Маленький домик из
песчаника, весьма скромный с виду, примыкавший к странному, день и ночь и д
аже по праздникам дымившему заводу, служил жилищем закоренелому холост
яку и любителю перекинуться шутками с деревенскими девушками, каковым и
был Рустагиль. Все это сооружение стояло на холме немного в стороне от де
ревни.
Инженер-электромеханик и электронщик без диплома, блестящий самоучка, о
своивший тайны своего ремесла по книгам и благодаря постоянной подписк
е на «Науку и жизнь» и «Французского следопыта», а также консультациям, к
оторые ему давал вышедший на пенсию электромеханик из Дижона, Ц будучи
пятью годами старше Ромуальда, принял своего кузена со всей сердечность
ю, сияя от счастья вновь обрести лучшего друга своего детства. Старая пол
углухая крестьянка Огюстина Маон, вынянчившая будущего инженера, очень
преданная, никогда не задававшая лишних вопросов, приготовила им отличн
ый обед: рагу из кролика, морковь со сметаной, шоколадный мусс и пирог с ри
сом и черникой, а ко всему этому Ц крепкое доброе красное вино с виноград
ников Кот-Дор. В три часа дня они все еще сидели за столом в маленькой, очен
ь скромно обставленной столовой: буфет в стиле Генриха II, стол и стулья от
Дюфейеля, три картины со сценами охоты, из тех, что в большом количестве пр
одавались в универмагах в середине тридцатых годов, висели на стенах, ок
леенных обоями в цветочек. За столом, усеянным остатками пиршества Ц ко
стями, хлебными крошками, шкурками от колбасы, банановой кожурой, каплям
и соуса и т. д. Ц наши друзья сидели за стаканчиком сливовой, покуривая си
гары и спокойно беседуя, перебирая с серьезным видом воспоминания детст
ва. Тибо, когда-то часто вступавшийся за своего кузена, если на того напад
али маленькие изверги, и теперь был готов протянуть руку помощи своему д
ругу. В детстве Тибо неизменно внушал уважение благодаря своим широким п
лечам и высокому росту. В четырнадцать лет он выглядел как восемнадцатил
етний. В нем ничего не убавилось Ц он так и остался большим и сильным. На м
ощном теле сидела крошечная голова с совершенно розовым улыбающимся ли
цом и лукавыми зелеными глазами, почти утонувшими в зарослях кудрявой бо
роды, обильная, рано поседевшая шевелюра ниспадала на самые плечи. Его бо
льшие руки, веселое лицо, громогласный смех и даже его таинственный вид, м
анера вечно что-то не договаривать тотчас же помогли Ромуальду обрести
покой, к тому же он не требовал слишком многого.
Ц Ну, а ты, чем ты занимаешься, Тибо, Ц спросил странствующий фотограф.
Ц Если говорить начистоту, что это такое?
Ц Дорогой мой, об этом услышат от Бреста до Москвы. Я уже близок к заверше
нию. На исследования и работу в мастерской ушли целые годы.
Ромуальд становился все более и более заинтригованным:
Ц Для министерства обороны, что-ли?
Ц Для самого себя. А дальше будет видно. Министерство обороны, наверно, з
аинтересуется, в этом ты прев. Но не пытайся, братец ты мой, выведеть у меня
хоть что-нибудь. Ничего ты не добьешься. Никто, кроме меня, не имеет права в
ходить в мою лабораторию. Там есть такая штучка Ц называется, сторожево
е устройство, Ц так что это упрятано получше, чем задница матери-настоят
ельницы.
Ц Ну знеешь, Тибо… Ты что, деже мне не покажешь лабораторию?
Ц Весьма сожалею, Ромуальд, но то, что я делаю, я должен хранить в тайне. На-
ка, налей себе еще немного сливовой, а то у тебя что-то бледный вид. Ну, а как
твои дала?
Ц Да вот, Тибо, хочу здесь поселиться. В замке.
