они были невеселыми. Ему не понравилось то, в каком виде он застал свою сестру. Эрнест даже не предполагал, что увидит Родди в безлюдной дикой местности, посреди полуразрушенной усадьбы, в перепачканном грязью и навозом платье, в обществе босоногого слуги и поросенка, свободно бегавшего по двору… Эта странная картина не могла прийтись по душе Эрнесту, который обожал свою сестру и всегда стоял за нее горой.
Взглянув в глаза брату, Родди широко улыбнулась ему, стараясь скрасить неприятное первое впечатление.
— Расскажи мне, как идут дела дома, — попросила она. — Как папа? Я даже не знаю, какую лошадь он готовит в этом году для дерби. А какое решение принял Марк? Он остается в своем полку? Последнее письмо, которое я от него получила, было очень коротким… Я поняла, что он писал его на передовой. Бедная мама, представляю, как она переживает за него…
И Родди еще долго перечисляла своих родственников, расспрашивая брата, как они поживают. Она требовала ответов на свои вопросы, догадываясь по спокойной реакции брата, что с близкими ей людьми все в порядке.
— А я хотел бы узнать, как поживаешь ты, — сказал Эрнест, когда Родди наконец умолкла. — Мы и представить не могли, в каких диких и отдаленных краях ты живешь. Милорд говорил мне, что ты каждую неделю посылаешь нам письма. Но с начала этого года мы ни одного не получили. Кроме того, до нас дошли тревожные новости о том, что все население этого края взялось за оружие, что на территорию Ирландии готовы вторгнуться французы и поэтому здесь объявлено военное положение…
— Военное положение? — переспросила Родди, встревоженная тем, как сильно беспокоится за нее брат. — А что это такое?
— Девочка моя, да вы настоящая невежда, — насмешливо сказал Фэлен. — В условиях военного положения ситуацию контролируют военные.
— Да, и они же вершат правосудие. Я повторяю свой вопрос, Ивераг, когда вы привезете Родди назад в Англию?
Родди не понимала причин беспокойства брата. — Ты хочешь, чтобы я вернулась в Англию? — спросила она. — Разве здесь так опасно?
— Конечно, опасно! Вся страна охвачена мятежом. Я сошел на берег в Корке и видел, как там маршировали три батальона легкой пехоты и эскадрон драгун, готовясь к выступлению. Завтра истекает срок ультиматума. Если к тому времени мятежники не сложат оружие, военные прочешут весь этот край.
— Оружие?! — в ужасе воскликнула Родди и посмотрела на мужа. — Вы знали об этом?
— Я видел у О’Коннелов прокламацию с объявлением военного положения, — спокойно ответил он. — Это было пару недель назад.
— И вы ничего мне не сказали? Ничего не предприняли?
— А что я должен был, по вашему мнению, предпринять?
— Вернуться в Англию, — ответил Эрнест вместо сестры. — Если вы не желаете уезжать из Ирландии, Ивераг, то по крайней мере отпустите со мной Родди.
Фэлен некоторое время молчал, глядя на Эрнеста.
— Нет, — наконец сказал он.
Однако Эрнест не сдавался. Родди без труда прочитала его мысли, обращенные к ней: «Я все равно увезу тебя, Родди, что бы ни делал этот ублюдок».
Фэлен догадался, о чем думает Эрнест, правильно истолковав исполненное непоколебимой решимости выражение его лица.
— Родди — моя жена и останется со мной, — заявил он. Подняв лопату, Фэлен одним мощным ударом разрубил надвое корень кустарника, который она все утро пыталась вытащить из земли. — Дважды подумайте, прежде чем решитесь что-нибудь предпринять.
— Вас не волнует то, что она находится в опасности? — спросил Эрнест.
Фэлен продолжал яростно дробить корни и перекапывать землю.
— Позвольте, я вам расскажу об этом восстании, — предложил он, не прекращая работать. — Крестьяне никогда не борются за отвлеченные идеи, для них главное — благополучие и сытый желудок. Церковная десятина вызывает у них гнев. Они трудятся не покладая рук на своих крошечных полях для того, чтобы заплатить ее сборщикам налогов. За счет этих работяг живут также мелкие помещики, взимающие с них плату за субаренду земли. И в конце концов терпение этих крестьян лопнуло. Отчаяние толкнуло их на вооруженный мятеж, в котором они увидели единственную возможность спасти свою жизнь. Дворяне же, которые довели этих бедняг до такого состояния, теперь боятся расправы и позвали на свою защиту армию. — Фэлен выпрямился и отбросил в сторону лопату. — Милиционную армию… которой боятся все, кто угодно, кроме противника. Так охарактеризовал ее сам командующий. И вот к этой бочке с порохом, которая готова в любой момент взорваться, подбираются идеалистически настроенные школьники, постоянно болтающие о французской демократии и свободе на землю. — Фэлен фыркнул. — Да, скоро у нас разразится революция, и тысячи невежественных, голодных крестьян погибнут от пуль бравых солдат.
