Хилим тут же без смущения откликнулся в том смысле, что драли
вполне достаточно, просто детство было очень давно... Потом, усмехнувшись,
коротко попрощался и исчез в темноте.
Карел повернулся к Маре.
- Ну, пошли, что ли? Ты на него, - он кивнул вслед ушедшему Хилиму, -
не обижайся! Он с людьми общаться вообще не умеет, что тут поделаешь!
Мара только пожала плечами, но Карел и не ждал ответа.
- Тебя как зовут-то? - снова спросил он.
- Мар... - но после секундной запинки она буквально ощутила
неслучайность данного Хилимом нового имени и представилась уже отчетливо:
- Марина!
Карел, не дожидаясь вопросов, объяснил, что заведует камнерезными
мастерскими.
- Мне был нужен еще один человек для работы с родонитом. Знаешь,
такой ярко-розовый камешек с черными крапинками? Думаю, ты быстро
научишься... А в храме ценят хорошие камни и хороших мастеров!
Марина действительно быстро научилась. То ли были у нее неведомые ей
самой способности, то ли Карел оказался редким учителем, то ли храмовые
"энергорезцы" изрядно облегчали работу камнереза...
...Инструмент чудесно слушался руки и с равной легкостью, вопреки
всем законам механики, вел и прямой, и изогнутый срез. Как такое могло
быть? Марина больше не размышляла над этим всерьез, но во время работы ее
по-прежнему неизменно охватывали удивление и восторг. И наверное, именно
эти нетускнеющие чувства оживляли все ее изделия...
...Фламинго был сложным заданием, но Марина чувствовала, что
справляется. Главное получилось: изящная тонкая шея и напряженные перед
взлетом широкие крылья.
Смотреть на эскиз требовалось все реже: теперь Марина сама
чувствовала острую стремительную ауру образца. Это и понятно: когда
"уберешь все лишнее", аура усиливается! Оставалось лишь проработать
детали: навести легкий узор перьев, обточить как можно тоньше длинные
ноги, клюв. В общем, только бы не испортить то, что уже сделано...
Кто-то осторожно приоткрыл дверь. Марина аккуратно довела резец до
края крыла и только тогда подняла голову. В комнату заглядывал Юджин,
мастер из соседней комнаты. Он и вправду уже мастер: работает у Карела
больше пяти лет, и делает не простенькие сувениры для продажи, а настоящие
серьезные вещи. Обновляет интерьеры храма, например, или вырезает лечебные
талисманы...
- Ты пойдешь с нами ужинать? - позвал Юджин.
Марина вздохнула. Присоединиться к компании хотелось, но...
- Я еще не закончила!
Все равно недоделанная статуэтка не даст покоя! Юджин, конечно, понял
Марину.
- Ну, ладно, - помедлив, отозвался он. - Если хочешь, я потом зайду
за тобой.
Марина обрадованно кивнула: бродить вечером одной очень не хотелось!
В темноте безлюдных переходов даже охранный амулет не казался защитой. Все
время мерещились где-то сбоку, на пределе зрения, странные тени и силуэты,
и хотя таинственное "нечто" никогда не показывалось воочию, его
присутствие ощущалось. И - это было лучшим доказательством реальности
угрозы, - охранные амулеты в храме носили все, кроме магистров...
Больше всего Марина боялась заходить в подвал - но именно там
камнерезы оставляли на ночь свои инструменты. Хранилище называлось
"ежиной" комнатой, и хотя никакие ежи там не жили, по углам стояли
изображающие их скульптуры. Они были сделаны из какого-то необычного,
очень черного камня, тщательно выточенные иголки воинственно торчали в
разные стороны - и как раз между иголками удобно было пристраивать
"энергорезцы".
Подвал находился ниже уровня моря, и вода просачивалась сквозь
стенки. С утра до вечера капли мерно простукивали тишину, не нарушая
покоя, но иногда... Да, Марина не сомневалась: в "ежиной" комнате живет
какая-то непонятная сущность. Потому что стоило пробыть там дольше
обычного, ища среди колючек свой резец, и скоро в ровный перестук
вплеталось негромкое, но упорное поскребывание. Оно меняло тональность, и
в чем-то было даже музыкальным - словно невидимый жилец развлекался этими
звуками.
Как-то Юджин, смеясь над испугом Марины, нарисовал на стене портрет
"шуршавчика". Получилось что-то вроде шкодного толстенького хомячка на
шести паучьих лапах. Фантазия показалась Марине не самой лучшей... но
ощутимо близкой к реальности! С тех пор она избегала бродить в одиночестве
по незнакомым закоулкам.
