Он остановился в метре или двух и нацелил на Фэллона свой револьвер, пока вниз с сеновала спускался Руперт. Когда и он показался внизу, Доннер опустил ружье и присоединился к ним.— Никогда не верь девкам, мой утеночек, — просюсюкал Руперт с насмешливой улыбкой. — Я-то думал, что тебе это давно известно. Они все дряни и вруньи. Изменчивые, как луна. А вот я, например...Доннер дал ему пинка.— Заткнись и обыщи его. В правом кармане у него пушка.Руперт без затруднений нашел «чешку», а затем и конверт с деньгами. Доннер вскрыл его и присвистнул.— Сколько здесь? — спросил он.— Две тысячи, — ответил Фэллон.Доннер улыбнулся во весь рот.— Значит вот что он имел в виду, когда говорил о сверхурочных.Он сунул конверт во внутренний карман, а Руперт прошелся руками по всему телу Фэллона.— Прелестно, — пробормотал он. — Я просто готов влюбиться в тебя, мой утеночек.Он провел ладонью по его щеке, но Фэллон отбросил ее со словами:— Еще раз дотронься до меня, и я сломаю тебе шею!Глаза Руперта блеснули, он поднял свой обрез и щелкнул затвором.— Ладно-ладно, мы скалим зубки! Но я займусь этим!Доннер дал ему пинка еще раз.— Маленький ничтожный грязный дурак! Чего ты добиваешься? Все провалить? Давай, пошевеливайся, приготовь чаю. Ты только на это и годишься!Руперт пошел к печке, ругаясь под нос и не выпуская из рук ружья. Доннер извлек из кармана пару наручников, какие обычно используются в полиции. Он защелкнул ими на запястьях Фэллона и кинул ключ в нагрудный карман.— Можешь выбирать — плотно или свободно, — сказал он. — Мне все равно. Понятно?— Всегда старался все понять, — сказал Фэллон.— Хорошо. Тогда садись рядом с этой мышкой, чтобы я мог следить за вами обоими.Фэллон подошел к кроватке и сел, прислонившись к стене. Он взглянул на ребенка. Глаза ее были закрыты, она ровно дышала.— Вы мне об этой девочке говорили? — спросил он у Дженни. — Она в порядке?— Они дали ей успокоительное, — ответила она, и глаза ее заблестели от слез. — Мне ужасно жаль, Мартин, но у меня не было выхода. Я пошла проведать ее, как делаю это каждую субботу, и повела ее в парк, на игровую площадку. Там-то Руперт и эта скотина Гарри и похитили ее.— Они вам угрожали?— Они пообещали, что не тронут Салли. Что я смогу забрать ее, если мне удастся заманить вас сюда. Что я могла сделать? Я с ума сходила от страха! Вы не знаете Джека Мигана так, как знаю его я. Он на все способен, как и Билли.— Билли вас больше не потревожит, — сказал Фэллон. — Вчера вечером я убил его.Она вытаращила на него глаза.— Что?!— Да, и потом намеревался прикончить Джека, — спокойно сказал Фэллон. — У меня в левом кармане пачка сигарет. Будьте любезны, закурите для меня одну. Пожалуйста.Она была потрясена тем, что услышала, но выполнила просьбу. Она сунул ему в зубы сигарету и зажгла спичку. Тут к ним подошел Доннер с шотландской сумкой. Он извлек оттуда три бутылки ирландского виски и поставил их на землю.— Джеймсон, — сказал Фэллон, — моя любимая марка. Как вы угадали?— И все это тебе, — объявил Доннер. — Все три бутылки.— Должен признать, что эта идея кажется мне интересной. И что же дальше?— Интересной? А почему бы и нет? По правде говоря, она очень хороша. Думаю, тебе понравится. Понимаешь, Фэллон, у нас возникло сразу три проблемы. Кюре и племянница — потому что им известно больше, чем нужно.— И я?— Совершенно верно, — сказал Доннер, беря одну из сигарет Фэллона. — И, короче, мистеру Мигану пришла в голову эта отличная идея. Она удивительно проста. Мы избавляемся от Да Косты и его племянницы, а валим все на тебя.