Она поражала своей массивност
ью. Железо толщиной в ладонь скрепляли несколько дюжин свинцовых заклеп
ок. Дверь была такой тяжелой, что нам пришлось толкать ее вдвоем, чтобы во
йти. Освещение внутри маяка показалось мне необычным. Дневной свет прони
кал через узкие проемы в стенах, словно в старинном соборе. На стенах еще
сохранились следы побелки. Вплотную к каменной кладке располагалась ви
нтовая лестница, которая вела наверх. Насколько мы могли понять, нижний э
таж был отведен под склад, где хранились продукты и всякая утварь.
Капитан что-то проворчал себе под нос. Я не расслышал его слов. Он стал реш
ительно подниматься по лестнице. Девяносто шесть ступеней отделяли кам
енный пол от деревянного настила верхнего этажа. Мы толкнули квадратну
ю крышку люка и оказались внутри.
Как мы и предполагали, там было устроено прекрасно оборудованное и тепл
ое жилище. Печка с коленчатой трубой занимала центральное место в этом к
руглом пространстве. Только с одной стороны его сферическая форма наруш
алась перегородкой, с дверью посередине. Возможно, там была кухня. Еще одн
а лестница вела на следующий этаж, где, скорее всего, находился механизм м
аяка. На этом, впрочем, гармония заканчивалась, потому как все предметы р
асполагались в непостижимом уму порядке, не поддающемся никакой логике.

Вещи были аккуратно разложены на полу возле стен. Все, что мы обычно расст
авляем на полках или столах, размещалось здесь ровным слоем. Поверх кажд
ой коробки или ящика обязательно что-нибудь лежало. Например: на ящике с
ботинками красовался большой кусок угля. Или вот еще: цилиндрический би
дон для керосина высотой в полметра, полный грязной одежды, сверху прида
вливала толстая доска. Ни кусок угля, ни доска не закрывали плотно ящик и б
идон; во всяком случае, они не скрывали неприятного запаха, который исход
ил оттуда. Можно было предположить, что хозяин всех этих вещей боялся, что
они упорхнут, как птички, освободившись от земного притяжения, и поэтому
придавливал свои сокровища тяжелыми грузами.
И наконец, кровать. Она была старой, с тонкими железными прутьями над изг
оловьем. На ней под тремя толстыми одеялами лежал человек.
Вне всякого сомнения, мы его разбудили. Когда мы вошли, его глаза были откр
ыты, но взгляд ничего не выражал. Он смотрел на нас не мигая. Одеяла, словно
медвежья шкура, закрывали его до самого носа. Комната казалась чистой, ч
его нельзя было сказать о хозяине. Картина, открывшаяся перед нашими гла
зами, свидетельствовала одновременно о его беззащитности, неопрятнос
ти и звериных повадках. Под кроватью виднелся ночной горшок, до краев пол
ный остывшей мочи.
Ц Добрый день, техник морской сигнализации. Мы привезли сменщика для ме
теоролога, вашего соседа, Ц сказал капитан без всякого вступления, указ
ав рукой в сторону дома. Ц Вы знаете, где его можно найти?
Слова капитана напомнили мне о том, что мы находимся в полутора километр
ах от бухты, где высадились на берег. Это расстояние показалось мне в тот м
иг длиннее, чем путь от берегов Европы до этого острова. А еще я подумал о т
ом, что капитан уедет, и очень скоро.
Рука, покрытая черными волосами, попыталась сделать какое-то неопредел
енное движение. Однако на полпути замерла. Неподвижность человека беси
ла капитана:
Ц Вы меня не понимаете? Вы не понимаете языка, на котором я говорю? Вы гово
рите по-французски? По-голландски?
Но единственным ответом этого субъекта был пристальный взгляд. Он даже
не удосужился убрать с лица одеяло.
Ц Не испытывайте моего терпения! Ц зарычал капитан и погрозил ему кул
аком. Ц Я выполняю важный коммерческий заказ. И мне нужно ехать дальше! П
о просьбе навигационной корпорации мне пришлось изменить курс, чтобы з
авезти сюда этого человека и забрать его предшественника. Вам это ясно? Н
о метеоролога, который должен быть сейчас на острове, на месте нет. Его не
т. Вы можете сообщить мне, где его найти?
Смотритель маяка переводил взгляд с капитана на меня. И ничего не отвеча
л. Разъяренный, с покрасневшим лицом, капитан пригрозил:
Ц Я капитан и имею все полномочия, чтобы отдать вас под суд за сокрытие и
нформации, необходимой для охраны имущества и людей! Я в последний раз сп
рашиваю: где тот метеоролог, который был направлен на остров?
Ц К сожалению, я не могу ответить на ваш вопрос.
На миг установилась тишина. Мы уже было отчаялись найти способ общения с
этим человеком, как он вдруг поразил нас своим акцентом австрийского арт
иллериста. Капитан, немного успокоившись, сказал более мягко:
Ц Что ж, это уже лучше. Почему вы не можете мне ответить? Вы поддерживаете
связь с метеорологом? Когда вы его видели в последний раз?
