Женщина внимательно осмотрела ступни Софи, заметив при этом:
– Довольно глубоко, мэм. Я бы сказала, что она напоролась на стекло, но, слава Богу, никаких осколков в ране не видно.
– Вот и хорошо, – миссис Фицхерберт села, чтобы понаблюдать за тем, как будет оказываться помощь. – Не помните, как это произошло? – спросила она, мило улыбнувшись.
– Понятия не имею, – ответила Софи, стараясь не дергаться, когда экономка промывала ей рану. – Единственное, о чем я думала, так это о том, чтобы победить в гонках.
– Неужели они так много для вас значили?
Софи кивнула.
– На моем попечении находится осиротевший племянник, и он заслуживает того, чтобы я ни в чем ему не отказывала.
– Мадемуазель, поскольку я уже слышала, что вы француженка, то смею предположить, что за тем, что этот мальчик оказался в Англии вместе с вами, скрывается какая-то трагедия. Принц и я глубоко скорбим по поводу судьбы наших многочисленных французских друзей. Лично у меня во Франции было немало друзей детства, так как я обучалась при монастыре Фабурж Сент Антуан в Париже. Там провела я самые счастливые дни своей жизни. Я не раз проходила мимо этого монастыря, но с тех пор как нынешний национальный конвент упразднил христианство во Франции, боюсь, что его уже нет. – Миссис Фицхерберт огорченно вздохнула. – А где вы проживали в Париже?
И они разговорились, незаметно перейдя на французский. Софи рассказала о своем отце и обо всем, что случилось с ней в Париже, ни словом более не обмолвившись об Антуане. Миссис Фицхерберт от дальнейших расспросов по этому поводу воздержалась. Нога Софи была аккуратнейшим образом перевязана, и девушка уже была готова идти.
– Благодарю за оказанную помощь, мадам.
Как никогда она хотела раскрыть этой добросердечной женщине истинное происхождение Антуана. Однако те привилегии, которые мальчик получил бы в результате покровительства принца, могли оказаться для него не менее опасны, чем приставленный к горлу кинжал. С тех пор как Рори рассказал ей об осквернении могилы маркиза, ее очень заботила безопасность мальчика. Но в крайнем случае, поняла Софи, на миссис Фицхерберт всегда можно было рассчитывать.
– Уверена, что нога моя скоро заживет.
– Не торопитесь, на все нужно время. Отдыхайте, в противном случае рана откроется вновь и может воспалиться. Домой вы поедете в моем экипаже.
Из окна Софи успела заметить, что хотя толпа и рассеялась, Рори все еще стоял у ограды. Мальчиков по близости видно не было, и она решила, что они уже ушли с Кларой.
– Премного благодарна, но меня ждет друг. Вон он стоит у ограды.
Миссис Фицхерберт посмотрела в ту сторону, куда указывала Софи, после чего она подозвала лакея, и уже через пару минут Рори был препровожден к ним в комнату. Он церемонно поклонился миссис Фицхерберт, а та, в свою очередь ответив на его приветствие, поинтересовалась ходом расследования. Ответ его был довольно оптимистичен, и Софи заметила, насколько он впечатлен не только красотой жены принца, но и ее добрым расположением. Потом он взял Софи на руки и вынес через парадный вход к ожидавшему экипажу.
Когда Клара увидела, как к воротам ее усадьбы подъехала элегантная карета, она поспешила на улицу. Она подошла к ней в тот момент, когда Рори помогал Софи спуститься с подножек.
– Когда вы проводите Софи в дом, останьтесь выпить чашечку чая, – предложила Клара. Несмотря на всю ее нелюбовь к полицейским, ей вдруг очень понравился Рори.
Прежде чем он ушел, Софи попросила у него совета насчет банкиров, которым она могла бы доверить свои призовые деньги. Рори дал ей необходимые фамилии и посоветовал хранить деньги в безопасном месте до тех пор, пока она не будет в состоянии посетить город.
– Помни, что ты только навредишь себе, если не будешь держать свою ногу в покое, – сказал он.
Клара заверила его:
– Уж я-то постараюсь за этим проследить.
Поначалу нога Софи болела так, что она совсем не могла ходить. Но уже через неделю боль начала проходить, и Софи не могла пребывать в бездействии. Она попросила соседа, мистера Помфрета, взять ее на пляж в повозке, запряженной ослом. Он согласился, попросив пенни за услуги. Кое-как ей удалось доковылять до повозки, оставленной у ворот дома. Сосед помог ей как следует устроиться на сиденье и быстро доставил прямо на пляж к купальным машинам. Так бывало несколько раз. После проведенного на пляже дня, сосед отвозил ее домой. Усевшись на перевернутый ялик, Софи наблюдала за играющими вблизи Антуаном и Билли и помогала Кларе и другим ныряльщицам собирать деньги с тех, кто пришел искупаться. Ее перебинтованная нога покоилась в огромном сапоге, принадлежавшем мужу Клары.
