Таким образом, итог дискуссии был подведен, и в салоне машины вновь воцарилось молчание.
Водитель свернул у подножия одной из гор. За поворотом показалась грунтовая дорога, уходящая вверх по склону. После ухоженных пригородных автострад она выглядела заброшенной ослиной тропой. Впечатление усиливал стоящий сбоку изрядно потертый и покосившийся знак «кирпич» явно кустарного происхождения.
– Кто-то позаботился о незваных гостях, – пробормотал Стас.
Проехав после знака еще метров триста в гору, водитель заглушил мотор и, сказав «Basta!», убедительно потянул на себя ручной тормоз. Бондарь вздохнул:
– Приехали... Боюсь, дальше он не повезет нас даже за сокровища Ватикана.
Он достал бумажник и отслюнявил водителю обещанную сумму. Водитель буркнул «Buona Fortuna!» и поспешил удалиться прочь, характерным жестом покрутив пальцем у виска, и не обращая никакого внимания на предложение Бондаря приехать сюда часа через четыре, чтобы забрать путешественников назад в город. Посмотрев вслед удаляющейся вниз машине, компания потянулась по дороге, идущей вверх по склону.
– Удивительная тишина... – сказала Тамара, – даже птиц почти не слышно.
Под ногами прямо из земли кое-где проступали остатки древней покатой кирпичной кладки.
– Что это? – спросила Тамара у Бондаря.
– Под нами находится часть древнего трубопровода. Может быть, именно он когда-то соединялся с акведуком.
С горы открывался удивительный вид: от оливковых рощ склоны казались плюшевыми, деревья слегка колыхал ласковый ветерок, а выше по ходу простирался мощный готический лес, пронизанный лучами августовского солнца.
– Ого... – Юра потрогал ногой, а потом нагнулся и поднял с земли невероятных размеров кедровую шишку. – Прямо мутант!
– Вовсе не мутант, – возразил Бондарь. – Обыкновенная шишка обыкновенного ливанского кедра. Притом не самая большая.
Тамара взяла шишку из рук Юры, внимательно рассмотрела, покачала на лодони.
– Обязательно возьму такую на обратном пути. На память. А впрочем... – Тамара открыла висящий на плече небольшой рюкзачок из темно-коричневой кожи, купленный в Милане, и шишка исчезла в его недрах. – Кто знает, каков будет обратный путь...
Словно из ниоткуда перед путешественниками выросло странное сооружение. Мощное, высотой с двухэтажный дом, украшенное полуразрушенными порталами и остатками стилизованных античных колонн. По всему периметру шла непонятная надпись.
– Напоминает латынь... – сказал Стас.
– Нет... – Бондарь внимательно вглядывался в написанное. – Скорее это напоминает ранний тосканский диалект. Тут написано что-то про воду, дающую жизнь. Конечно! Как я сразу не понял – это так называемая «Чистерна». Один из древних отстойников. Войдем?
Не дожидаясь ответа, он стал подниматься по крутой каменной лестнице. Сквозь трещины между ступенями прорастали трава и миниатюрные кусты.
– Интересно, сколько времени тут никого не было? – спросила Тамара, поглаживая рукой остатки перил.
– Не знаю, но, наверное, очень давно. – Бондарь потянул на себя приоткрытую железную дверь. Ее скрип взорвался внутри здания мириадом звуков, повторяемых звонким эхом.
– Вот это акустика! – восхитился Стас, вслед за Бондарем протискиваясь в проход. Следом за ним в дверь пролез Вовка. Вдвоем со Стасом они навалились на дверь и отодвинули ее еще на десяток сантиметров.
– Какой сюр... – оценила Тамара, остановившись у входа.
Сводчатое помещение было залито рассеянным солнечным светом, струящимся из окон под потолком и в боковых стенах. Через два метра от входа пол резко обрывался и уходил вниз, в трехметровой глубины бассейн, несколько веков не знавший воды. Над противоположной стеной бассейна красовались три барельефа, изображавшие античные маски с широко открытыми ртами.
– Наверное, раньше из них текла вода, которая наполняла бассейн, – Юра сказал это для того, чтобы подавить внезапное смущение: ему вновь, совершенно некстати, вспомнилась миланская химера.
– Определенно... – ответил Бондарь.
– А-у-у-а-а-а... – прокричал вдруг Вовка, запрокинув голову. Эхо многократно усилило и принялось во всех углах повторять этот возглас, с каждым разом все больше искажая его. – Кла-асс!
Тамара сделала шаг вперед и пропела трезвучие. Звуки на мгновение повисли в пространстве над бассейном и, прежде чем раствориться, вдруг слились в аккорд. Вся компания одобрительно загудела, породив новый отзвук уникального эха.
– Здесь можно было бы сделать потрясающий концертный зал. Хор и оркестр разместить внизу, в бассейне, а публику рассадить по бокам.
– Только публику пришлось бы слишком долго сюда заманивать, – скептически усмехнулся Стас.
Тамара вздохнула:
– Стас, ты неисправим...
– Идемте, друзья, – сказал Бондарь, – вверху по склону должны быть еще сооружения... может быть, там отыщется вход под землю.