— И вы собираетесь встретить эту революцию здесь, на земле, охваченной пожаром восстания? — с вызовом спросил Эрнест. — Я не желаю, чтобы моя сестра оставалась в Ирландии.
— Вы хотите увезти ее силой? — поинтересовался Фэлен. — Я считаю, что здесь ей ничто не угрожает. Я выплатил церковную десятину и списал крестьянам все долги, обязав их за это распахать новые поля, которые я собираюсь засеять в этом году. В их глазах я выгляжу настоящим героем. Эрнест усмехнулся.
— Не знал, что звание героя можно купить, — язвительно заметил он.
— Я практичный человек, Деламор, и предпочитаю хорошо заплатить, чтобы избавиться от опасности, если на кону стоит моя жизнь.
— Да, заплатить деньгами моей сестры.
— Эрнест! — одернула его Родди.
Фэлен улыбнулся. Однако его улыбка скорее походила на волчий оскал.
— Как я уже сказал, я практичный человек.
Эрнест хотел еще что-то сказать, но Родди не дала ему это сделать.
— Пойдем в дом, Эрнест, — пригласила она. — Я хочу показать тебе, что мы успели сделать за это время.
Эрнест понял, что сестра хочет, чтобы он прекратил этот спор, и неохотно уступил ей.
«Не нравится мне все это, — думал он. — Я желаю тебе только добра, сестренка».
Родди взяла его за руку и тайком крепко пожала ее. Она старалась не замечать его глубоко скрытых опасений за ее судьбу, причины которых крылись вовсе не в политических волнениях в Ирландии, а в самом Фэлене. Эрнест не доверял ему, однако Родди закрывала глаза на это.
Они поднялись на крыльцо, и Родди открыла недавно навешенную деревянную дверь, от которой еще пахло краской.
Интерьер большого дома своей странностью мог поразить воображение любого гостя. Это не приходило Родди в голову до тех пор, пока она не заметила замешательство Эрнеста, оглядывавшегося по сторонам.
Родди хотела проводить гостя в столовую и предложить ему французские напитки и вкусную еду. Их повар прекрасно готовил, он точно также, как бренди, изящная мебель и сахарная пудра для пирожных, был доставлен в Ивераг контрабандным путем из Франции. Слуги могли бы накрыть в столовой для Эрнеста новый полированный стол красного дерева, предварительно сняв с него чехол, защищавший полировку от штукатурки, падавшей с потолка, который сейчас ремонтировали. Сами хозяева обычно не ели здесь. Было бы странно принимать пищу посреди ремонта. Фэлен, Родди, рабочие и все остальные домочадцы обедали в большой кухне, расположенной на половине слуг.
Однако Эрнест не спешил садиться за стол, и Родди не стала настаивать на том, чтобы он прошел в столовую. Ее брат замешкался в вестибюле, озираясь по сторонам. Пламя пожара уничтожило здесь все, кроме каменных стен, резного камина из итальянского мрамора и пола из черного известняка.
Эрнест, подняв голову, с изумлением посмотрел на зияющее огромными дырами перекрытие между первым и вторым этажом, над восстановлением которого трудились рабочие, и на узенькую скромную лестницу, которая заменяла разрушенную парадную.
— О Боже, что здесь произошло? — наконец спросил он.
— Очевидно, здесь был пожар, — оказал Фэлен. — Вся усадьба сгорела.
— Ты, должно быть, заметил это, когда подъезжал к дому, — вмешалась в разговор Родди. — Фэлен творит чудеса. Представь, здесь совсем не было крыши. На первом этаже работы пока приостановлены. Сейчас мы сосредоточили все силы на восстановлении спален на втором этаже. — Родди лукаво улыбнулась. — Фэлену надоело спать в конюшне.
— Вы спите в конюшне?! — в ужасе воскликнул Эрнест, обернувшись к Фэлену. — А где, интересно, спит ваша жена?
В голосе Эрнеста слышалось беспокойство. Он действительно был озабочен тем положением, в котором оказалась его сестра. Фэлен улыбнулся и, обняв жену за плечи, поцеловал в шею.
— Что за странный вопрос, Деламор, — промолвил он. Родди хотела что-то сказать, но не смогла. Она лишилась дара речи и залилась краской стыда, увидев ту картину, которая предстала перед мысленным взором Эрнеста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43