Невероятно древний лес окружал их. Огромные дубы простирали поросшие лишайником ветви, настолько густые, что сквозь листву не просвечивало ни клочка неба Прохладная земля поросла мхом, но почтой нигде не валялось ни листика, ни сучка Гариону казалось, что и он, и друзья уменьшились в размерах, превратились почти в карликов; вокруг царила атмосфера неземного спокойствия и тишины, только звенели цикады, да откуда-то издалека доносилось пение птиц.
– Странно, – удивился Дерник, осматриваясь. – Совсем не видно дровосеков.
Ни одного!
– Дровосеков?! – охнула Се'Недра – Здесь? Они и шагу не осмелятся сюда сделать.
– Этот лес неприкосновенен, Дерник, – объяснил господин Волк. – Семейство Борунов заключило договор с Дриадами. Ни один человек не прикасался к здешним деревьям вот уже тысячи лет.
– Интересное место, – заметил Мендореллен, поеживаясь. – Кажется мне, что чувствую вокруг некое присутствие… недружественного духа…
– Лес этот живой, И не очень-то любит чужаков. Но не беспокойся, Мендореллен, тебе ничего не грозит… пока ты со мной, конечно, – с заметным самодовольством объявила Се'Недра.
– Уверен, что патрули не последуют за нами? – спросил Дерник господина Волка. – Джиберс знал, что мы сюда направляемся, и, конечно, сообщил Борунам.
– Боруны ни за что не нарушат договора с дриадами, – заверил Волк. – Это для них плохо кончится.
– Никогда не встречал толнедрийца, который не постарался бы обойти любое соглашение, если впереди маячит выгода, – недоверчиво хмыкнул Силк.
– Здесь дело другое, – покачал головой Волк. – Дриады отдали в жены одну из своих принцесс молодому аристократу из рода Борунов. Она стала матерью первого императора династии Борунов. Удача и благосостояние Борунов зависят от выполнения условий договора Рисковать счастьем и благополучием Боруны не станут. Не будут.
– Но кто такие дриады? – вмешался Гарион.
Странное ощущение постоянной настороженности, сознания того, что за ними следят, вызывало желание громко говорить, лишь бы заглушить это давящее, зловещее молчание.
– Небольшое племя, – ответил господин Волк. – Очень добрые. Мне они всегда нравились. Конечно, дриады не люди, но это, в общем-то, неважно.
– Я – Дриада! – довольно гордо объявила Се'Недра. Гарион ошеломленно уставился на нее.
– Формально она права, – кивнул Волк. – Многие женщины из племени дриад выходят замуж за мужчин семейства Борунов. Вот поэтому те и боятся нарушить договор: никому не хочется, чтобы их жены и матери в один прекрасный день исчезли неизвестно куда.
– Но она выглядит совсем как человек, – возразил Гарион, все еще не сюда глаз с принцессы.
– Дриады такие близкие родственники людей, что различия совсем ничтожны, – кивнул Волк. – Этим, возможно, и объясняется то, что они не обезумели, подобно другим чудовищам, когда Торак расколол мир.
– Чудовища?! – вознегодовала Се'Недра.
– Прошу прощения, принцесса, – извинился Волк. – Это алгосы так называют всех не-людей, которые помогали Гориму в Пролгу, когда тот встретился с богом Алом.
– Разве я похожа на чудовище? – вспылила она, сердито вскидывая подбородок.
– Неудачно выразился, – пробормотал Волк. – Простите меня.
– Вот именно! – прошипела принцесса. Волк пожал плечами.
– Здесь недалеко ручей, если я правильно помню. Остановимся там и подождем, пока весть о нашем прибытии не дойдет до королевы Ксанты. Нехорошо вторгаться на принадлежащую дриадам землю без разрешения королевы. Могут причинить немало неприятностей, если их разозлить.
– По-моему, ты сам сказал, что они добрые, – напомнил Дерник.
