Все замечательно, ценник необыкновенный
— удивился сидевший под деревом Уолтер. — Смотрите, какая прелесть: она и Честный разговаривают с птичками.
Но когда Артия, словно вихрь, налетела на них, а за ней по пятам трусил Честный Лжец, а над их головами кружились двенадцать разноцветных попугаев, команда «Незваного гостя» слегка встревожилась:
— Какая муха укусила нашего капитана?
— Успокойся, капитан знает, что делает…
— Заткнитесь и слушайте, — рявкнула Артия и, выкрикнув первое из стоящих на карте чисел, привела птичий хор в действие. Попугаи заговорили.
Вот что получалось, если сложить вместе их слова: «1) Пляж Коттеджа. Десять миль вверх. 15 шагов влево. 2) Еще 15 шагов. Поднимай ноги. 16 шагов влево. 3) Войди в скалу. 20 шагов внутрь и еще 20. 4) Смотри, какой я бледный. Ударь меня право, то есть слева, 21 раз. 5) Пройди сквозь меня. 6 шагов вперед. 1 шаг влево. 2 шага к лампе. 6) Карабкайся, пока не заберешься. 13 шагов вправо и еще 13. Подними крышку. 7) Свободен из тьмы. 14 шагов вперед к птице из костей. 8) 18 шагов вправо и еще 18. Через 19, стоят они или упали. 9) 1 шаг вперед. 6 шагов вправо. 3 шага вперед. 10) Через 8 и еще 8, стоит он или упал. 9 ступеней вниз. 11) 25 шагов влево. 25 шагов вперед. Отсчитай 26 на земле. 12) Читай по солнцу. 6 шагов на север. 1 шаг на запад. 4 ноги приведут тебя ко мне».
— Это в точности совпадает с порядком букв на карте, — пояснила Артия ничего не понимающей команде. — А выяснил это Честный Лжец. Поздравляю вас, мистер Честный! — Недоумевающие пираты разразились аплодисментами. — Теперь надо только найти, откуда начинается отсчет шагов. И понять эти замысловатые советы.
Эбад встал. Остальные тоже поднялись и стояли, тяжело дыша, как Свин, пробежавший с десяток миль.
— На склоне обрыва должны быть какие-нибудь пометки, — сказал Эбад. — Такие, о которых говорится в первой фразе Планкветта. Это не пляж, с ним мы уже разобрались. Точка отсчета — «Десять миль вверх».
— Ничто здесь не поднимается на десять миль вверх, — проворчал Черный Хват и стащил с глаза повязку. Дирк сказал, как незадолго до этого — Артия:
— Десять — это буква «J».
— Но буквы «J» нет на карте. Тут дело в чём-то другом…
— Пойдемте, друзья мои, — вскричал Эйри. — Пойдемте за нашим несравненным капитаном, за нашей драгоценной Пиратикой, зорко, как ястребы, всматриваясь в каждый камушек этой проклятой скалы, и найдем место, откуда начинается подъем.
Свин издал обреченный вздох, встал и, вывалив язык, поплелся к утесу за своими радостно скачущими хозяевами.
* * *
Солнце стояло высоко над головой. Отвесный утес отбрасывал узкую полоску тени.
Двенадцать попугаев летели за искателями сокровищ, готовые в любой момент повторить свои полезные (или бесполезные) советы.
— Кто обучил этих птиц? Они умнее, чем курочки Клоры Клюве…
— Я думаю, этим занимались не меньше тысячи человек. Знающих тысячу языков. И вряд ли все наборы советов совпадают с нашими.
— Правильно, потому что алфавит Индеи отличается от нашего. И гречанский тоже…
Они медленно продвигались вперед, осматривая каждую пядь каменистого склона. Первому повезло Уолтеру.
— Ничего себе завопил! Я уж думал, он на змею наступил.
На камне, прямо у них над головами, была вырезана надпись.
«Здесь Джекоби Десетмилл шел вверх. Он свершил это ради своего Капитана и товарищей в году милостью Божьей 1622».
