Поговорим о… вы готовы это услышать? О нефрите. И золоте. Которые слились воедино. Загадка и магия, золото и нефрит. – Произнося эти слова, она поворачивала голову из стороны в сторону. Уже начали поступать телефонные звонки.
– Великолепно, Триш, хороший драматический прием.
– Лот номер Д-5114 – сегодняшняя новинка. – Триш посмотрела в камеру, чтобы зрители усвоили ее слова.
– Джефф, давай фотографии. Камера три, оставайтесь с Триш.
– Перед вами кольцо с печаткой из искусственного нефрита, специальная рекламная цена – всего сто семьдесят девять долларов.
– Камера один, макросъемка.
– Измерим его. По диагонали почти четверть дюйма… и почти полдюйма в длину.
– Камера два, опять средний план. Триш, расскажи еще о кольце.
Триш облокотилась о блестящий черный стол и скрестила длинные пальцы.
– Золото – металл материального мира. Нефрит – камень духовного мира. И вот что мы предлагаем вам сегодня: это совершенно ослепительное кольцо, которое объединяет эти две сферы. И неважно…
– Отлично, Триш. Камера один, опять макросъемка… чуть правее.
– …джинсы на вас или нарядное платье, это кольцо универсально. Надев его, вы ощутите свою неповторимость, потому что поймете, что сделали себе особенный подарок, а в наше время это так важно. Подумайте, кто из нас не испытывает стресс? Ведь все мы смотрим новости.
– Камера два, средний план… продолжайте.
– Только задумайтесь: сто семьдесят девять долларов – это очень разумная цена, учитывая, как это кольцо прекрасно сочетается с различными нарядами. И, разумеется, нельзя забывать…
– Ничего себе, она сегодня в ударе. Ведь ей всего пару часов назад сказали, что надо заменить Пегги Джин, а держится она потрясающе, – заметил Роб и вытер перепачканный пиццей рот.
– …и о духовной ценности, так как всем нам известно, что ангелы и потусторонняя жизнь сейчас в большой моде. Итак, давайте послушаем звонок. Милли из Сан-Франциско, добро пожаловать в «Магазин на диване». Вам нравится это кольцо?
– О да, Триш. Прекрасное. И мне понравилось то, как вы рассказывали об ангелах, потому что я собираю изображения ангелов и обожаю все, что с ними связано.
– Потрясающе, Милли. В этом кольце действительно есть нечто особенное. – Триш сделала паузу, погладив нефритовую поверхность. – Когда вы его надеваете, то чувствуете, что кольцо обладает таинственной силой.
– Да, Триш, прошу тебя, продолжай в том же духе. Почти все распродано, осталось меньше двухсот штук. Закругляйся и переходи к следующему.
– О боже. Не могу дождаться, когда мне привезут это кольцо. Я как будто чувствую энергию, которая исходит от телеэкрана, как будто…
Тут Триш прервала Милли из Сан-Франциско:
– Извините, Милли, но нам придется попрощаться. Нефритовые кольца распроданы. – Триш взяла в руку изящное кольцо с жемчугом и спросила: – Считаете, что жемчуг подходит лишь вашей бабушке? И зря! Я покажу вам совершенно новое кольцо, которое полностью изменит ваше представление о жемчуге и роскоши.
11
Макс поднялся на лифте на семнадцатый этаж, где находилась приемная рекламной компании «Гудби Берлин Сиверштейн Грей». Макс сообщил секретарше, что его ожидают на пробы.
– Кто именно? – вежливо спросила девушка.
– Базз Дэвидсон.
– Разумеется. Присаживайтесь, а я скажу мистеру Дэвидсону, что вы пришли.
Макс подошел к одному из множества черных кожаных кресел и присел. Слева от него было окно во всю стену, из которого открывался ошеломляющий вид на реку Гудзон и центр города. Открытый неотремонтированный потолок с голыми трубами и электропроводами представлял яркий контраст сверкающим паркетным полам. В этом месте пахло деньгами. У Макса появилась надежда. На большом экране прямо напротив крутили телерекламу. Уставившись в телевизор, Макс вспомнил свой последний разговор с Лори.
– Ну, режиссер сказал, что ты ничего не понимаешь в современных новостях и не умеешь их подать.
– Обалдеть. Я не умею подавать новости. И какие у меня варианты? Ты дозвонилась до «КРОН» в Сан-Франциско?
– Да, но их интересуют только серьезные журналисты. Это все из-за CNN и MSNBC. Все местные станции, глядя на них, запаниковали. И теперь всем нужны журналисты. Это ужасно, потому что многие красивые харизматичные люди остаются вне игры.
– Как несправедливо, – согласился Макс. – А что там с QVC? Ты им звонила?
– Все еще помнят об истории с пенисом. Попросили перезвонить через год.
– «Домашний шопинг»?
– Та же история, – вздохнула Лори.
– Это просто кошмар, Лори. У меня начинается депрессия.
– Послушай, Макс. Озвучивание рекламных роликов приносит хорошие деньги. Мы найдем тебе работу, деньги потекут, и ты скоро забудешь, что когда-то работал в «Магазине на диване».