– Относительно, – кивнул Волк. – Но лучше не раздражать существ, которые дружат с деревьями, особенно если сам находишься в лесной чаще. Может произойти несчастный случай.
Он неожиданно нахмурился.
– Кстати, хорошо, что я вспомнил. Убери-ка подальше топор. Дриады очень не любят топоры, да и огонь тоже. Особенно огонь. Придется раскладывать маленькие костры, и то только для приготовления пищи.
Въехав под исполинский дуб, гордо поднимавший ветви над сверкающим ручьем, извивающимся между поросшими мхом валунами, они спешились и раскинули шатры.
После обеда Гарион пошел слоняться по окрестностям, изнывая от скуки. Господин Волк прилег и задремал, а Силк соблазнил остальных засесть за игру в кости.
Тетя Пол усадила принцессу на пенек и смывала с ее волос фиолетовую краску.
– Если нечем заняться, Гарион, – бросила она, – почему бы не пойти искупаться?
– Искупаться? Но где?
– Наверняка здесь поблизости есть какой-нибудь пруд или озерцо, – ответила она, старательно намыливая волосы Се'Недры.
– И ты хочешь, чтобы я купался в холодной воде? Не боишься, что простужусь?
– Ты крепкий мальчишка, дорогой, только очень грязный. А теперь беги умывайся.
Гарион неприязненно посмотрел на тетю, но все же, порывшись в тюках, достал чистую одежду, мыло и полотенце и, ворча себе под нос, пошел вверх по ручью.
Оказавшись один, он еще острее ощутил чье-то незримое присутствие, хотя и не видел ни одной живой души. Казалось, сами дубы неусыпно наблюдают за ним, сообщая друг другу о каждом движении, каждом жесте тайными знаками, неразборчивым шепотом, непонятным языком. Гарион не чувствовал ни злобы, ни враждебности, только постоянное бдительное внимание.
На некотором расстоянии от палаток он нашел довольно большой пруд, где вода скатывалась с лежащих наверху валунов, разбрызгиваясь радужным водопадом.
Вода была настолько прозрачной, что Гарион видел цветные камешки на дне. Мимо проплыла большая форель, настороженно глядя на Гариона. Попробовав воду пальцами, он вздрогнул и хотел уже было обойтись умыванием на скорую руку, но передумал. Все равно тетя Пол не даст покоя и потребует вымыться как следует.
Сокрушенно вздохнув, Гарион принялся раздеваться. Первое прикосновение ледяной воды оглушило, но через несколько минут он обнаружил, что немного привык, а под конец даже почувствовал себя превосходно. Хорошенько смыв мыло под водопадом, Гарион понял, как приятно ощущать бодрость и чистоту во всем теле.
– Какой ты ужасный шум поднимаешь, – раздался за спиной голос Се'Недры, стоявшей на берегу и спокойно разглядывавшей юношу.
Гарион немедленно нырнул с головой, но, не будучи рыбой, не смог, естественно, оставаться под водой долго, и уже через секунду высунулся наверх, кашляя и задыхаясь – Что это ты делаешь? – удивилась Се'Недра.
На ней были только короткая белая туника без рукавов, подпоясанная у талии, и открытые сандалии с ремешками, перекрещивающими ноги и завязанными под коленом. В руке девушка держала полотенце.
– Уходи! – фыркнул Гарион.
– Не будь глупеньким, – спокойно ответила она, садясь на большой камень и принимаясь развязывать сандалии. Волосы медного оттенка еще не успели высохнуть и тяжелой массой спадали на плечи.
– А тебе что здесь надо?
– Хочу искупаться, – пожала она плечами. – Ты еще долго здесь пробудешь?
– Найди себе другое место! – крикнул Гарион, чувствуя, что весь дрожит.
– Мне и здесь хорошо, – заметила она. – Как вода?
– Холодная, – простучал он зубами, – но я все равно не выйду, пока ты здесь.
