Но, упав в кусты, здорово исцарапал об ветки все, что не было скрыто одеждой.
Правда, неприкрытыми оказались только кисти рук и лицо, но мне вполне хватило и этого. И, что самое обидное, на весь лес затрещали ломающиеся кусты.
Приземлившись, я на мгновение замер, надеясь, что на треск не обратят внимания. Это было вполне возможно – разбойники стояли далеко, а из леса постоянно доносились какие-то шорохи.
И все бы обошлось, если бы не шустрый Федька, который уже почти залез в кабину. Он находился ближе всех к месту падения. И, видимо, не только был похож на «мышу», но и обладал крысиным слухом.
Или крысы слышат плохо? Никогда не увлекался зоологией.
Как бы там ни было, но он меня услышал.
– Эй, тут кто-то шебуршится! – раздался испуганный крик.
Я не сразу сообразил, что кричит Федька. От перепуга крысоподобный мужичонка начал верещать пронзительным фальцетом, что сделало его совсем уж похожим на вышеупомянутого грызуна.
А что, если у него и правда были крысы в роду? После встречи с кровожадными растениями я готов поверить в любые мутации. Хотя, конечно, человек-крыса – это уже слишком невероятно.
– Чего ты там пищишь, Федька? – переспросил кто-то.
– Я говорю, что тут шебуршится кто-то! – Голос крысоподобного окреп. То ли он вспомнил, что не один, то ли его таким храбрым сделал бластер в руке – по шороху я догадался, что Федька снял оружие с пояса.
Раздался топот. Похоже, разбойники решили все-таки проверить, кто же это шебуршится? Я вскочил и побежал.
Бежал пригнувшись. Не потому что вспомнил об оружии преследователей – просто ветки слишком больно хлестали по лицу.
Раздался характерный звук, справа промелькнула синяя вспышка – пролетел заряд бластера. Через секунду спереди громыхнуло, нестерпимо яркий белый свет резанул по глазам. На мгновение я не только ослеп, но и потерял ориентацию. Бежать в таком состоянии решительно невозможно, что я и доказал, запнувшись о выступающий из земли корень.
Накопленный импульс по всем законам инерции потянул меня вперед, и я грохнулся на землю. Упал удачно. Не знаю, правда, можно ли в этой ситуации говорить об удаче. Но все-таки я ничего себе не сломал, не потерял сознание. И даже почти не ушибся. Вколоченные упорными тренировками рефлексы просто так не выбьешь, для этого нужна встряска посильнее.
Вскочил почти сразу, бросился в глубь леса. При этом успел заметить, что погоня за мной отправилась солидная. А еще увидел бревно, лежащее поперек дороги перед грузовиком. Так вот как разбойники заставили машину остановиться.
Убегая, я порадовался тому, что на мне очки. Без них вспышка бы ослепила меня надолго – разрушился бы зрительный пигмент, которому нужно некоторое время, чтобы восстановиться. А сенсоры очков способны давать хорошую картинку при очень резких изменениях освещения. Жаль только, что система фильтрации яркости в чипе работает не слишком надежно, если освещенность меняется быстро. Но все равно, на счету каждая минута, и лучше получить запредельно сильный сигнал в зрительный центр мозга, чем потерять способность видеть, пусть даже и временно.
Хорошо, что долго преследовать меня они не смогут – и темном лесу нельзя бежать быстро без риска налететь на дерево. Для меня же нет разницы между днем и ночью, очки надежно выполняют функции прибора ночного видения.
– Эй, Кирпич,– раздалось сзади.– Тепловой сканер у тебя? Тогда возглавляй погоню!
Похоже, мое преимущество не столь велико, как я надеялся. Ночь сегодня прохладная, я разгорячен бегом. На термосканере меня будет отлично видно, даже деревья не помешают.
В какой-то книжке, прочитанной лет двенадцать назад главный герой обмазался клейким озерным илом, который гасил инфракрасное излучение. Жаль, что у меня под рукой нет ни ила, ни времени, чтобы вымазаться.
Что ж, буду использовать те средства, которые у меня есть. А что же у меня есть? Мозги заскрипели, безуспешно пытаясь ответить на этот вопрос.
Выяснилось, что у меня с собой довольно много полезных вещей, вот только в этой ситуации они мне никак не помогут. Моток веревки, нож, медикаменты, плазменная зажигалка, набор инструментов. Бластер, который сейчас мне не поможет: чтобы стрелять, нужно видеть цель. Спиной я видеть не умею. Но даже если обернусь, преследователей надежно закрывают деревья. Впрочем, это к лучшему – иначе уже давно подстрелили бы меня.
А больше у меня ничего и нет, остальное снаряжение осталось в рюкзаке, который преспокойно лежит в кузове грузовика.
Впрочем, я забыл про чип, очки и коммуникатор. А это уже немало.