"В храме нет ничего по-настоящему враждебного, - очень серьезно
объяснял Карел, - но есть много чужого. Вот представь себе, что ты в
горах, или в море или в незнакомом лесу... ты ведь будешь вести себя
осторожно, правда? Вот и здесь нужно быть такой же осторожной. И запомни
главное правило: никогда, ни при каких условиях, ни днем, ни ночью, не
снимай охранного амулета..."

6
Космодром построили на экваторе, но Земля,
как назло, вскоре перестала вращаться.
Лунный месяц почти совпадает с календарным, и у каждого полнолуние
свое лицо. Октябрьское - прохладный хмель зрелости, ноябрьское - праздник
на грани сна, декабрьское - темно-синее плотное безвременье. Есть дерзкое
безумье мая, и теплая пауза июля, и дразнящая щедрость сентября. Каждый
месяц хранит свои привычки. Но случается, что на отмеренные тридцать дней
приходится два полнолуния...
"У нас есть шанс, в котором нет правил..."
...Майское _н_е_у_р_о_ч_ь_е_ (какое-то языческое название!) было
самим дорогим ритуалом в Храме-на-Мысу. Дорогим во всех смыслах - потому
что не так-то просто было туда попасть! Достаточно сказать, что
приглашения гостям рассылала сама верховная жрица!
Марина, однако, надеялась побывать на таинственном действе -
незаметно просочиться в верхние галереи. Она не боялась, что попадется -
Карел все равно не станет наказывать ее. Он вообще терпимо относится к
любопытству - редкое для старшего жреца свойство характера!
Верхние галереи очень напоминали трехмерный лабиринт - с той лишь
разницей, что заблудиться в них на самом деле было невозможно. Каждая
пещера имела не только обычный выход в путаницу разновысоких переходов, но
и лаз на первый этаж. Отверстия, разумеется, были закрыты и тщательно
замаскированы, но это могло обмануть лишь гостей, а не служителей храма.
Одним из таких лазов и решила воспользоваться Марина...
...Серебряный шар висел над морем, рассыпая серебряные блики. И по
сравнению с этим зрелищем все человеческие торжества показались вдруг
смешными и нелепыми. Что можно добавить к такому вот величавому покою? "Да
и вообще, - с сомнением подумала Марина, - не глупо ли встречать
полнолуние в закрытом помещении?"
И все же, бросив прощальный взгляд на величественный пейзаж, она
покинула уютный балкон. Красота природы бесконечна - но человеческое
любопытство она не лечит! А Марина уже снова чувствовала неодолимый
интерес к неизвестному празднику...
Она легко преодолела две дюжины высоких выщербленных ступенек,
выбралась на тесную площадку и осторожно толкнула крошечную, почти
незаметную дверь. Скользнула вперед... и едва не потеряла сознание, не
успев даже понять, что же именно так поразило ее, мгновенно перенеся из
одной реальности в другую!..
Да, всего лишь один шаг - но она мгновенно оказалась В МИРЕ ЛУННОГО
СВЕТА! Свет был повсюду - такой мягкий и сильный, что казался
вещественным... Непонятно, откуда он исходил. Может быть, прямо с ночного
неба, проникнув неведомым способом сквозь каменные стены? Но как такое
могло быть?!
...Марина не сразу заметила, что кроме нее в пещере было еще
несколько человек. Но опасения, что ее заметят, тут же растаяли: в этом
мире живого серебра никто не станет удивляться и задавать вопросы!
Звучала негромкая музыка, словно аккомпанируя дробящимся лучам. И
вдруг откуда-то из глубины пещеры выступила призрачно-темная женская
фигура. Она медленно приближалась... и что-то странное было в ее походке,
и Марина, замерев в своем углу, напряженно всматривалась... да,
несомненно: незнакомка двигалась, не касаясь ногами пола! Это был полет -
но как же он был далек от традиционных публичных выступлений!
Лишь теперь Марина узнала знаменитую чемпионку - и едва поверила
своим глазам. Если бы Зара показала где-нибудь на соревнованиях
т_а_к_о_е_... Тогда ее популярность, и без того немалая, поднялась бы до
немыслимых высот!
Или так можно летать лишь в неурочное полнолуние? Вещь в себе,
движение мимо, танец не для зрителей... Глядя на танцовщицу, легко было
поверить, что каждый сможет взлететь, стоит лишь забыть о чем-то лишнем!
Марина невольно затаила дыхание, не сводя глаз с Зары... и вдруг,
неожиданно и запретно, их взгляды встретились!
Казалось, холодная рука сжала сердце - но в тот же миг нахлынула
шальная, пьянящая радость: "Я все могу, мне все доступно и позволено!" И
словно тоже подчиняясь этой вспышке, танцовщица завертелась в диком
стремительном танце. При каждом повороте она очерчивала стеком невидимую
плоскость и тут же опиралась на нее, начиная очередную фигуру. Руки и ноги
сплетались самым немыслимым образом, рисуя в плотном воздухе вычурные
узоры.
