никто, кроме
Тай Чонг, ни разу не проявил желания коснуться меня. Наконец я вспомнил,
что это знак приветствия, пожал руку и произнес на диалекте Равных:
- Совершенно верно. А вы - мистер Венциа. Я вас помню по аукциону
искусств.
- Зовите меня Рубен, - непринужденно сказал он. - Угостить вас
чашечку кофе?
- Я неспособен усваивать кофе, - объяснил я.
- Выберите, что захотите, - сказал Венциа. - Мне хотелось бы с вами
побеседовать.
- Вы очень добры, мистер Венциа.
- Рубен, - поправил он меня.
- Рубен, - повторил я. - Однако должен вас предупредить, что я
питаюсь в ресторанах, которые обслуживают не-людей.
- Ну и прекрасно, - сказал он, делая шаг к выходу. - Идемте.
- Я ни разу не видел человека ни в одном из них, - продолжал я.
- Хотел бы я посмотреть, как они меня не пустят.
- Хорошо, тогда идемте.
- Я вас не видел почти два месяца, - заметил он, когда мы вышли на
свежий воздух. - Были на других планетах?
- Да, - ответил я, как всегда, предпочитая обычный тротуар
движущейся дорожке. - Хотя не могу представить, почему вы ожидали
увидеть меня, даже если бы я остался на Дальнем Лондоне. В конце концов,
мы встречались всего лишь один раз.
- О, те, кто занят одним делом, как правило, сталкиваются друг с
другом, особенно на такой малонаселенной планете, как Дальний Лондон, -
он помолчал. - Как вам понравилась Нью Родезия?
Я замер, как вкопанный и удивленно посмотрел на него.
- Откуда вы знаете, что я летал на Нью Родезию? - спросил я.
- Пошевелил мозгами, - ответил он и сделал жест рукой, приглашая
двигаться дальше. - Так мы идем?
Дальше я шел молча, размышляя над его последним замечанием и чувствуя
себя очень неловко под любопытными взглядами, которые мы привлекали. Не-
человек в человеческом мире всегда объект любопытства, порой - насмешек,
но человек, идущий рядом с одним из нас... это настолько не укладывалось
ни в какие рамки, что зеваки даже не пытались скрыть свое неодобрение и
неприязнь. Мне стало не по себе, и я предложил Венциа пойти впереди или
сзади меня, чтобы привлекать меньше внимания.
- Пусть глазеют, - сказал он, пожав плечами. - Мне безразлично.
- Это вас не беспокоит? - удивился я.
- С чего бы? - ответил он. - Если им нечем занять время, это не моя
забота.
И мы пошли дальше, а я размышлял над его ответом, типично человеческим,
с беспечным пренебрежением к мнениям или благополучию Стада. Миновав два
квартала, мы подошли к одному из ресторанов, которые я регулярно
посещал, и я ввел его внутрь.
- Здесь несколько уныло, вам не кажется? - заметил он, оглядывая
пустые столы и морща нос от мириад атаковавших нас запахов. - Может
быть, зайдем в местечко поприличнее? Я угощаю.
- Действительно, для еды есть более приятные места, - согласился я,
чувствуя по реакции посетителей и официантов, что и здесь мы были
предметом усиленного интереса, - но мне не разрешается туда заходить.
Кроме того, в этом ресторане обычно много посетителей, а я нахожу это
приятным.
- Вам нравится толпа?
- Да.
Он пожал плечами и махнул официанту.
- Пусть будет по-вашему. Закажем столик.
Подошел официант, бледно-голубой трехногий бемарканин.
- Вы совершенно уверены, что желаете обедать здесь, сэр? - спросил
он Венциа.
- Честно говоря, совершенно уверен, что не хочу, - ответил Венциа с
брезгливым выражением. - Но нам с другом нужен столик. И поживее.
У бемарканина запылали ноздри - эквивалент гневного взгляда - будто я
портил репутацию его заведения, явившись сюда с человеком. Он повел нас
к столу в самой глубине ресторана, где нас не было видно от входа.
- Не годится, - сказал Венциа.
- Разрешите спросить, почему, сэр? - осведомился бемарканин.
- Взгляните, - сказал Венциа. - Стулья не для людей. Чтобы сесть, я
должен быть ростом четыре фута и с хвостом. Никуда не годится.
Бемарканин молча подвел нас к другому столику, тоже в глубине
ресторана. Венциа вытер стол носовым платком, кивнул и уселся.
- В общем-то, разница невелика, - заметил он. - Черт с ним. Тут,
по-моему, вообще не видно ни одного нормального столика.
- А где вы обычно сидите, Леонардо? - добавил он после паузы.
- Там, где посадят, - ответил я.
- Временами, должно быть, чертовски неудобно.
- Бывает, - признался я.
- А зачем вы это терпите?
- Есть и преимущества.
- Толпа? Если устроить скандал насчет того, где сидеть, вы сможете
наслаждаться со всеми удобствами, - он немного помолчал. - Ладно, где
наш внимательный официант с его милой улыбкой?
