Я даже не знаю, в какую сторону мы тогда летели. Ева уже исправила курс и взяла верное направление, но я не представляю, какими могут быть последствия первых секунд полета или сбой после сброса крыльев. Очевидно, мы немного поднялись, но понятия не имею насколько.
— Да, положение несколько осложнилось, — прокомментировал Меткаф.
— Но ведь мы выйдем на орбиту? — полуиспуганно спросил Джордж.
— Наверняка, — отозвался я, — но ненадолго, может, всего на два-три оборота. Мы будем находиться так низко над планетой, что, возможно, смогли бы воспользоваться крыльями. Но ради этого тащить их на себе не стоило.
Берман и Меткаф, как истинные пилоты, невозмутимо восприняли мои слова, но Джорджу явно стало не по себе.
— Зачем надо было лететь так далеко, если мы все равно упадем?
— Будем надеяться, что нам попадется попутный транспорт и что нас подвезут, — заявил Меткаф. — Обидно возвращаться с полпути до Вапауса.
Джордж ошеломленно покрутил головой.
— Но тогда какого черта вы сидите и ждете?
— Что с вас взять, когда даже мы, отважные пилоты, теряем спокойствие, — объяснил Меткаф. — Лично я чуть не наложил в штаны, когда первая ракета прошла впритык к хвосту.
— Послушай, она прошла совсем не так близко! — насмешливо перебила Ева.
— Да? Тогда что же стряслось с моими штанами? Двести сорок пять секунд полета.
Несколько секунд спустя послышался резкий сигнал.
— Черт возьми! Десятисекундное предупреждение — кончается топливо. Время полета двести пятьдесят… пятьдесят одна… пятьдесят две… пятьдесят три… четыре… пять — все, дальше призовое время — пятьдесят семь… восемь… девять…
Двигатели взревели раз, другой, поперхнулись и затихли. Топливо кончилось.
— Остановка двигателей на двести пятьдесят девятой секунде полета — а может, чуть позже. Командир, мы так и будем здесь висеть?
— Подожди пару минут. — Единственными приборами, с которыми я мог управляться, не заглядывая в инструкцию, были секстант и радар высоты. С помощью секстанта я приблизительно определил скорость и выпустил ряд импульсов в сторону планеты. Затем наступило время расчетов. — Мы движемся приблизительно со скоростью семь тысяч четыреста метров в секунду на высоте ста шестидесяти двух километров по почти круглой орбите. Можно считать, нам повезло.
Мои слова были встречены неистовыми криками радости.
— Джордж, — продолжал я, — настрой передатчик и вызови Вапаус. Если сможешь, разберись с настройкой гардианов — они на ультравысокой частоте, второй канал.
— Раз плюнуть! Да, лейтенант Меткаф, как вы назвали корабль?
— Корабль «Боика» под командованием пилота ВВС США — но это долгая история…
— Будь осторожен, а то он начнет вдаваться в подробности, — предупредила Берман. — Командир, давайте осмотрим раненую.
Я расстегнул ремни и в сопровождении Берман подплыл к Чен.
Чен по-прежнему была в глубоком обмороке. Теперь, в невесомости, рана на ее лбу почти не кровоточила. Вместо того чтобы скатываться по лицу, кровь крохотными шариками поднималась вверх, подрагивая от дыхания Чен. Ева оттолкнулась от стены, проплыла к задней части кабины и вернулась с аптечкой первой помощи.
— Корабль под командованием пилота ВВС США «Боика» вызывает станцию Вапаус. Просим ответить. У нас кончилось топливо, на борту раненый. Вапаус, ответьте. Корабль ВВС США «Боика» вызывает…
Не слушая высокий, почти радостный голос Джорджа, мы с Евой принялись осматривать Чен. Губкой я убрал кровь со лба и осторожно обработал рану. Она оказалась неглубокой.
