Или семьсот. Как это вам?
Он еще некоторое время посопротивлялся для вида. Однако в нем уже просну
лся охотничий азарт.
Ц Не беспокойтесь, Ц пошутил я, не глядя на него, без тени усмешки. Ц Есл
и мой план не удастся и нас сожрут, я приму всю ответственность на себя.
Животина сидела в уголке и чесала свой лобок.

9

В ранние утренние часы чудовища были менее активны, чем в любое другое вр
емя суток. Мы пришли к этому заключению, осознав, что наш распорядок дня яв
ляется зеркальным отражением их деятельности: по сути говоря, мы приспос
обились к тому ритму, который они нам навязывали, а не наоборот, так что сл
едовало ожидать некоего параллелизма.
Мы направились к шлюпке после такой же бурной ночи, как все предыдущие. И н
а этот раз наша жизнь висела на волоске. В качестве дополнительного укре
пления подходов к маяку после обеда мы просверлили дырки в граните, изр
ешетив его, и устроили настоящий ковер из кольев прямо перед входом. Боль
ше ничего придумать мы не могли и, по правде говоря, даже не знали, отпугне
т наша новая ловушка чудищ или, наоборот, разожжет их пыл. Вечером они штур
мовали дверь раз за разом, невзирая на свои потери, словно предчувствуя, ч
то до победы осталось немного. Нападая целыми толпами, они размели наше з
аграждение; вязкая масса их тел ревела и билась о дверь головами, ногами и
кулаками. Нам пришлось пожертвовать последними бутылками, которые ост
авались у нас в запасе. Мы наполнили их смесью рома, мазута, смолы и прочих
легковоспламеняющихся жидкостей, которые были в нашем распоряжении. Г
орлышки бутылок мы обматывали ватой, пропитанной спиртом. Батис поджиг
ал их и передавал мне. Я бросал эти снаряды в чудищ. Их мокрые тела горели п
лохо, но, по крайней мере, нам удалось отпугнуть их.
Итак, ночь выдалась бессонной, но головы наши были ясны как никогда. Мы дв
ажды прошли путь от маяка до лодки, чтобы перетащить туда снаряжение, кот
орое состояло из воздушного насоса, прорезиненного водолазного костюм
а, скафандра из бронзы, специальной обуви на свинцовой платформе, тросов,
переносного подъемного блока, оружия и патронов. Мы шли на веслах, сидя с
пиной к скале рядом с португальским кораблем. Она возвышалась над водой,
словно торт. Иногда я оглядывался. Создавалось впечатление, что цель уда
ляется, вместо того чтобы приближаться. Расстояние Ц только сто метров,
целая вечность. Каждый всплеск воды скрывал врага, каждая волна казалас
ь ловушкой. Каждую секунду мне чудилось, что из пены показываются округл
ые черепа: то тут, то там. Ветки, которые плавали в воде, качаясь на волнах, н
апоминали мне лапы чудовищ. «Va bene
Все идет хорошо (итал.)
, va bene, va bene», Ц напевал я сам себе по-итальянски; никакой уверенности в п
равоте этих слов у меня не было, я пел для того, чтобы мелодичность этого я
зыка успокоила мои нервы.
Ц Заткните свою идиотскую пасть, Ц повторял Батис, который греб рядом с
о мной, как раб на галере.
Поверхность океана отливала серым цветом надгробной плиты. В какой-то м
омент всплеск волны за бортом оросил нас брызгами. Я ощутил соль на губах.
Страх и спешка мешали нам соизмерять силы: лодка натолкнулась на камни т
ак резко, что мы непременно перевернулись бы, не окажись под водой наклон
ной плиты, по которой мягко проскользило днище шлюпки. Мы высадились на ш
ершавые, источенные водой камни. В их многочисленных выемках скапливала
сь вода, коеЦ где подернутая корочкой льда. Ноги скользили, и нам то и дел
о приходилось помогать себе руками.
Мы заметили, что скала спускалась в воду плавно и на ней имелось много выс
тупов, за которые можно было легко зацепиться. Я решил спуститься, подобн
о подводному альпинисту, по той стороне скалы, которая была ближе всего
к кораблю. Батису предлагалось снабжать меня кислородом. По мере того ка
к я буду привязывать ящики к тросу, он станет поднимать их наверх. Риск и
работа делились между нами поровну: я спускаюсь в преисподнюю, а он подде
рживает циркуляцию кислорода и вытаскивает взрывчатку наверх. Воздуш
ный насос предстояло качать вручную в равномерном, постоянном ритме. Пр
и недостатке воздуха я бы задохнулся, а избыточное давление могло привес
ти к разрыву легких. Все осложняется тем, что Батису придется качать насо
с одной рукой. Другая рука понадобится ему, чтобы вертеть ручку подъемно
го блока, как только я привяжу к концу троса динамит. Мы установили насос
и блок совсем близко друг от друга, чтобы облегчить ему работу. Мне остав
алось только верить в то, что Кафф сможет работать синхронно. Я вздохнул.