— Так это имя — Десетмилл!
— Тысяча шестьсот двунадесять второй год. Ровно сто лет назад… быть может, день в день.
— А что значит — вверх?
Эйри обернулся к Черному Хвату с презрением поэта, возражающего отпетому материалисту.
— По лестнице, бестолковый ты человек. Она ведет вверх, неужто не понимаешь, клянусь обезьяньими усами?!
— Тогда где же эта лестница?
— Внутри, Черный, — сказала Артия. — Внутри скалы. Начинаем отсчитывать шаги и найдем способ войти внутрь.
* * *
Теперь уже попугаи дирижировали ими — давали советы в ответ на каждую произнесенную букву.
Они прошли пятнадцать шагов влево от высеченного в скале послания. Потом еще пятнадцать.
— Поднимай ноги!
Показался невысокий уступ. Они вскарабкались на него и отсчитали еще шестнадцать шагов влево.
— Войди в скалу!
— Войди в скалу?! Здесь? Тут нет никакого входа…
Артия, шедшая первой, указала им на высокие заросли плюща. Сквозь его вьющиеся пряди в скале виднелась узкая расселина.
— Не может быть! Она слишком маленькая. Сюда только кошка пролезет, да и то обратно не выберется!
— Я пролезу, господа. Ну-ка, посмотрим. — Артия оборвала плющ и скользнула в расселину, как шпага в ножны.
Внутри, в тесном просвете между каменными стенами, было довольно темно. Но, протискиваясь сквозь щель, набивая синяки и ссадины, Артия вскоре обнаружила, что проход расширяется. Теперь она двигалась довольно легко. Она окликнула своих спутников.
Один за другим, чертыхаясь и причитая, пираты полезли в тесную щель. Острые камни царапали их тела, рвали одежду и волосы, обломали ногти Дирку. Только Вускери и Эйри ненадолго застряли, остальные успешно пробрались во внутреннюю пещеру. Катберт, казавшийся довольно пухлым, сумел каким-то образом втянуть живот, и просочился сквозь скалу не менее ловко, чем Артия.
Попугаи кружили между выступами скалы, как юркие рыбешки среди рифов.
— Через двадцать шагов проход расширяется. Теперь еще двадцать.
Они хором отсчитывали шаги.
— Двадцать один! — скомандовала Артия.
— Смотри, какой я бледный! — отозвался бирюзово-лиловый попугай.
— И верно, смотрите, вон тот камень в скале кажется белее остальных. Почти что светится!
— Ударь меня право, то есть слева, двадцать один раз.
— Загадки какие-то, Артия. Хуже, чем шарады в «Таймсе».
Артия ответила голосом, холодным, как лед:
— Никаких загадок. Это означает: чтобы попасть внутрь, надо ударить право, то есть правильно — по левой стороне. Двадцать один раз. Бить будем рукоятками шпаг. По два удара каждый. А я, как капитан, сделаю пять ударов. Начинайте, мистер Вумс.
На поверхность белого валуна посыпались удары. Было видно, что край скалы иззубрен — может быть, выбит другими искателями сокровищ? При каждом ударе камень отзывался гулким рокотом.
На пятом ударе Артии, двадцать первом по счету, хитроумная потайная дверь Джекоби Десетмилла, устроенная прямо в скале, распахнулась.
Все застыли, не веря собственному успеху.
— Там темно, как в погребе.
— Тебе, Дирк, ничего не грозит, — успокоил его Черный Хват. — Но ты, Эбад, лучше не входи, а то еще потеряешься…
Даже в этой тесноте Дирк сумел развернуться и влепить Черному Хвату звонкую затрещину.
Их голоса потонули в яростном крике Артии:
— А ну, прекратите драку! Совсем ума лишились? Здесь могут таиться и другие хитрости — мы, как-никак, имеем дело с настоящими пиратами. Будьте осторожнее. А ты, Черный, попридержи свой глупый язык. Прежде всего подоприте чем-нибудь эту дверь — лопатами, что ли. А когда войдем в пещеру, будьте настороже. — В наступившей тишине Артия обратилась к попугаям: — Шесть!