Я заказал напиток из овощной массы с Сигмы Дракона II, мира, очень
похожего на наш. Венциа потребовал кофе, получил ответ, что кофе здесь
не держат, и ограничился стаканом воды.
- Пахнет здесь просто отвратительно, - заметил он, когда официант
отошел.
- Кухня обслуживает представителей тридцати-сорока различных рас, -
объяснил я. - Со временем к запахам привыкаешь.
- Будем надеяться, что столько времени мы здесь не проведем, -
произнес он без тени улыбки.
- Можно спросить, почему мы вообще тут оказались?
- Потому что я хочу узнать, чем вас интересуют картины, за которыми
вы охотитесь, - ответил он.
- Не вижу причины скрывать это от вас. Меня нанял мистер
Аберкромби, чтобы я помог ему приобрести определенные произведения
искусства для пополнения его личной коллекции.
- Почему именно вы?
- Простите, не понял.
- Я спросил, почему он выбрал вас? - спросил Венциа. - Я немного
знаю Аберкромби, он скорее правую руку себе отрежет, чем скажет
инопланетянину, который час.
- Ранее я видел два произведения, которые ему нужны, и он поручил
мне найти их владельцев и приобрести их.
- Современные произведения? - с упоров на первое слово спросил
Венциа.
- "Современность" - понятие относительное, - ответил я.
- В пределах последнего десятилетия?
- Нет. Самое последнее относилось к ранним годам Олигархии.
Он закурил тонкую сигару, игнорируя враждебные взгляды двух теронитов
за соседним столиком.
- Ну и как, удачно? - спросил он.
- Да, - ответил я. - Мистер Аберкромби смог приобрести обе вещи.
- А теперь вы пытаетесь отыскать другие, изображающие ту же натуру,
- это было скорее утверждение, чем вопрос.
- Совершенно верно.
- Что ж, из библиотечного компьютера вы выжали все, что можно.
- Откуда вы знаете, о чем я спрашивал у компьютера?
Он снова улыбнулся.
- Я попросил уведомить меня, если кто-нибудь станет задавать
вопросы о Миктекакуатль и Кама-Маре.
- Вы за мной шпионили!
- Я бы не назвал это "шпионить", - сказал он. - Я понятия не имею,
какие вопросы вы ему задавали, хотя приблизительно могу догадаться.
Сколько картин компьютер для вас идентифицировал?
Я чувствовал, что у него нет оснований об этом спрашивать, но в то же
время не видел причин не отвечать.
- Шесть.
- Скульптуру Пирана вы отвергли?
- Да.
- Правильное решение, - он глубоко вздохнул. - Ну ладно, шесть -
это все, что вы можете выудить из этого компьютера. Чтобы избавить вас
от лишних финансовых прорех, могу сообщить, что ни одну из них вам не
достать.
- Вы их сами приобрели? - поинтересовался я.
Он фыркнул.
- Какого черта? Мне они не нужны.
- Я, кажется, ничего не понимаю, - сказал я. - Когда я в первый раз
вас увидел, вы пытались купить полотно Килкуллена за 400 тысяч кредитов.
- Ничего я не пытался.
- Но...
- Я знал, что Аберкромби не допустит, чтобы кто-нибудь перебил его
цену, - прервал он меня. Вид у него при этом был чрезвычайно
самодовольный. - Я просто хотел узнать, нет ли в этом деле других
заинтересованных сторон.
- Зачем это вам, если вы не интересуетесь картинами? - спросил я.
- У меня есть на то причины.
- Можно их узнать?
Он покачал головой.
- Думаю, что нет, Леонардо.
- Тогда можно узнать, почему нет?
- Потому что у меня такое чувство, что вы мне не сможете сказать
ничего нового... пока, - добавил он значительно. - Когда сможете, мы
снова встретимся. Может быть, у меня найдется для вас работа.
- Я уже работаю в галерее Клейборн.
- Мне казалось, вы говорили, что работаете на Аберкромби, - резко
сказал он.
- Да, это так. Но Клейборн - мой официальный работодатель на срок
моего пребывания здесь. За мои услуги Аберкромби платит галерее.
- Я заплачу больше.
- Если я уйду из Клейборна против их воли, то навлеку бесчестье на
свой Дом, - объяснил я. - Я никогда не смогу так поступить.
- Вам не придется от них уходить, - сказал Венциа.
- Не понимаю.
- Клейборн - один из крупнейших центров искусств в галактике, -
начал он. - У них отделения на семидесяти трех планетах...
- Семидесяти пяти, - поправил я.
- Ну, семидесяти пяти, - продолжал он. - Вы проводите от сорока до
пятидесяти аукционов в год и устраиваете бог весть сколько частных
продаж.
- Это правда, - признал я. - Но я не вижу, как...
- Дайте мне закончить, - сказал Венциа. - У вас есть доступ к
обширной информации по этим аукционам и продажам.
- Насколько я понимаю, недавно вы приобрели художественную галерею,
- сказал я. - Наверняка у вас есть доступ к той же самой информации.