Однако субъект снова молчал.
Ц Встать смирно! Ц вдруг приказал капитан.
Человек неспешно повиновался. Он откинул одеяло и опустил ноги с кровати
. Его мускулистое тело говорило о завидной силе, а движения наводили на м
ысль о дубе, который оторвался от своих корней, чтобы сделать первые шаги
. Человек уселся на кровати и уставился в пол. Он был совершенно голым. И со
всем не смущался своей наготы. Однако капитан отвел взгляд, движимый ст
ыдливостью, которая была чужда смотрителю маяка. Грудь его покрывал плот
ный ковер волос, которые затем поднимались к плечам подобно дикой расти
тельности. К югу от пупка чаща волос превращалась в настоящие джунгли. Я у
видел его член, который, даже невозбужденный, поражал своими гигантскими
размерами. Меня удивило то, что его также покрывали волосы, спускавшиес
я почти до крайней плоти. Куда ты пялишься, сказал я себе и перевел взгляд
на лицо смотрителя. Борода древнего столпника, страшно растрепанная. По
хоже, он был из породы людей с густой шевелюрой: волосы у него начинали рас
ти в каких-нибудь двух сантиметрах над бровями, весьма кустистыми. Он во
сседал на матрасе, положив руки на колени и оттопырив локти. Глаза и нос, к
онцентрируясь на середине лица, оставляли обширное пространство для ще
к и монгольских скул. Казалось, наш допрос его совершенно не беспокоил. Я
не мог понять, чем было вызвано это поведение: самообладанием или сонлив
остью. Однако, присмотревшись, нашел на его лице след внутреннего напряж
ения: он делал едва заметные движения губами, как летучая мышь. Это позвол
ило мне разглядеть редкие зубы. Капитан присел на корточки так, что его л
ицо оказалось в нескольких сантиметрах от уха смотрителя:
Ц Вы что, сошли с ума? Вы отдаете себе отчет в своих действиях? Вы саботиру
ете выполнение международных договоренностей! Как вас зовут?
Человек взглянул на капитана:
Ц Кого?
Ц Вас! Я с вами разговариваю! Как ваше имя?
Ц Батис. Батис Кафф.
Капитан произнес, чеканя каждое слово:
Ц Я в последний раз спрашиваю вас, техник морской сигнализации Кафф: где
метеоролог?
Человек отвел взгляд в сторону и после некоторой запинки сказал:
Ц На ваш вопрос невозможно ответить.
Ц Он сумасшедший, решительно сумасшедший. Ц Капитан встал и принялся
ходить по комнате взад и вперед, как тигр в клетке. Не обращая внимания на
хозяина, он перебирал вещи с видом сыщика. Когда он зашел за перегородку,
я приметил на полу у кровати книгу. Она была придавлена камнем. Я полистал
ее и сказал, чтобы сменить тему разговора:
Ц Мне знакомо это произведение доктора Фрейзера, хотя окончательного м
нения так и не сложилось. Не знаю» как оценить «Золотую ветвь»: как чудо че
ловеческого гения или как великолепную пустышку.
Ц Эта книга не моя, и я не читал ее.
Какая странная логика. Он произнес это так, словно между этими двумя факт
ами непременно должна была существовать связь. Как бы то ни было, за выска
зыванием больше ничего не последовало. Мне не удалось разговорить его.
Он смотрел на меня с видом сонного приведения, и даже его руки, лежавшие н
а коленях, не сдвинулись с места.
Ц Оставьте его в покое! Ц вмешался капитан, потеряв к нему всякий интер
ес. Ц Этот субъект не читал даже устава своей службы. Он мне действует на
нервы.
Нам не оставалось ничего другого, как вернуться в дом метеоролога. На пол
пути капитан вдруг остановился и взял меня за рукав:
Ц Ближайшая к острову земля Ц это остров Буве, на который претендуют н
орвеги; он находится в шестистах морских милях к юго-западу отсюда. Ц Он
помолчал, на мгновение задумавшись, потом продолжил: Ц Вы уверены, что х
отите здесь остаться? Мне это место не нравится. Клочок земли, затерянный
в океане, куда редко заходят корабли, Ц на той же широте, что пустыни Пат
агонии. Я смогу доказать любой административной комиссии, что ваше место
службы не располагало даже минимальными условиями для жизни. Никто вас
ни в чем не будет обвинять. Даю вам честное слово.
Мне следовало уехать? Принимая во внимание все увиденное, Ц наверное, да
. Но в подобных случаях человек порой следует доводам, скрытым от других
людей. В тот момент мне не хотелось выглядеть смешным: не для того же я пер
есек полмира, чтобы, едва добравшись до цели своего путешествия, отправи
ться назад.