Ей тут же ответил скрипучий голос:
— Пройди сквозь меня. Шесть шагов вперед. Один шаг влево. Два шага к лампе.
Теперь люди двигались осторожно, ощупывали стены вытянутыми руками, беспрестанно натыкаясь друг на друга и спотыкаясь. Эбад достал трут и кремень. В трепещущем свете пламени Вускери разглядел две невысокие ступеньки. Свин взвизгнул — Дирк наступил ему на лапу.
И тут они увидели лампу. Рядом с ней стояла плотно запечатанная фляга с маслом. Они наполнили лампу и подожгли фитиль. Свет стал ярче.
Они стояли на дне широкой каменной трубы наподобие дымохода. Откуда-то сверху свисали длинные клыки — то ли наросты сталактитов, то ли сосульки. В стенах тусклым золотом поблескивали слюдяные прожилки. Прямо перед ними начиналась каменная лестница. Она уходила вверх, и вверх, и вверх.
— Вот уж верно — десять миль вверх, — проворчал Эйри.
Они начали подниматься. Доверху добрались через добрых сорок минут, пыхтя и отдуваясь. Отсчитали тринадцать шагов вправо, потом еще тринадцать, и Эбад, самый высокий, протянул руку вверх и нащупал люк. С душераздирающим скрежетом заржавевший металл сдвинулся в сторону. Блеснул дневной свет. Они достигли вершины утеса! Попугаи выпорхнули наружу и торжественно выстроились вдоль края люка, глядя, как не умеющие летать люди помогают друг другу выбраться.
* * *
Вдоль края утеса, протянувшегося не меньше чем на милю в обоих направлениях, росла пышная густая трава вперемежку с невысокими деревьями, сгущавшимися к середине поляны. Деревья увивали лозы плюща и орхидеи.
Из расщелины в скале пробивался ручеек. Люди с наслаждением напились — вода была пресной, хотя и с едва ощутимым горьковатым привкусом.
— Четырнадцать шагов вперед к птице из костей.
— Это еще что такое? Птица из костей — да как ее разглядишь? Она же небось маленькая!
Птица оказалась отнюдь не маленькой.
Отсчитывая шаги в упругой высокой траве, Дирк внезапно издал такой вопль, что все двенадцать попугаев испуганно взмыли в воздух. Впрочем, они не улетели, а чинно расселись на ветвях одинокой корявой пальмы.
А под пальмой…
— Да неужто это птица?!
— Птица. Смотри, какой у нее клюв.
— Да это чудище какое-то, вроде птицы Рух из «Тысячи и одной ночи»!
— Я слыхал о таких существах, — пробормотал Эбад. — Это доисторическое животное. Десять футов в высоту.
— Похожа на попугая… громадного, как дерево…
Под деревом стояла окаменелая птица. Она была желтоватая, длинные пряди ползучих растений увивали иссеченный ветром скелет. Между чудовищными когтями пробивалась маленькая финиковая пальма. Одно крыло отвалилось. Другое распростерлось, как арфа с натянутыми струнами. Клюв походил на два изогнутых костяных молота.
Четырнадцать шагов заканчивались как раз перед птицей. Дирк и Уолтер боязливо отступили в сторону. Но Глэд Катберт не скрывал своего восхищения:
— Подумать только, что сказала бы моя старушка, если б я привез ей точь-в-точь такую же пичужку, только маленькую! Живую, в клетке!
— Восемнадцать шагов вправо, и еще восемнадцать. Через девятнадцать, стоят они или упали.
— Камни! — решила Артия.
Камней оказалось девятнадцать, семь из них низко склонились и стали похожи на останки еще одной окаменелой птицы. Еще два лежали на земле, едва заметные среди травы и оплетавших их цветов. Люди приблизились.
— Один шаг вперед, шесть шагов вправо. Три шага вперед.
— Опять камни.
— Сосчитайте. Их должно быть восемь, потом еще восемь.