— Понятно. И как же вы рассчитываете проделать это? — спросил Фэллон.— Ты ведь подкладывал бомбы там, в Ольстере, правильно? Значит, будет вполне логичным, если тебе вздумается отправить таким же путем на тот свет кого-нибудь здесь.— Боже мой! — воскликнула Дженни.Доннер не обратил на нее внимания. Он явно развлекался.— Вечерняя месса в церкви будет в шесть, — продолжал он. — Когда она закончится, мистер Миган и Бонати свяжут кюре и племянницу и доставят их наверх, в башню, одновременно с двадцатью фунтами взрывчатки и запалом в коробке из-под бисквитов. Когда этот маленький подарочек взлетит на воздух, они последуют за ним, а заодно и вся церковь.— Понятно, — сказал Фэллон. — А я-то как же?— А очень просто. Бонати приезжает сюда на фургоне Да Косты, мы вливаем тебе в пасть три бутылки ирландского виски, сажаем за руль и отправляем покататься. В пяти километрах отсюда есть холм, называемый Калленс Бенд. Ужасное место для аварий.— И вы воображаете, что таким образом все устроится?— Все будет шито-крыто, упаковано-взвешено, словно рождественский подарок. Когда фараоны увидят то, что останется от этой тачки, то они обнаружат в ней материалы для бомбы, патроны, взрывчатку, ту же, что и в церкви, уж не говоря о пушке, из которой подстрелили Краско. Эксперты разберутся что к чему, и тебя опознают к радости особого отдела и службы безопасности, которые, если говорить откровенно, уже давно за тобой гоняются. Они будут просто в восторге.— Миллер ни на грош в это не поверит, — возразил Фэллон. — Он знает, что Миган виновен в убийстве Краско.— Возможно, но ему не удастся что-либо доказать.Тут на едином выдохе вмешалась Дженни:— Но ведь это же убийство. Хладнокровное убийство. Вы не можете так поступать.— Заткни пасть, — сказал ей Доннер.Она боязливо отступила, и тут заметила необычную вещь. Глаза Фэллона, казалось, поменяли свой цвет, в них загорелись огоньки, они стали глубже, чернее, и когда он взглянул на нее, она почувствовала на себе силу его взгляда, почти физическую мощь, новую власть. Это было похоже на то, как если бы она спала, и вдруг внезапно проснулась. Он взглянул на остальных. Гарри рассматривал старую телегу, повернувшись ко всем спиной, а Руперт со своим ружьем крутился возле печки.— Итак, все кончено? — сказал он тихонько. Доннер покачал головой с фальшиво сокрушенным видом.— Лучше бы ты сидел дома, в своей торфяной яме, Фэллон. Здесь тебе не Ирландия...— Если уж говорить...Доннер наклонился за очередной сигаретой. Фэллон опустил руки и дотронулся до рукоятки пистолета, который он так тщательно прикрепил к левой ноге над щиколоткой. Он оторвал его от ноги и всадил пулю в сердце Доннера, едва коснувшись курка.Под сильным ударом Доннер дернулся и рухнул на пол, и в тот же момент Фэллон выстрелил в спину Гарри, до того как тот успел повернуться на шум. Пуля пробила ему позвоночник, и он упал на телегу головой вперед.Дженни визжала, Фэллон жестко отстранил ее, он уже стоял на ногах, наведя браунинг на Руперта, который в ужасе поворачивался к нему. Было поздно хвататься за обрез.Он разинул рот в немом крике, и тут пуля Фэллона пробила его лоб. Кровь и осколки черепа разлетелись по серым камням, и Руперта отбросило к стене; палец на курке обреза конвульсивно дернулся, и он выстрелил, уже мертвый, из обоих стволов.Дженни бросилась к дочери, которая по-прежнему спала своим глубоким искусственным сном. Стало очень тихо. Она боязливо обернулась и увидела Фэллона, который стоял, широко расставив ноги, удивительно устойчиво, держа в обеих руках браунинг. Его лицо было очень бледным, лишенным всякого выражения, глаза потемнели. Правый рукав был разорван и оттуда сочилась кровь.