Ц Ты что, спятил? Ты хоть его видел, этот чертов замок? Да туда даже бродяги
боятся забираться.
Ц Говорю тебе, я вернусь, как только у меня будет немного денег… В один пр
екрасный день замок будет отстроен, или я добьюсь, что его зачислят в памя
тники архитектуры.
Ц Для этого нужны связи. Наш мэр и депутат нас терпеть не может. Грязный р
адикал!
Ц Это кто?
Ц Наш депутат? Как, ты не знаешь? Да это же Фроссинет, черт побери. Тот самы
й, кто чуть не выколол тебе глаза вилами в тридцать седьмом. Помнишь, какую
я ему задал взбучку? Он-то этого не забыл, поверь мне! У этого типа на роже н
аписано, как он меня ненавидит. Он хозяин той молодой девицы, с которой ты
встретился во дворе замка, пастушки Ирен.
Ц А, вспомнил. Габриэль Фроссинет.
Ц Ты разговаривал с ней, с этой Ирен?
Ц Было дело.
Ц Сумасшедшая.
Ц На вид не такея уж безумная. Очень краесивая девушка.
Ц Ты вокруг нее не вертись, братец мой. Нельзя ей доверять. Она здесь не од
ного охмурила. Старухи считают ее колдуньей.
Ц Ты спал с ней?
Ц Скажешь тоже. Погладил по заду, не более того. Зажигательная баба.
Ц Я, э… мне так она очень нравится. Знаешь, такую в Париже не сыщешь. Красот
ка, свежесть, естественность… Полевой цветок…
Ц С колючками в трусах! Ты с ней поосторожнее. Да, кстати о ее хозяине, Габр
иэле Фроссинете. Так вот, этот вонючка трижды пытался подослать ко мне св
оих агентов. Как же, разбежались! Шпики из министерства обороны, второй от
дел, служба разведки, если хочешь знать. Эти господа прибыли из Дижона, хот
ели посмотреть мою лабораторию Ц ни больше ни меньше. Но я дал Лармайю, ад
вокату из Грей, которого знавал еще твой дядя Урбан, строгие указания. Так
что шпики убрались, не солоно хлебавши. Нечего совать свой нос в мою лабор
аторию. Мои исследования носят абсолютно честный характер.
Ц Но полноте, что ты все-таки там химичишь в своей чертовой лаборатории?
Скажешь ты мне в конце концов?
Ц Это большой секрет, мой цыпленочек. Скоро все сам увидишь. Близок этот
день. Обо мне заговорят как об Эдисоне или Дени Папене. На дверях этого дом
а устеновят мемориальную доску с надписью: «В этом доме Тибо Рустагиль с
1959 по 1970 год Ц на будущий год я, конечно, закончу Ц работал над созданием…»

Ц Чего?
Ц Терпение. Ты первым об этом узнаешь. Но сейчас я не могу тебе сказать. Я р
аботаю в лаборатории с утра до глубокой ночи, а летом частенько и всю ночь
напролет.
Он протянул свои большие и крепкие руки:
Ц Вот этими самыми руками я все сделал! Один, без помощников! Как ты поним
аешь, не могу я довериться помощникам. Я всему научился сам: металлургии и
слесарному делу, электротехнике, электрохимии, электронике, производст
ву котлов, физике, механике твердого тела, механике волновой и небесной, и
всему такому прочему! Я заткну за пояс любого из школы искусств и ремесел.
