Однако они никогда не обсуждали свои отношения. У отношений не было даже имени. У отношений были собственная форма и собственная жизнь, и они не были построены из зубочисток.
Но сейчас Джерри сам назначил себя в ее машину. Он никогда не делал подобных вещей без причины. Рано или поздно дело должно было дойти до развязки. Большое горячее ядро в их отношениях ушло, для них обоих это было больно, и Джерри не мог не выдать какого-нибудь рационального анализа на этот счет. Она только надеялась, что все кончится хорошо.
– Впервые в жизни я по-настоящему боюсь, – произнес он.
Джейн опустила пакет с гранолой на пол.
– Боишься чего, милый?
– Мне кажется, дела у нас развиваются по наихудшему сценарию.
– Что в нем плохого?
– Я ведь никогда не говорил с тобой о том, что, на мой взгляд, получится, если это станет постоянной чертой?
– Хорошо, – сказала она, собираясь с духом. – Если ты действительно этого хочешь, говори.
– Сам ветер – это еще вполовину не самое плохое. Но он может обнажить поверхность земли вплоть до самой коренной породы. Он может поднять в тропосферу больше пыли, чем самое большое извержение вулкана!
– Ох, – проговорила она. – Ты имеешь в виду эф-шесть!
Взгляд, который он на нее бросил, был самым странным из всех его взглядов за время их знакомства.
– Джейни, с тобой все в порядке?
– Да, да, конечно. Со мной все настолько в порядке, насколько это может быть при моей инфекции. Прости, я просто решила, что ты хочешь поговорить о другом. Так что насчет эф-шесть, милый?
– Да в общем-то ничего особенного, – ответил Джерри, глядя прямо перед собой. – Просто он может убить всех в округе в радиусе нескольких сотен километров. Включая нас, разумеется. Все это за первые же несколько часов. А после этого – гигантская перманентная воронка на планетарной поверхности. Это вполне может произойти! Это может действительно случиться в реальном мире.
– Я это знаю, – сказала Джейн. – Но по какой-то причине я как-то не очень беспокоюсь об этом.
– Возможно, тебе все же следовало бы побеспокоиться, Джейн. Это может означать конец цивилизации.
– Я просто не могу в это поверить настолько, чтобы беспокоиться, – сказала она. – То есть я действительно верю, что в этом сезоне должно разразиться что-то устрашающее, но я не могу поверить, что это будет означать конец для чего-либо. Это как будто… почему-то… я просто не могу поверить, что этой цивилизации удастся так легко соскочить с крючка. «Конец цивилизации» – какой конец? И какой цивилизации, если уж на то пошло? Никакого конца нет! Мы зашли чуть дальше, чем нужно, чтобы у нас мог быть какой-то конец. Мы завели себе такие проблемы, которым просто не позволено иметь конец!
– Тропосфера может оказаться насыщена пылью. Если так, это будет аналогом ядерной зимы.
Он помолчал.
– Но разумеется, серьезное понижение температуры через какое-то время истощит воронку.
– Вот именно! И всегда получается что-нибудь в этом роде! Положение может быть совершенно кошмарным, но потом откуда-то берется что-нибудь другое, настолько невообразимое, что то, что было до этого, просто теряет значение. Ведь так и не случилось никакой ядерной войны или ядерной зимы! И никогда не собиралось случаться. Это все оказалось просто дурацкой гипотезой, так что люди смогли спокойно продолжать разрушать окружающую среду, чтобы все закончилось тем миром, в котором мы сейчас живем и пожинаем плоды.
Она вздохнула.
– Ты знаешь, я в детстве как-то видела, как небо стало черным. Оно было черным, как пиковый туз! Однако это не продлилось долго. Просто нас накрыло большим пыльным котлом. Даже если эф-шесть окажется действительно таким ужасным, все равно кто-нибудь где-нибудь да выживет. Выживут миллионы людей, может быть миллиарды. Они заберутся в какую-нибудь долбаную соляную шахту, прихватив с собой взломанный хлорофилл, и генное моделирование, и сверхпроводники; и пока при них будут виртуальные шлемы и кабельное телевидение, большинство из них вообще ничего не заметит!
– Люди высказывали такие мысли и перед началом плохой погоды, – сказал Джерри. – Ну, это, конечно, был не конец мира, но будь уверена, они ее заметили! Те, кто дожил до того, чтобы заметить.
– Ну хорошо, – выдохнула Джейн. – Пусть будет по-твоему. Предположим ради спора, что эф-шесть действительно будет концом мира. И что ты собираешься с этим делать?
Он ничего не ответил.
– Хочешь, давай поедем в Коста-Рику? Я знаю там классную маленькую гостиницу, там делают замороженные margaritas Название коктейля.

и есть горячий душ…
– Нет.
– Ты ведь хочешь добраться дотуда и взломать эф-шесть, что бы ни случилось, правда? Само собой, хочешь. И добрая старая Джейни хочет пойти и сделать это вместе с тобой. Тоже само собой. И не о чем тут спорить!
– Я беспокоюсь, когда ты так говоришь, Джейн. Ты не настолько цинична.
