- Все в
первоначальном докладе подтверждается.
- Я так и думал, - сказал президент спокойно. - У меня нюх на
подобные вещи, даже беспрецедентные.
- Рад за вас. - Генерал, очевидно, нервничал: в противном случае он
не позволил бы себе столь открытого сарказма. - Что мы будем делать? Наши
ракеты все еще в шахтах. Целехонькие! И уже нет времени демонтировать
боеголовки. Что делать?
- Избавиться от них.
- Каким образом?
- Как обычно избавляются от ракеты? За время вашей карьеры вам,
генерал, полагаю, встречались и более сложные проблемы. - Президент допил
ликер и снова подошел к бару.
- Вы имеете в виду... - Запах пота заполнил кабинет. - Но с тех пор
как ракеты были запрограммированны, политический климат коренным образом
изменился, господин президент. Это раньше мы действовали безнаказанно.
После уничтожения целого города...
Президент улыбнулся, но глаза оставались холодными:
- Если бы подобное осуждение ваших способностей вы услышали от
другого, он был бы давно казнен.
- Осуждение? Я не...
- Я имею в виду вашу разведывательную информацию. Вы утверждаете, что
в полдень по Гринвичу боеголовки спонтанно взорвутся. Ну и запустите их,
но так, чтобы в полдень все ракеты были в апогее. Если ваша информация
верна, они никогда не достигнут цели...
- А если неверна?
Президент сделал глоток.
- Дорогой мой генерал, у вас хватает духу оценивать и эту
возможность?

18
- Отойди от машины, - произнес человек с пистолетом. На его сером
вытянутом лице застыло строгое выражение хорошо осознаваемой цели.
- С удовольствием, - с улыбкой произнес Хачмен.
Викки мертва, он знал это, но сейчас, как ни странно, это не
оказывало на него никакого воздействия. Чувства возвращались в раненую
руку, и он ощущал, как по пальцам стекает кровь. - Вы уверены, что хотите,
чтобы я отошел?
- Хватит игр! Отойди!
Хачмен снова улыбнулся запекшимися губами.
- Хорошо, но вы заметили, где мой палец?
- Я всажу тебе пулю в солнечное сплетение, и ты даже не успеешь
пошевелить рукой, - мрачно пообещал человек с пистолетом.
- Может быть. - Хачмен пожал плечами. Смерть Викки словно заморозила
все его чувства. - Но вы не поняли. Посмотрите внимательно на мой палец, и
вы увидите...
- Он уже нажал ее! - в первый раз заговорил человек, ударивший Викки.
- Надо смываться. Они будут здесь в любую минуту.
- Стоп! - Человек с пистолетом взглянул на Хачмена с подозрением.
Спокойствие Хачмена явно задевало его. - Если это блеф? Если я...
- Едва ли ваши хозяева оценят это. - Хачмен чуть не рассмеялся. Они
пытались испугать его оружием, не понимая, что теперь, когда Викки нет,
слова "страх", "ненависть", "любовь" потеряли для него всякий смысл. - Я
слабый человек, и, когда я создавал эту Машину, я предвидел именно такую
ситуацию. Поэтому я вмонтировал цепь, которая замкнется, стоит мне убрать
палец с кнопки.
Уголок рта у человека с пистолетом дернулся.
- Я могу сломать машину.
Хачмен закашлялся. Горло болело невыносимо, и он боялся, что вот-вот
пойдет кровь.
- За три секунды? Чтобы луч дошел до Луны и, отразившись, вернулся на
Землю, нужно всего три секунды. Кроме того, нужно будет заставить меня
держать кнопку. А я отпущу ее, если вы сделаете хотя бы один шаг в
комнату.
- Хватит, - озабоченно произнес второй мужчина. - Пойдем отсюда.
Кажется, я слышу что-то...
Входную дверь с треском вышибли. Человек с пистолетом отвернулся от
Хачмена, поднимая оружие, и на какое-то время Хачмен оглох от грохота
автоматов в замкнутом пространстве. Двое мужчин исчезли в облаке дыма,
пыли и ошметков штукатурки. Затем все смолкло. Через несколько секунд на
лестнице показались двое солдат в боевом снаряжении. Молча они вошли в
комнату, встали по обе стороны от двери и навели на Хачмена автоматы, из
которых еще змеился едкий дым.
Хачмен сидел неподвижно. Комната постепенно заполнялась людьми,
большинство из них в штатском. Они глядели на него почти благоговейно,
вбирая взглядом каждую деталь его внешнего вида и машины, на которой
покоилась рука, но никто не проронил ни слова. На улице кратко взвыла
сирена и тут же смолкла в разочарованном стоне. Хачмен задумчиво глядел на
вошедших, смутно сознавая, что ситуация в чем-то становится почти
комической, но судорожные толчки крови в раненой руке мешали ему
сосредоточиться, и он призвал на помощь всю свою волю. Он взглянул на
часы. Оставалось три минуты. "Уже скоро, - думал он. - Три минуты не
делают разницы, но все же..."
В комнату вошел сухощавый, с проседью человек в дорогом костюме
консервативного покроя, и кто-то закрыл за ним дверь. Хачмен узнал его и
устало кивнул.
- Вы знаете меня, мистер Хачмен? - произнес тот с ходу. - Я сэр
Мортон Баптист, министр обороны правительства Ее Величества.
- Я знаю вас.
- Тем лучше. Стало быть, вы понимаете, что я обладаю властью
приказать расстрелять вас прямо сейчас, если вы не отойдете от машины.
Хачмен взглянул на часы. Две минуты.
- Нет смысла убивать меня, господин министр. Я отойду, если вы так
желаете.
- Тогда отойдите.
- А вы не хотите узнать, почему те двое, что пришли сюда раньше вас,
не тронули меня?
- Я... - Баптист взглянул на палец Хачмена, и его глаза померкли. -
Вы хотите сказать...
- Да. - Быстрота, с которой министр оценил ситуаций, произвела на
Хачмена впечатление. - Она сработает, когда я отпущу кнопку.
- Питание? - рявкнул Баптист, оглядывая комнату.
Один из тех, кто вошел вместе с ним, слегка покачал головой.
- Все автономное, - произнес Хачмен. - Пожалуй, единственное, что
могло бы меня остановить, это атомная бомба, сброшенная на Хастингс прямо
сейчас.
Человек, покачавший головой в ответ на вопрос о питании, подошел к
министру и прошептал что-то ему на ухо. Тот кивнул и подал сигнал, после
чего кто-то открыл дверь.
- Если вам только что посоветовали изменить положение машины,
например автоматной очередью, не пытайтесь следовать этому совету, -
сказал Хачмен. - Это хороший совет. В этом случае луч пройдет мимо Луны,
но если кто-нибудь попробует выйти из комнаты или уйти с линии огня, я
уберу палец.
Одна минута. Баптист подошел ближе.
- Есть ли смысл апеллировать к вашей лояльности?
- Лояльности к кому?
- К вашей... - министр запнулся. - Вы не дали нам достаточно времени.
В эти самые минуты ваши соотечественники работают над боеголовками,
пытаясь демонтировать их вовремя. Если вы включите машину...
- Плохо, - прокомментировал Хачмен. "Викки уже нет".
- Идиот! - Баптист ударил его по лицу. - Вы теоретик, Хачмен.
Закрылись в своей башне из слоновой кости и отгородились от реальности.
Неужели вы не понимаете, что ничего не добились?
- Поздно, - произнес Хачмен, поднимая руку. - Я уже сделал это.

