Не узнаю свой собственный голос. Назначенное время прошло двадцать мину
т назад, и я уже замандражировал. Спокойно, Бак! Ты не должен подвести Мэнн
и!
Ч Дайте пройти… Кидайте белье в тележку… Побыстрее, приятель, бросай св
ои занюханные штаны… Белье в прачечную!
Посмотрю, как это делается, и в следующий раз сам рвану отсюда. Сейчас глав
ное Ч успеть! Мэнни, будь спок! Бак Логан еще никого не подводил.
Ч Ребята, побыстрее тряпки ко мне бросайте. Дайте пройти…
А этой бабе чего надо? С ее-то задницей и работать охранником в тюряге! Тол
ько бы ребята выручили, а то начнет каждую дерюгу рассматривать.
Ч Эй, девушка, проверь-ка, чего ему там в тележку насовали… Ищи получше!
Молодцы-ребята, услышали мой призыв…
Ч Лучше, дорогая, в моих штанах поищи! У меня тоже найдется, чего тебе суну
ть…
Удачно сострил. Толстяк, в другой раз я бы посмеялся над твоей шуткой. У ко
го в штанах бессмысленно что-либо искать, так это у тебя. И под юбку ты вовр
емя полез Ч она, как ужаленная, от тележки и от твоей решетки отскочила. Б
росилась мне дверь открывать. Я Ч твой должник, Толстяк, ты мне пять минут
сберег. А то и все десять.
Ч Белье в прачечную!
С этим криком я выскочил в коридор, а там меня уже ждал Мэнни:
Ч Опаздываешь, приятель…
И в ту же секунду скрылся в моей тележке вместе с приличных размеров спор
тивной сумкой. Мгновенно зарылся в грязном белье, будто всю предыдущую ж
изнь только этим и занимался. В Аризоне я один раз видел нечто подобное: зм
ея в песок ушла, доля секунды Ч и нет ее… Я двинул тележку и повернул за уг
ол, пробормотав:
Ч Прости, друг. Нас с помывкой задержали. Ч И истошно завопил:
Ч Белье в прачечную!
В конце коридора сидел Джексон. Он слышал мой крик и равнодушно листал жу
рналы в поисках голых красоток Ч помешаны, что ли, все негры на телках? Ч
ив ожидании моей тележки. Нужно чем-то отвлечь Джексона, иначе он нюхом по
чует что-нибудь подозрительное. В его дежурство происшествий не бывает.
О побегах уж я и не говорю. Только бы отвлечь от тележки!
Ч Пропусти, начальник. Белье в прачечную везу. Пропусти!
Как же медленно он отпирает дверь! Вылупил на меня свои зенки…
Ч Как жизнь, Джексон?
Ч А что?
Он открыл Ч наконец-то! Ч эту дерьмовую дверь и пропустил меня.
Ч Да нет, ничего. Везу вот белье в прачечную и думаю: а поинтересуюсь-ка я,
как дела идут у начальника.
Ч А чего тебе-то? Чего ты это вдруг заинтересовался? Может, случилось что?

Джексон запер дверь, повернулся ко мне и резко и неожиданно наклонился н
ад тележкой…
Я понял: если Джексон начнет рыться в грязном белье, если он хотя бы лапу с
вою поглубже сунет, Ч это конец. И я воскликнул (не столько громко, скольк
о неожиданно для охранника): «Да, Джексон! У меня же для тебя сюрприз, прият
ель!» Тот застыл, повернул голову, недоверчиво взглянул на меня: «Какой ещ
е сюрприз?»
Первый раунд Ч за мной. Продолжаю натиск: «Ну как же?! Ты что, забыл?» Сам мн
е рассказывал, что твой наследник собирается в этом году в «Золотых перч
атках» выступать…» Джексон разогнулся, любопытство взяло верх:
«Ну и?..»