По ночам местные бродят иной раз вокруг эавода, прислушиваются, пытаются
что-нибудь высмотреть. Но и им пришлось убраться ни с чем! Увидеть ничего
невозможно. А когда дым из труб идет гуще, чем обычно, то они злятся до черт
иков, потому что не знают, чем это я тут занимаюсь. Ведь я, Ромуальд, творю не
что совершенно особенное! Эти свиньи того и гляди лопнут от зависти. Они с
пят и видят, чтоб я сдох. А ведь именно благодаря мне, когда я закончу работ
у, этот край вандалов и рогоносцев прославится на весь мир. Знаешь, если бы
у меня были деньги и время, я переехал бы в любую другую дыру, лишь бы лишит
ь их той славы, которая выпадет на их долю, когда я обнародую свое изобрете
ние. Какое страшное захолустье! Ведь сюда никто и никогда ни ногой! Им нече
го предложить туристам. Ты видел их рекламу дохлых крыс при въезде в дере
вню? Колодец! Пруд! Тайны твоего замка! Они завидуют жителям Грея, что там е
сть музей Прюдона, Песм известен своими крепостными стенами и церковью XIII
-го века, в Шабуньот-лез-Омюгль стоит старинный монастырь, в Табарукле со
здан музей ковров, в Латифейе есть аббатство, в Лиот Ц фабрика по произво
дству консервированных слив, лучшая во всей Европе, вот вам, пожалуйста! И
м, видишь ли, туристы оказывают честь, наезжают с июня по сентябрь целыми а
втобусами, Здесь же Ц абсолютный ноль. Здесь у них ничего нет! Только гост
иница Мюшатров. Открыли, было, еще две гостиницы: по дороге в Киньоль и воз
ле пруда. Но они не продержались и двух сезонов. Что такое Кьефран? Поверь
мне, это место, где можно только медленно издыхать. И ты хочешь сюда вернут
ься?
Ц Да, но с мешком золота. Только при этом условии. Чтобы стать сеньором на
этой земле и уничтожить их всех морально. Физически Ц запрещено законом
.
Ц Стать сеньором этих владений? Это ты здорово продумал. Сеньор, их госпо
дин Ц да они об этом только и мечтают. Мазохисты. Их идеал Ц когда их пина
ют под зад ногой. При условми, что на этой нога жикарная туфля. Без лишних с
лов, они взывают к господину, который будет заставлять их реботеть. Рабск
ие душонки. Но пока что замок пустует. И они пляшут жигу, мнят себя хозяева
ми… Мой бедный Ромуальд, ты никогда не сможешь вернуться сюда.
Ц А ты, если честно, на что ты живешь? Раз твои исследования еще не заверши
лись, то представляю…
Ц Мастерю то да се…
Ц Черт тебя подери, Тибо, ты совсем не переменился! Помнишь, как в детстве
ты чинил плуги, копался в молотилках? Руки у тебя чешутся, что ли…
Ц Я ж не только своим изобретением занимаюсь, я разные там штуковины, без
делушки придумываю, потом их патентую. Представь себе, я получил шесть зо
лотых медалей на конкурсе Лепина. Перед тобой создатель сверхскоростно
й кофемолки, утюге со звуковым сигналом и миниатюрного громоотвода. От э
того мне кое-какой доход идет. Промышленники интересуются моими поделка
ми. Но все это игрушки, просто так, чтобы на жизнь хватало. Мое главное твор
ение это… Когда-нибудь ты непременно услышишь о нем. По телевидению пока
жут интервью со мной. Интервью будет брать, видимо, Зитрон… иди Дюмайе. Во
всяком случае, кто-нибудь из этих парней. Послушайся моего совете, Ромуал
ьд, не возвращайся в эту дыру. Ну, разве что, когда разбогатеешь. Но если чес
тно, то я в такое на верю. А главное Ц не суйся к Ирен! Обожжешься! Еше чуток
сливовой? Черт, уже четыре часа! Я тебя не гоню, но мне пора в лабораторию. Я
и так сделал исключение только ради тебя.
Ц А я потихоньку пойду в гоотиницу. Знаешь, я пройду через лес, хочу взгля
нуть на те дома, что стоят не моей земле.
Ц Только ты, сынок, там долго не разгуливай, а то как бы чего не вышло… И од
ин тебе совет Ц уезжай поскорее из этой деревни живых мертвецов.