— Нет. Восемь и восемь это шестнадцать. А тут всего пятнадцать…
Эйри указал на землю.
— Вот. — Среди корней развесистого дерева лежал еще один камень, разбитый, заросший травой. — Шестнадцать: восемь и восемь.
— Но тогда нужно отсчитать девять ступеней вниз. А я не вижу ни одной.
— Да вот же они, у тебя под ногами, скрыты под плющом. Расчисти их.
Люди быстро расчистили девять ступеней. Одиннадцатый попугай приказал:
— Двадцать пять шагов влево. Двадцать пять шагов вперед. Отсчитай двадцать шесть на земле.
— Что значит — на земле? Разве мы не все шаги по земле отсчитываем?
— Заткнитесь! — Артия принялась считать шаги. Остальные остались позади и смотрели на нее, совершенно измотанные дурными предчувствиями и подъемом по лестнице.
Вскоре Артия обнаружила, что если сделать двадцать пять шагов влево, то следующие двадцать пять вперед уже не получатся.
Земля здесь обрывалась глубокой впадиной, усеянной каменной крошкой, дыбилась почвой, выкорчеванными засохшими растениями. Невозможно было ни пройти по ней, ни оценить, как далеко она тянется.
Артия задумалась: отсчитать двадцать пять вперед, потом двадцать шесть на земле. Двадцать шесть чего? Шагов? Дюймов? Ярдов?
Одиннадцатый попугай пролетел мимо нее, перепорхнул через каменистую впадину и уселся в траву.
Артия разбежалась и вслед за попугаем перескочила через расселину. Когда ноги снова коснулись твердой земли, она осмотрелась. Покрыла ли она нужных двадцать пять шагов?
Вот оно! Среди травы валялась груда коротких серых шестов. Древние весла, столетней давности, если не больше. Она обошла вокруг них, пересчитала. Их было ровно двадцать шесть, и лежали они на земле!
Тут подоспели и остальные. Пираты прыгали через расселину, приземлялись в траву, радостно кричали. Тявкал Свин.
— Еще один… еще один намек…
— Осталось еще три совета, мистер Вускери, от попугая номер двенадцать.
Однако эти слова, самые последние, все вспомнили сами. Вслед за двенадцатым попугаем они хором повторили:
— Читай по солнцу. Шесть шагов на север. Один шаг на запад. Четыре ноги приведут тебя ко мне.
Прочитать по солнцу, где север, а где запад, оказалось легко, благо полдень миновал уже часа два назад.
Они отсчитали шаги, и над вершиной утеса повеял прохладный ветерок. Длинные стебли травы заколыхались, как складки на занавесе.
«Четыре ноги приведут тебя ко мне».
Радость поутихла. Этот последний совет казался самым загадочным. Все очень устали и ужасно хотели найти сокровище.
— Четыре ноги?
— Нам что, встать на четвереньки?!
— Это будут не четыре ноги, придурок, а две ноги и две руки.
— Тогда у кого же четыре ноги?
— У львов, коз, лошадей…
— У собак.
— Свин! Иди скорее! Сюда, дружок, сюда!
— Неужели Свин поможет?!
— У него ведь четыре ноги. Смотрите-ка…
Свин долго бегал по траве, выискивая, вынюхивая. Внезапно его что-то заинтересовало. Он принялся копать.
— Давай, малыш, давай!
— Молодец, Свинтус! Самый чистый пес в Ангелии!
— Гений собачьего рода!
— Свинтус, я тебя с золотой тарелочки кормить буду…
Наконец Свин выкопал свое сокровище и радостно затявкал.
Это была девятидюймовая кость гигантского попугая.
Довольный, словно он завоевал весь мир, Свин поскакал по траве, спасаясь от друзей, которые теперь гонялись за ним, грозя свернуть ему шею.
— Оно здесь, — сказала Артия. — Где-то совсем близко. Здесь! Стойте на месте, а то потеряем ориентиры.
Все тотчас же уселись на траву.
