В течение последнего года он разыгрывал роль общественного деятеля. Ему удалось пробиться в управления различных департаментов и добыть немало ценных сведений. Он завязал немало общих знакомств с высшими должностными лицами Франции и получил доступ к любой секретной информации.
Софи вновь в крайнем удивлении обернулась к Ричарду.
– У Тома, должно быть, стальные нервы.
– Частенько ему чудом удавалось избежать смерти.
– А почему же он не прекратил свои визиты во Францию? Конечно же, теперь вы можете мне об этом рассказать.
Ричард покачал головой.
– Об этом вам лучше спросить у него самого.
– Господи, когда я думаю о том, сколько грубых и обидных слов я ему в свое время наговорила! И в чем его обвиняла! Должно быть, порой он меня так ненавидел!
– Подобное подозрение я сразу же могу отвергнуть от его имени.
– Но как же теперь смотреть ему в глаза? Быть может, он все же меня простит?
– Пригласите его к себе в гости.
– Нет! – Бич-Хаус еще был полон воспоминаний о Рори, и ей не хотелось, чтобы живое присутствие Тома затмило образ любимого ею прежде капитана акцизной службы. – И мне бы не хотелось идти к нему в лавку, поскольку именно там мы наговорили друг другу немало обидных слов. Быть может, мне лучше встретиться с ним на нейтральной территории? Точно! У меня даже есть для этого подходящее место!
Когда Ричард услышал, где именно Софи собирается встретиться с Томом, он рассмеялся.
– Да, лучшего места и придумать невозможно.
Лишь только экипаж подъехал к Бич-Хаусу, Софи сразу же побежала в дом. Ричард последовал за нею. Первым делом мадемуазель Делькур прошла на кухню, где стояли корзины со старыми бумагами, которые использовались для растопки камина. Рут, готовившая на обед тушеные овощи, удивилась, увидев Софи, перебиравшую скомканные бумажки, переполнявшие корзину.
– Вы что-то потеряли, мэм?!
– Нет, все нормально, Рут. – Софи наконец нашла то, что так долго искала. – Это то, что я так давно выкинула, посчитав, что бумага эта более не представляет интереса, однако теперь обстоятельства изменились. – В крайнем возбуждении она метнулась в гостиную, где ее ожидал Ричард. Разгладив на столе скомканную бумажку, Софи пригласила своего гостя прочесть описание сдаваемой в аренду лавки, присланное агентом по торговле недвижимостью.
– Как видите, – сказала она, заглядывая ему через плечо, – здесь есть все, что мне необходимо: приличный район, большая торговая площадь, да и достаточное количество подсобных помещений, где я смогу развернуть куда большее кондитерское ателье, чем мое нынешнее. А его так и так придется расширять, лишь только появятся необходимые деньги.
Ричард улыбнулся.
– Единственный недостаток этого места прежде состоял в том, что предлагаемые помещения находились как раз рядом с домом, который купил под антикварную лавку Том. Теперь, думаю, подобное соседство более не является для вас непреодолимым препятствием.
– Скажите Тому, чтобы он сделал визит к новому владельцу этих помещений! – воскликнула Софи, но внезапно лицо ее отразило тревогу. – Если, конечно, эти строения не сдали кому-нибудь в аренду.
Ричард достал из жилетного кармана часы.
– Еще не поздно зайти к этому агенту.
Через полчаса агент по торговле недвижимостью уже демонстрировал Ричарду и Софи сдаваемые внаем помещения. По плану здание мало чем отличалось от дома, который использовал под свой магазин Том, за исключением того, что вместо галереи здесь был второй этаж, оборудованный под жилые помещения. До недавнего времени это здание арендовал под магазин торговец тканями, и оно было обжито и хорошо ухожено. Домой Софи, вернулась с ключом от этого помещения, оплатив аренду за три месяца вперед.
Софи нервно мерила шагами пустой магазин. Она уже не могла точно сказать, в который раз смотрит на часы, подвешенные на шелковом шнурке к поясу ее платья. Каждая минута казалась ей вечностью. Мысленно она припоминала все те обидные и гневные слова, что в свое время сказала Тому. Но как она могла быть так слепа! Какая глупость!
Дверь магазина открылась, и Софи вздрогнула, словно бы вообще никого не ожидала. Его силуэт вычерчивался на фоне тусклого зимнего солнца. Со скрипом он закрыл за собою входную дверь.
– Непорядок, – заметил Том. – Надо будет обязательно смазать дверные петли маслом.
– Том, – неуверенно начала Софи. Вид у него был довольно серьезный и суровый, несмотря на то, что она уже попросила Ричарда рассказать ему о случившемся в тюрьме. – Как это ни прискорбно, но я чудовищно заблуждалась на ваш счет.
– Не надо извинений, Софи. Вам не положено было всего этого знать, и я здесь лишь для того, чтобы вы мне клятвенно пообещали не разглашать сведения, которыми, к несчастью, вы располагаете.