Джейн запнулась. Джерри редко позволял себе вот так открыто признавать, что его что-то беспокоит. Она заговорила спокойнее:
– Дорогой, послушай меня. Не стоит так волноваться за нас. Все в бригаде знают, что это очень опасно. Ты не скрывал этого, и для нас в этом нет ничего неожиданного. Если это случится, ты не сможешь нас защитить, и мы это знаем. Мы все взрослые люди – ну, или почти все, – и мы знаем, что делаем…
Она пожала плечами.
– Во всяком случае, знаем достаточно хорошо. Гораздо лучше, чем эти тупые федералы из «SESAME». И уж конечно намного лучше, чем эти чертовы бедняжки простые граждане.
– Я все-таки думаю, что после этой охоты надо будет устроить в бригаде пау-вау и откровенно и доходчиво объяснить это всем.
– Хорошо. Прекрасно. Если тебе станет от этого лучше, так и сделай. Но я могу сразу сказать тебе, что будет. Никто не станет вскакивать и говорить: «Ах, Джерри, погоди-ка! Очень большой торнадо? Нет-нет, прошу прощения, мне слишком страшно, чтобы продолжать наблюдения». Да ведь ничего подобного не происходило уже восемь миллионов лет!
Она рассмеялась.
– Ты их сейчас и хлыстом не отгонишь!
– Эф-шесть не просто какой-то там смерч. Я думаю над этим все больше и больше… Это будет ураган совершенно другого порядка, нечто совершенно беспрецедентное. У нас впереди что-то, чего я не понимаю. Бригадиры – хорошие ребята. Они доверяют моему суждению и из-за этого могут погибнуть. Это неправильно^.
– Джерри, мы, бригадиры, – как солдаты. Мы всегда можем погибнуть, правильно это или нет. Кроме того, мы все равно охотились бы на смерчи, даже если бы тебя не оказалось рядом. Если ты думаешь, что я занимаюсь этим только для того, чтобы сделать тебе приятное, тебе лучше переменить свое мнение! Эф-шесть – это самое большое из всего, что мы видели, это наша награда. Это то, чего я хочу.
Она подняла на колени свой пакет с гранолой.
– Я могу попросить Эйприл Логан приехать сюда к нам.
– Твоего профессора по дизайну? Но зачем?
– Эйприл сейчас уже почти не преподает, она в основном занимается критикой в Интернете. И она делает это мегакруто! У нее есть реальное влияние. Это самый серьезный из моих сетевых друзей. Если Эйприл Логан пустит слух о том, что у нас назревает горячее событие, мы сможем собрать к себе кое-кого из мегателевизионщиков. Таких людей, которые возьмут у нас наши данные и в кои-то веки сделают все так, как надо. Мы сможем привлечь большую аудиторию.
– То есть деньги, ты имеешь в виду?
– Именно, Джерри. Деньги. Целыми мешками. – Она пожала плечами. – Ну, точнее, их сетевой эквивалент: внимание, доступ. Известность. Я смогу превратить это в деньги. Это не очень просто, но существуют способы.
– Понимаю.
– Вот и хорошо. Поэтому можешь забыть всю эту рыцарскую чепуху насчет того, чтобы защитить бедную маленькую меня от большого плохого урагана.
– Ладно, – сказал он. – Все это хорошо, Джейн. Ты делаешь все правильно, и я ожидал от тебя как раз этого. Но как насчет того, что будет после урагана?
– Что ты имеешь в виду?
– Вот еще одна неизвестность, то, что меня на самом деле останавливает. Предположим, что мы переживем эф-шесть. Как-нибудь справимся. Мы сделаем его, заработаем себе кучу денег и славу, и все это останется позади. Что мы будем делать дальше? Что с нами станет? С тобой и мной?
Она была удивлена и более чем встревожена, услышав, что Джерри поднимает этот вопрос.
– Милый, но из-за этого ничего не должно меняться! Ты что думаешь, у меня никогда прежде не было денег? Я могу управляться с деньгами, ты и сам это знаешь. Это для нас не проблема! Мы дадим себе передышку, отправимся на каникулы, как бригада всегда это делает. Апгрейдим нашу аппаратуру и на этот раз сделаем ее действительно пристойной. Ты сможешь написать статью, а у меня будет куча работы в Нете… Будем ждать следующего сезона.
– Но в следующий сезон уже не будет эф-шесть. А учитывая, что глобальное содержание С02 начнет наконец падать, другого эф-шесть, возможно, не будет уже никогда…
– Ну так и что? Всегда найдутся другие торнадо! Даже если СO2 упадет, это еще не значит, что погода станет спокойнее. Да в воздухе во времена чрезвычайного положения было меньше СO2, чем сейчас! Кроме того, СO2 – это только одна часть разрушения климата. Остается еще обезлесение тропиков и потепление океанов…
Джерри ничего не ответил.
– Есть еще тепловое загрязнение от городов. И изменения в североатлантических течениях. Отступление ледников в Антарктиде, повышение альбедо в Африке, ХФУ ХФУ – хлорофлюороуглероды, химические соединения, использовавшиеся в холодильной промышленности (фреоны), но снятые с производства, поскольку выяснилось, что они разрушают озоновый слой.