В аптечке был маленький фонарик — с помощью его я вновь осмотрел зрачки Чен. На этот раз они слегка сузились. Чен закашлялась, и несколько капель крови вылетело изо рта, поплыв по кабине. Ева поймала их губкой. Значит, рана во рту еще кровоточила. В невесомости кровь может перекрыть дыхательные пути, и Чен захлебнется.
— Мак, ты, должно быть, устал, — вдруг произнесла Берман. — Я помогу Чен, как получится, а ты отдохни. Ты понадобишься нам, когда придет время ответить Вапаусу — Она начала перевязывать рану.
— Кстати, командир, не могли бы вы подменить меня на минутку? Я не прочь сходить на нос, — сообщил Меткаф. В «Боике», предназначенном для длительных полетов, на носу имелась крохотная уборная.
— Хорошо. — Я сел в кресло второго пилота, а Меткаф удалился. На его штанах расплылось темное пятно, следом за Меткафом тянулся шлейф острого запаха.
Джордж прервал вызов.
— А я думал, он шутит насчет штанов…
— По-моему, любому пилоту случается пожалеть, что он не запасся подгузниками, — заметил я. — Со мной тоже такое случалось во время учений.
Меткаф вернулся через несколько минут — его штаны казались более сырыми, но уже не пахли.
— Рэндолл, следи, чтобы мы не свернули с курса. — Нос «Боики» уже начинал вихлять из стороны в сторону. Какой бы разреженной ни была здесь атмосфера, она все-таки была, и, если бы нам удалось держать корабль на прежнем курсе, мы пробыли бы на орбите подольше.
Я мог обойтись и без замечания. Взглянув в иллюминатор на проплывающую поверхность планеты, Меткаф присвистнул и кивнул.
— Корабль ВВС США «Боика» вызывает Вапаус. У нас нет топлива, на борту раненый. Мы просим помощи, черт возьми! Корабль ВВС США «Боика» вызывает хоть кого-нибудь! Отзовитесь!
Джордж повторял эти слова, как заклинание. Я попытался заснуть. За последние пятьдесят два часа я проспал не более четырех и сейчас хотел подремать хоть часок, но был слишком возбужден. Наконец, оставив все попытки, я отправился посмотреть, как дела у Меткафа.
— Ну, что скажешь? — спросил я, усаживаясь в кресло второго пилота.
— Ничего хорошего. Показания приборов настораживают. С высотой все в порядке, а вот отклонение и наклон поперечной оси изменились. Должно быть, это случилось еще во время маневра.
— И что же ты собираешься делать?
— Сбросить запасы топлива реактивных высотных двигателей. Слава Богу, идиоты, которые клепали эту посудину, предусмотрели для них отдельный источник топлива, иначе мы лишились бы их помощи, как только произошла утечка.
— А как насчет реактивного топлива?
— Зачем оно? Здесь, без воздуха, оно все равно не будет гореть.
— Да, но должен же быть какой-то способ сбросить его.
— Ну и что?
— Если мы сбросим топливо, масса корабля изменится и…
— А по мере того, как будет снижаться масса, выход топлива замедлится. Ладно, посмотрим. — Он взял инструкцию, которую Джордж прихватил из ангара. — Выпуск топлива… Страница четыреста пятьдесят шесть. Схема на странице четыреста сорок четыре… Это уже кое-что. Если схема верна, то выбросы должны уравновешивать друг друга. Вероятно, все-таки нас немного покачает, но что делать? — Он разыскал в инструкции описание кнопок и стал нажимать их одну за другой. Издалека донесся свист, и «Боику» вдруг окружило облако белого, быстро рассеивающегося пара. Корабль начал поворачиваться вокруг длинной оси, но Меткаф не обратил на это внимания. — Меня беспокоит только поперечный крен, а остальное не важно. Благодарю за идею.
— Есть еще проблемы?