Нос затонувшего корабля смотрел в небо, а корпус наклонился градусов на
тридцать вправо. Днище так прочно сидело на камнях, словно его прошили св
инцовыми заклепками. В кормовой части, упиравшейся в песчаное дно, вне вс
якого сомнения, и находился груз. Батис был свидетелем кораблекрушения.
По его словам, огромная трещина в корме корабля раскрылась по шву, как жес
тянка. Мы надеялись, что дыра окажется достаточно большой, чтобы я смог п
ройти через нее. Сначала мы хотели упростить операцию, а именно сделать с
ледующее: водолаз спустится по палубе и проникнет внутрь по затопленным
проходам, чтобы найти трюм. Но потом решили отказаться от этой затеи. Скор
ее всего, двери в коридорах окажутся запертыми, а железные детали Ц прор
жавевшими от воды. Мне там не пройти. Кроме того, на моем пути могут встрет
иться острые края дверей и люков, и теснота помещений поставит под угроз
у мой воздушный шланг. Единственный выход мы видели в том, чтобы пройти до
конца корабля, до его кормы, где, как мы предполагали, находился динамит.
Я надел водолазный костюм, свинцовую обувь и сел в шлюпку. Батис помог мне
облачиться в скафандр: бронзовые пластины закрывали большую часть груд
и и спины. Потом Ц шлем. Его надо было навинтить на ворот водолазной курт
ки. Но в тот момент, когда Кафф собирался сделать это, я остановил его:
Ц Посмотрите.
Шел Снег. Сначала падали крошечные белые крупинки. Но очень быстро они ув
еличивались в размере, образуя большие хлопья. Они исчезали, едва коснув
шись воды. Над морем шел снег, и это явление Ц такое заурядное, обычное Ц
вызвало во мне странное чувство. Снег внушал тишину и покой, служил своео
бразной дирижерской палочкой природы. До этого момента на море были неб
ольшие барашки, но тут его поверхность вдруг разгладилась, словно подчи
няясь неслышному приказу. Возможно, эта картина станет для меня последне
й в жизни. Мир представал передо мной во всей своей скромной и непритязат
ельной красоте. Я раскрыл ладонь. Хлопья снега падали на перчатку и сразу
же исчезали. Мне вспомнилась Ирландия. Что такое Ирландия? Может быть, как
ая-то музыка. Я вспомнил своего наставника. И еще одного незнакомца. Челов
ека очень старого, любезного, который однажды, много лет тому назад, когд
а за мной гнались англичане, помог мне найти убежище, ни о чем не спрашивая
. Вот и все. У меня чуть напряглись скулы, как это бывает, когда хочется пла
кать.
Батис взглянул на небо, не выпуская шлема из рук. Судя по выражению его лиц
а, он оценивал обстановку.
Ц Это просто снег, Ц сказал он.
Ц Да, просто снег, Ц повторил я, Ц снег, и все. Надевайте на меня шлем, дор
ога каждая минута.
Кафф навинтил шлем и соединил воздушный шланг с клапаном на затылке. В ру
ках я держал два троса. Один должен был обеспечивать мою связь с Батисом. В
торой понадобится для подъема взрывчатки.
Ц Не перепутайте, Ц напомнил ему я, Ц если я дерну за сигнальный трос од
ин раз, это значит, что все идет хорошо. Два рывка означают, что я привязал
ящик к подъемному тросу. Если я дерну три раза подряд, рубите шланг одним
ударом топора и сматывайтесь скорее.
Я зафиксировал иллюминаторы, они были абсолютно круглые. Один из них рас
полагался спереди, а два других Ц по бокам. Мы проверили воздушный шланг,
и я начал спускаться под воду. Волны поглотили меня, охватив леденящим хо
лодом. В одну секунду я оказался в толще воды. Выступы на скале служили мне
ступенями, что позволило спускаться довольно быстро. Время от времени я
поворачивал голову, но через боковые стекла не мог рассмотреть ничего п
римечательного. За моей спиной простирался безграничный океан. Перед с
амым носом я видел только мертвую голую скалу.
Наконец наступил момент, когда я ощутил под ногами пустоту. Мы договорил
ись с Батисом, что он будет спускать воздушный шланг, без какого бы то ни б
ыло натяжения, для того чтобы я мог в случае необходимости спрыгнуть в гл
убину. Мне пришло в голову дернуть за сигнальный трос один раз, подтвержд
ая, что все идет хорошо, прежде чем броситься вниз. Свинцовые грузы на обув
и позволили плавно спуститься, перевесив выталкивающую силу, и я, мягко с
пружинив, коснулся дна. Оттуда медленно поднялось облако мути, но оно зав
олокло меня только до пояса. Песок тонким слоем покрывал дно, которое каз
алось совершенно гладким. Идти было так же легко, как гулять по лугу. С дру
гой стороны, я ощущал сопротивление воды, которое замедляло все мои движ
ения.