Через пятьдесят метров в зарослях можжевельника показалась каменная кладка. Полукруглой аркой она обрамляла глубокую скальную нишу, из которой вытекала прозрачная струя затаившегося в скале родника. Его вода оказалось удивительно вкусной и бодрящей.
– Если именно эта вода подавалась в Пизу, жителям города можно было позавидовать, – сказал Стас, и, зачерпнув в горсть немного воды, брызнул ей в Вовку. Тот захохотал, и смех его эхом пронесся по лесу.
Недолго думая, Вовка нога об ногу сбросил кроссовки и, ступая босыми пятками по мокрым камням, вошел в нишу родника.
– Вовка, а ну назад!
Стас подался вперед и попытался схватить Вовку за плечо. Однако пальцы его схватили пустоту, а из ниши раздался стремительно удаляющийся Вовкин крик: «А-а-а....». Внезапно он стих. Все на мгновение потеряли дар речи. Первой опомнилась Тамара:
– Вовка! Ты живой? – она почти по пояс просунулась в нишу. Ниша ответила неожиданно долгим и глубоким эхом.
– Живой! – раздался вдруг Вовкин голос. – Не бойтесь, здесь мягко.
– Я вот сейчас кое-кому, да по мягкому месту! – воскликнул Стас, протискиваясь в нишу. – Да так, что мало не пока-а-а-а-а-а-а...
– Похоже, Стаса постигла Вовкина участь, – прокомментировал ситуацию Юра. Он наполовину просунулся в нишу и увидел, что мокрый каменный пол обрывается где-то в двух метрах от входа.
Юра осторожно двинулся вперед, пытаясь разглядеть, куда ведет провал, но внезапно под ногой предательски чавкнул плохо закрепленный камень. Юра потерял равновесие и устремился вниз, по проторенному Вовкой и Стасом пути. Не успев понять, что же с ним произошло, он ударился спиной о мягкую сырую глину и пролежал так несколько секунд, пытаясь вычислить, что у него болит. С удивлением заметив, что не болит ровным счетом ничего, Юра неуклюже встал на ноги, отряхнулся, и закричал вверх:
– Тамара, прыгай! Я тебя поймаю!
– Благодарю... – раздался рядом Тамарин голос, – но я уже нашла лестницу.
Тут из темноты вынырнул Бондарь и включил карманный фонарик. Озадаченный Юра увидел высеченные в скале по правую сторону неровные ступеньки, ведущие вверх, к светлой полукруглой дыре.
– Спуститься можно было и цивилизованным способом, – сказал Бондарь и поводил лучом фонарика по каменным стенам. Наконец, луч высветил достаточно широкий ход, выложенный кирпичом вперемежку с камнями.
– Ну что же... Даст Бог, это то, что нам нужно. Пойдем по двое, а Володя в середине между нами.
Бондарь со Стасом шли по проходу первыми. За ними вышагивал Вовка, вновь обутый в любимые кроссовки, заботливо захваченные Бондарем. Замыкали строй Юра и Тамара. Через пять минут пути Юра взял Тамару за руку и спросил:
– Боишься?
– Вот еще... – как-то неопределенно ответила Тамара. Юра обнял ее за плечи.
– Осторожно, не споткнись.
Тамара молчала.
– Что это за ход? – спросил Стас.
– Очевидно, часть трубопровода...
Бондарь не успел договорить – ход неожиданно вильнул в сторону, и взору путешественников открылся большой зал, ярко освещенный коптящими факелами.
Зал, в котором оказались искатели приключений, выглядел величественно и шириной был около двадцати метров. Шлифованные стены, вырубленные в скальной породе, переходили в высокие своды потолков и тянулись без малого три десятка метров. Через каждые два метра на стенах, в бронзовых подставках, торчали горящие факелы. Их потрескивание гулко отдавалось удивительным эхом. На стенах от потолка до пола висели серые холсты с вышитыми на них ликами незнакомых святых. Передняя часть зала, которая начиналась сразу у входа, имела более низкий потолок и тянулась около пяти метров.
– Где мы находимся? – спросила Тамара.
– Очевидно, это и есть Подземный Храм, – сказал Стас.
У стены, противоположной от входа зала горела сотня свечей. Вся компания подошла ближе.
– А вот, похоже, и алтарь, – предположил Юра, глядя на висящее на невидимых нитях огромное распятие.
По обеим сторонам от каменного алтаря стояли два облаченных в кольчуги рыцаря, высеченные из того же серого камня. Один был вооружен копьем, другой мечом. На их каменных плащах был изображен крест. Вовка застыл с приоткрытым ртом, поражаясь величию увиденного и тому духу, которым был наполнен весь Храм.
– Но тут нет ни одной реликвии, о которой говорила легенда, – сказала Тамара.
– Они где-то рядом. В тайниках, – ответил Юра. – Их должны прятать.
– А что там за манускрипт лежит на алтаре? – Тамара медленно шла вперед, вытянув шею, как будто пыталась издали что-то рассмотреть. – Может, это и есть тот самый «Алгоритм зла»?
– Возможно...