— Пожалуй, скоро иссякнет энергия — батареи садятся с каждой секундой. Если мы вернемся, стоит побеседовать с механиками. А пока можно отключить системы, которые сейчас нам ни к чему.
— Я попробую чем-нибудь помочь.
— Но помогать было почти нечем. Я отключил свет и вырубил питание пультов, которыми мы не пользовались, — моего и пульта, у которого сидела Чен. Но все эти системы забирали ничтожную долю энергии, а больше всего ее поглощали цепи, без которых мы не могли обойтись: связь, система жизнеобеспечения, контроль высоты. Я ненадолго выключил пульт термального контроля, но похолодание в кабине не принесло нам значительного облегчения.
Темный, холодный и молчаливый корабль пробивал небо, направляясь к яркому спутнику, а планета, на которой шла война, медленно уходила из иллюминаторов.» Вскоре мы опять должны были оказаться на ее теневой стороне.
— Корабль ВВС США «Боика» вызывает кого-нибудь. У нас нет топлива, на борту раненый. Корабль ВВС США «Боика» вызывает…
Мы дрейфовали в космосе. Джордж охрип, и я на время сменил его. Мы вышли из планетарной тени, и затем, прямо впереди нас, яркая звезда Вапауса всплыла из-за изогнутого бока Новой Финляндии. Это было восхитительное зрелище. Как только свет озарил постепенно остывающую кабину, мы ощутили прилив надежды, растущей вместе с сиянием.
Я переключился с радиоантенны на узкий луч и направил его прямо на Вапаус.
— Корабль ВВС США «Боика» вызывает станцию Вапаус. Вапаус, отвечайте. У нас нет топлива, везем раненого. Просим вас ответить, станция Вапаус.
Наконец нам ответили — сначала я не мог понять ни слова, а затем сообразил, что говорят по-фински.
Ко мне повернулись застывшие в ожидании лица.
— Ну, что они сказали? — спросил Джордж.
— Велели нам сдаваться, иначе они откроют стрельбу.
— О Господи…
Я торопливо схватил микрофон.
— Говорит «Боика». Это корабль Лиги. Мы на вашей стороне! — От волнения мой финский стал еще хуже.
— Сдавайтесь, иначе мы откроем стрельбу.
Внезапно с другой стороны корабля появилась яркая вспышка желтого света и что-то ударилось об обшивку. Несколько разрывных снарядов пронеслись совсем близко.
— Это заранее рассчитанный промах, — сообщил Меткаф.
— Да, стрельба навесом… но должно быть, они выпустили эти снаряды прежде, чем ответили нам, — добавила Ева.
— Говорит «Боика»! База Вапаус, требуем прекратить огонь! На корабле нет боеприпасов! Мы все безоружны, среди нас раненый!
От сверкающей звезды Вапауса отделилась блестящая крошка.
— Они снова выстрелили, — сообщил Меткаф.
Спустя несколько долгих секунд рядом появилась слепящая вспышка. На этот раз визг стальной обшивки прозвучал гораздо громче. Корабль заболтало. Кабину наполнил вой сирены.
— Воздух выходит! — крикнул Джордж и отключил сирену.
— Вапаус, у нас пробоина! Прекратите стрельбу! Мы сдаемся. — Силуэт спутника начал набухать — наши орбиты сближались. Ответа не последовало, но стрельба тоже прекратилась.
Джордж бросился к люку и вытащил красную коробку из боковой ниши — комплект для заделки мелких пробоин. Выхватив оттуда флакон с аэрозолем, он выпустил струю сероватого дыма. Дым повис в воздухе, а затем медленно поплыл к вентилятору Джордж покачал головой.
— Если бы пробоина была в кабине, аэрозоль подтянуло бы прямо к ней. Значит, повреждение в системе подачи воздуха, там, где до нее не добраться.
Ева вглядывалась в растущую громаду спутника. Теперь мы находились настолько близко к нему, что видели его вращение.
