Когда я спустился в вестибюль, Коттон как раз вошел
с улицы. Глаза у него были воспаленные, вид усталый, но
по-прежнему решительный.
- Поймали Уиддена-спросил я.
- Нет, черт его побери, не поймал. Слушайте, хоть он
и сбег, хорошо, что вы толкнули меня под руку. Я... Сгоряча,
бывает, совсем разум теряешь.
- Ну да. На обратной дороге мы заезжали к вам домой.
Узнать, что с вами.
- Я еще не был дома, - сказал он. - Всю ночь охо-
тился за этим подлецом. А где Вернон и Фини
- Подушки давят. Вам бы тоже не мешало поспать.
Если что-я вам позвоню.
Он отправился домой. Я пошел в кафе завтракать. Пока
я сидел там, пришел Вернон. Он получил телеграммы из
полицейского отделения Сан-Франциско и из конторы ше-
рифа округа Марин, подтверждавшие алиби Фицстивена.
- Есть сообщение о Коттоне, - сказал я. - Он приехал
к матери в семь или начале восьмого утра в субботу и уехал
в шесть часов вечера.
- В семь или начале восьмого-Вернону сообщение
не понравилось. Если полицейский в это время был в Сан.
Франциско, вряд ли он похитил Габриэлу. - Вы уверены
- Нет, но более надежными сведениями пока не рас-
полагаем. А вот и Фицстивен. - Через дверь кафе я увидел
худую спину романиста перед стойкой портье. - Извините,
я сейчас.
Я вышел, привел к нашему столику Фицстивена и пред-
ставил его прокурору. Вернон встал, чтобы пожать ему
руку, но был рассеян-видимо, его занимал сейчас один
Коттон. Фицстивен сказал, что позавтракал перед отъездом
из города, и заказал только чашку кофе. Тут меня позвали
к телефону.
Голос Коттона, но настолько взволнованный, что я его
едва узнал:
- Ради Бога, берите Вернона и Фини и давайте сюда.
- Что случилось-спросил я.
- Скорее! Тут страшное дело. Скорее! - прокричал он
и повесил трубку.
Я вернулся к столику и рассказал о разговоре Вернону.
Он вскочил, опрокинув кофе Фицстивена. Фицстивен тоже
встал и нерешительно посмотрел на меня.
- Поехали, - пригласил я его. - Может быть, одна из
тех историй, которые вам так нравятся.
Машина Фицстивена стояла перед гостиницей. До дома
полицейского было всего восемь кварталов. Парадная дверь
оказалась открытой. Вернон постучал в косяк на ходу, при-
глашения мы дожидаться не стали.
Коттон встретил нас в передней. Глаза у него были
круглы и налиты кровью, лицо-застывшее и белое, как мра-
мор. Он попытался что-то сказать, но слова не проходили
сквозь стиснутые зубы. Кулаком, сжимавшим коричневую
бумажку, он показал за спину, на дверь.
Через дверной проем мы увидели миссис Коттон. Она
лежала на синем ковре. На ней было голубое платье. Горло.
в темных кровоподтеках. Губы и вывалившийся, распухший
язык были темнее кровоподтеков. Глаза, широко раскры-
тые, выпученные, завалились под лоб-мертвые глаза.
Я прикоснулся к руке, она была еще теплая.
Коттон вошел за нами в комнату, сжимая в кулаке
коричневую бумажку. Это был неровно оторванный кусок
оберточной бумаги, с обеих сторон исписанный нервными,
торопливыми карандашными каракулями. Карандаш был
мягче, чем на записке, полученной Фицстивеном, а бумага
темнее.
Коттон стоял рядом со мной. Я взял у него бумажку
и быстро прочел, пропуская ненужные слова:
"Ночью пришел Уидден... сказал, что муж за ним
гонится... свалил на него убийство Коллинсона...
я спрятала его на чердаке... говорит, если не скажу,
что он был здесь в пятницу ночью, он пропал...