Бондарь подошел к алтарю, взял пергамент в руки и аккуратно сдул с него пыль. Его глаза прищурились и забегали по строчкам. Губы что-то беззвучно шептали.
– Это латынь. Пергамент действительно очень старый,– наконец сказал Бондарь.
Вовка смотрел на Бондаря, свечи, алтарь и каменных рыцарей. Он повернулся и протянул руку к Стасу, чтобы дернуть его за рукав. Но когда обернулся, то увидел под низким потолком входа в зал двух громил. С изуродованных лиц в свете факелов смотрели глаза, не излучавшие ничего, кроме смерти.
– Нет. Это не то, что нас сможет заинтересовать... – сказал Бондарь и покачал головой, – Здесь написано о двух рыцарях, которые однажды, охраняя Святыни, вышли вдвоем на бой против сотни посланников тьмы.... – Обернувшись, он замолчал.
В каменном зале повисла зловещая пауза. Тамара уже отошла к громилам и встала рядом с ними. Вовка попятился назад и уперся спиной в длинный постамент, на котором стоял один из каменных рыцарей.
– Ну, вот и все, мальчики, – сказала Тамара. – Конечная остановка. Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны.
Юра опешил от такого поворота событий. Он нашел сотню объяснений поступку Романа, но понять, зачем это сделала Тамара, он никак не мог. Вовка стоял у ног рыцаря с мечом. Стас, Юра и Бондарь были впереди него шагов на пять.
– Надо же, – проговорил Бондарь, – такая красивая девушка и такая стерва.
Тамара улыбнулась. Длинно и сладко.
– Обычная отговорка мужчин-неудачников, – проговорила она.
– Простите, а в чем смысл отговорки? – ехидно переспросил Стас. Внутри него клокотал вулкан, и он с трудом сдерживал себя.
– В том, что поверили красоте, а она их под монастырь подвела, – пояснила Тамара. – Водопровод Медичи имеет одну очень важную особенность. У него выход там же, где и вход.
Несомненно, Тамара хотела еще что-то сказать, но не успела. Каменные стены подземного зала содрогнулись, и низкий свод возле выхода с грохотом обрушился. Все, кто стоял в этот момент под ним, оказались погребенными под тысячами тонн горной породы. Первым, кто смог что-то сказать – был Вовка.
– Сра-бо-та-ло...
Взрослые все еще продолжали стоять молча и глядеть на груду камней и тучу пыли над недавним реальным воплощением сил зла, с которым они сталкивались последнее время слишком уж регулярно.
– Что сработало? – спросил Стас. Он первым пришел в себя.
– Да мне сосед в самолете рассказывал.... Смешной такой дед...
– Что рассказывал?
– Да сказка какая-то. Типа, легенда. Что если повернуть в сторону каменный башмак копьеносца, то низкий свод над входом в зал обрушится. Только я повернул не у копьеносца, а у рыцаря с мечом.
– Нуф-ф, молодой человек, – выдавил из себя Бондарь, с трудом проглотив ком в горле. – Главное, что обрушилось. И на тех, на кого было нужно. Могу поздравить вас, господа. Вы только что родились второй раз.
Стас подошел к алтарю и молча сел на каменные ступени.
– Ну да, – недовольно буркнул Юра. – Теперь осталось узнать, сколько дней пройдет, пока мы не умрем в первый раз. Тамара правильно сказала. Главное, не забывать одно правило. Что во всем этом чертовом водопроводе выход там же, где и вход. А он завален! Вот с-сука какая! А я ведь в нее чуть не влюбился!
– Юра, – сказал Бондарь, подняв кверху брови. – Такое сказать... мы ведь все-таки в храме.
– Простите. Я не хотел, – виновато сказал Вовка. – Я так испугался, когда эти два шкафа в проходе появились...
Сидя на ступеньке, Стас протянул к Вовке руку. Тот подошел к нему и встал рядом, отряхивая ладони от пыли с башмаков статуи. Но ему явно мешал это сделать перочинный нож. Вовка неуклюже перекладывал его из одной руки в другую. Стас взъерошил мальчику волосы.
– Да нет. Ты все правильно сделал.
– Да уж, конечно, – громко сказал Юра, он явно нервничал. – Куда уж правильней!
Бондарь подошел к алтарю, оглядел свои штаны справа и слева, потом с досадой махнул обеими руками и тоже сел на каменную ступеньку рядом со Стасом.

В день, когда луч одинокий Светила
Осенней Предвестницы лик озарит,
В полдень к подножию Башни Капризной
Вновь будет явлен ковчег неотпетый
Силы Неясной...

– бормотал Григорий Ефимович, глядя прямо перед собой, и медленно хлопая в ладоши, словно отбивая ритм.
– Ведь должен быть еще один выход... – тихо сказал Юра.
Бондарь обвел взглядом стены.
– Свечи и факелы зажгли здесь не более часа назад. Иначе они давно прогорели бы. Значит служители где-то рядом.
– Ну и что... Они могли заходить через тот же вход, что и мы, – мрачно ответил Стас.
– Так что за легенду рассказал тебе смешной дед в самолете?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30