– Думаешь? – спросил Макс. Ему хотелось ей верить.
– Конечно. У рекламных агентств денег до безобразия. И им наплевать на твою сомнительную репутацию – она им даже нравится. Все рекламщики – моральные извращенцы. Вот увидишь.
– Да, но…
– Дорогой, мне надо бежать, у меня миллиард сообщений, и на все надо ответить. Послушай внимательно: пока у тебя было всего два собеседования. В Нью-Йорке куча рекламных агентств, и в запасе еще остается множество программ на кабельном телевидении, так что не унывай. Поговорим позже.
Этот разговор поднял ему настроение. Лори была права: он был всего на двух собеседованиях! Почему бы не заняться рекламой, пока он не вернулся на телевидение?
Высокий красивый мужчина, которому, как прикинул Макс, было лет сорок пять, шел к нему навстречу по просторному холлу и улыбался на ходу. Потом Макс заметил, как он сунул руку в штаны, заправил рубашку и что-то там поправил. Ту же руку, которая только что побывала в штанах, он протянул Максу для рукопожатия.
– Макс Эндрюс? Базз Дэвидсон, рад встрече.
– Я тоже рад. – Для мужчины в возрасте Базз Дэвидсон показался Максу привлекательным. Густая шевелюра, и фигура хорошая для его лет. На нем были бежевые брюки и рубашка в розово-белую полоску. Он напоминал человека, который вырос на яхте и ходил в школу со старшими братьями Кеннеди.
Базз провел Макса обратно к лифту.
– Лори, мой агент, сказала, что прослушивание проходит для художественной галереи или что-то вроде того? – спросил Макс.
Лифт остановился с приятным гудком, и они шагнули в кабину. Базз нажал кнопку пятнадцатого этажа.
– Именно так, мы только что заполучили нового клиента. Маленькая галерея, но у нее есть потенциал. Возможно, нам даже удастся выиграть конкурс.
– Великолепно, это просто здорово. Мои поздравления.
Следуя за Баззом по лабиринту коридоров, Макс разглядывал рекламные постеры в рамочках на стенах. Многие из них были ему знакомы. Здорово, наверное, заниматься рекламой, подумал он: сиди себе весь день и выдумывай забавные вещи.
– О, неужели это ваша работа? – спросил Макс, показывая на один из постеров. На фотографии было изображено деревце с растаявшими кусочками масла вместо листьев.
Базз остановился.
– Разумеется. «Масляное дерево» – замечательная штука. Пробовали?
Макс кивнул.
– О да, лучше не бывает. – Он наклонился и прочитал текст под фотографией масляного дерева: «Только „Масляное дерево" изготовлено из натуральных растительных экстрактов. Не содержит холестерина, имеет чудесный вкус вашего любимого маргарина, но без привкуса вины за лишние калории. Предотвращает простуду на губах. „Масляное дерево" – еще один революционный продукт от вашего любимого американского производителя лекарственных средств».
– Клиенты сейчас любят пробовать себя в разных областях, – заметил Базз, и они двинулись дальше по коридору.
Макс решил, что в этом и есть суть озвучивания рекламы. Умение работать в разных областях. Он улыбнулся, радуясь, что развивается как профессионал.
И тут Базз посмотрел на Макса. Посмотрел как-то особенно. И Макс улыбнулся, тоже многозначительно взглянув на него. Вот так, теперь он работает в рекламе, бизнес есть бизнес.
Базз провел Макса в профессиональную студию звукозаписи. В главном помещении с мягкими стенами находилось разнообразное техническое оборудование и огромные колонки. Комнату разделял на две части длинный стол. По одну сторону располагалось все звукозаписывающее оборудование и место для звукорежиссера, а по другую был ряд стульев эргономичного дизайна для представителей рекламного агентства. Рядом с каждым стулом на столе лежал телефон, бумага и ручка. В дальней стене было окно, и за ним – еще одна комната, тоже с мягкими стенами, но в ней был только микрофон и подставка для нот.
Базз протянул Максу текст и жестом приказал ему пройти через двойные двери в звуконепроницаемую будку для записи. Макс шагнул в будку, подошел к микрофону и взял наушники, висевшие на подставке. Через окно он посмотрел на Базза.
Базз кивнул, и Макс надел наушники. Поставил текст на подставку. Тут в главное помещение вошел инженер, сел на свое место и нажал кнопку. Макс услышал его голос в наушниках.
«Все в точности как при наложении звука в „Магазине на диване"», – подумал Макс.
– Привет, Макс, меня зовут Донни. Мне сейчас надо будет настроить уровни звука, так что просто говори в микрофон.
– Что мне говорить?
– Не важно, что-нибудь. Расскажи о своем последнем сексуальном опыте, – рассмеялся Донни.
– О'кей. Тест… раз, два, три… тест, раз, два, три…
– Хорошо, – одобрил инженер. – Все готово, настройка завершена.