Ветер стал заметно прохладнее, хотя в воздухе всё еще стояла удушающая жара. С неба на них пялился бронзовый глаз солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Но когда Артия, словно вихрь, налетела на них, а за ней по пятам трусил Честный Лжец, а над их головами кружились двенадцать разноцветных попугаев, команда «Незваного гостя» слегка встревожилась:
— Какая муха укусила нашего капитана?
— Успокойся, капитан знает, что делает…
— Заткнитесь и слушайте, — рявкнула Артия и, выкрикнув первое из стоящих на карте чисел, привела птичий хор в действие. Попугаи заговорили.
Вот что получалось, если сложить вместе их слова: «1) Пляж Коттеджа. Десять миль вверх. 15 шагов влево. 2) Еще 15 шагов. Поднимай ноги. 16 шагов влево. 3) Войди в скалу. 20 шагов внутрь и еще 20. 4) Смотри, какой я бледный. Ударь меня право, то есть слева, 21 раз. 5) Пройди сквозь меня. 6 шагов вперед. 1 шаг влево. 2 шага к лампе. 6) Карабкайся, пока не заберешься. 13 шагов вправо и еще 13. Подними крышку. 7) Свободен из тьмы. 14 шагов вперед к птице из костей. 8) 18 шагов вправо и еще 18. Через 19, стоят они или упали. 9) 1 шаг вперед. 6 шагов вправо. 3 шага вперед. 10) Через 8 и еще 8, стоит он или упал. 9 ступеней вниз. 11) 25 шагов влево. 25 шагов вперед. Отсчитай 26 на земле. 12) Читай по солнцу. 6 шагов на север. 1 шаг на запад. 4 ноги приведут тебя ко мне».
— Это в точности совпадает с порядком букв на карте, — пояснила Артия ничего не понимающей команде. — А выяснил это Честный Лжец. Поздравляю вас, мистер Честный! — Недоумевающие пираты разразились аплодисментами. — Теперь надо только найти, откуда начинается отсчет шагов. И понять эти замысловатые советы.
Эбад встал. Остальные тоже поднялись и стояли, тяжело дыша, как Свин, пробежавший с десяток миль.
— На склоне обрыва должны быть какие-нибудь пометки, — сказал Эбад. — Такие, о которых говорится в первой фразе Планкветта. Это не пляж, с ним мы уже разобрались. Точка отсчета — «Десять миль вверх».
— Ничто здесь не поднимается на десять миль вверх, — проворчал Черный Хват и стащил с глаза повязку. Дирк сказал, как незадолго до этого — Артия:
— Десять — это буква «J».
— Но буквы «J» нет на карте. Тут дело в чём-то другом…
— Пойдемте, друзья мои, — вскричал Эйри. — Пойдемте за нашим несравненным капитаном, за нашей драгоценной Пиратикой, зорко, как ястребы, всматриваясь в каждый камушек этой проклятой скалы, и найдем место, откуда начинается подъем.
Свин издал обреченный вздох, встал и, вывалив язык, поплелся к утесу за своими радостно скачущими хозяевами.
* * *
Солнце стояло высоко над головой. Отвесный утес отбрасывал узкую полоску тени.
Двенадцать попугаев летели за искателями сокровищ, готовые в любой момент повторить свои полезные (или бесполезные) советы.
— Кто обучил этих птиц? Они умнее, чем курочки Клоры Клюве…
— Я думаю, этим занимались не меньше тысячи человек. Знающих тысячу языков. И вряд ли все наборы советов совпадают с нашими.
— Правильно, потому что алфавит Индеи отличается от нашего. И гречанский тоже…
Они медленно продвигались вперед, осматривая каждую пядь каменистого склона. Первому повезло Уолтеру.
— Ничего себе завопил! Я уж думал, он на змею наступил.
На камне, прямо у них над головами, была вырезана надпись.
«Здесь Джекоби Десетмилл шел вверх. Он свершил это ради своего Капитана и товарищей в году милостью Божьей 1622».
— Так это имя — Десетмилл!