Во-первых, я могу наблюдать за погоней с высоты птичьего полета. А точнее, с высоты спутникового полета. Правда, сейчас ночь. Но, похоже, сейчас тепловые сканеры есть у всех кому не лень. И у меня, и у разбойников. Создатели спутника наблюдения тоже озаботились возможностью видеть в инфракрасном диапазоне.
Второй визуальный слой расцветился россыпью красных точек. Сюда же я наложил и топографические карты, содранные из Сети. Выяснилось, что преследуют меня непрофессионально. Правильнее всего догонять лишь частью группы, а остальным –огибать меня слева и справа. А разбойники бегут за мной плотной гурьбой.
Впрочем, я не стал возмущаться столь грубыми ошибками преследователей, скорее напротив.
Шум погони, доносящийся сзади, стал тише – я сильно оторвался от преследователей. Впрочем, расслабляться рано. Я не скрылся от них. Просто бегаю быстрее. Они хорошо знают, где я,– тепло моего тела выдает с головой. Сейчас меня можно засечь на очень большом расстоянии – этому способствует погода. Холодно, так что посторонних тепловых эффектов не возникает. И сухо – инфракрасное излучение почти не рассеивается. Лучше всего скрываться от теплового сканера в джунглях, там все наоборот – жарко и сыро.
Жаль, что крупных зверей поблизости нет, они создавали бы посторонние сигналы. Если бы у меня было время, я бы разжег костры – они здорово слепят тепловой сканер.
А зачем мне останавливаться? У меня же есть бластер! Я на бегу такой лесной пожар устрою, что у сканера кваркосхемы за брэйн-модуль заедут!
Сорвав с пояса бластер, я, почти не оборачиваясь, принялся палить назад.
С громким звуком принялись лопаться стволы, разбрызгивая кипящий сок, запахло гарью. Некоторые выстрелы попали в землю, покрытую прошлогодней листвой. Взрывные волны разбросали тлеющие листья вокруг, послышался характерный треск, с которым языки пламени лижут сухие ветки.
Один из зарядов не попал в деревья, пролетел куда-то дальше. Через секунду послышался громкий вопль. Похоже, я попал в кого-то из преследователей.
Сзади раздались выстрелы – разбойники принялись палить вслепую. Правда, в меня они не попали, зато повалили и обуглили множество деревьев, еще больше усугубляя тепловой хаос.
Сканер им уже не помогал, они бегут только на звук моих выстрелов. Тогда я решил дать бластеру отдохнуть. Они тоже прекратили стрелять – поняли, что только мешают себе.
Некоторое время преследователи бежали вслепую, «по инерции» сохраняя прежнее направление. Я понял это не сразу, все-таки и спутнику тепловые помехи мешают. Но когда понял, принялся забирать вправо, надеялся оторваться, пока меня не видят.
Хитрость не удалась. Подпаленный участок леса кончился слишком быстро, меня вновь заметили и скорректировали направление погони.
Я снова принялся стрелять из бластера и побежал быстрее. Надеюсь, что в этот раз, ослепив сканер, я успею убежать достаточно далеко.
Несмотря на то что мысли мелькают как молнии, я все равно не успеваю уследить за всем. Надо и стрелять, и уворачиваться от несущихся навстречу деревьев.
А еще надо время от времени посматривать на карту. Вот об этом-то я и забыл. О том, что впереди река, я понял, только выбежав на обрыв берега. Ноги уперлись в землю, влажная трава заскользила, не давая достаточного сопротивления. Инерция швырнула меня вперед. Я засеменил ногами по воздуху, но это конечно же не внесло существенных изменений в мою траекторию.
Промелькнула глупая мысль: у меня все-таки будет шанс вывозиться в иле и стать невидимым для теплового сканера. Инстинктивно я набрал полную грудь воздуха, готовясь к погружению.
Сильный удар заставил подогнуть ноги, я упал и покатился по песку. Налетел на корягу, от неожиданности легкие, наполненные до отказа, выпустили содержимое со смешным сипением.
Попытался вскочить, но не учел, что подо мной нетвердая почва, а сыпучий песок. Кроссовки скользнули, я чебурахнулся обратно. В этот раз ударился о корягу спиной. Наученный горьким опытом, поднялся уже не спеша. Потер ушибленные места, на что ушло немало времени – таковых мест набралось предостаточно.
Только после этого сообразил, что за мной погоня и мне надо сматываться.
С одной стороны – вода, с другой – отвесная земляная стена. Между ними – полоска песка, на которую я и шлепнулся.
Уплывать бесполезно. Мне хоть изредка придется выныривать, чтобы вдохнуть воздуха. В этот момент я буду совершенно беззащитным. Подстрелить меня в такой ситуации легко, а вот палить в ответ и одновременно держаться на воде практически невозможно. Разбойникам даже не придется как следует прицеливаться –даже если они попадут рядом, меня здорово обварит кипятком.
Река отменяется.
Но и на обрыв карабкаться нельзя. Едва я вылезу, как подоспеет погоня.
