«Да, похоже, граф действительно проявляет глубокий интерес к садоводству и родственным дисциплинам», — мрачно подумала Виктория, поправляя шляпку. Последнее время его интерес к садоводству и земледелию стал подозрительно глубоким. Виктории даже казалось, что в последнее время она только и слышит о проблемах удобрений и севооборота.
Еще неделю назад он хотел соблазнить ее. Однако Лукас так внезапно уклонился от первоначального намерения, что Виктория не знала, гневаться ей или радоваться.
Через несколько минут она быстрой рысью въезжала в парк, за ней на пони следовал грум. Дорожки были заполнены нарядными всадниками, колясками, открытыми маленькими экипажами. В этот час все светское общество выбиралось в парк — что называется, людей посмотреть и себя показать, то есть дело было не только в приятной и полезной прогулке. Те, кто любил верховую езду ради нее самой, отправлялись гулять поутру.
Виктория машинально улыбалась, приветствуя своих многочисленных знакомых, и не переставала высматривать Лукаса. Ей уже казалось, что он намеренно избегает назначенной встречи, и она гадала, как он потом объяснит свое поведение, но тут Лукас неожиданно возник слева от нее верхом на великолепном гнедом. На миг Виктория забыла их счеты:
— Какое изумительное животное! Просто красавец!
Лукас слегка улыбнулся:
— Приятно это слышать. Я сам привязан к старине Джорджу. Где мы только не побывали вместе, верно, Джордж?
Виктория наморщила носик:
— Вы назвали его в честь короля?
— Нет, я назвал его Джорджем потому, что имя показалось мне простым для запоминания.
— Такую лошадь не забудешь, как ее ни назови. А жеребята от него были? — продолжала расспросы Виктория.
— Еще нет, но у Джорджа серьезные планы на будущее.
При этих словах Виктория усмехнулась:
— Вы надеетесь, он станет основателем династии?
— Почему бы и нет? Породистый жеребец должен исполнить свой долг, тем более с такой родословной, как у старины Джорджа. У нас, мужчин, есть свои обязанности, верно, малыш? — Он похлопал жеребца по шее, и гнедой, обернувшись, зафыркал.
Улыбка сбежала с лица Виктории. Она рассердилась на себя за свою «династическую» шутку. Лукас время от времени намекал, что у него есть обязательства перед именем и титулом, и Виктория старалась избегать щекотливой темы. Почему-то ей была не по душе сама мысль, что лорд Стоунвейл должен будет однажды выбрать жену, которая подарит ему наследника.
— Да, очень красивое животное, но не гнедого я собиралась обсуждать с вами, — торопливо произнесла она.
— Очень жаль. Я так люблю беседовать о лошадях. — Лукас вежливо раскланялся с элегантной четой средних лет в красивой карете. Они улыбнулись в ответ, пристально рассматривая Викторию.
Виктория послала лорду Фокстону и его супруге королевскую улыбку, пуская лошадь в быструю иноходь. Джордж поскакал вслед за ней. Обернувшись через плечо, Виктория сердито потребовала:
— Довольно шутить, Лукас! Повторяю, мне необходимо обсудить с вами важное дело.
— Тогда не гоните так свою лошадь.
— Я только хотела избежать разговора с леди Фокстон. Она смотрит на меня так, будто ей что-то про меня известно. Кстати, и не она одна. Именно это я и хотела обсудить с вами, Лукас. В свете уже обращают внимание на наши… м-м… отношения.
— Чего же вы ждали? Вы не хуже меня знаете: стоит парочке потанцевать вместе на балу больше двух раз, как кто-то уже распространяет слух, что до свадьбы недалеко.
— Но мы не танцевали вместе.
— Никого это не волнует. Мы были вместе на нескольких вечерах, и этого вполне достаточно. — Он прикоснулся к шляпе, приветствуя пожилую леди, которая в ответ проницательно улыбнулась.
— Все равно. Тут уж ничего не поделаешь. Я вызвала вас потому, что сегодня мне не представится другой возможности поговорить с вами наедине, а нам нужно кое в чем объясниться.
— Этого я и опасался.
— Пожалуйста, не стройте из себя мученика. Вы сами предложили мне приключения. Более того, вы настаивали на своем праве сопровождать меня в полуночных вылазках. Мы заключили сделку по вашей инициативе, Лукас, — выпалила Виктория.
Лукас прищурился:
— Похоже, вы собираетесь пожаловаться на то, как я выполняю свои обязательства. Я сражен. Неужели вам не понравились те два приключения, ради которых я рисковал руками, ногами и самой жизнью, перемахивая через стену вашего сада?
— Вы прекрасно знаете, что оба путешествия на прошлой неделе мне показались весьма интересными. Но я рассчитывала на большее.
— Что вы ожидали увидеть, пробравшись в мир мужчин?
Виктория в задумчивости прикусила нижнюю губу.
— Я не могу точно вам ответить, милорд. Наверное, больше приключений. Больше острых ощущений.
— Вам мало показалось острых ощущений и приключений в среду вечером?
