Лайза и Луи подумывают о ребенке, а у нее даже бойфренда нет, и когда она задумывается о мужчине в ее жизни, то в воображении сразу возникает Ник. В последнее время она думает о нем очень много. Даже когда спит. Недавно ей приснился еще один кошмарный сон, только на этот раз время не останавливалось и ее машина никуда не исчезала. Она была вольна покинуть Трули, но ее сердце разрывалось, когда она думала о том, что никогда больше не увидит Ника. Она не знала, что хуже – жить с ним в одном городе и делать вид, что его не существует, или уехать в другой город, где не надо будет делать над собой усилий, пытаясь игнорировать Ника. В растерянности, чувствуя себя жалкой, Делейни даже подумала, что, может быть, пора смириться и покорившись неизбежному, купить себе кошку.
– Ты, наверное, слышала про Марти Уилера, – сказала она, пытаясь отвлечься.
– Конечно. Интересно, зачем человеку понадобилось надевать под костюм Санты комбидрес? Эти штуки ужасно неудобные.
– А про кружевные стринги слышала?
Делейни завязала конец косы эластичной лентой и закрепила косу шпилькой.
Лайза встала и расправила костюм.
– Даже представить страшно.
Делейни заметила Софи. Девочка стояла в нескольких футах от них, в ночной рубашке, с банданой на голове, и пыталась не показать, что смущена и чувствует себя виноватой.
– Хочешь, я заплету тебе косу? – предложила Делейни. Софи помотала головой и отвела взгляд.
– Лайза, скоро наша очередь.
Когда Лайза и Софи ушли, чтобы пройти по подиуму, Делейни уложила в замысловатый конский хвост волосы Нейвы Миллер, потом причесывала ее четырех дочерей. Все это время Нейва без умолку рассуждала о церкви, муже-пасторе и Боге. На ее губах порхала улыбка, как бы говорившая «Иисус любит меня больше, чем тебя», от которой Делейни так и подмывало спросить, помнит ли Нейва, как делала минет всей футбольной команде в перерывах между таймами.
– Ты бы пришла завтра в церковь, – сказала Нейва, подталкивая свой выводок к подиуму. – Наши встречи проходят с девяти утра до полудня.
Делейни скорее согласилась бы гореть в аду веки вечные. Она собрала остатки средств для укладки и отправилась на поиски матери. Теперь они увидятся с Гвен только в следующем году, и Делейни хотелось попрощаться и пожелать матери приятного путешествия. Последние четыре года она встречала Рождество с друзьями, которые приглашали ее на праздничный обед. Сейчас, обнимая мать и обещая ей присмотреть за Дьюком и Долорес, Делейни вдруг поняла, что с удовольствием провела бы это Рождество дома, как когда-то. Особенно теперь, когда на сцене появился Марк. Похоже, адвокат отвлекал мысли Гвен, и она уже не так часто критиковала Делейни за все подряд.
Когда Делейни загружала вещи в «кадиллак», ее голову припорошил снег. Она не взяла перчатки, и пока она отчищала стекла, руки у нее совсем замерзли. Делейни устала, у нее ныли плечи, и, наверное, поэтому она завернула за угол дома к своему салону на чуть большей скорости, чем следовало. «Кадиллак» занесло, и хотя Делейни удалось въехать на место для парковки, ее машина встала так, что задний бампер заблокировал вход в «Аллегрецца констракшн». Делейни рассудила, что в этом нет ничего страшного, поскольку завтра братья не работают, да к тому же она так устала, что ей было все равно.
Дома она переоделась в ночную рубашку и забралась в постель. Ей казалось, что она спала совсем недолго, когда ее разбудил громкий стук в дверь. Делейни посмотрела на часы, стоящие на тумбочке, и увидела, что уже половина десятого. В это воскресное утро ей даже не нужно было проверять, кто стоит за ее закрытой дверью, чтобы знать, что это Ник. Делейни накинула красный шелковый халат и, не умывшись, не почистив зубы, пошла открывать дверь. Если ее вид испугает Ника – так ему и надо, нечего будить ее в такую рань в выходной день.
– Что за бес в тебя вселился? – Это было первое, что сказал Ник, когда с грозным видом вошел в ее квартиру.
– В меня? Это же не я барабаню в твою дверь как сумасшедшая!
Ник скрестил руки на груди и нахмурился:
– Ты всю зиму собираешься скользить по Трули юзом или только до тех пор, пока не разобьешься?
– Только не говори, что ты за меня волнуешься! – Делейни туго затянула пояс халата и прошла мимо Ника в кухню. – Потому что это означало бы, что я тебе небезразлична.
Ник остановил ее, схватив за руку выше локтя.
– Некоторые части твоего тела мне определенно небезразличны.
Делейни посмотрела ему в лицо: плотно сжатые губы, разлет бровей, глаза, горящие желанием. Он явно был рассержен, но при этом не мог скрыть своего желания.
– Если хочешь меня, ты знаешь мои условия. Никаких других женщин.
– Ну да, и мы оба знаем, что мне достаточно пары минут, чтобы заставить тебя передумать.