Она, дрожа, бросилась к нему.— Вы ранены.Казалось он не расслышал, пошел к телеге, возле которой лежал Гарри, и толкнул его легонько ногой. Затем направился к Руперту. Дженни встала рядом.— Он мертв? — спросила она, и тут же увидела затылочную часть его черепа. Она отвернулась, сдерживая тошноту и опираясь о стену.Когда она овладела собой, Фэллон уже стоял на коленях возле Доннера и рылся в кармане его пиджака. Он отыскал ключ и поднялся.— Освободите меня от этого.Она чувствовала запах бойни, казалось, он добирается до самых глубин ее мозга, и, повернувшись к нему, испуганная и с трепещущим сердцем, она вздрогнула и чуть было не упала. Он протянул руку и поддержал ее.— Нервы, моя девочка. Не подведите теперь. Вы нужны мне.— Все в порядке, — простонала она. — Все очень хорошо, правда.Она открыла наручники, и Фэллон швырнул их на землю, затем снова нагнулся и вытащил свой конверт из внутреннего кармана Доннера.— Вы бы дали посмотреть мне вашу руку, — сказала Дженни дрожащим голосом, когда он разогнулся.— Давайте, если хотите.Он снял куртку и присел на край кроватки девочки, куря сигарету, пока Дженни делала все, что могла.Рука была в жалком состоянии. Три или четыре отвратительные раны от дроби. Она, как могла перевязала их, пользуясь платком Доннера. Фэллон взял одну из бутылок «Джеймсона», сорвал пробку зубами и сделал долгий глоток.Когда Дженни закончила перевязку, она села рядом с ним и осмотрелась.— Сколько времени это длилось? Две или три секунды? — прошептала она вздрагивая. — Что вы за человек, Мартин?Фэллон неуклюже натянул куртку.— Вы же слышали Доннера. Маленький ирландец, оторванный от своих, которому следовало бы сидеть в своей торфяной яме.— Но ведь он ошибался, не правда ли?— Там, откуда я пришел, он не прожил бы и дня, — безразлично произнес Фэллон. — Сколько времени?— Полшестого.Он встал и взял свой френчкот.— Этот корабль, — сказала она, — на котором вы должны отправиться отсюда. Я слышала, как он называется. Доннер и Руперт говорили об этом. Вы бы могли еще спастись.— Без паспорта?Он неловко попытался застегнуть пояс, и она помогла ему.— С деньгами можно много добиться, — сказала она. — А в вашем конверте их достаточно.Она тесно прижалась к нему, ее руки обхватили его, глаза смотрели в его глаза. Он спокойно сказал:— А вы, я подозреваю, хотели бы отправиться вместе со мной?Она тряхнула головой:— Не стоит обольщаться. Теперь мне слишком поздно меняться. В тот день, когда я все начала, было тоже поздно. Я думаю о вас. Вы — единственный мужчина из всех, который дал мне нечто большее, чем торопливая связь или пощечина.В течение долгого времени Фэллон смотрел на нее долгим взглядом, затем пробормотал:— Увезите малышку.Он пошел к двери. Дженни приподняла девочку, завернула ее в одеяло и пошла следом. Когда она вышла, то увидела, что он стоит под дождем, сунув руки в карманы и подняв глаза к небу, где летели дикие гуси, их стая образовывала четкий треугольник.— Они свободны, а я нет, Дженни. Вы способны понять это?Он вытащил правую руку из кармана, на пальцах была кровь.— Вам нужен врач, — сказала она.— Мне нужен денди Джек Миган и никто другой. А теперь — едем отсюда.Он повернулся и пошел по тропке к машине. Глава пятнадцатаяГнев божий Миган был очень доволен собой, несмотря на сломанный нос, когда он и Бонати проходили мимо городской ратуши. Доволен и очень возбужден.