И второй раунд Ч мой. Теперь Ч поразить его наповал… Я вытащил из-за паз
ухи свои любимые перчатки, чемпионские, политые кровью и потом, обласкан
ные мною, и протянул их Джексону: «Держи, приятель, они твои», Ч после чего
тут же толкнул тележку с бельем и с Мэнни на площадку грузового лифта. Дже
ксон не мог глаз оторвать от подарка, машинально протянул руку в сторону
и нажал кнопку «Вверх», пробормотав: «Спасибо, Бак». О, как медленно ползет
этот черепаший лифт! Надо поэффектней провести концовку поединка с этим
негром… Я потрепал его по плечу: «Да ладно, чего уж там… Знаешь, Джексон, чт
о я тебе скажу… Ты всегда казался мне чертовски добрым малым, а потому я ус
тупаю тебе это свое дерьмовое хозяйство всего за 80 „зелененьких“. Мне-то
они за две сотни долларов достались, но тебе, начальничек, я уступаю за 80, та
к и быть»… Ха! Он растерялся, как будто я ему сказал, что Рэнкен сдох: «Бак, у
меня нет 80 долларов…», Ч и хотел, было, вернуть мне перчатки, но тут я его и д
остал: «Нет проблем, начальник. Какие могут быть счеты? Я же сказал: с тобой-
то мы найдем общий язык. Я боксер, твой сын боксер… Считай, что тебе долгос
рочный кредит открыл… Ну, скажем, ты вернешь мне бабки, когда они у тебя по
явятся!» И я, довольный, заржал, а Джексон тоже не удержался и хмыкнул: «Тог
да, конечно, все в порядке».
Наступила пауза. Сколько же будет ползти этот дерьмовый лифт! Я повторил:
«Нет проблем, начальник! Я знал, что мы с тобой всегда договоримся. Что все
будет „о'кей“… Джексон кивнул, не отрывая глаз от моих роскошных, перевяз
анных чемпионской ленточкой перчаток:
«Да уж… Рукавички что надо!» И снова Ч пауза. Молчать нельзя! У ниггера ню
х, как у овчарки! А у меня в голове Ч пустота. Только одна строчка вертится:
«А у моей маленькой Мэри есть одна маленькая штучка…» И я нелепо брякнул
опять про перчатки: «Правда, нравятся?»
Джексон посмотрел на меня повнимательней: «Да, конечно», Ч и я не выдержа
л, отвел взгляд в сторону… О, спасение мое! На стуле Джексона лежал журнал,
который он листал в ожидании моей тележки. Это был свеженький номер. «Дев
чушки». Я сам обожаю рассматривать снимочки, выбирая, кого из малышек я тр
ахнул бы при первой же встрече. Мне даже не понадобилось разыгрывать вос
торг: «Боже мой! Январь 1985-го! Какая телка! Высший класс эта белая кошечка, пр
авда, Джексон?» Он глупо хихикнул: «Ничего, ничего…» «Да какое там „ничего
“! Ты посмотри, начальник, у нее же все на месте. Я так думаю, этот Хью Хеффне
р, черт бы его побрал, в своем „Плэйбое“ даром времени не терял. Уж он-то зна
ет толк в том, что у бабы между ног спрятано, правда, Джексон?» Негр одобрит
ельно кивал: «Конечно, знает, конечно…» Я подмигнул ему: «Слушай, Джексон,
а как насчет?.. Ты и она, а? Как?» Он тупо уставился на меня: «Что?» Ну и козел! «Ч
то? Что? Ты хотел бы ее ноги себе на плечи положить, а? Это ведь не страшно, чт
о она белая, правда? Зато девочка в самом соку, скажи, Джексон?» Он не успел о
тветить. Лифт заскрежетал и остановился. Я уже думал, что мы так до неба по
дниматься будем. Я толкнул тележку, с места не так-то легко ее сдвинуть, но
Джексону надоело, видно, стоять или сидеть без всякого смысла: «Дай-ка я т
ебе помогу, парень», Ч и мы вдвоем налегли на тележку и выкатили ее с площ
адки лифта. Негр вернулся, и я бросил ему вслед: «Знаешь, Джексон… Ты все-та
ки передай своему малышу, что я ему желаю удачи, ладно?» Он выглядел очень
расстроганным: «Спасибо тебе, Бак! За все спасибо, дружище!» А я покатил по
двору тележку, бормоча: «Это тебе спасибо, Джексон! Тебе спасибо…», Ч и за
вопил, как резаный, чтоб слышала тюремная охрана:
«Везу белье в прачечную, начальнички. Белье в прачечную везу».