Бежать вдоль берега – тоже не выход. По песку далеко не убегу – нормальной скорости не развить, да и выдохнусь быстро.
А зачем бежать? Можно прижаться к земляной стене обрыва. Сканер меня так не учует – толща холодной почвы закроет.
Но так я только выиграю время. Если начнут искать, то найдут и под обрывом. Так что эта идея хороша только как тактический ход, как часть более сложного плана.
Впрочем, у меня уже есть нужный план.
На песке в живописном беспорядке разбросаны коряги, бревна и прочие деревяшки. Я выбрал самую большую колоду, веревкой прикрутил камень. Здесь же приспособил и зажигалку, включил ее.
Струйка плазмы ударила в камень. Теперь нужно только столкнуть бревно в воду и надеяться, что веревки выдержат высокую температуру и это сооружение не развалится.
Конструкция поплыла правильно – камнем кверху. Потому что к другому концу бревна прикручен булыжник побольше – этот конец опустился под воду.
Я проводил колоду взглядом, она не спеша поплыла вдаль, покачиваясь на волнах. Чем-то похоже на бакен. На самодельный бакен с инфракрасным маячком на верхушке.
До меня донесся приближающийся топот. Я прижался спиной к земляной стене обрыва. Сверху посыпались сухие листья, земля. Кто-то затормозил на самом краю. Но ни один преследователь не свалился. Толи разбойники хорошо знают местность и были готовы, то ли дело в том, что им не пришлось оглядываться на бегу.
– Куда он ушел? В воду, что ли, прыгнул? – послышался голос– Кирпич, ну-ка глянь по сканеру.
– Без тебя знаю,– огрызнулся Кирпич. Несколько мгновений были слышны только сосредоточенное сопение и тяжелое после бега дыхание.
– Он там! – прорезал ночь истошный вопль.– В воде! Раздался многоголосый гомон. Разбойники наперебой уточняли у Кирпича, где именно находится преследуемый. Затем один из них заорал:
– Я вижу! Вон он, плывет!
Покачивающийся на волнах конец бревна, который едва высовывается из воды, в темноте действительно можно принять за плывущего человека.
Через секунду «меня» увидели и остальные. Воздух озарился вспышками сразу нескольких выстрелов.
Вода с громким шипением фонтанами взметнулась вверх и обратилась в пар. Выстрелы продолжались, и через какое-то время меня накрыла душная пелена пара. В таких условиях увидеть бревно уже невозможно, но разбойники продолжали стрелять вслепую. Сквозь белесый пар синий свет вспышек кажется чем-то призрачным, таинственным. Я почувствовал себя стоящим внутри тучи, которая то и дело озаряется разрядами синих молний.
Наконец выстрелы затихли. Несколько секунд тишины – видимо, разбойники всматриваются в воду, пытаясь понять, удалось ли им меня подстрелить. Непонятно, как они рассчитывают что-то увидеть: после такого фейерверка глазам необходимо время, чтобы привыкнуть к темноте. Да и клубы пара сильно мешают.
– Кирпич, ну как там? Подбили мы его?
– А я откуда знаю? Вы ж всю реку вскипятили! Даже если там дюжина человек плескаться будет, сканер ничего не покажет!
– Ну так и хорошо, что вскипятили. Ежели бластами его не убило, так он наверняка сварился. Пошли в лагерь.
– А разницы-то для нас нет – живой он или мертвый. Бластеры разрядились, а с дубинками за ним не побегаешь.
– Да мертвый он, мертвый. Сварился в кипятке.
Из этого разноголосого обмена репликами я понял, что быть подстреленным мне больше не грозит – преследователи посадили батареи бластеров. А уж дубинки мне не страшны – в моем-то бластере больше половины заряда осталось.
Спасибо деду Ивану, стрелял я много, гораздо больше, чем все разбойники, вместе взятые. И заряд остался только потому, что у моего бластера аккумулятор с увеличенной мощностью, а у разбойников – самые дешевые модели. Спасибо тебе, дед Иван, никогда тебя не забуду.
Разговор наверху начал удаляться. Я подтащил к земляной стене бревно и взобрался на него. Вцепившись в траву и почву наверху, засеменил ногами по обрыву. Удивительно, но взобрался я таким способом довольно быстро.
Взяв бластер, я направил его в спину разбойникам.
– Стоять! – гаркнул я изо всех сил.
То ли разбойники мне попались крайне нервные, то ли их переклинило от моего крика, но повели себя они неадекватно. Обернувшись на крик, они вскинули дубинки и с громким рыком понеслись на меня. Может быть, просто не заметили в темноте бластера?
А ведь хотел я обойтись без крови. Не получилось.
Троих заряды повалили на землю. Но мужиков оказалось слишком много, и бежали они слишком быстро. Большая часть отряда оказалась в опасной близости от меня.
От атаки первого я просто увернулся. К этому моменту он успел набрать приличную скорость. Кроме того, стремительно опущенная дубинка, не нашедшая препятствия, потянула вниз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61