если не скажу... его повесят... когда пришел мистер
Вернон, Харви сказал: убью, если не скажешь...
я так и сказала... но в ту ночь его здесь не было...
я тогда не знала, что он виноват... потом сказал...
пробовал увезти ее в четверг ночью... муж чуть
не поймал его... пришел к нам в отделение после
того, как Коллинсон отправил телеграмму, и прочел
ее... пошел за ним и убил... уехал в Сан-Фран-
циско, пил там... решил все равно похитить... по-
звонил человеку, который ее знал, чтобы выведать,
с кого требовать деньги... был пьяный, толком гово-
рить не мог... написал письмо и приехал обратно...
повстречал ее на дороге... отвез за Тупой мыс, там
бутлегеры раньше прятали ром... плыть на лодке...
боюсь, что убьет меня... запер на чердаке... пишу,
пока он внизу собирает еду... убийца... не буду ему
помогать...
Дейзи Коттон".
Пока я читал, пришел шериф и Ролли. Лицо у шерифа
было такое же белое и застывшее, как у Коттона.
Вернон оскалил зубы и зарычал Коттону:
- Это вы писали...
Фини выхватил у меня бумажку, взглянул на нее, помо-
тал головой и хрипло сказал:
- Нет, это ее рука, точно.
Коттон лепетал:
- Нет, клянусь Богом, не я. Пакет я ему подбросил,
признаю, но это все. Пришел домой, она лежит мертвая.
Клянусь Богом!
- Где вы были в пятницу ночью-спросил Вернон.
- Здесь, следил за домом. Я думал... я думал, он сюда...
Но в ту ночь его здесь не было. Я караулил до рассвета,
а потом уехал в город. Я не...
Последние его слова заглушил рев шерифа. Шериф махал
запиской покойницы. Он ревел:
- За Тупым мысом! Чего мы ждем
Он кинулся из дома, мы за ним. Ролли повез Коттона
к берегу на своей машине. Вернон, шериф и я поехали с
Фицстивеном. Всю недолгую дорогу шериф плакал, и слезы
капали на пистолет, лежавший у него на коленях.
На пристани мы пересели на бело-зеленый катер, кото-
рым правил румяный русоволосый парень по имени Тим.
Тим сказал, что тайных бутлеровских складов под Тупым
мысом не знает, но если там есть такой, он найдет. Катер у
него шел с хорошей скоростью, но Финни и Коттону этого
было мало. Они стояли на носу с пистолетами наготове,
напряженно смотрели вперед и каждую минуту кричали
ему, чтобы он прибавил.
Через полчаса мы обогнули закругленный выступ, звав-
шийся Тупым мысом, и Тим, сбросив скорость, повел ка-
тер ближе к высоким, острым камням, тянувшимся по самому
урезу воды. Теперь мы смотрели во все глаза-глаза скоро
заболели от напряжения и от полуденного солнца, но мы
продолжали смотреть. Два раза скалы на берегу рассту-
пались, и мы видели бухточки, с надеждой заходили туда,
но обнаруживали, что это тупики, что они никуда не ведут
и тайников тут быть не может.
Третья бухточка выглядела еще безнадежней, но теперь,
когда Тупой мыс остался довольно далеко позади, нельзя
было пропускать ничего. Мы вошли в бухточку, но, при-
близившись к берегу, решили, что она тоже глухая, и велели
Тиму двигаться дальше. Пока паренек разворачивал катер,
нас отнесло еще на метр в глубину бухты.
Коттон перегнулся на носу и закричал:
- Вот оно.
Он показывал пистолетом на берег бухточки. Катер снесло
еще на полметра. Вытянув шеи, мы разглядели, что сбоку
от нас вовсе не берег, а высокий, узкий, зазубренный выступ
скалы, отделенный от берега несколькими метрами воды.
- Правь туда, - скомандовал Фини.
Тим, нахмурясь, поглядел на воду, помешкал и ответил:
- Не пройдем.
В подтверждение его слов катер с неприятным скре-
жетом вдруг задрожал у нас под ногами.
