Джон преклонил колено. Король бросил в его сторону хмурый взгляд и сердито потряс пергаментом.
– Поднимись. Ответь мне, кто такая Лианна Мормонт?
– Одна из дочерей леди Мейдж, сир. Младшая. Её назвали в честь сестры моего лорда-отца.
– Наверняка, чтобы завоевать его расположение. Я знаю, как всё это делается. Сколько лет этой жалкой пигалице?
Джон на мгновение задумался:
– Десять. Или что-то около того. Могу я спросить, чем она оскорбила ваше величество?
Станнис зачитал отрывок из письма:
– «Медвежий остров не признаёт иного короля, кроме Короля Севера, и имя ему – Старк».
Ты сказал, что ей десять, а она смеет дерзить своему законному повелителю. – Его коротко остриженная борода казалась тенью на впалых щеках. – Смотри держи это при себе, лорд Сноу. Кархолд со мной, и это всё, о чём должно быть известно. Мне вовсе не нужно, чтобы твои братья начали трезвонить направо и налево о том, что какая-то девчонка плюнула мне в лицо.
– Как прикажете, сир.
Джон знал, что Мейдж Мормонт ушла на юг с Роббом. Её старшая дочь тоже присоединилась к армии Молодого Волка. Даже если обе погибли, то у леди Мейдж имелись другие дочери, и некоторые уже обзавелись собственными детьми. Может, они тоже ушли с Роббом? Разумеется, леди Мейдж оставила бы хоть одну из старших дочерей кастеляном замка. Он не понимал, с какой стати Лианна написала Станнису, и задумался: что бы ответила девушка, если бы отправленное ей письмо было запечатано не оленем, а лютоволком и подписано Джоном Старком, лордом Винтерфелла?
«Слишком поздно для подобных сомнений. Ты сделал свой выбор».
– Я отправил сорок воронов, – пожаловался король, – а в ответ не получил ничего, кроме молчания и неповиновения. Присяга своему королю является обязанностью каждого верноподданного. Но все знаменосцы твоего лорда-отца, не считая Карстарков, отвернулись от меня. Неужели на всем севере не нашлось ни одного человека чести, кроме Арнольфа Карстарка?
Арнольф приходился дядей покойному лорду Рикарду. Он стал кастеляном Кархолда, когда его племянник с сыновьями отправились с Роббом на юг, и первым прислал ворона Станнису, объявив о своей присяге. «У Карстарков и не было иного выбора», – мог бы сказать королю Джон. Рикард Карстарк предал лютоволка и пролил львиную кровь. Единственной надеждой Кархолда являлся олень.
– В подобное смутное время даже люди чести сомневаются, что именно считать своим долгом. Ваше величество, вы не единственный король, требующий от них верности.
– Скажи мне, лорд Сноу, – возмутилась леди Мелисандра, – где были эти короли, когда дикари штурмовали твою Стену?
– В тысячах лиг отсюда, и глухи к нашим просьбам, – ответил Джон. – Я этого не забыл, миледи. И не забуду. Но у знаменосцев моего отца есть жёны и дети, которых нужно защищать, и народ, который погибнет, если они сделают неверный выбор. Его величество многого от них требует. Дайте им время, и вы получите ответ.
– Такой же? – Станнис смял письмо Лианны в кулаке.
– Даже на севере люди боятся гнева Тайвина Ланнистера. Болтоны – враги ничуть не лучше. Не случайно на их знамёнах ободранный человек. Северяне уехали с Роббом, проливали за него кровь, и за него погибли. Они сыты по горло горем и смертью, а тут к ним являетесь вы с предложением перейти на службу к новому господину. И ещё вините их за то, что они отказываются? Простите, ваше величество, но некоторые из них видят в вас всего лишь очередного обречённого претендента.
– Если его величество обрёчен, то обречено всё королевство, – парировала Мелисандра. – Запомни это, лорд Сноу. Перед тобой стоит единственный истинный король Вестероса.
