Не знаю, что там точно произошло, говорят, что перевернулась лодка и Кэшел стал тонуть. Но это был единственный порядочный поступок Иверага.
— Ты ничего не понимаешь. Эрнест тяжело опустился на стул.
— Нуда, конечно. Но я не могу допустить, чтобы ты совершила эту ошибку, Родди. Я не хочу, чтобы после свадьбы до нас дошло известие о том, что ты упала со скалы и погибла. Именно так был убит отец Иверага.
— Прекрати думать об этом! — воскликнула она. — Ты просто смешон. Надеюсь, что я. не надоем лорду Иверагу и он не столкнет меня со скалы.
Эрнест закрыл лицо руками.
— Я не могу поверить, что мама и папа дали согласие на этот брак, — в отчаянии промолвил он.
— И тем не менее это так.
— И когда же состоится свадьба?
Родди не сразу ответила, опасаясь, что Эрнест сейчас снова придет в ярость.
— Мы уже разослали приглашения, — осторожно сказала она. — Церемония бракосочетания должна состояться через две недели, когда Фэ… когда лорд Ивераг вернется из Лондона.
— О Боже, — простонал Эрнест. — Родди, умоляю тебя, не делай этого. У этого человека такой характер, что…
— Меня не интересует его характер! Неужели ты не понимаешь, Эрнест? Все дело в моем даре. Наконец-то я встретила человека, который может не бояться меня, не вздрагивать, когда я смотрю на него. Возможно, я действительно похожа на страуса, но это лучше, чем всю жизнь быть изгоем! В душу Эрнеста внезапно закралось подозрение.
— А папа знает, что ты не можешь читать мысли Иверага?
— Нет, не знает, — неохотно ответила Родди. — И ты не должен говорить ему об этом. А если скажешь, то я убегу из дома. Клянусь, что это не пустая угроза!
Судя по выражению ее лица, Родди была настроена решительно. Эрнест тяжело вздохнул.
— Пожелай мне счастья, Эрнест, — прошептала она. — Пожалуйста.
Он встал и крепко обнял ее. «О, Родди, — подумал он, зная, что она прочтет его мысли, — я, конечно же, от всего сердца желаю тебе быть счастливой!»
Глава 5
Утром в день свадьбы неожиданно ударил мороз и выпал снег. Зима в этом году началась рано. Приходская церковь стояла в окружении белых сугробов. Даже пестрая толпа гостей не могла скрасить суровость интерьера храма с его серыми каменными стенами и согреть холодный воздух. Пальцы рук и ног одетой в белое муслиновое платье Родди замерзли. С пылающим от волнения лицом, сжимая в руках букетик цветов, перевязанных атласной лентой, она шла по проходу церкви. Взоры всех присутствующих были обращены на нее.
О свадьбе Родди ходили разные толки. Большинство соседей считали, что невеста беременна. Но вот от кого? Был ли отцом будущего ребенка сам лорд Ивераг или кто-то другой, например один из конюхов, а лорд лишь согласился жениться на девушке из-за ее приданого? Эта тема горячо обсуждалась.
О женихе, который сейчас стоял у алтаря рядом с Джеффри и ждал невесту, тоже ходило множество сплетен. Высокий и удивительно красивый, с иссиня-черными волосами и синими, как небо, глазами, он всегда вызывал всеобщий интерес, где бы ни появился. Родди чувствовала похотливый настрой некоторых дам, которые рисовали в своем воображении любовные сцены с участием ее будущего мужа.
Подойдя к Фэлену, Родди остановилась, не смея поднять на него глаза. Они повернулись лицом к алтарю и замерли. Почувствовав исходившее от Фэлена тепло, Родди немного успокоилась. Звучным бархатным голосом он стал отвечать на вопросы священника, и у Родди затрепетало сердце. Только в эту минуту она осознала, что действительно выходит замуж и назад дороги нет.
«Что я делаю?» — растерянно думала она. В ее памяти ожили предостережения отца, матери, Эрнеста и самого Фэлена. У нее закружилась голова, и ей показалось, что сейчас она рухнет на пол. Но тут Фэлен коснулся ее руки, и Родди поняла, что уже поздно сомневаться. Фэлен снял ее перчатку и надел на дрожащий палец кольцо. Оно было гладким и холодным. Западня захлопнулась.
Без помощи Фэлена она, пожалуй, не смогла бы сейчас снова пройти по проходу церкви. У Родди дрожали колени, и она с благодарностью оперлась на руку мужа. Проходя мимо своих родных, она взглянула на них. Все они сохраняли полное самообладание, пряча от окружающих свои истинные эмоции. Даже ее мать сумела сдержать слезы. Лицо миссис Деламор застыло как маска.
Когда дверца экипажа захлопнулась, Родди расплакалась. Сегодня на рассвете она обошла весь усадебный дом и конюшни, прощаясь с каждым уголком, знакомым ей с детства. Родди покормила с руки своих любимых лошадей и в последний раз прогулялась по заснеженному саду.