– Вам нет нужды просить меня об этом.
– Вот и прекрасно, – он окинул помещение взглядом профессионала. – Уверен, что дела здесь у вас пойдут неплохо. Наконец-таки кондитерская Делькур приобретает свой собственный магазин. Кажется, вы все время добивались именно этого, что ж, буду время от времени делать у вас покупки.
Она поняла, что он, кажется, собрался уходить.
– Не уходите. Позвольте мне все здесь вам показать.
– Мне прекрасно знакомо это помещение. Дело в том, что я сам купил его себе в вечное пользование, как только отсюда съехал торговец тканями. Так что аренду вы будете платить мне, Софи. Я бы лично предложил вам этот магазин, лишь только он освободился, если бы знал, что вы согласитесь стать моей соседкой. Но мне не хотелось очередного скандала. – Том повернулся, собираясь уходить.
Она умоляюще возвела руки.
– Прошу вас еще немного побыть здесь. Мне так много хочется вам сказать. Ну, пожалуйста, дайте мне возможность хоть как-то загладить свою вину.
Он удивленно поднял брови.
– Не думаю, что необходимо вообще что-то говорить. Теперь, когда вся правда вам известна, думаю, вы простите мне все те грехи, которые я совершил либо в действительности, либо только в вашем воспаленном воображении. Так что ныне мы квиты. Вот и прекрасно. Всего хорошего, Софи. – И он вновь направился к дверям.
Краска бросилась ей в лицо и, застучав кулачками по прилавку, она воскликнула:
– Не смейте уходить отсюда, покуда не выслушаете меня до конца, Том Фоксхилл! А я не узнаю от вас, почему более вы не наносите визитов во Францию!
Вернувшись, Том подошел к прилавку и пристально посмотрел в глаза Софи.
– А вот это уже лучше. А то мне уже надоело смотреть, как вы разыгрываете из себя жалкую мышку!
Она тут же отвесила ему размашистую пощечину. Звук удара эхом отозвался в пустой комнате. Ужаснувшись сделанному, Софи подобрав юбки, устремилась на второй этаж, хлопнув за собой дверью. Том закрыл руками лицо. Она зарыдала. Какой ужас! Она разрушила все. Она лишила себя последней возможности попросить у Тома прощение. Она не слышала, как приоткрылась за ее спиною дверь. Когда Том наконец заговорил, она не могла сказать с точностью, сколько же именно времени прошло.
– Софи, моя дорогая Софи, ну зачем же так плакать?
Она медленно повернулась к нему, утирая слезы.
– А я думала, что вы давно ушли.
Стоя в дверях, он, тряхнув кудрями, воскликнул:
– Я ждал вас так долго, что ныне ничто не заставит меня уйти…
Она прислонилась спиною к стене, и по щекам ее продолжали литься беззвучные слезы. Еле слышно она сказала:
– Все это тянется с тех самых пор, как я пришла в себя после нападения Барнза и увидела склонившееся надо мною лицо. Ваше лицо, Том.
Подойдя к девушке, Фоксхилл достал из кармана носовой платок и самым тщательнейшим образом утер ее покрасневшие глаза.
– Дорогая моя, вы всегда подсознательно стремились ко мне, и нет смысла отрицать тот особый магнетизм, что всегда существовал между нами.
То, как он смотрел на нее, лишало Софи дара речи. В глазах Тома бушевало море обожания и страсти. Если бы сейчас он коснулся ее руки, она бы закричала от восторга.
– Франция, – спешно она нашла выход из положения. – Вы так и не сказали мне того, что я хотела знать.
– Сейчас высшее командование попросило меня временно воздержаться от выполнения сопряженных с риском операций, чтобы поправить здоровье, а заодно и как следует заняться реорганизацией шпионской сети. Когда я не здесь, то обычно нахожусь в Лондоне, и, как правило, занят подготовкой новых разведчиков. Думаю, что мой ответ полностью удовлетворил ваше любопытство.
– Не совсем. Мне трудно поверить, что вы охотно поменяли сопряженную с риском работу на роль кабинетной крысы…
Том рассмеялся, одобрительно кивнув головой.
– Кажется, вы и впрямь меня очень хорошо знаете, Софи. Действительно, если бы это было возможно, я бы вновь участвовал в активных операциях за рубежом, но вот беда, во время выполнения последнего задания произошла небольшая нестыковка и, увы, меня раскрыли…
– Что же это случилось, пожалуйста, расскажите мне!
– В ночь разгрома брумфилдской банды, контрабандисты доставили меня к берегу уже раненым. Дело в том, что я немного порезался о стекло, выпрыгивая из окна…
– Но почему вы это сделали! – спросила крайне удивленная Софи.