Его шляпа с круглыми полями была лихо заломлена набок, воротник пальто расстегнут, в правой руке он нес матерчатую сумку с бомбой.— Вот что я тебе скажу, — обратился он доверительно к Бонати, пока они переходили улицу. — Я хотел бы знать, где наш Билли в данный момент. Я сдеру кожу с его задницы, когда увижу его.— Вы же знаете, как это бывает у мальчишек, когда они находят смачную девчонку, мистер Миган, — сказал Бонати подобострастно. — Он скоро вернется.— Шлюхи, эти маленькие дряни, — проворчал Миган с отвращением. — У этого парня в голове только постель.Он повернул на Рокингам стрит и был шокирован в первый раз, когда услышал звуки органа из церкви Святого Имени и пение хорала. Он спрятался от дождя в проем двери и сказал Бонати.— Что здесь происходит? Служба должна быть в шесть, а сейчас — без десяти.— Я ничего не знаю, мистер Миган.Они торопливо перебежали дорогу и остановились перед табличкой с расписанием. Бонати прочитал вслух, выделив:— Вечерняя служба, шесть часов. По субботам — пять тридцать.Миган тихонько выругался.— Черт возьми, даже повезло, что мы пришли раньше. Давай, пошли.Внутри было холодно и сыро, очень сильно пахло свечами. Дюжина прихожан сидела на скамьях. Отец Да Коста молился у алтаря, и Миган заметил голову Анны с другой стороны, за зеленой занавеской. Она играла на органе.Бонати и он сели на скамью с краю, скрытые колонной, он поставил сумку на пол. «Вот забавно сидеть в темноте, — подумалось Мигану среди танцующих огоньков свечей и музыки органа. Четыре мальчика из хора в красных одеждах с белыми воротничками напомнили ему о детстве. — А самое странное, — удивился он, — что я помню слова молитвы».— Я исповедую Господу Всемогущему и вам, мои братья, — говорил отец Да Коста, — что я согрешил...Он ударил себя в грудь, и Миган повторил с энтузиазмом это движение, прося всеблагую деву Марию, ангелов небесных и всех святых молиться за него перед Господом Богом.И в то время, как все встали, чтобы исполнить следующий гимн, он не без удивления обнаружил, что очарован происходящим. * * * Когда «Купер» проехал мост, Фэллон, голова которого склонилась на грудь, вскинул ее и открыл глаза.— Все в порядке? — с тревогой спросила Дженни.— Все прекрасно, — спокойно сказал он. Он прекрасно владел собой.Он осторожно ощупал свою раненую руку. Шок начал проходить, и теперь раны зудели. Он застонал, и Дженни обеспокоенно произнесла:— Думаю, что надо отвезти вас в госпиталь.Он не ответил и обернулся назад, чтобы взглянуть на ребенка, который по-прежнему спал на заднем сиденье, укутанный в одеяло.— Красивая девчушка, — сказал он.На дороге стало опасно из-за дождя, темнело, и Дженни требовалось быть предельно внимательной, но в голосе Фэллона было что-то такое, что заставило ее на секунду повернуться к нему.Он зажег сигарету одной рукой и откинулся на сиденье.— Я хотел бы, чтобы вы узнали кое-что, — сказал он. — То, что Доннер сказал там, что я повсюду разбрасывал бомбы, это неправда. С детишками в школьном автобусе все получилось случайно, это была авария. Они подорвались на бомбе, приготовленной для военной машины. Это ошибка.В приступе бешенства он стукнул кулаком по колену.— Я знаю, — сказала Дженни. — Я понимаю.— Тем лучше, это чудесно, браво. Потому что мне это понять так и не удалось.Ужасное страдание, звучавшее в его голосе, причиняло и ей сильнейшую боль, так что она предпочла отвернуться и снова сконцентрироваться на дороге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23