Делейни уже давно усвоила, что если с Ником начинаешь спорить, то он воспринимает это как вызов и бросается доказывать свою правоту. Ей хотелось бы верить, что она способна устоять перед искушением, но в глубине души Делейни подозревала, что времени на то, чтобы ее переубедить, у него уйдет даже меньше – на полторы минуты. Она высвободила руку и прошла в кухню.
– Дай мне ключи от машины Генри, – сказал Ник у нее за спиной.
– Зачем? – Делейни взяла кувшин кофеварки и стала наливать в него воду. – Что ты с ней сделаешь, угонишь?
Ответом ей была хлопнувшая дверь. Поставив кувшин на стол, Делейни прошла в гостиную. Ее сумочка валялась на кофейном столике, и ключей в ней скорее всего не было. Делейни выбежала на крыльцо и ступила в пушистый снег, покрывающий верхнюю ступеньку.
– Эй! – крикнула она. – Что ты собираешься делать? А ну-ка верни сейчас же ключи!
До нее донесся смех Ника.
– Подойди и возьми.
Делейни могла бы назвать несколько вещей, из-за которых она готова бежать босиком по снегу: пожар, крысы, кусочек шоколадного кекса, – но «кадиллак» Генри в их число не входил.
Ник включил зажигание, расчистил от наледи часть ветрового стекла и укатил. Часом позже, когда он вернулся, Делейни, полностью одетая, ждала его у своей двери, на верхней площадке лестницы. Ник вышел из машины и направился к ней.
– Тебе повезло, что я не позвонила шерифу, – сказала Делейни.
Ник взял ее руку и бросил в ладонь ключи. Их глаза находились на одном уровне, между его и ее губами было всего несколько дюймов.
– Помедленнее.
«Помедленнее»? У Делейни перехватило дыхание, сердце забилось учащенно, она ждала, что Ник вот-вот ее поцелует. Он был так близко, что если она совсем немного наклонится вперед…
– Очень советую тебе ездить помедленнее, – сказал он, повернулся и стал спускаться по лестнице.
Делейни захлестнуло разочарование. Она проводила Ника взглядом, а когда он скрылся за дверью конторы, спустилась и подошла к «кадиллаку». Посмотрела через окно на флаконы с лаком и гелем, которые она накануне вечером побросала на заднее сиденье. Вмятин не было, царапин не было, «кадиллак» выглядел как всегда, за исключением того, что теперь у него были новенькие, прямо-таки сияющие новизной, зимние шины.
Утро понедельника выдалось достаточно спокойным, и Делейни успела развесить гирлянду на рождественском деревце, которое купила специально для салона. Сосенка была всего три фута высотой, но весь салон сразу наполнился ароматом хвои. К полудню работа заспорилась, и до половины шестого клиенты шли один за другим. В шесть в Ларкспур-парке должно было начаться подведение итогов конкурса ледяных скульптур. Закончив работу, Делейни быстро переоделась в джинсы и бежевый хлопковый свитер с американским флагом на груди, надела ботинки «Доктор Мартенс». Ее не очень интересовали ледяные скульптуры, но она хотела найти некоего баска, который вчера сменил шины на машине Генри.
К тому времени, когда Делейни приехала в Ларкспур, площадка для парковки была почти заполнена и жюри конкурса ледяных скульптур уже работало. Солнце село, и огни фонарей отражались в огромных прозрачных фигурах, словно населяющих страну чудес. Делейни прошла мимо Красавицы и Чудовища высотой в десять футов, мимо человека с навьюченным мулом, мимо Паффа с волшебным драконом. В каждой скульптуре была какая-нибудь изюминка, из-за которой скульптура в ярком свете на фоне темного неба казалась живой. Делейни прошла через толпу, собравшуюся вокруг Дороти с Тото, миновала огромную утку и корову размером с фургон. Было зябко, в зимнем воздухе мерзли уши. Делейни засунула руки в карманы шерстяного пальто. Скульптура, представленная «Аллегрецца констракшн», находилась в западной части парка, ближе к краю, вокруг нее собрались зрители и судьи. Ник и Луи сделали изо льда пряничный домик, скульптуру дополняли сахарный тростник, мармеладные шарики и леденцы-трости. Дом был достаточно большой, чтобы в него можно было заходить, но, до тех пор пока судьи не примут решение, вход был перегорожен натянутой веревкой. Делейни огляделась в поисках Ника и увидела его рядом с братом. На нем была черная парка с белой подкладкой, джинсы и рабочие ботинки. Рядом, взяв Ника под руку, стояла Гейл Оливер. От ревности Делейни почувствовала нечто вроде горячего кома в животе. У нее бы, наверное, не хватило храбрости подойти и она прошла бы мимо, но Ник поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза. Делейни заставила себя подойти к нему, но заговорила не с ним, а с Луи – так ей было легче.
– Лайза где-нибудь здесь?
– Софи попросила проводить ее в туалет. – Луи перевел взгляд с Делейни на Ника и обратно. – Не уходи, она сейчас вернется.
– Вообще-то я хотела поговорить с Ником.