– Я знаю, что Ричард уже поведал вам о том, как мне удалось получить доступ в некоторые министерские департаменты Республики. Так вот, в тот знаменательный день я находился в кабинете один, спокойно копируя донесения о передвижениях французских боевых кораблей, как вдруг дверь внезапно распахнулась. На пороге стоял тот самый политический деятель, за которого выдавал себя я. Он был лентяй, систематически пренебрегавший своими прямыми обязанностями, В руках у него был пистолет, и настроен он был самым решительным образом, тем более что за спиной у него был отряд до зубов вооруженных гвардейцев. Я поднял руки, показывая, что у меня нет оружия, и сделал вид, будто сдаюсь. После чего схватил папку с секретными донесениями и бросился в окно.
– Но вы могли насмерть разбиться?!
Ухмыльнувшись, он лишь отрицательно покачал головой.
– Первое правило для шпиона не допустить, чтобы тебя поймали. А потому при выполнении особо важных заданий, я всегда продумываю пути отхода. В данном случае под окном имелся выступ, по которому я пробрался за угол здания, где благополучно спрыгнул в сад.
Тем временем мои преследователи устремились на улицу. Я же вновь вошел в департамент и, пока они обшаривали сад, вышел через парадный вход, зажимая рану рукой, чтобы не оставить за собой кровавого следа.
– И что же было потом?
– Меня там ожидала заранее приготовленная лошадь, на которой я благополучно выехал из Парижа. Признаться, мне было грустно сознавать, что теперь я не скоро смогу туда вернуться. И надо заметить, что предчувствия меня не обманули. По всей Франции распространили чрезвычайно удачные портреты моей особы с обещанием довольно высокой награды за мою голову.
– Вам повезло, что вы остались в живых, – наконец-то облегченно вздохнув, прошептала Софи.
– Я никогда не был так близок к смерти, как в тот миг, когда вы укладывали меня в свою повозку.
Софи опустила глаза.
– Вы сражались на стороне Рори?
– Да, ведь он оказался отрезанным разбойниками от своего основного отряда.
– Именно тогда вам и нанесли все эти жуткие ранения?
Том подумал, прежде чем отвечать, чувствуя куда она клонит.
– Да, но, к счастью, ребята Моргана вовремя пробились к своему командиру. К тому времени я уже потерял свою рапиру, да и не смог бы ею более пользоваться. И чтобы не быть растоптанным, я пополз прочь, надеясь каким-нибудь чудом спастись.
Она вновь пристально посмотрела в его глаза.
– Так значит, если бы не вы, то Рори был бы убит в самый разгар сражения?
Том подошел к окну, хотя там не на что было смотреть, кроме черепичных крыш Брайтона.
– Я сделал лишь то, что он сделал бы ради меня, на войне оно всегда так.
– Вы подарили Рори миг триумфа. Он умер, зная, что цель его наконец достигнута и брумфилдская банда более не существует.
– Ну, если я и впрямь был инструментом в руках божественного провидения, то в таком случае я польщен. Морган был настоящим храбрецом, и то, что он погиб – трагедия, – и, резко развернувшись, Том последовал к дверям. – У вас, должно быть, немало дел. Не смею вас более задерживать. Но, кстати, не отужинали бы вы сегодня вечером со мной?
– С превеликим удовольствием.
Когда он спускался вниз, она еще раз остановила его словами:
– Есть еще кое-что, о чем я бы хотела у вас спросить, прежде чем вы уйдете.
Он посмотрел на нее снизу вверх, улыбнувшись.
– И что же это?
– Быть может, возобновим наше знакомство?
Ни один человек на свете не взлетел бы по лестничному пролету с такой скоростью, как Том, и Софи тут же бросилась в его объятия. Они слились в поцелуе. Она так же, как и он, обезумела от столь долго подавляемой страсти. Она схватила его голову, не позволяя прерывать поцелуя, а он прижимал ее к себе с такой силой, что казалось, будто они уже стали одним целым. От поцелуев кружилась голова, все, что их разлепляло, исчезло, тревога и напряжение наконец покинули этих влюбленных. Когда они отдышались, на лицах их играли радостные улыбки, ибо долог и тернист был их путь обретения друг друга.
– А где мы будем жить, Софи? – Он сжимал ее лучащееся светом лицо в своих ладонях.
Она не замедлила с ответом.
– Над магазином. Я так и планировала. Мы бы тогда смогли прорубить дверь прямо в твою квартиру при брайтонской лавке Фоксхиллов.
– Такая дверь уже имеется. Пойдем покажу. – И он взял ее за руку.
В одной из комнат у стены стоял высокий комод. Том, навалившись плечом, сдвинул его на один ряд, приоткрыв имеющуюся в стене дверь. Достав из кармана связку ключей, он открыл замок и распахнул дверь настежь. Она вела прямо на галерею лавки Тома. Однако Софи, прежде чем войти туда, обратила взгляд в свою комнату, внезапно заметив один предмет мебели, которого вчера здесь еще не было. У окна стоял изящный секретер работы Буля, инкрустированный черепаховой костью. Литая бронза некоторых деталей соседствовала в нем с покрытыми резьбой деревянными панелями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60