– Ну что за простофиля! Иди на берег! Гарион упрямо затряс головой, чувствуя, как пылает лицо.
Се'Недра раздраженно вздохнула:
– Ну хорошо! Я не буду смотреть, но, по-моему, это ужасно глупо. В Тол Хонете все моются вместе, и никто ничего такого не думает!
– Здесь не Тол Хонет, – заметил Гарион.
– Я отвернусь, если тебе так легче, – фыркнула Се'Недра, глядя в сторону леса.
Не очень-то доверяя девушке, Гарион быстро выскочил и натянул штаны прямо на мокрое тело.
– Ну все, теперь можешь купаться, – окликнул он, вытирая полотенцем лицо и волосы, с которых ручьями текла вода. – Я пошел обратно к шатрам.
– Леди Полгара велела тебе оставаться со мной, – ответила Се'Недра, спокойно развязывая пояс.
– Тетя Пол?! – потрясенно пробормотал Гарион.
– Надо же меня кому-нибудь охранять, – объяснила она, приподнимая подол туники с явным намерением раздеться.
Гарион поспешно отвернулся и уставился на деревья. Уши горели, руки неудержимо тряслись.
Послышался звонкий серебристый смех и громкий всплеск. Принцесса вскрикнула от холода и заплескалась еще громче.
– Принеси мыло, – скомандовала она.
Гарион, не раздумывая, наклонился, чтобы поднять мыло, но тут искоса увидел стоящую по пояс в воде девушку. Он неуклюже, боком, приблизился к бережку и неловко вытянул из-за спины руку.
Се'Недра снова засмеялась и взяла мыло.
Казалось, прошла вечность, прежде чем она закончила мыться, вышла из воды, вытерлась и оделась. Все это время Гарион не осмеливался открыть глаза.
– У вас, сендаров, такие странные понятия, – заметила принцесса, когда они вместе уселись на прогалине, освещенной солнцем.
Она старательно причесывала темно-красные пряди, с трудом пропуская спутанные мокрые локоны через зубья расчески.
– Бани в Тол Хонете открыты для всех, и на спортивных соревнованиях всегда выступают без одежды. Прошлым летом я сама состязалась с дюжиной девушек на императорском стадионе. Зрители высоко оценили выступления.
– Могу представить, – сухо кивнул Гарион.
– Что это? – спросила она, показывая на амулет, сверкавший на груди.
– Дедушка подарил на прошлый Эрастайд, – пробормотал Гарион.
– Дай посмотреть, – протянула руку девушка. Он наклонился.
– Сними, я хочу увидеть поближе, – велела она.
– Нельзя. Господин Волк и тетя Пол строго-настрого запретили расставаться с ним. По-моему, он заколдован или что-то вроде этого.
– Какой странный запрет! – удивилась Се'Недра, подвигаясь ближе, чтобы получше рассмотреть. – На самом деле они вовсе не чародеи, так?
– Господину Волку семь тысяч лет, – сообщил Гарион. – Он знал бога Олдура.
Я сам видел, как дедушка превратил сухой сучок в цветущее дерево и зажег скалы.
Тетя Пол одним словом исцелила слепую женщину, а еще она может превращаться в сову.
– Я не верю подобным вещам, – хмыкнула Се'Недра. – Уж конечно, все это можно объяснить гораздо проще.
Гарион пожал плечами и натянул холщовую рубашку и коричневую тунику. Потом потряс головой и пригладил растрепанные пряди.
– Ну что ты вытворяешь! – критически заметила принцесса, вставая и подходя к нему. – Давай лучше я. И начала тщательно причесывать юношу.
– Для мужчины у тебя хорошие волосы.
– Волосы как волосы, – равнодушно отозвался он.
Принцесса молча занималась своим делом и, наконец закончив, повернула его голову и пристально осмотрела со всех сторон, приглаживая выбившиеся прядки.
