Гриннег, смущенно кашлянув, бросил быстрый взгляд в сторону тети Пол.
– Что-то вроде шутки, ваше величество. Я думал, это выбьет из колен недракского посла, а жена его, помимо всего прочего, женщина красивая. Не знал, что она держит под кроватью ножницы.
– Она хранит твою бороду в золотой шкатулке, – ухмыльнулся император, – и показывает всем друзьям.
– Какая злобная ведьма! – скорбно вздохнул Гриннег.
– Кто это? – спросил император, показывая пальцем на остальных визитеров, стоящих в траве позади посла.
– Мой кузен Бэйрек с друзьями, – ответил Гриннег. – Именно они просят разрешения поговорить с вами.
– Граф Трелхеймский? – удивился император. – Что вы делаете в Тол Хонете, друг мой?
– Проездом, ваше величество, – ответил, кланяясь, Бэйрек.
Рэн Борун внимательно осмотрел каждого по очереди, будто видел их впервые.
– А это принц Келдар из Драснии, тот самый, что так поспешно покинул Тол Хонет, когда был здесь в последний раз? Тогда вы действовали под маской акробата в бродячем цирке, не так ли? Едва успели ускользнуть от полиции.
Силк также низко поклонился.
– И Хеттар из Олгарии, – продолжал император, – человек, пытающийся в одиночку расправиться со всем населением Ктол Мергоса!
Хеттар наклонил голову.
– Морин! – резко воскликнул император. – Почему ты притащил сюда столько олорнов? Терпеть их не могу!
– Слишком неотложное дело, ваше величество, – извиняющимся тоном ответил тот.
– Аренд? – удивился император, обращаясь к Мендореллену. – И мимбрат к тому же? Глаза его сузились.
– Из всех слышанных мной описаний это может быть только барон Во Мендор.
Поклон Мендореллена был грациозно изысканным.
– Глаза твои остры, как у сокола, и видят насквозь каждого.
– Не совсем. Никак не пойму, кто этот сендар, да и райвенского юношу вижу впервые.
Мысли Гариона заметались. Бэйрек сказал когда-то, что он походит на райвена, но множество событий совсем вытеснили это замечание из памяти. И вот теперь император Толнедры, глаза которого, казалось, обладали необычайной способностью проникать в истинную природу вещей, тоже посчитал его райвеном.
Гарион оглянулся на тетю Пол, но она, по всей видимости, была целиком поглощена распускающимися листьями на розовых кустах.
– Сендар – это кузнец Дерник, – объяснил господин Волк. – В Сендарии люди этой почтенной профессии считаются чуть ли не дворянами. А мальчик – мой внук Гарион.
Император взглянул на старика.
– Кажется, я тебя уже встречал. Что-то такое знакомое…
Он задумчиво нахмурил лоб. Канарейка, сидевшая на ручке кресла, неожиданно залилась звонкой трелью, вспорхнула и перелетела к тете Пол. Та протянула палец, и желтая птичка опустилась на него, откинула голову и запела так, будто крохотное сердечко разрывалось от обожания.
Тетя Пол, одетая в богато украшенное кружевами платье и короткий плащ из соболя, не сводила глаз с маленькой певуньи.
– Что ты делаешь с моей канарейкой? – сердито спросил император.
– Слушаю.
– Но как ты заставила ее петь? Я пытался сделать это вот уже несколько месяцев.
– Значит, не принимали ее всерьез.
– Кто эта женщина?! – взорвался император.
– Моя дочь, Полгара, – ответил Волк. – Прекрасно понимает душу птиц.
Император хрипло недоверчиво расхохотался.
– Брось! Неужели я должен поверить такому?
Волк серьезно кивнул.
– Ты и в самом деле не узнаешь меня, Рэн Борун? – мягко осведомился он.
В бледно-зеленой мантии, одолженной Гриннегом, он выглядел почти как толнедриец, хотя что-то явно выделяло его из толпы.
– Неглупо придумано, – кивнул император. – И ты и она прекрасно играете роли, но я-то давно уже не ребенок и не верю волшебным сказкам!
– Жаль! Думаю, жизнь твоя с тех пор не была особенно веселой.
Волк оглядел ухоженный сад с фонтанами, многочисленными слугами и старающимися не попадаться на глаза телохранителями, маячившими среди кустов роз.
– Жизнь уныла и безрадостна, если в ней нет места хоть маленькому чуду, Рэн Борун, – чуть печально заметил он. – По-моему, ты очень многого лишился.
– Морин! – властно приказал император. – Пошли за Зерилом! Мы сейчас же уладим этот вопрос.
– Немедленно, ваше величество, – поклонился Морин, делая знак одному из слуг.
– Можно мне получить канарейку назад? – почти жалобно спросил император.
– Конечно!
Тетя Пол, приминая траву, направилась к императору, ступая медленно, будто боялась потревожить поющую маленькую птичку.
– Иногда так хочется знать, о чем они поют, – пробормотал Рэн Борун.
– Сейчас она рассказывает о том дне, когда выучилась летать, – объяснила тетя Пол. – Это очень важное событие для птиц.