Внутренние ворота открылись, и я вкатил тележку во дворик. Темнота на ули
це Ч глаз выколи! Если бы не прожектор охраны, не сразу и сообразишь, куда
ехать. Теперь миновать вышку с часовым Ч и бегом к стене дизельной, в спас
ительную тень. Вспомнил Джексона и вполголоса, обращаясь к Мэнни и надея
сь, что он меня слушает, говорю: «Видал такого?.. Эти белые кошечки все время
достают сукина сына Джексона…» Из глубины тележки донеслось глухо: «Зат
кнись!» И это вместо благодарности?.. У дизельной я тормознул: «Все в поряд
ке, приятель. Вылезай! Вылезай…» Белье зашевелилось, и показался Мэнни. Он
отряхнулся, расправил с хрустом плечи, перемахнул через борт тележки. Я н
ерешительно сказал ему: «Ну, давай, топай…» Мэнни на ходу ответил: «Спасиб
о, малыш». Я теперь твой должник», Ч и исчез за дверью дизельной. Все загот
овленные заранее речи выпали из моей памяти, голос в один миг сел, и я прох
рипел: «Эй, Мэнни… Возьми меня с собой», Ч но дверь медленно закрылась за
ним. Я затоптался на месте: «Вот черт! Я тоже иду», Ч и начал зачем-то вытря
хивать грязное белье из тележки: «Я тоже иду, дружище! Провалиться мне на э
том месте»… Мне понадобилось несколько секунд, чтобы решиться. В конце к
онцов, почему Мэнни может на это пойти, а я Ч нет? «Да, черт возьми, я иду! Я ид
у, Мэнни. Я тоже делаю ноги…» Ч и, приоткрыв дверь, я скользнул в кромешный
мрак дизельной.
Когда глаза привыкли к почти полной тьме, я увидел в глубине здания, рядом
с огромной застывшей машинной глыбой, голого Мэнни, который мазал себя к
аким-то дерьмом и обматывал кусками ленты-липучки. Мне показалось на мгн
овенье, что он свихнулся, и я окликнул: «Эй, Мэнни!..» Голос мой гулко отозвал
ся в стенах дизельной, и Мэнни раздраженно оборвал меня: «Заткнись, крети
н! Что ты здесь делаешь?» «Ну, я подумал, может, я пригожусь тебе, приятель…»
Он снова презрительно проговорил: «Да что от тебя толку?» Я взорвался: «Да
пошел ты… У меня две руки, а у тебя, что ни говори, одна. И потом, я ведь могу не
только самого себя тащить, так что… В общем, смотри…» Уже спокойно Мэнни д
обавил: «Я взял теплые свитера». Он хотел остановить мой порыв, но еще боль
ше подстегнул меня, и я завопил: (если можно завопить почти шепотом): «Вот с
укин сын! Посмотрите-ка на этого придурка» Наверное, Мэнни был покорен им
енно тем, что я не сломался под его напором. Он сказал только: «Ладно. Разде
вайся. Обмазывай себя тюленьим жиром и обматывай липучкой…»
Я начал раздеваться и, чем больше снимал с себя одежды, тем сильнее чувств
овал дьявольский холод зимней аляскинской ночи. К тому же меня колотила
дрожь исчезающего напряжения после поединка с Джексоном, и я лишь бормот
ал: «Ладно… Ну, держитесь… Ладно…» Когда же первый шлепок вонючего и разб
авленного еще каким-то дерьмом жира растекся по моему телу, пронзил меня,
я вскрикнул: «О, мамочка! Какая мерзость!» Но, глядя на Мэнни, я все больше вх
одил в ритм его движений: шлепок жира Ч оборот липучки вокруг тела Ч шле
пок жира… Я только приговаривал: «Черт побери! Черт побери!» Через минуту
все было закончено, и я спросил: «Отлично, Мэнни… Что делаем дальше?» Ч но
он опять оборвал меня:
«Заткнись, понял?! Слишком много болтаешь!» Ч потом взял инструмент и нач
ал колотить по крышке люка в полу дизельной. Смерзшееся железо с трудом п
оддавалось, но все-таки Мэнни одержал победу, выбил крышку из пазов и сдви
нул ее в сторону. Я посмотрел в черную дыру бездны, разверзшейся передо мн