— Ужин в ресторане поздно ночью — конечно, весело, не отрицаю. Во всяком случае, было весело, пока тех двоих юнцов не стошнило прямо на платья их приятельниц, танцовщиц из оперы. — Припомнив эту сцену, напрочь лишившую ее аппетита, Виктория состроила гримаску.
— Мне жаль разочаровывать вас, Викки, но печальная истина заключается в том, что мужчины вряд ли помогут открыть вам для себя что-то новое. Собравшись вместе глубокой ночью, они только и делают, что пьют. Как насчет нашей экскурсии в Воксхолл — она ведь понравилась вам, верно?
— Господи, Лукас, не надейтесь, что я удовлетворюсь прогулкой по Воксхоллу. Такое приличное, тихое место. Я могла отправиться туда с Аннабеллой или любой другой подругой, и никто бы не счел это странным.
— Будьте же справедливы. Вы пошли в мужском костюме, и Воксхолл открылся вам совсем с другой стороны.
— Вы уклоняетесь от прямого разговора, Лукас, — твердо произнесла Виктория. — И полагаю, намеренно.
— О чем же вы хотите говорить?
— О том, что вы до сих пор не сводили меня ни в одно из тех мест, которые значатся в моем списке.
— Ах да, наш знаменитый список. Я опасался, что сегодняшняя встреча приведет именно к этому чертову списку!
— Лукас, вы же обещали. Вы обещали мне, что поведете меня туда, куда я захочу. Вместо этого вы намеренно пытались отбить у меня охоту к приключениям, не так ли? Даже не надейтесь, что я не сумею разгадать ваш план! Вы рассчитывали, что омерзительные сцены вроде той, когда молодые люди напились до одурения, или зрелище боксерского матча в Воксхолле заставят меня отказаться от моего списка!
— Я только хотел показать вам, что вас ждет, прежде чем подвергнуть вас настоящей опасности. Что касается боксерского матча, по-моему, вы нисколько не боитесь крови.
— Так я и знала! Вы хотите, чтобы я удовлетворилась безопасными приключениями. У вас ничего не получится, — провозгласила Виктория. — Я требую, чтобы вы выполнили ваши обязательства. Завтра же ночью мы отправимся в бордель или игорный притон. Я настаиваю на этом. — Она просияла, предвкушая приключение. — Полагаю, мне больше понравится притон. Решено, мы должны пойти в самый настоящий игорный дом.
— Вам там не понравится, Викки.
— Предоставьте мне самой решать, что понравится мне, а что нет. Итак, договорились или мне поискать другого спутника?
Лукас с улыбкой наклонил голову, приветствуя еще одну востроглазую пожилую леди, проплывавшую мимо в карете. Внешне он был воплощением любезности, но в его голосе, когда он ответил на угрозу Виктории, звучал лед.
— Не стоит бросаться угрозами, которых вы не в состоянии осуществить, Викки.
Виктория уже знала — если Лукас говорит с ней таким тоном, лучше всего отступить и попытаться добиться своего иным способом. Она сердилась, видя, как под ее нажимом он становится только жестче и увереннее, но он был прав: где она найдет другого спутника, который показал бы ей ночную жизнь?
Кроме того, с каждым разом прощальный поцелуй в ночном саду после завершившегося приключения все больше порабощал Викторию. Таких поцелуев насчитывалось уже два после сцены в саду, когда они вернулись с ярмарки, и Виктория жила предвкушением следующей встречи, когда Лукас вновь заключит ее в свои объятия.
— Лукас, вы забываете, что в наших приключениях главное слово остается за мной, поскольку именно я должна принимать решения. Итак, что касается следующей нашей вылазки… Черт побери! — Виктория принужденно улыбнулась знакомой паре в поравнявшейся с ними коляске. Насмешливо-любопытные глаза Изабеллы Рикотт глядели прямо ей в лицо.
Изабелла сияла словно маленький, но безупречный драгоценный камень — скорее всего рубин. Рядом с ней держал вожжи ее постоянный спутник Ричард Эджворт. Минувшим вечером Виктория познакомилась с ним, но он не произвел на нее особого впечатления. Признаться, ее удивило, почему Изабелла, у которой был большой выбор, предпочла именно его.
С первого взгляда никаких особых недостатков в нем не замечалось. Эджвврт был светловолос, красив стандартной красотой. Ему недавно минуло тридцать, и Виктория полагала, что к сорока годам он утратит свою внешнюю привлекательность. В его глазах залегла тень угрюмой неудовлетворенности, как будто Эджворт чувствовал себя вечно обманутым жизнью. Вялая, какая-то безвольная линия его рта указывала на отсутствие внутренней силы.
У Виктории мелькнула мысль: а справедлива ли она к этому человеку, ведь она невольно сравнивала его с Лукасом.
— Викки, дорогая, добрый день, — прощебетала Изабелла, — как приятно снова повстречаться с тобой.
— К вашим услугам, мисс Хантингтон, — буркнул Эджворт. Быстро скользнув взглядом по Лукасу, он отвел глаза в сторону. — Здравствуйте, Стоунвейл.