Лицо Джона осталось непроницаемым.
– Как скажете, миледи.
Станнис фыркнул.
– Ты скуп на слова, как иные на золотых драконов. Интересно, сколько у тебя припасено золота?
– Золота? – «
Не этих ли драконов собирается оживлять красная женщина? Драконов из золота?»
– Тот налог, что с нас требуют, мы платим службой, ваше величество. Дозор богат репой, но у нас худо с деньгами.
– Репа не устроит Салладора Саана. Мне требуется золото или серебро.
– За этим вам лучше обратиться в Белую Гавань. Этот город не сравнится со Староместом или Королевской Гаванью, но это всё равно процветающий порт. Лорд Мандерли богатейший среди знаменосцев моего отца.
– Как же! Лорд-Слишком-Жирный-Чтобы-Сесть-На-Коня.
В письме, что лорд Виман Мандерли отправил в ответ из Белой Гавани, говорилось о том, что он стар и немощен, и ещё кое-что. Станнис приказал Джону и об этом не распространяться.
– Возможно, его светлость порадует жена из одичалых? – предложила леди Мелисандра. – Этот толстяк женат, лорд Сноу?
– Его леди-жена умерла много лет назад. У лорда Вимана двое взрослых сыновей и внуки от старшего из них. И он действительно слишком толст, чтобы сесть на коня. В нём, по меньшей мере, тридцать стоунов. Вель ни за что не согласится за него выйти.
– Может, ты хоть раз попытаешься дать ответ, который меня устроит, лорд Сноу? – проворчал король.
– Я надеялся, что вас устроит правда, сир. Ваши люди зовут Вель принцессой, но для одичалых она всего лишь сестра мёртвой жены их короля. Если вы собираетесь принудить её выйти замуж за того, кого она не желает, то, скорее всего, она перережет ему горло в первую брачную ночь. И даже если согласится, это не значит, что одичалые последуют за ним или за вами. Единственный, кто способен удержать их вместе для вашей пользы – это Манс Налётчик.
– Мне это известно, – невесело ответил Станнис. – Я провёл много часов, разговаривая с этим человеком. Согласен, он хитёр и многое знает о нашем истинном враге. Но даже отказ Манса от своего титула не смоет с него клеймо клятвопреступника. Оставь в живых хоть одного дезертира – и это лишь подтолкнёт к дезертирству других. Нет. Законы должны быть сделаны из железа, а не из пудинга. По всем законам Семи Королевств Манс Налётчик обязан заплатить жизнью.
– Закон заканчивается на Стене, ваше величество. А вы могли бы использовать Манса с пользой для себя.
– Так и сделаю. Я сожгу его и покажу всему северу, как расправляюсь с дезертирами и изменниками. Я выберу другого вожака для дикарей. И не забывай, у меня ещё есть сын Налётчика. Когда отец умрёт, его отродье станет Королём-за-Стеной.
– Ваше величество заблуждается.
Игритт любила повторять: «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу!», но он знал.
–
Ребёнок не больше принц, чем Вель – принцесса. Никто не может стать Королём-за-Стеной просто потому, что таковым был его отец.
– Вот и хорошо, – ответил Станнис. – Потому что я не потерплю в Вестеросе иных королей. Ты подписал бумагу?
– Нет, ваше величество.
«Началось».
Джон сжал обожжённые пальцы в кулак и вновь разжал.
– Вы просите слишком многого.
– Прошу? Я просил тебя стать лордом Винтерфелла и Хранителем Севера. А эти замки я требую.
– Мы уступили вам Твердыню Ночи.
– Одни крысы и развалины. Это подачка, которая не стоила дарителю ровным счётом ничего. Да твой же собственный человек, Ярвик, сказал, что потребуется полгода, чтобы сделать замок пригодным для жилья.
– Другие замки ничуть не лучше.