в озоне, и эти постоянные сбои в цикле ЭНЮК, Цикл ЭНЮК (Эль-Ниньо – Южное Колебание, англ. ENSO – El Nino Southern Oscillation) – устойчивые, противоположные по фазе изменения атмосферного давления, с цикличностью в два-три года, в Тихом океане, особенно в тропической его части и в бассейне Индийского океана.

и колебания солнечной активности… Боже, да я не могу даже просто перечислить все, чем можно заняться! Джерри, погода никогда не успокоится и никогда не станет нормальной! Не в нашей жизни. А возможно, этого не случится и за триста лет. У нас будут все смерчи, какие мы только захотим! Мы с тобой – да мы же эксперты по стихийным бедствиям, а стихийные бедствия будут поставляться нам бесконечно! А если тебе к тому же удастся подловить эф-шесть, в то время как федералы будут сидеть сложа руки, повторяя, что эф-шесть вряд ли вообще возможен, ты останешься знаменитым на все времена!
– Джейн, я предсказывал эф-шесть в течение десяти лет. Я не просто охочусь за смерчами – за смерчами может охотиться кто угодно. Смерчей недостаточно. Их тысячи, и специалистов по погоде тоже тысячи; но я другой, и причина этого – эф-шесть. Эта ужасная штука настолько завладела мной, настолько поглотила меня, зачаровала, покорила мое внимание, что я просто не имею понятия, как я буду жить, когда ее не станет. У меня все было направлено на этот критический момент, и вот сейчас мы в наилучшей форме, чтобы сделать это. Мы все объединились для этого: чтобы пройти сквозь ад и подловить эту штуку. Но потом – что станет с нами потом?
– Джерри… – Она покусала губу. – Джерри, обещаю тебе, что, пока я остаюсь в твоей жизни, у тебя ни когда не возникнет вопросов: что нужно делать и для чего жить. Хорошо?
– Это очень мило с твоей стороны, но я о другом, – сказал он грустно. – Это трудно объяснить, но… Мне нужно, чтобы у меня было дело. И оно должно быть большим, больше меня, потому что я могу работать только с таким делом, которое слишком велико для меня. То есть я остаюсь самим собой, и оно во многом является частью меня, но это нечто такое, чем я не могу управлять и что не могу контролировать. Это словно сила – даже насилие, – которая раздирает вещи на лоскуты, и рубит их в капусту, и постигает их суть; и я не могу это контролировать, и никогда не мог! Ты меня понимаешь?
– Да. Я понимаю. Это словно смерч внутри.
– Точно.
– У меня тоже есть такой смерч, ты ведь знаешь. Только он совсем не такой, как у тебя. И то, что я с тобой, Джерри, сильно помогло мне управиться с ним, и мне теперь гораздо лучше! То, что нас с тобой объединяет, то, что мы даем друг другу, – это не что-то пагубное, или обреченное, или разрушительное, нет, это нечто по-настоящему хорошее и сильное! Мы постоянно видим много несчастий. И я не знаю, может быть, мир вокруг нас осужден. Мы изучаем катастрофы постоянно, каждый день. Но то, что у нас с тобой есть, то, что нас объединяет, что находится в самом центре всего этого, – оно действительно хорошее и сильное! В нем нет ничего слабого или хрупкого. Я никогда не любила никого другого так, как научилась любить тебя.
– Но когда этот монстр начнет крушить все вокруг, что, если мы окажемся в числе обломков?
– Я все равно буду хотеть и любить тебя.
– После эф-шесть я могу превратиться в совершенно другого человека. Я знаю, что все равно не смогу сидеть спокойно. Мне придется измениться, это неизбежно. Кто знает, может быть, я стану чем-то вроде Лео… Она резко выпрямилась.
– Что ты хочешь этим сказать? Объясни.
– Я хочу сказать, что сейчас я просто свидетель, Джейн. Наша бригада – мы все просто свидетели. Пол-Оклахомы может быть размолото в труху, и мы будем просто сидеть и наблюдать. Но есть те, кто говорит о погоде, как я и ты, и те, кто что-то делает с этим. Лео и его друзья – его люди – все они делают. Он человек, живущий в реальном мире, мой старший брат – компетентный человек, влиятельный человек. И это страшный мир, и мой брат порой делает очень страшные вещи. Если я только наблюдаю за разрушением, то Лео содействует ему. Я – всего лишь глаза, но у Лео есть и руки.
Джерри покачал головой.
– Я не знаю в точности, что делает Лео, или как он это делает, или кто ему помогает. Он не говорит мне, руководствуясь здравыми и вескими оперативными соображениями, да я и не хочу этого знать. Но я знаю. Я знаю, почему Лео делает то, что он делает, и я знаю, почему идея действия так зачаровывает его. Понимаешь, здесь ведь речь идет не просто о судорожном приступе ужаса, ограниченном небольшой территорией, как при каком-нибудь смерче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50