- Какого черта-рявкнул шериф. - Правь туда.
Тим взглянул на разъяренное лицо шерифа и под-
чинился.
Катер опять задрожал, только сильнее, и теперь, кроме
скрежета, под днищем послышался такой звук, будто что-то
рвалось; однако мы прошли в горло и повернули за камен-
ный выступ. Мы оказались в клиновидном кармане, метров
семь шириной у входа и примерно двадцать пять длиной,
огражденном каменными стенами и недосягаемым с суши-
проникнуть сюда можно было только так, как мы, с моря.
Вода (которая еще держала нас, но быстро набиралась
в катер) покрывала лишь треть длины кармана. Остальные
две трети были покрыты белым песком. На песке лежала
маленькая лодка, наполовину вытащенная из воды. Пустая.
Ни души кругом. И укрытия, кажется, никакого. Зато были
следы на песке, большие и маленькие, а кроме того, пустые
консервные банки и кострище.
- Его, - сказал Ролли, кивнув на лодку.
Наш катер уткнулся в берег рядом с ней. Мы спрыгнули
и, брызгая, бросились на сушу-Коттон первым, осталь-
ные за ним, цепью. Вдруг, словно из-под земли, в дальнем
углу появился Харви Уидден с винтовкой в руках.
На лице его были написаны гнев и крайнее изумление;
то же самое прозвучало в голосе:
- Ах ты, подлая скотина. - .-Остальное заглушил вы-
стрел его винтовки.
Коттон бросился на бок. Пуля миновала полицейского,
просвистела между мной и Фицстивеном, задев поле его
шляпы, и ударилась в камни у нас за спиной. Четыре
наших пистолета ответили одновременно, и некоторые.
не по одному разу.
Уидден повалился навзничь. Когда мы подошли к нему,
он был мертв-три пули в груди, одна в голове.
Мы нашли Габриэлу Коллинсон: она сидела забившись
в нору-длинную треугольную пещеру с узким горлом;
лаз был расположен в каменной стене под таким углом,
что с берега не разглядишь. Там были одеяла, настланные
поверх кучи сухих водорослей, консервы, керосиновый фо-
нарь и еще одна винтовка.
Маленькое личико Габриэлы горело, а голос охрип: она
простудилась. Вначале она была так напугана, что не могла
связно говорить и не узнала ни Фицстивена, ни меня.
Катер наш вышел из строя. Лодка Уиддена могла безо-
пасно увезти через прибой не больше трех человек. Тим
и Ролли отправились на ней в Кесаду, за судном побольше.
Туда и обратно-полтора часа. Пока их не было, мы зани-
мались Габриэлой, успокаивали ее, убеждали, что с ней
друзья, что теперь ей нечего бояться. Испуг в ее глазах
постепенно проходил, дышать она стала спокойнее, и ногти
уже не так вонзались в ладони. Через час начала отвечать
на вопросы.
Она сказала, что ничего не знает о попытке Уиддена
похитить ее в четверг ночью и о телеграмме, которую послал
мне Эрик. В пятницу она просидела всю ночь, дожидаясь
его с прогулки, а когда рассвело, в отчаянии пустилась
на поиски. И нашла-как я. После этого она вернулась в дом
и попыталась покончить с собой, чтобы положить конец
проклятью.
- Два раза пробовала, - прошептала она, - и не сумела.
Не сумела. Струсила. Не могла в себя целиться. В первый
раз я попробовала стрелять в висок, а потом в грудь, но
не хватило смелости. Оба раза я отдергивала пистолет пе-
ред выстрелом. А после второго раза уже и пробовать
боялась.
Тогда она переоделась-сняла вечернее платье, пере-
пачканное и порванное во время поисков, - и уехала из дому.
Она не сказала, куда собиралась поехать. По-видимому,
сама не знала. Может быть, никуда конкретно и не соби-
ралась-просто уехала из того места, где "проклятье"
настигло мужа.