— Здравствуйте, Эджворт.
Почувствовав пробежавший между мужчинами холодок, Виктория вгляделась в непроницаемое лицо Лукаса и, как всегда, не смогла разгадать его чувства. Она быстро обернулась к Изабелле Рикотт:
— Какая у вас прелестная шляпка, леди Рикотт. Вы не скажете, где вы ее купили?
— С удовольствием. Магазинчик на Оксфорд-стрит. Может быть, мы поболтаем сегодня вдвоем? У леди Атертон намечается небольшой прием.
— Прошу прощения, но я занята, — ответила Виктория, припоминая, что несколько дней назад отказалась от приглашения. Интересно, принял ли его Лукас? — У меня на сегодня другие планы. Как-нибудь в следующий раз.
— Как-нибудь… — повторила леди Рикотт и, загадочно улыбнувшись Лукасу, махнула рукой своему поклоннику, чтобы тот направил лошадей на боковую дорожку. Повинуясь ей, Эджворт чуть подхлестнул лошадей, изящно взмахнув затянутыми в серые перчатки руками.
— Вам не очень-то нравится леди Рикотт, — заметил Лукас, как только карета отъехала.
— А вам, судя по всему, не очень-то нравится мистер Эджворт, — откликнулась Виктория.
— Ничего серьезного, небольшая ссора за карточным столом.
Виктория искоса глянула на него:
— Вы вместе играли в карты?
— Только один раз. Он шулер.
Виктория была потрясена:
— Эджворт — шулер?! Подумать только! Как же ему разрешают играть в клубе?
Лукас следил за каретой, пока та не скрылась за деревьями:
— Его еще никто не поймал. Он очень ловкий шулер.
— Что же случилось в тот вечер, когда вы играли с ним? — сгорая от любопытства, настаивала Виктория.
Горькая усмешка появилась на его губах.
— Посреди игры, когда я уже довольно много проиграл, мне удалось рассыпать всю колоду карт. Само собой, нам тут же принесли новую колоду.
— Вы избавились от крапленых карт? Потрясающе! — Виктория была в восторге. — И тогда Эджворт проиграл?
— Да. В пух и прах.
— Великолепно! Вот видите, Лукас, подобное приключение я и хотела бы пережить.
— Со стороны смотреть было не на что. Карты упали на пол. Эджворт глянул на меня. Я мысленно вознес благодарность небесам за то, что вовремя понял, что тут происходит, и не успел проиграть слишком много.
— Вот-вот, а сами собираетесь лишить меня столь увлекательного приключения. — Виктория нахмурилась. — Эта игра — первое ваше столкновение с Эджвортом?
— Почему вы спрашиваете?
— Не знаю. Вы как-то странно посмотрели друг на друга. Мне показалось, что вы давно знакомы. Впрочем, не важно. Возвращаясь к нашему разговору…
— А почему вы не любите Изабеллу Рикотт?
Виктория прикусила губу:
— Это так заметно?
Лукас раскланялся с еще одной парой и сказал:
— Только для того, кго хорошо вас знает. А я уже научился понимать вас, дорогая.
— У меня нет никаких причин плохо к ней относиться. Нас познакомили несколько недель назад, но она сразу же заявила, что она старая приятельница моей мамы и моего отчима. — Виктория не хотела заходить слишком далеко в объяснениях.
— Вашим отчимом был Сэмюэль Уитлок?
— Да.
— Вы ни словом не обмолвились о своей семье, если не считать тетю Клео, — заметил Лукас.
— Моя семья не предмет для обсуждения. Откуда вам известно имя моего отчима, Лукас?
— Кажется, мне называла его Джессика Атертон.
— Да, конечно. — Голос Виктории дрогнул.
— Что-то не так? — ласково спросил ее Лукас.
— Нет, нет, все хорошо.
— Викки, не забывайте, я ваш друг. И надеюсь однажды стать вашим возлюбленным. Почему бы вам не поговорить со мной откровенно?
Виктория резко обернулась, чувствуя, как ее щеки запылали румянцем.
— Боже мой, Лукас, как можно обсуждать подобные вещи посреди парка! К тому же не ясно, как дальше будут развиваться наши отношения. Будьте так добры, не воображайте о себе чересчур много.
— Вам не понравилось, что мы с Джессикой обсуждали вас?
— Да, не понравилось.
— Ее вы тоже недолюбливаете?
— Не то чтобы недолюбливаю… Я уже как-то говорила вам, что у нас мало общего, однако я ничего не имею против нее. Как можно не любить образец всех добродетелей? — Виктория перевела дыхание. — Вы давно знакомы с ней?
— С Джессикой Атертон? Уже несколько лет. Мы были знакомы еще до ее замужества с Атертоном.
«Что-то таится в их отношениях, он явно что-то скрывает», — подумала Виктория, прислушиваясь к голосу Лукаса. Она не знала, как выведать у него интересующие подробности, и потому переменила тему.
— Любопытно, что леди Рикотт нашла в Эджворте? — заметила она. — Наверное, она не знает, как он играет в карты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47