И вот уже приходская церковь и гости остались далеко позади, в ее прошлом. Завернувшись в шерстяной плащ, Родди прижала ладонь ко рту, стараясь унять дрожь во всем теле и сдержать поток слез. Все было кончено. Родди казалось, что она прыгнула с воображаемой скалы и теперь стремительно падает в пропасть. Она знала, что Фэлен, сидевший рядом, внимательно наблюдает за ней. И от этого ей еще больше хотелось плакать. Она боялась его, ведь он был для нее чужим человеком и, возможно, не понимал, что значит уехать из родного дома, где она прожила все свои девятнадцать лет, и покинуть семью. Может быть, Фэлен никогда никого не любил и не полюбит, и потому ему неведома горечь расставания.
Будущее представлялось Родди в мрачных красках, в нем не было места любви и веселью. Она будет жить вдали от братьев, родителей, родного дома, нежных чувств, в которых она купалась все это время и которые придавали ей уверенность в себе. Родди удивляло то, что она сумела в церкви у алтаря произнести слова брачной клятвы, навсегда связавшей ее и Фэлена. О Боже, что она наделала! Родди знала, что никогда не обретет счастье вдали от близких. Теперь она мечтала только об одном — о свободе. Она хотела забыть как дурной сон свои клятвы, это кольцо и человека, который сейчас сидел рядом с ней.
Им предстояла долгая поездка. Фэлен хранил молчание. Родди тоже не хотелось разговаривать. В экипаже было тихо. Даже колеса скрипели приглушенно, катясь по первому снегу, устлавшему замерзшую дорогу. Стало смеркаться.
Внезапно боковым зрением Родди заметила какое-то движение. Фэлен накрыл ее сложенные на коленях руки своей большой ладонью, продолжая молчать и даже не глядя в ее сторону. Родди замерла, боясь неправильно истолковать его жест.
— Вы сожалеете о том, что сделали? — глухим голосом спросил Фэлен.
Родди кивнула.
— Вы честны и искренни как ребенок, — усмехнувшись, заметил Фэлен.
Она хотела убрать свои руки из-под его ладони, но он крепко сжал пальцы.
— Родди, — изменившимся голосом промолвил он, — я не хочу, чтобы вы сегодня сожалели о содеянном. Завтра вы можете вновь вернуться к своим грустным мыслям, я не буду винить вас за это. Но сейчас я хочу, чтобы вы знали… Вы возвратили мне надежду, дали еще один шанс. И за это… — Фэлен замолчал и снова крепко сжал ее сложенные на коленях руки. — О Боже… у меня нет слов… Лучше я выражу свою благодарность по-другому. — Он взял ее руку и прижал к своим губам. — Забудьте сегодня вечером все, что когда-либо слышали обо мне. Я хочу, чтобы нам было хорошо друг с другом. Хотя бы один раз. А потом пусть реальность вновь вступает в свои права.
Родди внимательно взглянула на него. Он испытывал к ней благодарность. Конечно, она мечтала о большем. Но пусть хотя бы это чувство заполнит невыносимую пустоту.
— Хорошо, я постараюсь, — обещала она.
— Спасибо, — с облегчением сказал он и откинулся на спинку сиденья.
Всю дорогу до Йорка Фэлен не выпускал ее руку из своих ладоней.
Свет от горевшего в камине — огня бросал тени на высокий поток лучшего номера гостиницы. Родди следила за их игрой, прислушиваясь к звукам шагов суетящейся Джейн. Мысли горничной были просты и безыскусны. Помогая Родди снять свадебный наряд и надеть платье из тафты, она размышляла о том, что ее госпоже придется выполнять неприятные супружеские обязанности, которые, правда, должны привести к рождению ребенка. «Не буду пугать девочку, — думала она. — Пусть бедняжка обо всем узнает на собственном опыте».
У Родди тряслись колени от мрачных предчувствий. Чтобы как-то ободрить себя, она стала вспоминать мысли еще одной служанки, посудомойки, которую часто зажимал в кладовой один из ее братьев. Она никогда не жаловалась на назойливость мужчин и гордилась тем, что посвятила всех мальчиков семьи Деламор в таинства любовных утех. Родди залилась краской стыда, когда перед ее мысленным взором вдруг возникли сцены, разыгрывавшиеся в кладовой.
Негромкий стук в дверь вернул ее к реальности. Джейн, застегивавшая в этот момент кружевные манжеты своей госпожи, поджала губы и решительным шагом направилась к двери. В комнату вошли рослая служанка и жена владельца гостиницы. Обе они несли в руках подносы с едой. Накрыв круглый стол, стоявший у камина, они зажгли свечи и направились к выходу. Жена владельца гостиницы обернулась на пороге и обратилась к Джейн:
— Меня просили проводить вас в вашу комнату, мэм, если вы, конечно, не возражаете. Не желаете ли пройти сейчас со мной?
У Джейн вытянулось лицо, хотя она пыталась скрыть свою обиду. Это был плохо завуалированный приказ. Однако горничная догадалась, кто именно его отдал, и безропотно повиновалась.
Оставшись одна, Родди села на стул и стала смотреть в огонь. Она чувствовала, как холодеют ее руки, и хотя от расставленных на столе блюд исходил аппетитный запах, ей не хотелось есть. Она налила себе вина и, встав, начала нервно расхаживать по комнате.