Она успела проехать совсем немного, когда увидела
встречную машину, которую вел человек, привезший ее сюда.
Он поставил свою машину поперек дороги, преградил путь.
Чтобы избежать столкновения, она свернула и налетела
на дерево-и больше ничего не помнит до той минуты,
когда проснулась в пещере. Так она и просидела в ней до
сих пор. Почти все время одна. Ни сил, ни смелости,
чтобы уплыть, у нее не нашлось, а другого пути отсюда
не было.
Человек этот ничего не объяснял, ни о чем не спрашивал,
да и не разговаривал почти-только: "Вот еда", или "Пока
не привезу воды, будете обходиться томатами из банок",
или еще что-нибудь в таком же роде. Насколько она помнит,
прежде он ей не встречался. Имени его не знает. Это был
единственный человек, которого она видела после смерти
мужа.
- Как он к вам обращался-спросил я. - Миссис
Картер или миссис Коллинсон
Она задумчиво нахмурилась, потом покачала головой:
- Мне кажется, он ни разу не назвал меня по имени.
Да и не разговаривал со мной без особой нужды. Я почти
все время была одна.
- Сколько времени он здесь провел в последний раз
- Приплыл перед рассветом. Меня разбудила лодка.
- Вы уверены Это важно. Вы уверены, что он здесь
с рассвета
- Да.
Я сидел перед ней на корточках. Коттон стоял слева
от меня, рядом с шерифом. Я поднял глаза на полицей-
ского:
- Получается, что это вы, Коттон. В двенадцатом часу,
когда мы увидели вашу жену, она была еще теплая.
Он выпучил на меня глаза и произнес запинаясь:
- Что Что вы сказали
Я услышал, как справа от меня Вернон лязгнул зубами.
Я сказал:
- Ваша жена боялась, что Уидден ее убьет, и написала
записку. Но он ее не убивал. Он с раннего утра был здесь.
Вы нашли записку и выяснили, что они были чересчур
дружны. Ну и что вы после этого сделали
- Это вранье! - крикнул он. - Тут ни слова правды.
Я увидел ее уже мертвую. Я не...
- Вы ее убили! - рявкнул у меня над головой Вернон-.
Вы ее задушили в расчете на то, что после записки подо-
зрение падет на Уиддена.
- Это вранье! - снова крикнул полицейский и сделал
ошибку, потянувшись к пистолету.
Фини ударил полицейского по голове и защелкнул на
нем наручники раньше, чем тот успел подняться.

10. АПЕЛЬСИН
- Все нелепо, - сказал я. - Полная галиматья.
Когда мы схватим этого человека-мужчину или женщину,
окажется, что он ненормальный и ждет его не эшафот, а
желтый дом.
- Очень характерно для вас, - ответил Оуин Фицсти-
вен. - Вы растеряны, ошеломлены, обескуражены. Призна-
ете, что столкнулись с мастером, ищете преступника, кото-
рый умнее вас Да ни за что. Он вас перехитрил, следова-
тельно, он идиот или сумасшедший. Ну, ей-богу же. Эта
оценка и вам ведь не льстит.
- Но он должен быть ненормальным, - настаивал я-.
Смотрите: Мейен женится...
- Вы что, - спросил он с отвращением, - снова будете
декламировать вашу сагу
- У вас непоседливый ум. В этом деле непоседливость
мешает. Развлекая себя интересными мыслями, преступника
не поймаешь. Надо сесть, разложить все собранные факты
и крутить их, крутить, пока они не сцепятся.
- Ваша метода-вы и мучайтесь, - ответил он. - Но
почему я должен страдать-убейте, не понимаю. Вчера вече-
ром вы воспроизвели сказание о Мейене-Леггете-Коллинсоне
раз пять во всех подробностях. И сегодня с завтрака ничем
другим не занимались. С меня хватит. Нельзя превращать
тайны в такое занудство.
- Черт возьми, после того, как вы отправились на боко-
вую, я просидел еще полночи и пересказывал всю историю
самому себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26