Смотрелось со стороны это довольно комично, и Софи сама смеялась над добродушными шутками купальщиц и тем, как дразнили ее мальчишки, когда она, прихрамывая, ковыляла по пляжу. Софи была как никогда счастлива благодаря этому неожиданному отпуску. Она прослышала, что на ее место в «Старом Корабле» уже взяли на время ее болезни престарелого повара-пенсионера, так что особой нужды на кухне в ней не было.
Она наслаждалась искрящимся голубым морем, криком чаек, болтала с ныряльщицами, глазея на диковинные наряды приходивших сюда дам. Какое обилие невероятных шляпок, украшенных радужными вуалями, шелковыми цветами! Какое разнообразие платьев! Подолы их мели песок, взметая клубы пыли, когда леди приближались к купальным машинам. И совсем иное зрелище являли собой брайтонские модницы, когда появлялись с другой стороны, чтобы окунуться в морскую воду в своих бесформенных купальных балахонах. Порою их рубахи всплывали на поверхность вокруг них, и тогда женщины становились подобны водяным лилиям. Клара одолжила Софи старую соломенную шляпу, но все же солнце и морской воздух сделали свое дело, и кожа Мадемуазель Делькур приобрела золотистый оттенок.
Как-то раз заметивший ее с променадной площадки Том был просто очарован дивным зрелищем. Немедленно перепрыгнув через поручни ограждения, Фоксхилл, скрипя галькой, поспешил к ней.
– Софи! Что вы здесь делаете? Вы что, уволились из «Старого Корабля»?
Он вырос перед нею, словно из-под земли. Но прежде чем она хоть что-то успела произнести, послышались вопли оскорбленной скромности со стороны купальщиц, попрятавшихся в воду, и разгневанные крики ныряльщиц, обступивших его, подобно вышедшим из моря фуриям.
– Мужчинам сюда не дозволено!
Том, осознав свою ошибку, спешно, ретировался и, взбежав по ступенькам на прогулочную площадку, крикнул Софи:
– Поднимайтесь сюда, на променад, я хочу поговорить с вами!
Все еще не пришедшая в себя после его неожиданного появления Софи, подозвав к себе Билли, сказала ему.
– Пойди и скажи тому джентльмену, что я повредила ногу и не могу подняться к нему, и что домой меня повезет запряженный в тележку ослик. Это будет примерно в половине седьмого, и тогда этот господин сможет со мною поговорить.
Билли сделал то, что ему было приказано. Софи видела, как Том дал мальчику монетку, и вскоре Билли вернулся к ней с шестипенсовиком в руке.
– Смотри-ка, сколько я заработал, а господин этот мне, значит, и говорит, пусть забудет про ослика и тележку. Передай, дескать, этой мисс, что я буду лично ждать ее в специально нанятой карете, после чего мы отбудем на ужин.
– Неужели! – воскликнула Софи. – По-моему, он слишком самонадеян!
Но когда она вновь перевела взгляд на променадную площадку, Тома уже и след простыл. Когда прибыл мистер Помфрет и понес Софи к своей тележке с ослом, на променаде их уже поджидал Том. Восторженно приветствуя Софи, он выхватил ее из рук Помфрета и посадил в уже поджидавшую их двуколку.
– Теперь заботиться о вас буду я.
– В таком случае, желаю вам приятно провести этот вечер, – сказал им на прощание спешно ретировавшийся Помфрет.
– Но ведь вы даже не поинтересовались, не хочу ли я прежде заехать домой, Том. К чему такая спешка?
– Домой я отвезу вас позднее, – он с недоумением посмотрел на сапог, в который была обута ее поврежденная нога. – А это еще что за чертовщина?
– Рыбацкий сапог, если я не ошибаюсь. Вам что, их прежде видеть не приходилось?!
– Видеть-то видел, но не на дамах…
Она рассмеялась и сняла сапог с перебинтованной ноги.
– Вот, так лучше?!
– Да не особо! – И вскочив на сиденье рядом с ней, он схватился за поводья. – Я бы предпочел увидеть пальчики ваших ног, сударыня.
Она косо на него посмотрела. Лицезреть ее пальчики или какую-либо другую скрытую от глаз часть тела она бы Тому не позволила.
– Знаешь, я никуда не пойду ужинать в таком виде. Вся юбка в песке, а эта шляпка сгодится разве что для пугала.
– На тебе она смотрится как мечта любой модистки!
– Не дразните меня, сударь, – она сорвала шляпу с головы. – Зачем вы вернулись в Брайтон?
– Один из моих агентов сообщил, что здесь я могу сделать интересное приобретение.
– А откуда вы узнали, что я на пляже?
– Случайно заметил вас по дороге в «Старый Корабль». Думал застать вас там.
– А вы, случаем, не были еще раз на ферме Миллардов? – спросила она уже более спокойным тоном. – Рори рассказал мне, что случилось там после моего отъезда…
– Я предполагал, что вы об этом спросите, а поэтому счел своим долгом заехать туда по дороге в Брайтон. Нет, подобная гнусность более не повторилась. Миссис Миллард ухаживает за могилой маркиза.