ЭПИЛОГ
Счастье, как и многие другие понятия, - вещь относительная. Разумный
компромисс между амбициями и способностями. И в какой-то мере мы трое
достигли покоя.
Я только что закончил мыть Викки и уложил ее в постель. Нет, ее не
убили в тот день в Хастингсе, хотя сломали шейные позвонки, и доктора
говорят, что она выжила чудом. Пожизненный паралич. Мне приходится кормить
ее, следить за чистотой ее тела, быть постоянно на подхвате. И Викки
(разумеется, не позволяя даже самой себе в этом признаться) находит
известное удовлетворение при мысли, что теперь наконец-то она безраздельно
владеет мной. Мы больше не устраиваем тех ужасных ссор по поводам, которые
могла придумать только прежняя Викки.
Власти обошлись с нами достаточно мягко. Это "заведение" представляет
из себя примерно то, что я и ожидал. Глушь, но недалеко сеть деревня, куда
Дэвид ходит в школу. Учится он лучше, чем в Кримчерче, и Викки уверяет,
что это от того, что я уделяю ему больше внимания. Может быть, это и так.
Меня самого немного загружают работой по специальности, но никто не
требует сроков и работу предоставляют, просто чтобы меня занять.
Я не могу сказать, что я несчастлив. Лишь изредка на память приходят
воспоминания о событиях в октябре-ноябре. Самый главный вопрос,
возникающий вместе с этими воспоминаниями, заключается вот в чем: отпустил
ли бы я кнопку, если бы свой последний аргумент министр привел первым?
Без сомнения, он был прав относительно меня: я действительно всего
лишь теоретик и поступил по-идиотски. И как он объяснил мне позже (когда
все было кончено), единственным результатом моих действий стал невероятно
дорогостоящий виток гонки вооружений. Ядерное оружие не исчезло, как я по
глупости надеялся. Они просто поменяли конструкцию на тот случай, если
где-то функционирует "триггер Хачмена". На смену классической схеме с
двумя массами радиоактивного материала, одна из которых близка к
критической, пришла новая схема с множеством докритических элементов,
собираемых вместе, когда ракета находится у самой цели. Если когда-нибудь
кто-либо воспользуется этим новым оружием и где-то на планете будет
действовать моя Машина, боеголовка взорвется лишь долей секунды раньше. А
с мегатонными характеристиками, столь популярными в наши дни, это не имеет
никакого значения.
Теперь вновь будут потрачены миллиарды на ненужный объезд в гонке
вооружений. Скольким человеческим жизням будут эквивалентны эти деньги,
если пересчитать на непостроенные больницы, отмененные программы помощи,
недоставленные медикаменты и продукты питания? Сколько умерших от голода
детей будет еще похоронено в коробках из-под обуви?
Я многое понял за время "пребывания в эпицентре". Возможно, Викки
была права. Природа еще не создала нервной системы, способной в одиночку
выдержать груз вины за действия многих других. Побеждает особь, которая
многочисленна. А я был один.
Я часто спрашиваю себя: "Был ли смысл в моей попытке?" Был?

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20