– Ну вот, теперь лучше! – объявила она.
– Спасибо, – пробормотал Гарион, смущенный непонятной переменой в девушке.
Она снова села на траву, обхватив руками колени и задумчиво глядя на сверкающую воду.
– Гарион…
– Что?..
– Каково это – родиться обычным человеком?
– Я всегда был самым обыкновенным, – недоуменно отозвался Гарион, – и не знаю, с чем сравнять свою жизнь – Ты же понимаешь, что я имею в виду: как ты рос, что делал и все такое.
И Гарион рассказал о ферме Фолдора, кухне, кузнице Дерника, о Доруне, Рандориге и Забретт.
– Ты, конечно, влюблен в эту Забретт? – осуждающе бросила она.
– Думал, что влюблен, но с тех пор, как мы ушли с фермы, столько всего произошло, что теперь даже ее лица вспомнить не могу, да и без любви обходиться гораздо легче. Судя по тому, что я видел, от нее одни неприятности.
– Ты просто невыносим, – надулась Се'Недра, но тут же заулыбалась, встряхивая копной волос цвета червонного золота.
– Возможно… Ну хорошо, а теперь ты расскажи мне, как это бывает, когда родишься не такой, как все.
– Я такая, как все.
– Но ты – дочь императора, значит, не такая.
– Ах, это, – хихикнула она. – А знаешь, путешествуя с вами, я иногда забываю о своих титулах.
– Иногда, но не совсем.
– Нет, – согласилась Се'Недра, – не совсем. Быть принцессой по большей части ужасно скучно: сплошные церемонии и этикет. Часами приходится стоя выслушивать дурацкие речи или принимать иноземных гостей. Вокруг полно стражи, но иногда удается улизнуть и немного побыть наедине с собой. Это их страшно бесит!
Она снова хихикнула, но тут же задумчиво прищурилась и взяла его за руки.
– Давай предскажу тебе судьбу.
– А ты умеешь?
– Нет, просто дурачусь, забавляюсь иногда с фрейлинами. Предсказываем друг другу богатое замужество и много детей.
Перевернув его руку ладонью вверх, девушка пристально всмотрелась в серебристое пятно на ладони.
– Что это? – удивилась она.
– Не знаю.
– Какая-нибудь болезнь?
– Нет. Оно всегда было здесь. По-моему, что-то связанное с моей семьей.
Тетя Пол почему-то не любит, когда люди рассматривают это пятно, и всегда старается его скрыть, – пояснил Гарион.
– Как можно спрятать такое?
– Дает множество поручений, чтобы руки у меня всегда были грязными.
– Странно, – удивилась Се'Недра. – У меня тоже родимое пятно – прямо над сердцем. Хочешь посмот реть?
И схватилась за вырез туники.
– Верю тебе на слово, – испугался Гарион, заливаясь краской.
Послышался тихий смех, как чистый звук серебряного колокольчика.
– Ты странный мальчик, Гарион. Совсем не такой, как другие, которых я встречала раньше.
– Они, наверное, все толнедрийцы, – заметил Гарион, – а я – сендар, по крайней мере рос среди сендаров, поэтому не похож на твоих друзей.
– Ты, по-моему, не уверен в своем происхождении.
– Силк говорит, я не сендар, – вздохнул Гарион, – и он не понимает, кто я, а это очень странно. Силк с первого взгляда может распознать любого человека.
Отец твой думает, что я райвен.
– Раз леди Полгара твоя тетя, а Белгарат – дедушка, ты, наверное, тоже чародей, – решила Се'Недра – Я? Какая чепуха, – засмеялся Гарион. – Кроме того, чародеи не племя, вроде чиреков или сендаров, а, скорее, занятие, как торговцы или законники, только все чародеи очень стары, а новые не появляются. Господин Волк говорит, что люди, наверное, каким-то образом изменились и больше не могут быть волшебниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43