Тут Макс услышал в наушниках голос Базза:
– Отлично, Макс. Привет, это я. Теперь просто прочитай текст, естественным голосом, не дикторским. Говори так, будто беседуешь с кем-то, но при этом подчеркни, что ты рассказываешь действительно об очень важных вещах, покажи, что это высокий класс. Но без высокомерия. Речь идет об очень образованных людях с деньгами, поэтому слишком важничать тоже не стоит.
Макс кивнул и сделал вид, будто все понял.
Инженер произнес:
– Дубль один.
Макс откашлялся и был поражен, насколько громко и отчетливо прозвучал его кашель в наушниках. Он сделал глубокий вдох, выдох и начал читать.
– Его звали Пого. И он был клоуном-убийцей. Джон Уэйн Гейси, казненный за мерзкие сексуальные преступления и пытки, и сам при жизни испытывал терзания – терзания творческие. И вот впервые галерея «Вайденбахер» с гордостью представляет эксклюзивную мировую премьеру его работ: «Гейси: ретроспектива смертника». Открытие и фуршет с шампанским состоится в следующую пятницу в галерее «Вайденбахер». Печально известные работы художника представлены по цене от десяти тысяч долларов. «Гейси: ретроспектива смертника» – эксклюзивно в галерее «Вайденбахер». Там, где искусство становится жизнью.
Макс посмотрел в окошко: Базз разговаривал по телефону. Он подождал.
В наушниках раздался голос инженера:
– Неплохо, Макс. Хорошо. Подожди минутку, я позову Базза. – Он повернулся, что-то сказал, и Базз оторвался от телефона.
Инженер обратился к Максу:
– Отлично, все здорово, можешь выходить.
«И это все?» – удивился Макс.
Когда он вошел в главную комнату, Базз повесил трубку.
– Спасибо, что заглянул, Макс, все прошло отлично. – Базз встал. – Давай я провожу тебя до лифта.
Они пошли обратно по хитросплетениям коридоров, и Макс спросил:
– Так, значит, все в порядке? Все решено?
– О да, ты прекрасно выступил. Нам сегодня надо столько народу прослушать, сумасшедший день.
Макс остановился.
– Нет, я серьезно. Вы берете меня на работу или нет?
Базз замер и посмотрел на Макса.
– Дело в том, что твой голос несколько… как бы сказать… мягковат именно для этой работы. Кому-нибудь еще, я уверен, ты подошел бы идеально. Но это не то, что нам нужно. Извини, но это так.
Они дошли до лифта, и Базз нажал кнопку «вниз». Потом взглянул на Макса.
– Мне лично нравится твой голос. Очень. Просто… ну ты сам понимаешь, клиенты есть клиенты.
Скрывая разочарование, Макс улыбнулся.
– Конечно, никаких проблем, – ответил он. А про себя подумал: «Что значит „мягковат"?»
– Но я бы с удовольствием встретился с тобой еще раз. Можем обсудить другие проекты, понимаешь, о чем я? Ты любишь суши? – спросил он и приподнял бровь. – Или, может, предпочитаешь хороший стейк? – Базз похотливо улыбнулся.
Подъехал лифт. Макс шагнул в кабину и нажал кнопку.
– Вообще-то, я вегетарианец.
Он еще не настолько отчаялся, чтобы спать с кем-то ради устройства на работу.
Когда семейство Смайтов вернулось из церкви, муж Пегги Джин сразу пошел в кабинет работать. Мальчики побежали наверх, в свои комнаты, а Пегги Джин приняла две таблетки валиума. В последнее время, похоже, эффективна была лишь двойная доза.
Сегодняшняя служба была особенно важна для нее, и она думала о словах отца Куигли, разгружая посудомоечную машину.
«Семья – вот что придает нам силы. Иногда нам кажется, что весь мир обернулся против нас. Возможно, здоровье нас подводит. Или у нас финансовые трудности. Но в семье мы находим утешение и силы».
«Он абсолютно прав», – подумала Пегги Джин, положив в ящик лопаточку. Если бы не семья, разве она справилась бы со стрессами на работе? Она даже не могла представить, как бы в одиночку пережила выходки ненормальной Зоуи, гормональные проблемы и вид этой ужасной крысы. Слава богу, что рядом с ней есть любящие сыновья и муж. И слава богу, что у нее есть вера.
Она положила поддон для серебра в ящичек и стала раскладывать вилки, ножи и ложки по местам, любуясь их безупречной чистотой.
– И все же, несмотря на все трудности – семья, напряженная карьера и маньяк-преследователь, – я все еще остаюсь идеальной хозяйкой. – Она произнесла эти слова вслух, потому что ей было очень приятно их слышать.
И тут на самом дне поддона для серебра она увидела нечто странное и внушающее тревогу: открытый карманный нож. Это был перочинный ножик ее старшего сына. Пегги осторожно вынула нож из ящичка и сложила его. Ох уж эти дети.
– Милый, – позвала она, заглянув в дверь комнаты Рики.
– Что? – выпалил он, не отрываясь от компьютера.
Она подошла к его столу и положила нож рядом с клавиатурой компьютера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27