Она протянула руку, и канарейка, не прекращая петь, прыгнула на палец императора, наклонив головку и всматриваясь в лицо Рэн Боруна.
– Забавные байки, – улыбнулся стареющий человечек, щурясь на солнечные блики, порхающие в струйках фонтанов. – Правда, боюсь, у меня нет времени их выслушивать. Сейчас вся нация, затаив дыхание, ждет моей смерти и, видимо, считает, что самым моим величайшим деянием за все время правления будет немедленная кончина. Некоторые даже взяли на себя труд помочь мне в этом. Мы уже поймали во дворце четырех наемных убийц, и это только за прошлую неделю.
Боруны, моя собственная семья, бегут так поспешно, что скоро будет некому управлять во дворце, не говоря уже о всей империи. А вот и Зерил!
Тощий мужчина с кустистыми бровями в длинной красной мантии, усеянной магическими символами, поспешно пересек газон и низко поклонился императору.
– Вы посылали за мной, ваше величество?
– Мне сказали, что эта женщина – могущественная чародейка Полгара, а старик – сам Белгарат. Будь добр, Зерил, проверь, так ли это.
– Белгарат и Полгара? – удивился густобровый. – Вы шутите, ваше величество. Названные вами имена – мифологические. Таких людей не существует.
– Вот видишь, – настоятельно обратился император к тете Пол, – тебя на самом деле нет. Так заверил Зерил, а он сам – известный маг и волшебник.
– Правда?
– Один из лучших, – заверил император. – Конечно, большая часть его трюков – просто искусство рук, поскольку все чародейства – сплошной обман, но меня это забавляет, а он воспринимает себя всерьез. Можешь продолжать, Зерил, но, пожалуйста, не напускай, как обычно, этого ужасного запаха.
– Совершенно не обязательно, ваше величество, – бесстрастно ответил Зерил.
– Обладай они и в самом деле тайными силами, я тут же понял бы это. Мы ведь общаемся друг с другом не так, как простые смертные.
Тетя Пол, слегка приподняв бровь, взглянула на кудесника.
– Неплохо бы тебе присмотреться получше, Зерил. Иногда многие вещи ускользают от нас.
Она сделала почти неуловимый жест, и в ушах Гариона раздался странный шум.
Волшебник замер, уставившись в пространство. Глаза вылезли из орбит, лицо смертельно побледнело, и Зерил ничком повалится на землю, будто ему внезапно подрубили ноги.
– Простите меня, леди Полгара, – умоляюще прохрипел он, лежа у ее ног.
– Это должно меня убедить, я полагаю, – заметил император, – но я уже видел не раз, как легко воздействовать на умы человеческие, и Зерил не исключение.
– Мне это начинает надоедать, Рэн Борун, – едко объявила тетя Пол.
– Тебе следовало бы поверить ей, – неожиданно заговорила канарейка высоким звонким голосом. – Я сразу ее узнала, но, правда, мы гораздо более понятливы, чем вы, создания, которым дано только ползать по земле. Объясни, зачем вам это?
Если бы вы только постарались, уверена, тоже смогли бы подняться в воздух.
Кстати, неплохо бы тебе перестать есть так много чеснока. У тебя изо рта невыносимо пахнет!
– Помолчи! – мягко остановила тетя Пол. – Можешь об этом и позже сказать.
Император, вздрагивая всем телом, с ужасом смотрел на птичку, словно видя перед собой змею.
– Почему бы всем присутствующим не вести себя так, будто мы в самом деле те, кем себя называем? – предложил господин Волк. – Иначе придется весь день потратить на то, чтобы убедить тебя, а времени и в самом деле мало. Мне нужно сказать тебе нечто очень важное, и совсем не имеет значения, кто я.
– Хорошо, согласен, – кивнул Рэн Борун, все еще дрожа и не отводя взгляда от умолкшей канарейки.
Заложив руки за спину, господин Волк стал разглядывать стайку щебечущих воробьев на ветке ближайшего дерева.
– В начале прошлой осени, – начал он, – Зидар Отступник прокрался в тронный зал дворца Райве и украл Око Олдура.
– Что?! – изумленно воскликнул Рэн Борун, резко выпрямившись. – Но как это произошло?
– Мы не знаем. Когда я догоню его, постараюсь спросить Уверен, однако, что ты понимаешь, насколько это важно.
– Очевидно, – согласился император.
– Олорны и сендары без лишнего шума готовятся к войне, – продолжал Волк.
– Войне? – потрясенно пробормотал Рэн Борун. – С кем?
– С энгараками, конечно.
– Но какое отношение имеет Зидар к энгаракам? Ведь он может действовать и в одиночку. Не так ли?
– Не настолько же ты прост, чтобы поверить этому? – заметила тетя Пол.
– Вы забываетесь, леди, – сухо сказал Рэн Борун. – Где сейчас Зидар?
– Проходил через Тол Хонет недели две назад, – ответил Волк. – Если он сможет проникнуть через границу в одно из энгаракских королевств прежде, чем я смогу его остановить, Олория восстанет против врага.