Это продолжалось невероятно долго... А может быть, всего несколько
минут... Усталость сковала Марину, но быстрые взгляды танцовщицы крепко
держали, не позволяя расслабиться. А когда сил совсем не стало, безумный
вальс вдруг прекратился. Летунья словно нехотя поднялась высоко под
потолок, замерла на миг... и вдруг, бросив стек вниз, черной молнией
метнулась за ним!
Марина невольно вскрикнула - но жуткое падение остановилось на
полпути, а танцовщица, почти презрительно оглянувшись, медленно выплыла
прочь из пещеры...
...Марина не помнила, как спустилась на первый этаж, как добралась до
своей комнаты. И еще несколько дней чувствовала себя совершенно больной,
словно бы высосанной. Может быть, эта фантастическая летунья - настоящий
вампир? Говорят, они изредка встречаются в нашем грешном мире... а если
так, то где же им быть, как не в лунном храме?..

7
Отдай что хочешь, человек, но не жди,
что тебе заплатят положенную цену...
Марине никогда не надоедало гулять ночью по берегу - одной или всей
компанией из мастерских, а чаще всего вдвоем с Юджином. Они мало говорили
во время этих прогулок, поддаваясь странному, но общему для обоих чувству
отрешенности: впереди - бесконечное море, отраженные в воде проблески
маяка, редкие огни проходящих судов... а сзади между тобой и прочим миром
непоколебимо застыл храм.
От предложений Юджина проводить ее до комнаты Марина неизменно
отказывалась. Нравы в храме были простые, мирские условности вызывали
удивление или даже смех, и строгость поведения была для девушки
единственной защитой. Лучшим способом избежать объяснений было просто
неожиданно попрощаться и быстро исчезнуть в темноте - тем более, что вне
храма Марина почему-то не боялась привидений...
Страшно было только проходить мимо входов в подвал. Их было несколько
в восточной стене, и Марина уже за несколько шагов чуяла дыхание влажной
прохлады и неизвестности. И пробиралась мимо этих ухмыляющихся пастей со
всей возможной торопливостью. И боялась даже представить себе, что будет,
раздайся из темноты хотя бы какой-то звук.
...Но она и помыслить не могла, что услышит зов о помощи!
Марина пробиралась вдоль восточной стены по знакомой до последнего
камушка тропинке, когда откуда-то слева вдруг послышался услышала вдруг
пронзительный крик:
- Помогите! Помогите! Мама!..
Голос был детский, высокий и тоненький - и такой в нем звучал ужас,
что Марина не раздумывая кинулась на помощь. И опомнилась, только когда ее
ноги заскользили по заросшему плесенью наклонному спуску. Ведь это же из
подвала! И теперь...
Первой мыслью было: бежать! Выбраться назад, на тропинку, и удирать
без оглядки! И привести потом кого-нибудь на помощь... Но Марине тут же
стало стыдно: где-то рядом погибает ребенок, а она, как последняя
трусиха...
Пытаясь заглушить страх, Марина сделала несколько шагов вперед,
углубляясь под низкие своды. Темнота мгновенно и опасно обступила ее, она
споткнулась, едва не упав... и сообразила наконец, что бродить наобум по
подвалу не только рискованно, но и бесполезно.
Пришлось остановиться. Крики не смолкали, но Марина отключила эмоции,
не позволяя себе больше воспринимать их, как зов о помощи - требовалось
только определить, откуда именно они доносятся. Под неровными каменными
сводами звуки дробились и отражались, но Марина уловила-таки нужное
направление. Под уклон, в сторону глухой части южной стены... да кого же
туда занесло-то? Зачем?!
...Мальчишка, странно выгнувшись, лежал на куче поросших плесенью
каменных обломков. Он уже не звал на помощь, только дергался, как будто из
последних сил сопротивляясь... чему? Глаза уже привыкли к темноте, и
Марина отчетливо видела, что ничего и никого рядом нет, что он явно не
ранен и не покалечен... Может, какая-то болезнь, приступ? Что-то вроде
эпилепсии, или просто перепугался в темноте? Маленький ведь еще совсем,
лет десять на вид, не больше!
Откуда он здесь взялся? Приехал с родителями? Или с приятелями?
Скорее второе: родители давно бы уже подняли шум, а мальчишки вполне могли
струсить и сбежать. Ну, ничего, надо только скорее вытащить его отсюда...
Но что это?! Над каменной кучей, над упавшей фигурой вдруг возник
размытый силуэт. Словно проявилось наконец изображение на старой
фотопластинке - то ли есть что-то, то ли нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34