- Мне нужен опережающий доступ, - сказал он, подчеркивая слово
"опережающий". - Точнее, мне нужны вы.
- Я не стану даже думать о вашем предложении, - ответил я твердо. -
Это будет нечестно по отношению к другим потенциальным покупателям.
- Я не потенциальный покупатель.
- Но вы владелец художественной галереи.
- В том здании нет ни одного произведения искусства, - ответил он.
- Это всего лишь почтовый адрес на Деклане IV.
- Но почему... - начал я, пытаясь сформулировать вопрос.
- Потому что мне нужна информация, к которой имеют доступ
художественные галереи. Но крупные концерны, подобные Клейборну,
получают ее намного быстрее, чем фирмы, состоящие из одного директора.
- Но если вам не нужны произведения искусства, что тогда?
- Имена и адреса художников.
- Через Клейборн проходит почти миллион сделок в год, - заметил я.
- К чему вам такое количество имен?
- Мне нужны не все, - сказал он, - Только те, что рисуют женщину,
которой так интересуетесь вы с Аберкромби.
- Почему?
Он улыбнулся и покачал головой.
- Сначала вы расскажете мне что-нибудь не менее интересное.
- Мне нечего вам рассказать.
- Найдется со временем.
- Это было бы неэтично.
- Почему? - не унимался он. - Я не собираюсь перехватывать у
Клейборна ни комиссионных, ни покупателей. Мне нужна только информация.
- Я не могу...
- Не спешите отвечать "нет", - перебил он меня. - День-два
подумайте, и поймете: то, о чем я прошу, никак не может повредить ни
Клейборну, ни художникам.
- Даже если так, я поступлю нелояльно по отношению к Малькольму
Аберкромби, выдавая вам информацию, ибо он нанял меня собирать эту
информацию исключительно для него.
- Все вполне лояльно, - он говорил уже с раздражением. - Я же вам
сказал: мне не нужны эти чертовы картины!
Он сделал паузу и заставил себя скупо улыбнуться.
- Мы об этом еще поговорим через несколько дней. А пока я вам кое-
что предложу, в знак добрых намерений.
- Денег от вас я не приму, - сказал я. - Раз я не ухожу от
Клейборна, чтобы работать на вас, принимать от вас плату неэтично.
- Кто говорит о деньгах? У меня имеется кое-какая информация,
которая немного облегчит вам текущую работу.
- Мою работу?
Он кивнул.
- Есть у вас с собой карманный компьютер?
- Да, - ответил я, вытаскивая компьютер.
- Включите его.
Я это проделал!
- Свяжитесь с Музеем Культурного Наследия на Делуросе VIII, -
заговорил он очень медленно, тщательно произнося каждое слово, чтобы
машина не могла понять его неправильно. - Используйте код доступа
2141098, закажите информацию о Мелаине, богине, известной также, как
Черная Тень Смерти, об Эреш-Кигал, богине подземного мира, и о Махе,
ирландской королеве призраков.
Он приложил большой палец к сенсору.
- В Кенийской библиотеке Макмиллана на Земле этот отпечаток откроет
доступ к материалам о К'Тани Нгаи, повелительнице Черной Империи.
Библиотечному компьютеру на Пелоране VII закажите материал о Шарин
Д'Амато, которая, по слухам, является там на кладбище космонавтов. Кода
доступа не требуется.
Он вернул мне компьютер.
- И все эти мифические фигуры есть на портретах? - спросил я.
Он утвердительно кивнул.
- Мифы могут быть разные, но женщина на портретах - одна и та же.
- Вы совершенно уверены?
- Стал бы я просить вас об одолжении и при этом лгать?
- Не стали бы, - согласился я. - Спасибо за помощь.
- Рад помочь, - он достал карточку, сунул в мой компьютер и тут же
вынул. - Это мой адрес на Дальнем Лондоне, и номер видеофона. Свяжитесь,
когда будете готовы говорить о деле.
Он поднялся.
- Наш разговор окончен, и я вас покидаю. Надеюсь, вы меня простите,
но правду сказать, от здешних запахов меня уже тошнит.
- Один вопрос! Последний! - воскликнул я с таким жаром, что из-за
соседних столиков на меня оглянулись с новым удивлением, а официант -
сердито.
- Только один, Леонардо, - ответил он. - Есть все-таки разница
между жестом добрых намерений и филантропией.
- Почему ее изображают только неизвестные художники?
- Я бы не сказал, что они неизвестны, - сказал Венциа. - Некоторые
даже знамениты. Насколько я понял, этот Килкуллен прославился, как герой
войны, а парень с Патагонии IV, по общему мнению, был величайшим
воздушным акробатом своего времени.
- Но они не известны, как художники, - настаивал я.
- Это правда, - кивнул он. Похоже, я его опять удивил. - Хороший
вопрос, Леонардо.
- А ответ?
- Я не собираюсь отвечать.
- Но вы согласились.
- Согласился выслушать еще один вопрос, - сказал Венциа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33