– И Арендия тоже, – твердо объявил Мендореллен. – Королю Кородаллину был уже дан соответствующий совет.
– Вы уничтожите весь мир, – запротестовал император.
– Возможно, – признал Волк, – но мы не можем позволить Зидару добраться до Торака.
– Немедленно пошлю эмиссаров, – решил Рэн Борун. – Нужно остановить Зидара, прежде чем дело зайдет слишком далеко.
– Боюсь, уже зашло, – мрачно объявил Бэйрек. – Энхегу и другим некогда изощряться в тонкостях толнедрийской дипломатии.
– У ваших людей неважная репутация на Севере, ваше величество, – вмешался Силк. – У них в кармане всегда несколько соглашений, причем с конкурирующими сторонами. Каждый раз, когда толнедриец посредничает в сделке, это дорого обходится! Боюсь, больше мы не можем себе позволить с этим мириться.
Солнце внезапно скрылось за облаками, и по саду прошел неприятный холодок.
– Все это превысило всякие пределы! – запротестовал император. – Сотни лет олорны и энгараки грызутся из-за ничего не стоящего камня, только и ожидая подходящего случая, чтобы сцепиться друг с другом, и наконец такой шанс вам представился! Ну что ж, развлекайтесь как можете. Пока я император Толнедры, не позволю втянуть и мою страну в эту бессмысленную распрю.
– В такое время нельзя отсиживаться в стороне, Рэн Борун, – возразила тетя Пол.
– Почему нет? Меня совершенно не интересует Око, Можете уничтожать друг друга сколько хотите. Толнедра будет стоять вечно, когда вас уже не будет.
– Сомневаюсь, – покачал головой Волк. – Твоя империя кишит мергами. Они одолеют тебя за неделю.
– Мерги – честные торговцы и никого не обманывают. Занимаются своими делами.
– Мерги и честность несовместимы! – объявила тетя Пол. – Каждый из них заслан сюда Верховным жрецом гролимов.
– Это преувеличение, – заупрямился Рэн Борун. – Всему миру известно, что вы одержимы ненавистью ко всем энгаракам, но времена давно переменились.
– Ктол Мергос по-прежнему управляется из Рэк Ктола – столицы гролимов, – покачал головой Волк, – а Ктачик там хозяин. Пусть мир станет иным, Ктачик останется тем же. Торговцы из Рэк Госки могут казаться тебе порядочными людьми, но все пляшут под дудку Ктачика, а Ктачик – орудие в руках Торака.
– Торак мертв.
– Неужели? – осведомилась тетя Пол. – Ты был на его могиле? Разрывал ее и видел кости?
– Управление империей требует больших расходов, – пожал плечами император, – и мне нужны налоги, которые платят мерги. Мои агенты денно и нощно работают в Рэк Госке и по всему Южному караванному пути, так что, замышляй мерги что-нибудь против меня, я тут же узнал бы об этом. Подозреваю, что вся история задумана Братством чародеев. Конечно, у твоих людей могут быть свои мотивы, но я не позволю, чтобы империя стала пешкой в борьбе за власть!
– А если энгараки победят? – спросила Пол. – Как ты собираешься справиться с Тораком?
– Я не боюсь Торака.
– Ты его когда-нибудь встречал? – настаивал Волк.
– Конечно, нет. Послушай, Белгарат, ты и твоя дочь никогда не были друзьями Толнедры, а посте битвы при Во Мимбре относились к нам как к побежденному врагу. Сведения твои представляют интерес, и я постараюсь обдумать их на досуге, но политика Толнедры не зависит от олорнских предубеждений! Наша экономика целиком основана на торговле и сделках, совершающихся по всему Южному караванному пути. Не собираюсь подрывать устои моей империи только потому, что вы терпеть не можете мергов.
– Значит, ты глупец! – резко сказал Волк.
– Ты удивился бы, если б знал, сколько людей тоже так думают, – усмехнулся император. – Может, вам больше повезет с моим преемником. Если он из семьи Вордью или Хонет, вам даже удастся подкупить его, но Боруны взяток не берут.
– И советов не слушают, – добавила тетя Пол.
– Только если эти советы не требуются, леди Полгара, – процедил Рэн Борун.
– Думаю, мы сделали все, что могли, – решил Волк.
В дальнем конце сада с шумом распахнулась тяжелая бронзовая дверь, и на дорожку вырвалась маленькая девочка с рыжими, как пламя, волосами и пылающими глазами. Сначала Гариону показалось, что перед ним еще совсем ребенок, но когда девушка подбежала ближе, понял, что она гораздо старше, только очень мала ростом, хотя короткая зеленая туника без рукавов обрисовывала тонкую фигурку.
Гарион испытал странное потрясение, будто встретил давнего полузабытого друга.
Волосы густой копной падали на плечи; длинные вьющиеся пряди лились по спине потоком червонного золота, мерцая и тлея подобно жарким углям в очаге. Гарион никогда прежде не видел волос такого цвета. Кожа девушки тоже была золотистого оттенка, но казалась зеленоватой, когда она оказывалась в тени деревьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43