Ц Дом метеоролога вполне пригоден для жизни, провизии у меня на целый г
од, и я не вижу препятствий для выполнения своей работы. Что же до всего ос
тального, то, скорее всего, мой предшественник погиб в результате какого
-нибудь несчастного случая. А может быть, покончил с собой, кто знает. Не ду
маю, что человек, которого мы видели, имеет к этому какое-то отношение. Мне
кажется, он представляет опасность лишь для себя самого. Его разум помут
ился от одиночества, а кроме того, он наверняка боится, что мы обвиним его
в исчезновении моего предшественника. Его поведение объяснимо.
Я произнес эти слова и сам поразился тому, как блестяще мне удалось связа
ть все концы. Однако при этом я не упомянул о двух вещах: о моих чувствах и п
редчувствиях. Капитан смотрел на меня глазами змеи, которая гипнотизир
ует свою жертву. Он слегка покачивался, переступая с ноги на ногу, заложив
руки за спину.
Ц Не волнуйтесь за меня, Ц продолжал настаивать я.
Ц Вас привело сюда отчаяние, в этом нет сомнения, Ц заключил он.
Я с минуту поколебался и ответил ему:
Ц Кто знает.
На что он сказал:
Ц Разумеется, вам кто-то причинил боль, и потому вы здесь.
Он развел руками, как фокусник, демонстрирующий публике, что они пусты; эт
о был жест игрока, который отказывается продолжать партию. Он как бы гово
рил мне: я сделал все, что мог.
Мы вернулись в бухту. Восемь моряков с нетерпением ждали приказа вернут
ься на корабль. Они кожей чувствовали неладное и нервничали без всякой в
идимой причины. Сенегалец Coy ободряюще похлопал меня по плечу. У него была
огромная лысина и необычайной белизны борода. Он подмигнул мне и сказал:

Ц Не обращай внимания на этих ребят. Они на корабле недавно, а раньше жил
и на равнинах Шотландии. Кактус Юкатана знает больше морских историй и л
егенд, чем они. Посмотри, они даже не белые люди, у них красные лица. Всем да
вно известно, что эта раса живет, подчиняясь суевериям таверн. Ешь с аппет
итом, работай не покладая рук, смотри почаще в зеркало, чтобы не забыть св
ое лицо, говори вслух сам с собой, чтобы не потерять дар речи, и занимай гол
ову простыми задачами. И все будет хорошо. В самом деле, что такое один год
жизни в сравнении с бесконечным терпением Господа?
Потом они сели в шлюпки и взялись за весла. В их взглядах, обращенных на ме
ня, смешалось сострадание и изумление. Они смотрели на меня, как дети, кото
рые впервые в жизни видят страуса, или как мирные граждане, взирающие на
повозки с ранеными солдатами. Корабль удалялся со скоростью телеги. Я см
отрел на него не отрываясь, пока он не превратился в точку на горизонте. С
его исчезновением пришло ощущение невосполнимой потери. Я почувствова
л, как некое подобие железного кольца сжимает мой череп. Было ли это знак
ом мирской печали, нетерпения, какое испытывают приговоренные к смерти,
или обыкновенного страха, я так и не понял.
Еще некоторое время я постоял на берегу. Бухту, в форме четко очерченного
полумесяца, справа и слева окружали камни вулканического происхождени
я. У них были острые грани и верхушки, тут и там виднелись дыры, как в зрело
м сыре, они казались значительно тяжелее и массивнее, чем были на самом д
еле. Песок напоминал золу, которая остается после курения благовоний, Ц
он был серый и плотный. Маленькие круглые дырочки в нем указывали, где спр
ятались рачки. Ударяясь о камни, волны бессильно выплескивались на бере
г; тонкая пленка белой пены отмечала границу между морем и землей. Отливы
оставили в песке несколько дюжин отполированных кусков дерева. Были ср
еди них и корни давно умерших деревьев. Морские волны обработали древеси
ну с тщательностью скульптора, сотворив произведения, поражавшие стран
ной красотой. Небо тут и там было окрашено грустными тонами черненого се
ребра, местами даже темнее Ц цвета почерневших старых доспехов. Солнце
напоминало маленький апельсин, подвешенный среди вечных облаков, котор
ые нехотя пропускали его лучи. В этих широтах ему не суждено было оказать
ся в зените. Впрочем, нарисованной мной картине не следует верить. Такой е
е увидел я. Пейзаж, который видит перед собой человек, обычно является отр
ажением мира, который скрывается в его душе.

2

Бывают моменты, когда человек пытается заключить договор о будущем со с
воим прошлым. Он уединяется на скале вдали от чужих глаз в попытке устано
вить связь между сражениями прошлого и кромешной тьмой будущего. В этом
смысле я надеялся на то, что время, удаленность от всего мира и возможност
ь задуматься о жизни сотворят чудо. Именно это желание, и только оно, приве
ло меня на остров.
На протяжении остатка того утра, столь далекого от реальности, я распако
вывал баулы, разбирал вещи, расставляя их по местам с тщательностью мона
ха какого-нибудь светского ордена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28