— Тысяча шестьсот двунадесять второй год. Ровно сто лет назад… быть может, день в день.
— А что значит — вверх?
Эйри обернулся к Черному Хвату с презрением поэта, возражающего отпетому материалисту.
— По лестнице, бестолковый ты человек. Она ведет вверх, неужто не понимаешь, клянусь обезьяньими усами?!
— Тогда где же эта лестница?
— Внутри, Черный, — сказала Артия. — Внутри скалы. Начинаем отсчитывать шаги и найдем способ войти внутрь.
* * *
Теперь уже попугаи дирижировали ими — давали советы в ответ на каждую произнесенную букву.
Они прошли пятнадцать шагов влево от высеченного в скале послания. Потом еще пятнадцать.
— Поднимай ноги!
Показался невысокий уступ. Они вскарабкались на него и отсчитали еще шестнадцать шагов влево.
— Войди в скалу!
— Войди в скалу?! Здесь? Тут нет никакого входа…
Артия, шедшая первой, указала им на высокие заросли плюща. Сквозь его вьющиеся пряди в скале виднелась узкая расселина.
— Не может быть! Она слишком маленькая. Сюда только кошка пролезет, да и то обратно не выберется!
— Я пролезу, господа. Ну-ка, посмотрим. — Артия оборвала плющ и скользнула в расселину, как шпага в ножны.
Внутри, в тесном просвете между каменными стенами, было довольно темно. Но, протискиваясь сквозь щель, набивая синяки и ссадины, Артия вскоре обнаружила, что проход расширяется. Теперь она двигалась довольно легко. Она окликнула своих спутников.
Один за другим, чертыхаясь и причитая, пираты полезли в тесную щель. Острые камни царапали их тела, рвали одежду и волосы, обломали ногти Дирку. Только Вускери и Эйри ненадолго застряли, остальные успешно пробрались во внутреннюю пещеру. Катберт, казавшийся довольно пухлым, сумел каким-то образом втянуть живот, и просочился сквозь скалу не менее ловко, чем Артия.
Попугаи кружили между выступами скалы, как юркие рыбешки среди рифов.
— Через двадцать шагов проход расширяется. Теперь еще двадцать.
Они хором отсчитывали шаги.
— Двадцать один! — скомандовала Артия.
— Смотри, какой я бледный! — отозвался бирюзово-лиловый попугай.
— И верно, смотрите, вон тот камень в скале кажется белее остальных. Почти что светится!
— Ударь меня право, то есть слева, двадцать один раз.
— Загадки какие-то, Артия. Хуже, чем шарады в «Таймсе».
Артия ответила голосом, холодным, как лед:
— Никаких загадок. Это означает: чтобы попасть внутрь, надо ударить право, то есть правильно — по левой стороне. Двадцать один раз. Бить будем рукоятками шпаг. По два удара каждый. А я, как капитан, сделаю пять ударов. Начинайте, мистер Вумс.
На поверхность белого валуна посыпались удары. Было видно, что край скалы иззубрен — может быть, выбит другими искателями сокровищ? При каждом ударе камень отзывался гулким рокотом.
На пятом ударе Артии, двадцать первом по счету, хитроумная потайная дверь Джекоби Десетмилла, устроенная прямо в скале, распахнулась.
Все застыли, не веря собственному успеху.
— Там темно, как в погребе.
— Тебе, Дирк, ничего не грозит, — успокоил его Черный Хват. — Но ты, Эбад, лучше не входи, а то еще потеряешься…
Даже в этой тесноте Дирк сумел развернуться и влепить Черному Хвату звонкую затрещину.
Их голоса потонули в яростном крике Артии:
— А ну, прекратите драку! Совсем ума лишились? Здесь могут таиться и другие хитрости — мы, как-никак, имеем дело с настоящими пиратами. Будьте осторожнее. А ты, Черный, попридержи свой глупый язык. Прежде всего подоприте чем-нибудь эту дверь — лопатами, что ли. А когда войдем в пещеру, будьте настороже. — В наступившей тишине Артия обратилась к попугаям: — Шесть!