Делейни повернулась и посмотрела на мужчину, повинного в тех противоречивых чувствах, которые сталкивались в ее сердце. Делейни смотрела в его лицо и понимала, что ее когда-то угораздило влюбиться в мальчишку, который ее одновременно и восхищал, и мучил. Теперь они оба взрослые, но ничего не изменилось. Он только нашел новые и более действенные способы ее мучить.
– Если у тебя есть минутка, я хотела бы с тобой поговорить, – сказала она.
Ни слова не говоря, Ник отцепился от Гейл и направился к Делейни.
– В чем дело, Дикарка?
Делейни посмотрела на людей, которые их окружали, потом на Ника. Щеки его покраснели, и на темном фоне неба был виден пар от его дыхания.
– Я хотела поблагодарить тебя за зимние шины. Я думала, что встречу тебя возле конторы, но ты сегодня не приходил. Вот я и решила, что могу застать тебя здесь. – Делейни покачнулась на пятках и посмотрела на носки своих ботинок. – Почему ты это сделал?
– Что?
– Поставил на машину Генри зимние шины. Ни один мужчина никогда не делал мне такого подарка. – С ее губ сорвался нервный смешок. – Это очень мило с твоей стороны.
– Ну да, такой уж я славный парень.
Делейни улыбнулась уголком рта.
– Нет, ты не славный. – Она покачала головой и посмотрела ему в глаза. – Большую часть времени ты грубый и несносный.
Ник сверкнул белозубой улыбкой, от его глаз разбежались лучики морщинок.
– А каким я бываю в остальное время?
Делейни сжала холодные пальцы в кулак и подула на них, согревая дыханием.
– В остальное время ты бываешь самодовольным.
Ник взял руку Делейни и сжал ее своими большими теплыми ладонями.
– А еще?
– А еще я вижу, что пришла не вовремя. – Делейни высвободила свою руку и сунула ее в карман. – Поговорим и другой раз, когда ты не будешь занят.
– Я и сейчас не занят, – сказал он как раз тогда, когда Гейл подошла и встала рядом.
– Привет, Делейни.
– Здравствуй, Гейл.
– Я не смогла прийти в субботу на показ. – Гейл посмотрела на Ника и улыбнулась. – У меня были другие дела, но я слышала прекрасные отзывы о твоих прическах.
– По-моему, показ всем понравился. – Делейни отступила на шаг. От ревности у нее все внутри переворачивалось, и ей нужно было срочно уйти от Ника и Гейл, чтобы не видеть их вместе. – Увидимся.
– Куда ты собралась? – спросил Ник.
– Мне нужно проведать Дьюка и Долорес. – Делейни почувствовала, как жалко прозвучал ее ответ. – А потом я встречаюсь с друзьями, – соврала она, чтобы спасти хоть какие-то остатки гордости.
Она помахала рукой и повернулась, чтобы уйти. Ник догнал ее в три шага.
– Я провожу тебя до машины.
– В этом нет необходимости. – Она посмотрела сначала на него, потом на Гейл, которая провожала их взглядом. – Иди, а то твоя девушка рассердится.
– Гейл не моя девушка, – сказал Ник, направляясь с Делейни к автостоянке. – И за нее не беспокойся. – Он взял руку Делейни и засунул ее в карман своей куртки. – Зачем тебе навещать собак Генри?
Они прошли мимо ледяного джинна, сидящего у своей волшебной лампы. Делейни не знала, верить ли Нику насчет Гейл, но решила пока оставить эту тему.
– Мать уехала с Максом. – Ник переплел ее пальцы со своими, и по руке Делейни пробежали горячие мурашки. – Они собираются провести Рождество в морском круизе.
Пока они обходили толпу, собравшуюся вокруг джинна, Ник замедлил шаг.
– А ты? Где ты проведешь Рождество?
Мурашки, разбегавшиеся по руке Делейни, достигли локтя и поползли выше.
– Мы с матерью отпразднуем Рождество, когда она вернется. Ничего страшного, я привыкла оставаться в праздники одна. Все равно с тех пор, как уехала из Трули, я ни разу не отмечала Рождество по-настоящему.
Некоторое время Ник молчал. Они вышли из круга света от фонаря и оказались в темноте.
– Звучит так, словно тебе одиноко.
– Вовсе нет. К тому же обычно кто-нибудь из знакомых на Рождество приглашает меня в гости. Кроме того, я же сама выбрала такую жизнь, я могла бы вернуться домой, извиниться перед родителями за то, что я их разочаровала, и притвориться такой дочерью, какой они хотели бы меня видеть. Но я считаю, что несколько подарков и рождественское полено не стоят моей свободы и гордости. – Делейни пожала плечами и сменила тему: – Ты так и не ответил на мой вопрос.
– Какой вопрос?
– Про шины. Зачем ты их сменил?
– Пока ты водишь эту громадину; доставшуюся от Генри, все в опасности. Ты бы непременно кого-нибудь сбила – это лишь вопрос времени.
Делейни посмотрела на его профиль.
– Врешь.
– Верь в то, во что тебе хочется верить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40