В конце концов остановившись у зеркала туалетного столика, она взглянула на свое отражение. Не будучи красавицей, Родди обладала яркой, запоминающейся внешностью. Ее лицо обрамляли золотистые, как у ангелочков, локоны. Но такие, как у нее, темные брови вразлет можно было увидеть у демонов, изображенных на фресках приходской церкви. Облик Родди был соткан из противоречий. Ее заостренный подбородок выдавался вперед, на губах почти всегда играла улыбка, большие серые глаза нельзя было назвать мечтательными. Собеседники избегали тяжелого взгляда Родди. Мужчины не считали ее привлекательной женщиной. В ней они видели отражение самих себя, и это отталкивало их.
Родди подняла серебряный бокал и залпом выпила вино, надеясь согреться. Скрип открывающейся двери испугал ее. Родди вздрогнула и выронила бокал из рук. Он с приглушенным стуком упал на ковер, устилавший пол комнаты. Родди нагнулась, чтобы поднять его, а когда снова выпрямилась, Фэлен был уже в номере.
В длинном темно-синем халате он показался Родди необычно высоким. Под халатом на нем были надеты белая рубашка с небрежно расстегнутым воротом, жилет и светлые брюки. На ногах были мягкие туфли и шелковые чулки. Родди провела кончиком языка по пересохшим губам.
— Добрый вечер, милорд, — произнесла она, делая реверанс.
Больше всего Родди боялась, что ее голос сорвется и выдаст ее волнение. Фэлен отвесил ей легкий поклон.
— Мы будем танцевать? — спросил он, приподняв бровь. Родди с недоумением посмотрела на него, не сразу поняв, что он шутит. Сделав над собой усилие, она натянуто улыбнулась.
— Давайте лучше поедим, — предложил Фэлен, и Родди кивнула.
Она села на стул, который он выдвинул для нее. Желудок Родди свело судорогой от запахов пищи и близости Фэлена. Когда он занял место рядом с ней, Родди охватил страх.
Фэлен налил суп себе и Родди. Она сидела, уставившись в тарелку. Комок подступил к горлу. Она была близка к панике. Попытки успокоиться и взять себя в руки ни к чему не привели. Родди сама не знала, чего так сильно боялась — необычности ситуации, коренных изменений, произошедших в ее жизни, мужа, саму себя… А может быть, ее пугала неизвестность?
Да, пожалуй, именно это беспокоило ее больше всего. Прежняя жизнь Родди была размеренной и спокойной, без неожиданностей и сюрпризов. Теперь же все в ее жизни было зыбко. Ее терзали сомнения. Фэлен просил ее на одну ночь забыть все, что она слышала о нем. Но Родди не могла вычеркнуть это из памяти. Она не знала, каким был ее муж на самом деле. Этот человек с синими, как небо, глазами был для нее загадкой.
— Ешьте суп, — промолвил Фэлен.
Родди послушно, как ребенок, которому сделали замечание, взяла ложку. Она думала, что не сможет есть, но солоноватый бульон показался ей очень вкусным. Вскоре она почувствовала себя значительно лучше. Фэлен протянул ей кусок хлеба. Родди взяла его, и их пальцы соприкоснулись. Фэлен посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся. Родди робко улыбнулась ему в ответ и тут же потупила взор.
Тем не менее контакт был установлен. Теперь можно было сделать следующий шаг. У Родди было такое чувство, будто она переходит речку по поваленному бревну. Чем больше она нервничала, тем труднее ей было справиться со своей задачей. Глубоко вздохнув, она заставила себя расслабиться и принялась за пудинг.
Когда она уже наполовину съела пудинг, Фэлен обнаружил на блюде под крышкой жареную утку. Он разрезал птицу и подцепил небольшой кусок на вилку. Родди нерешительно взглянула на утку. Он поднес вилку к ее губам, и она уже через мгновение с аппетитом ела ароматное мясо.
Фэлен окинул ее одобрительным взглядом. Родди сделала несколько глотков из бокала, а когда поставила его на стол, увидела, что Фэлен снова протянул ей кусочек утки. Так он некоторое время кормил ее, и Родди покорно ела из его рук. Однако постепенно в ее душе нарастало чувство беспокойства. Ей вдруг стало жарко и душно в этой комнате.
Закончив кормить Родди уткой, Фэлен аккуратно очистил и разрезал яблоко, а потом поднес кусочек к ее губам, погладив при этом большим пальцем ее по щеке. Родди вздрогнула от его прикосновения. На душе у нее стало тревожно. Закрыв глаза, она взяла в рот сладкую мякоть. Ее лицо пылало, и ей хотелось освежиться. Вкус яблока смешался у нее во рту со вкусом бургундского вина, и Родди с удовольствием его проглотила. И тут внезапно она почувствовала на своих губах совсем другой вкус — вкус его поцелуя.
Язык Фэлена проник ей в рот, и Родди оцепенела. Она хотела оттолкнуть его, но с удивлением заметила, что ее руки обнимают Фэлена за плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43