Ей тут же ответил скрипучий голос:
— Пройди сквозь меня. Шесть шагов вперед. Один шаг влево. Два шага к лампе.
Теперь люди двигались осторожно, ощупывали стены вытянутыми руками, беспрестанно натыкаясь друг на друга и спотыкаясь. Эбад достал трут и кремень. В трепещущем свете пламени Вускери разглядел две невысокие ступеньки. Свин взвизгнул — Дирк наступил ему на лапу.
И тут они увидели лампу. Рядом с ней стояла плотно запечатанная фляга с маслом. Они наполнили лампу и подожгли фитиль. Свет стал ярче.
Они стояли на дне широкой каменной трубы наподобие дымохода. Откуда-то сверху свисали длинные клыки — то ли наросты сталактитов, то ли сосульки. В стенах тусклым золотом поблескивали слюдяные прожилки. Прямо перед ними начиналась каменная лестница. Она уходила вверх, и вверх, и вверх.
— Вот уж верно — десять миль вверх, — проворчал Эйри.
Они начали подниматься. Доверху добрались через добрых сорок минут, пыхтя и отдуваясь. Отсчитали тринадцать шагов вправо, потом еще тринадцать, и Эбад, самый высокий, протянул руку вверх и нащупал люк. С душераздирающим скрежетом заржавевший металл сдвинулся в сторону. Блеснул дневной свет. Они достигли вершины утеса! Попугаи выпорхнули наружу и торжественно выстроились вдоль края люка, глядя, как не умеющие летать люди помогают друг другу выбраться.
* * *
Вдоль края утеса, протянувшегося не меньше чем на милю в обоих направлениях, росла пышная густая трава вперемежку с невысокими деревьями, сгущавшимися к середине поляны. Деревья увивали лозы плюща и орхидеи.
Из расщелины в скале пробивался ручеек. Люди с наслаждением напились — вода была пресной, хотя и с едва ощутимым горьковатым привкусом.
— Четырнадцать шагов вперед к птице из костей.
— Это еще что такое? Птица из костей — да как ее разглядишь? Она же небось маленькая!
Птица оказалась отнюдь не маленькой.
Отсчитывая шаги в упругой высокой траве, Дирк внезапно издал такой вопль, что все двенадцать попугаев испуганно взмыли в воздух. Впрочем, они не улетели, а чинно расселись на ветвях одинокой корявой пальмы.
А под пальмой…
— Да неужто это птица?!
— Птица. Смотри, какой у нее клюв.
— Да это чудище какое-то, вроде птицы Рух из «Тысячи и одной ночи»!
— Я слыхал о таких существах, — пробормотал Эбад. — Это доисторическое животное. Десять футов в высоту.
— Похожа на попугая… громадного, как дерево…
Под деревом стояла окаменелая птица. Она была желтоватая, длинные пряди ползучих растений увивали иссеченный ветром скелет. Между чудовищными когтями пробивалась маленькая финиковая пальма. Одно крыло отвалилось. Другое распростерлось, как арфа с натянутыми струнами. Клюв походил на два изогнутых костяных молота.
Четырнадцать шагов заканчивались как раз перед птицей. Дирк и Уолтер боязливо отступили в сторону. Но Глэд Катберт не скрывал своего восхищения:
— Подумать только, что сказала бы моя старушка, если б я привез ей точь-в-точь такую же пичужку, только маленькую! Живую, в клетке!
— Восемнадцать шагов вправо, и еще восемнадцать. Через девятнадцать, стоят они или упали.
— Камни! — решила Артия.
Камней оказалось девятнадцать, семь из них низко склонились и стали похожи на останки еще одной окаменелой птицы. Еще два лежали на земле, едва заметные среди травы и оплетавших их цветов. Люди приблизились.
— Один шаг вперед, шесть шагов вправо. Три шага вперед.
— Опять камни.
— Сосчитайте. Их должно быть восемь, потом еще восемь.
— Нет. Восемь и восемь это шестнадцать. А тут всего пятнадцать…
Эйри указал на землю.