– Мне это известно. Но сути дела не меняет. Это всё, что у нас есть. Вдоль Стены находится девятнадцать замков, а заселены только три из них. Я же собираюсь ещё до конца года полностью укомплектовать их гарнизоны.
– Я и не спорю, сир, но в грамоте говорится, что вы передаёте эти замки своим рыцарям и лордам, чтобы те, будучи вассалами вашего величества, содержали их в качестве своих собственных.
– Короли должны быть щедрыми со своими сторонниками. Неужели лорд Эддард ничему не научил своего бастарда? Многие мои лорды и рыцари бросили на юге свои богатые земли и крепкие замки. Неужели их верность должна остаться неоплаченной?
– Если ваше величество хочет растерять всех знаменосцев моего отца, нет ничего проще, чем сделать это, раздав северные владения южным лордам.
– Как я потеряю то, чего у меня нет? Если не забыл, я хотел отдать Винтерфелл истинному северянину. Сыну Эддарда Старка. Он же швырнул моё предложение мне в лицо.
– Станнис Баратеон со своей обидой походил на собаку с костью, глодавшую её со всех сторон.
– По праву Винтерфелл принадлежит моей сестре Сансе.
– Леди Ланнистер, ты хотел сказать? Неужели ты жаждешь увидеть, как Бес взгромоздится на трон твоего отца? Обещаю, лорд Сноу – пока я жив, этого не случится.
Джон знал, что лучше не настаивать.
– Сир, поговаривают, что вы также хотели дать земли и замки Гремучей Рубашке и магнару теннов.
– Кто тебе сказал?
Слухи ходили по всему Чёрному замку.
– Если вам так уж важно – я услышал это от
Лилли.
– Кто такая Лилли?
– Кормилица, – ответила леди Мелисандра. – Ваше величество разрешили ей свободно ходить по замку.
– Но не разрешал распускать сплетни. От неё требуются лишь её сиськи, а не язык. Мне нужно от неё побольше молока и поменьше россказней.
– Чёрный замок не нуждается в бесполезных едоках, – согласился Джон. – Я отправлю Лилли на юг со следующим кораблём, уходящим из Восточного Дозора.
Мелисандра прикоснулась к рубину на шее:
– Лилли кормит сына Даллы вместе со своим. Не слишком ли жестоко разлучать нашего принца с молочным братом, милорд?
«Осторожно, теперь очень осторожно».
– Молоко матери – это всё, что их роднит. Сын Лилли крупнее и крепче. Он брыкается и щиплет принца, отталкивая того от груди. Его отцом был Крастер, жестокий и жадный человек. В ребёнке говорит его кровь.
Король удивился.
– Я считал, что кормилица – дочь этого твоего Крастера.
– Жена и дочь одновременно, ваше величество. Крастер брал в жёны всех своих дочерей. Мальчик Лилли является плодом этого союза.
– Её собственный отец сделал ей ребёнка? – Станнис был ошарашен подобным известием. – Тогда от неё нужно немедленно избавиться. Я не потерплю подобного непотребства. Здесь не Королевская Гавань.
– Я постараюсь найти другую кормилицу. Если не найду среди одичалых, отправлю кого-нибудь поискать в горных кланах. Если угодно вашему величеству, пока что мы можем давать ребёнку козье молоко.
– Неподходящее питание для принца… но лучше, чем молоко какой-то шлюхи. – Станнис постучал пальцами по карте. – Возвращаясь к фортам…
– Ваше величество, – с холодной любезностью произнёс Джон, – я приютил и кормлю ваших людей за счёт наших драгоценных зимних запасов. Я одеваю их, чтобы они не замерзали.
Но Станнис не успокоился:
– Да, ты поделился солониной и овсянкой и отдал часть ваших чёрных лохмотьев, чтобы дать нам немного согреться. Тех самых, что одичалые содрали бы с ваших трупов, не появись я на севере.