– Она обещала мне, – сказала Софи, потупив взгляд. – Как правильно, что вы подсказали Рори выбрать подходящий момент, чтобы сообщить мне эту ужасную весть.
– Я был опечален не меньше вашего, мадемуазель. Но на сей раз новости у меня только хорошие, – продолжал Том, куда более веселым тоном. – Один из сыновей Миллардов уже помолвлен, а брат его, если верить матери, ухаживает за одной девушкой из ближайшей деревни, так что, судя по всему, вскоре оба они выгодно женятся, и вы сможете спокойно вернуться на ферму и погостить там некоторое время.
– Надеюсь. – Софи посмотрела по сторонам. – А куда мы едем?
– Отужинать, как выражаются итальянцы, «альфреско» на зеленых склонах Даунса.
Она рассмеялась.
– Ну, тогда мой наряд как раз к месту.
Всю дорогу до холмов, которые Том выбрал в качестве места для пикника, они провели в оживленной беседе. Когда прибыли на место, Софи ждала в двуколке, пока Том стелил на траве скатерть и раскладывал припасы из корзинки. Затем взяв девушку на руки, он осторожно перенес ее на место их трапезы.
– Здесь так мило, Том, – в восхищении промолвила Софи.
Позади них зеленела живописная роща, а со спускавшегося в сторону Брайтона склона открывалась панорама всего города, подобно пестрому ковру расстилавшегося вдоль залива. Море зеленовато-голубое, подобно старинному венецианскому стеклу, искрилось в закатных лучах солнца.
– Итак, случившееся с вами несчастье оказалось моим счастливым билетом, – заметил Том. – А я все ума не мог приложить, где и как мы отпразднуем нашу встречу, завтра я вновь покину этот прекрасный городок.
– Как, вы приехали всего на один день?
– Боюсь, что да. Дела требуют от меня определенных жертв… Ну что ж, посмотрим какой ужин нам приготовлен в гостинице «Касл Инн».
Набор блюд был изыскан, точно так же, как и бутыль доброго вина. Софи проголодалась, съев за весь день лишь бутерброд на пляже. И она, и Том отдали должное прекрасно приготовленной пище. За трапезой они о многом успели переговорить. Ей, например, очень хотелось знать, какие именно сокровища проходят через его руки в процессе работы, которой он посвящает столько времени. И он рассказал ей о японской шкатулке, покрытой алым лаком и позолотой, и о старинном веере, обнаруженном в ней. О том, как однажды он нашел дивную миниатюру из слоновой кости, изображавшую прекрасную женщину. Эта женщина оставалась ему неизвестной до тех пор, пока однажды он не столкнулся нос к носу со старухой, признавшей в этой миниатюре себя, и он с радостью возвратил вещь владелице. Раскрыв рот, Софи слушала рассказ Тома о двух его путешествиях на Восток. И на какое-то время она даже забыла, что сидит на склоне мирного сассекского Даунса, она уже видела небо Китая, слышала перезвон странных музыкальных инструментов, вкушала таинственные блюда и вдыхала ароматы экзотических цветов. Солнце уже садилось, и море стало ослепительно золотым.
– Я, кажется, вас совсем заговорил, – сказал Том с извиняющейся улыбкой.
– Нет, что вы, что вы, Том, – возмутилась Софи. – Теперь мне понятно, почему очень часто вы оставляете у себя предназначенную на продажу вещь. Я бы поступила точно так же.
– Но мне не всегда везет. Как-то раз принц Уэльский заметил в моей лавке стол, который для продажи не предназначался, и решил, что этот стол должен принадлежать ему. А вы же знаете, что особам королевской крови отказывать не принято.
– А почему же этот стол тогда находился в магазине, а не у вас дома?
– Исключительно для рекламных целей. Я просто не знал, что принц как раз в это время находится в Лондоне.
Том наблюдал, как Софи собирает остатки их трапезы в корзину. Несмотря на несомненный интерес Софи к его рассказу, была между ними какая-то невидимая линия, которую она не позволяла пересечь. Он был просто очарован девушкой. Она вошла в его кровь, плоть, дыхание. Голос Фоксхилла дрогнул:
– Софи…
– Да?
Софи уже собрала корзину и, встревоженная переменой в его голосе, посмотрела на Тома. Выражение ее огромных, затененных ресницами янтарных глаз, подсказало ему, что следует вести себя осторожно, однако было ясно, что от возникшего между ними прежде отчуждения и следа не осталось. Том преисполнился нежности.
– Надеюсь, вы позволите сопровождать вас, когда в следующий раз я вновь буду в Брайтоне?
– Все будет зависеть от моей работы, – ответила Софи, чувствуя, куда он клонит.
Все – от неожиданности этого пикника до необычайно привлекательной внешности Тома – грозило возродить в ее сердце чувства, которые она подавила в себе после памятной ссоры у калитки фермы Миллардов. Софи напомнила себе, что превыше всего ценит постоянство и привязанность Рори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60