— Вот. — Среди корней развесистого дерева лежал еще один камень, разбитый, заросший травой. — Шестнадцать: восемь и восемь.
— Но тогда нужно отсчитать девять ступеней вниз. А я не вижу ни одной.
— Да вот же они, у тебя под ногами, скрыты под плющом. Расчисти их.
Люди быстро расчистили девять ступеней. Одиннадцатый попугай приказал:
— Двадцать пять шагов влево. Двадцать пять шагов вперед. Отсчитай двадцать шесть на земле.
— Что значит — на земле? Разве мы не все шаги по земле отсчитываем?
— Заткнитесь! — Артия принялась считать шаги. Остальные остались позади и смотрели на нее, совершенно измотанные дурными предчувствиями и подъемом по лестнице.
Вскоре Артия обнаружила, что если сделать двадцать пять шагов влево, то следующие двадцать пять вперед уже не получатся.
Земля здесь обрывалась глубокой впадиной, усеянной каменной крошкой, дыбилась почвой, выкорчеванными засохшими растениями. Невозможно было ни пройти по ней, ни оценить, как далеко она тянется.
Артия задумалась: отсчитать двадцать пять вперед, потом двадцать шесть на земле. Двадцать шесть чего? Шагов? Дюймов? Ярдов?
Одиннадцатый попугай пролетел мимо нее, перепорхнул через каменистую впадину и уселся в траву.
Артия разбежалась и вслед за попугаем перескочила через расселину. Когда ноги снова коснулись твердой земли, она осмотрелась. Покрыла ли она нужных двадцать пять шагов?
Вот оно! Среди травы валялась груда коротких серых шестов. Древние весла, столетней давности, если не больше. Она обошла вокруг них, пересчитала. Их было ровно двадцать шесть, и лежали они на земле!
Тут подоспели и остальные. Пираты прыгали через расселину, приземлялись в траву, радостно кричали. Тявкал Свин.
— Еще один… еще один намек…
— Осталось еще три совета, мистер Вускери, от попугая номер двенадцать.
Однако эти слова, самые последние, все вспомнили сами. Вслед за двенадцатым попугаем они хором повторили:
— Читай по солнцу. Шесть шагов на север. Один шаг на запад. Четыре ноги приведут тебя ко мне.
Прочитать по солнцу, где север, а где запад, оказалось легко, благо полдень миновал уже часа два назад.
Они отсчитали шаги, и над вершиной утеса повеял прохладный ветерок. Длинные стебли травы заколыхались, как складки на занавесе.
«Четыре ноги приведут тебя ко мне».
Радость поутихла. Этот последний совет казался самым загадочным. Все очень устали и ужасно хотели найти сокровище.
— Четыре ноги?
— Нам что, встать на четвереньки?!
— Это будут не четыре ноги, придурок, а две ноги и две руки.
— Тогда у кого же четыре ноги?
— У львов, коз, лошадей…
— У собак.
— Свин! Иди скорее! Сюда, дружок, сюда!
— Неужели Свин поможет?!
— У него ведь четыре ноги. Смотрите-ка…
Свин долго бегал по траве, выискивая, вынюхивая. Внезапно его что-то заинтересовало. Он принялся копать.
— Давай, малыш, давай!
— Молодец, Свинтус! Самый чистый пес в Ангелии!
— Гений собачьего рода!
— Свинтус, я тебя с золотой тарелочки кормить буду…
Наконец Свин выкопал свое сокровище и радостно затявкал.
Это была девятидюймовая кость гигантского попугая.
Довольный, словно он завоевал весь мир, Свин поскакал по траве, спасаясь от друзей, которые теперь гонялись за ним, грозя свернуть ему шею.
— Оно здесь, — сказала Артия. — Где-то совсем близко. Здесь! Стойте на месте, а то потеряем ориентиры.
Все тотчас же уселись на траву.
Ветер стал заметно прохладнее, хотя в воздухе всё еще стояла удушающая жара. С неба на них пялился бронзовый глаз солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36