ой: «Надо идти. Стало быть, теперь мы идем туда?» Мэнни коротко резанул: «Я и
ду», Ч и спустил ноги в яму: «Подай рюкзак». Я взял рюкзак, протянул его Мэн
ни, а в ответ услышал только: «Задвинь крышку на место», Ч после чего Мэнн
и исчез в дыре. Я понял, что это еще не самое главное испытание, и утешил сам
себя: «Ох, не нравится мне все это дерьмо…» Забравшись в яму, я приподнял к
рышку люка, поставил ее на место и спустился следом за Мэнни. Тот уже шел, р
азгребая перед собой дерьмо, по канализационному тоннелю, и я услышал го
лос: «Ну, что же ты? Идем, идем… Догоняй.» В глотке у меня будто ком застрял о
т этой жуткой вони, и я захрипел: «Иду, Мэнни, иду». Он ободряюще бросил чере
з плечо: «Держись, Бак». В этот момент я оступился и чуть не ушел с головой в
эту мерзость. Чтобы придти в себя, не подумав о последствиях, я сделал глуб
окий вдох и тут же сблевал перед собственным носом. «Да что же здесь так во
няет-то, а, приятель? Ч заорал я. Ч Черт бы побрал все это!» Мэнни издевате
льски спросил меня: «А в чем дело, дружок? Тебе разве никогда не приходилос
ь бывать в канализации?» «Знаешь, если б когда-нибудь раньше… Ч начал я г
оворить, но осекся: передо мной проплывала парочка гигантских крыс, одна
из которых хищным глазом зыркнула в мою сторону, из-за чего я поскользнул
ся в очередной раз. Ч Подожди, Мэнни… Я, кажется, опять руками схватил здо
ровый кусок дерьма». «Не переживай, Ч сказал Мэнни. Ч Дерьмо отмывается
. Ч И добавил:
Ч Дай-ка мне мешочек». Он забрал у меня рюкзак и продолжил путь: «Кстати, е
сли тебе захочется поблевать, то здесь самое место…» Я подумал: «На этот р
аз твой совет опоздал, Мэнни. Я уже…», Ч но вслух произнес только: «Мерзос
ть! Какая мерзость!» Отвлекаясь на крыс и стараясь не вляпаться больше в д
ерьмо, я не заметил, как перед нами выросла железная решетка, перегоражив
ающая тоннель. Я попытался пошатнуть ее, но она не шелохнулась: «Вот дьяво
л! Такая крепкая! Что будем делать дальше?» Но Мэнни ни капли не был удивле
н:
«Ладно, успокойся, Бак. Держи мешок. Держи, держи. Нежненько. Как ребеночка.
Как ребеночка…» И приговаривая что-то еще себе под нос, Мэнни достал расш
иритель, вставил между прутьев решетки и начал крутить ручку-рычаг. Хотя
я уже немного притерпелся, с трудом удавалось удерживать себя от глубоки
х вдохов, и я снова, лишь бы отвлечься, забормотал: «Ну и вонища здесь! Ну и в
онища здесь! Ну и вонища…» На этот раз Мэнни услышал мои стоны: «Что? Тебе н
е нравится этот запах? Так это запах свободы, братишка…» Просвет между пр
утьями решетки стал достаточно широким, и Мэнни скомандовал:
«Пошли!» Я хотел еще немного передохнуть и позвал его:
«Подожди, дружище! Мэнни… Послушай», Ч но он уже протиснулся сквозь реше
тку и попросил меня: «Посвети-ка мне». Я посветил. «И рюкзак дай». Я передал
. Мэнни повернулся и зашагал дальше по тоннелю. Я заныл: «Ладно тебе, подож
ди. Ну, подожди, приятель. Подожди же, в конце концов. Подожди меня…» Ч и тож
е протиснулся сквозь решетку. Через несколько метров я увидел Мэнни окол
о какой-то дыры в стене и поспешил поделиться неожиданными чувствами: «З
наешь, наш Рэнкен, должно быть, в штаны сейчас кладет. А когда до него дойде
т, что произошло, он вовсе коньки отбросит. Правда, Мэнни?» Тут я обратил вн
имание, что Мэнни будто изучает в этой дыре что-то, будто вслушивается во
что-то, и еще я не увидел в его руке фонарик, который он только что держал, и
спросил: «Мэнни, послушай, а где фонарик?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13