Я очутился в мире, где царствует тишина. Внутри шлема слышится мое дыхани
е и сопение носа, резкий всхлип вдруг срывается с губ. Я стараюсь сдержать
ся, потому что понимаю, что звуки, издаваемые мной, подгоняют мои страхи. В
левой руке я держу два троса, в правой Ц нож. Оглядываюсь по сторонам. Ни о
дного чудища не видно, не видно вообще ничего. Дальше тридцати или сорока
метров все скрыто от взора. Справа от меня Ц пузо корабля. Он напоминает
труп кита. Прямо передо мной Ц необъятное пространство. Какие-то непоня
тные хлопья беспорядочно движутся в подвешенном состоянии, напоминая ч
ерный снег. Нити водорослей, словно серпантин, тянутся вверх и почти не к
олышутся. У огромного открытого пространства нет дверей, граница сумрак
а теряется вдали. Это противоречит урокам католических священников: в а
д человек попадает не сразу, он спускается туда постепенно, маленькими
шажками.
Я переместился в неопределенное промежуточное пространство, где синев
а водной толщи плавно переходила в черноту, здесь не было видно даже подв
одного мусора. Пейзаж стал более величественным. Чудовища могли появить
ся с любой стороны, в любой момент. «Не думай об этом, Ц сказал я себе, Ц пр
осто делай свое дело». Подобный совет был самым разумным и самым невыпол
нимым.
Я двинулся к корме корабля. Так и есть: от удара стальной лист треснул, и дн
ище превратилось в искусственный грот. Корабль слегка накренился на пр
авый бок. Груз сместился в трюме во время крушения, большая часть его выв
алилась из дыры в днище. Это был настоящий подарок судьбы, потому что теп
ерь я мог не залезать в трюм. Прямоугольные металлические ящики валялис
ь недалеко от открытой раны корабля. Я смел перчаткой песок с одного из ни
х и прочитал на ней надпись заглавными буквами: «ОСТОРОЖНО! ОЧЕНЬ ОПАСНО!
». Мне оставалось только привязывать подъемный трос к одной из ручек ящи
ка и дергать два раза. Кафф с немецкой исполнительностью поднимал груз н
а поверхность. Ящики исчезали над моей головой. Когда Батис отвязывал их,
он бросал трос обратно. На его конце был закреплен груз, это позволяло ем
у падать отвесно вниз. Трос ложился недалеко от меня на дно и замирал.
Я работал, испытывая страсть золотоискателя, до тех пор, пока Батис не ста
л раскачивать сигнальный трос, который соединял два мира. Сначала я не по
нял его. Нам угрожала какая-то опасность? Однако я не видел ни следа чудищ.
Наверное, наверху просто скопилось слишком много ящиков. Но меня охватил
о подобие золотой лихорадки. «Еще один, Батис, Ц мысленно умоляя его я,
Ц только один, и все». Не обращая внимания на движения сигнального троса,
я схватил еще один ящик. Кафф поднял его на поверхность, но на сей раз трос
вернулся ко мне с узлом, завязанным около груза: прикрепить следующий я
щик я не мог Ц таким образом Батис давал понять, что пора заканчивать опе
рацию. Собрав остатки благоразумия, которые еще у меня сохранились, я пов
иновался.
Каким бы странным это ни показалось, для меня наступили самые страшные м
инуты. Говорят, ни один солдат не хочет быть последним из павших на войне.
Здесь заключена истина, лишенная всякой логики, но по-человечески понят
ная. Погибнуть именно сейчас, после головокружительного успеха операци
и, казалось слишком обидным. Неожиданно скафандр показался мне страшно
тяжелым. До этой минуты я не замечал, что металлический ворот натер шею д
о крови. Ноги, отягченные свинцом, шагали в сторону скалы, но их движения в
иделись мне как в страшном сне детства: отчаянно медленными. Дыхание был
о таким, словно легкие подчинялись какому-то невидимому мотору. Я хотел в
ыбраться наружу, но не мог. Мы не предвидели одного очевидного обстоятел
ьства: при спуске я спрыгнул со скалы; вернуться тем же путем не представ
лялось возможным. Скала возвышалась, как огромный гнилой зуб. Мне было не
под силу выбраться по ней вверх, а Батис, качая воздушный насос, не сможет
поднять меня на лебедке одной рукой. А вдруг они появятся? Ужас и воображе
ние заполнили мой мозг одновременно. Эта жидкая безграничность сейчас
была самым страшным из невидимых врагов. Там, наверху, Батис не мог понять
, почему воздушный шланг совершает беспорядочные движения. Я ходил вдоль
скалы туда и сюда, пытаясь отыскать удобное для подъема место. Наконец мн
е стало ясно, что подняться я смогу только по скале возле корпуса корабля
. Но это был маршрут для профессионального скалолаза. Некоторые камни па
дали, стоило лишь коснуться их носком башмака. Я поскользнулся и пролете
л пять или даже десять метров вниз.
Я снова оказался на дне. Справа от меня в стене было углубление; мне почуди
лось какое-то движение, какая-то тень. «Нет, нет, это не они», Ц сказал я себ
е.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28