— Почему они просто не добили нас? Что они замышляют? Ведь они уже взяли нас в вилку. Если бы понадобилось, они уничтожили бы нас первым выстрелом.
— Ничего не понимаю. — Помедлив минуту, я вновь включил связь и заговорил по-фински: — Говорит «Бойка». Вызываем Вапаус. У нас серьезные повреждения. На борту раненый. Мы — ваши союзники. Мы угнали этот корабль у противников. Пожалуйста, не стреляйте. Ответьте нам.
Ответом было молчание.
Спутник медленно плыл по небу, пока мы проносились мимо по своей более низкой и быстрой орбите. Сначала Вапаус оказался позади нас, а затем скрылся за боком Новой Финляндии.
Мы находились в пределах видимости большого спутника около часа, но за это время не последовало ни выстрелов, ни выхода на связь.
Внезапно меня осенило — подозреваю, эта идея уже давно родилась в глубинах мозга. Изучив регулятор частот передатчика, я настроил его заново, а затем, почти не дыша — по какой-то причине мною овладел страх, — я вновь включил связь.
В душу ко мне уже давно закралось леденящее опасение: противник вновь захватил Вапаус, свергнув финнов. Гардианы сначала атаковали нас, а затем исследовали орбиту, убедились, что на ней мы продержимся не более нескольких часов, и решили не тратить боеприпасы и силы.
В таком случае оставался всего один корабль и один человек, способный вовремя прийти к нам на помощь.
— Командир Терренс Маккензи Ларсон, корабль ВВС США «Боика», вызывает РКЛП «Джослин-Мари». У нас повреждения, на борту раненый, нас обстреляли со спутника. Если сможете, отвечайте, «Джослин-Мари». — Помедлив, я прикусил губу, решился и добавил: — Это Мак. Джоз, где ты? Джослин, отзовись!
В кабине воцарилось молчание. Вапаус медленно скрылся за горизонтом.

Мы не сдавались — впрочем, теперь нам оставалось лишь улечься поудобнее и ждать смерти. Мари-Франсуаза Чен была уже близка к такому состоянию. Ева давно отчаялась остановить кровь, текущую из раны во рту Чен. Теперь она просто собирала кровь губкой и выжимала ее в пластиковый пакет, чтобы капли не разлетались по всей кабине. В своем занятии Ева не преуспела: вокруг Мари-Франсуазы постепенно прибавлялось брызг крови — сухих, уже запекшихся, и совсем свежих. Казалось, Ева не замечала, что на ее лице сейчас больше крови, чем на лице пациентки.
Рана на лбу Мари-Франсуазы перестала кровоточить, но Еве приходилось то и дело лезть в рот пациентки и собирать губкой сочащуюся кровь. Кровь решительно не желала свертываться.
Прошло около трех часов после запуска на орбиту.
Мы то и дело пытались установить связь — и со спутником, и с «Джослин-Мари». И то и другое казалось почти безнадежным делом, но помощи больше ждать было неоткуда.
— Говорит Терренс Маккензи Ларсон, корабль ВВС США «Боика». Вызываю РКЛП «Джослин-Мари». Ради Бога, Джоз, отвечай. Мак вызывает Джоз, отвечай, прошу тебя…

Рэндолл сидел, тупо глядя в никуда. По крайней мере, «Боику» перестало болтать. Рэндоллу было нечем заняться, разве что наблюдать, как постепенно истощаются батареи, а воздух медленно уходит в пробоину. Время от времени он переводил взгляд с приборов на небо.
— Говорит Мак Ларсон, вызываю РКЛП «Джослин-Мари». Джоз, ты меня слышишь? Отвечай. Говорит Мак…
Неожиданно Меткаф завопил:
— Радар! Кто-то приближается к нам сзади — притом быстро!
Я включил экран радара и увидел две крохотные, как булавочные головки, точки, скользящие к нам с востока, со стороны Новой Финляндии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42