Джон проигнорировал этот выпад:
– Я даю корм вашим лошадям, и как только будет закончена лестница, передам вам своих строителей, чтобы восстановить Твердыню Ночи. Я даже согласился разрешить заселить одичалыми Дар, навечно переданный Ночному Дозору.
– Ты предлагаешь мне пустующую и разорённую землю, но отказываешься отдать замки, которые нужны, чтобы отблагодарить моих знаменосцев и лордов.
– Эти замки строил Ночной Дозор…
– И Ночной Дозор их же бросил.
– …чтобы защищать Стену, – упрямо закончил Джон, – а не для того, чтобы подарить их южным лордам. Камни этих фортов стоят на крови и костях моих братьев, умерших давным-давно. Я не могу отдать эти крепости вам.
– Не можешь или не хочешь? – Жилы на шее короля вздулись и выпирали, словно остриё мечей. – И не забывай, я предложил тебе имя.
– У меня уже есть имя, ваше величество.
– Сноу. Есть ли на свете имя, с ещё худшим значением? – Станнис дотронулся до рукояти меча. – Да кто ты вообще такой?
– Дозорный на Стене. Меч во тьме.
– Не заговаривай мне зубы вашими присказками. – Станнис вытащил свой меч, который называл Светозарным. – Вот он, твой меч во тьме. – Вниз и вверх по клинку скользил свет – то красный, то жёлтый, то оранжевый, отбрасывая на лицо короля яркие блики. – Даже зелёному юнцу это ясно. Ты, часом, не слепой?
– Нет, сир. Я согласен, эти замки нуждаются в гарнизонах…
– Мальчишка командующий согласен. Какое счастье!
– …Ночного Дозора.
– У тебя нет людей.
– Так дайте мне их, сир. Я выделю офицеров для каждого из брошенных замков, опытных командиров, которые знают не только Стену, но и лежащие за ней земли, которые отлично понимают, как выжить грядущей зимой. В ответ на то, что мы дали вам, предоставьте мне людей, чтобы пополнить наши гарнизоны. Солдатов, арбалетчиков, новобранцев. Я возьму даже раненых и калек.
Станнис недоверчиво уставился на него, а затем громко расхохотался:
– А ты смельчак, Сноу, отдаю тебе должное, но ты спятил, если решил, что мои люди наденут чёрное.
– Они могут носить плащи любого цвета, пока будут подчиняться приказам моих офицеров, как подчинялись бы вашим.
Но король был непреклонен.
– У меня на службе лорды и рыцари, потомки благороднейших, старейших и славнейших родов. Они не захотят служить под началом убийц, браконьеров и крестьян.
«Или бастардов, сир, не так ли?»
– Ваш десница – контрабандист.
– Бывший контрабандист. И за это я укоротил ему пальцы. Мне сказали, что ты девятьсот девяносто восьмой командующий Ночного Дозора, лорд Сноу. Как думаешь, что скажет об этих замках девятьсот девяносто девятый? Возможно, вид твоей головы, насаженной на пику, заставит его быть более услужливым. – Король положил свой сияющий меч на карту вдоль Стены. Сталь клинка сверкала, как блики на воде. – Ты лорд-командующий до тех пор, пока я тебя терплю. И тебе лучше бы это запомнить.
– Я лорд-командующий, потому что меня избрали мои братья.
Порой по утрам Джон Сноу и сам в это не верил. Он просыпался с ощущением, что по-прежнему находится в каком-то безумном сне.
«Это всё равно, что надеть новую одежду, – как-то подсказал ему Сэм. – Поначалу чувствуешь себя странно, но когда немного её поносишь, она становится удобной».
– Аллисер Торне жаловался на то, каким образом тебя избрали, и я не могу сказать, что без причины. – Лежащая между ними карта разделяла их, словно поле битвы, озарённое разноцветным светом сияющего меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26