Опорожнив последний стаканчик сливовой, Тибо направился к себе в лабора
торию, а Ромуальд спустился по склону холма Лерб-о-Мит и пошел в сторону л
еса Грет. Но сдалав всего несколько шагов, он с озабоченным видом поверну
л назад к домику и таинственному заводу, трубы которого выплевывали тепе
рь густой филетовый дым. Тайком подобравшись к зданию под железной крыше
й, он осторожно проскользнул за живую изгородь из бересклета и приник к о
дному из высоких, узких окон заводе. Как и все остальные, оно было наглухо
задраено толстыми железными ставнями. Он прислушался. Ничего не слышно.
Он обогнул здание и вошел во двор. Там он услышал приглушенные зьуки, доно
сившиеся из-зс стельных дьерей. Сначала Ц странное позвякивание, следо
м рездались тяжелые удары по металлу, словно кузнечным молотом. Потом Ц
мощное булькание, словно разом слили воду из нескольких десятков ванн, п
отом что-то заскрежетало и внезепно вое стихло; следом Ц долгое шипение,
новые удеры молота и опять шипение, словно выпустили мощную струю пара и
сразу же вслед за этим Ц дикий пронзительный свист, от которого у него за
ложило уши. Весьма озадаченный, Ромуальд отошел от двери и вышел со двора,
немного стыдясь, что он шпионит за другом, тайну которого он должен был бы
как раз оберегать. Он шел по дороге к болоту и лесу Грет и чувствовал, что м
озги у него уже совершенно набекрень Ц не прошло и суток, как он приехал в
Кьефран, а он уже узнал столько всего странного. Над макушками ясеней, ока
ймлявших водную гладь, перед ним опять возникли бажни замка. Размахивая
руками, он бодрым шагом углубился в лес по извилистой дорожке, вдоль кото
рой стояло четыре дома, построенные на его земле. Над зеленоватой поверх
ностью болота желтели ирисы и торчали стебли хвоща. Вскоре он земетил за
купой белых ольшин первый из домиков Ц старую маленькую ферму, где жили
Машюртены, дурные как чесотка. Цыплята, куры, утки и индюки резвились на вн
ушительного вида куче навоза. Адьбертина Машюртен, одноглазая толстуха
с раздутыми, бесформенными ногами, которые отказалась бы рисовать даже к
исть Босха, вышла во двор, неся эерно в подоле передника. Она скорчила ужас
ную гримасу, делая вид, что приветливо ему улыбается. Ее муж, Эмиль, щуплый
мужичонка в блузе и при фуражке блином, бывший железнодорожник, бездельн
ик, который и вил-то от роду в руках не держал, появился следом за женой и, л
ицемерно стянув свой картуз, приветствовал Ромуальда, обнажив свой лысы
й желтоватый череп. Гнусная пара долго молча провожала его взглядом, но к
огда Ромуальд отошел не довольно почтительное ресстояние, ему послышал
ось несколько ругательств, сопровождаемых несмешливыми возгласами. Пя
тьюдесятью метрами дальше, также у самой дороги, окнами на болото и на фон
е засохших деревьев, стоял дом Смирговских Ц крытая соломой хибара, в ко
торой теснилась семья поляков, обосновавшаяся в Кьефране полвека тому н
азад. Отец был сельскохозяйственным рабочим, а дочери работали на фабрик
е домашней обуви в Шабозоне, соседней деревне. Ромуальд узнал Ладислава,
главу семьи, который был его ровесником и в детстве чуть невыбил ему глаз,
запустив в него камнем. Ладислав превратился в белокурого мускулистого
крепыша. Он пилил дрова перед домом в окружении пяти младших дочерей Ц п
олуголых девчонок с уже порочным взглядом, выбежавших из дома при появле
нии Ромуальда, держа в руках куски хлеба, намазанные вареньем. Ладислав С
мирговски бросил пилить дерево Ц краденое из леса Грет Ц и коротко при
ветствовал Ромуальда, устремив на него строгий взгляд своих голубых гла
з. Фотограф почувствовал нечто вроде стыда: его появление явно рассматри
валось здесь как незаконное вторжение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17