Недавно Пандора уговорила Карсона спонсировать постановку в «Ковент-Гарден» оперы Вагнера «Золото Рейна», и вот теперь лорд и леди Вудфолл пригласили Теда и Пандору в королевскую ложу на просмотр «Итальянки в Алжире» Россини. Лорд Вудфолл, известный меценат, по всей видимости, знал, что за человек Карсон – опера была короткой. К сожалению, в качестве спонсора постановки произведения Вагнера официально фигурировала компания по продаже недвижимости, созданная Тедом и Каламеропулосом, и потому приглашения удостоились также Власос и Мелисса, знакомство с которой оставило в душе Пандоры неприятный осадок.Пандора поднялась – пора было ехать домой, чтобы успеть привести себя в порядок перед посещением театра.
«Роллс-ройс», а за ним «бентли» свернули на Флорал-стрит. Пандора старалась смотреть только вперед, чтобы не видеть любопытных взглядов любителей оперного искусства.Обе машины остановились у двери в боковой стене здания. Пандоре и Теду пришлось чуть задержаться, дожидаясь, пока Мелисса справится со своими пышными юбками и выберется на тротуар. Группа направилась в небольшое фойе, где их встретили лорд и леди Вудфолл.– Вы, случайно, не дочь Серены? – спросила леди Вудфолл Пандору.– Да.Леди Вудфолл улыбнулась.– Мы с вашей матерью вместе учились в школе. Это было так давно! Она была очень красива. Вы удивительно на нее похожи.Пандора знала, что это не так, но либо леди Вудфолл подводила память, либо она была большой мастерицей вести ни к чему не обязывающие разговоры. Поэтому Пандора просто поблагодарила ее и, опираясь на руку лорда Вудфолла, стала вместе со всеми подниматься по красивой лестнице в королевскую ложу.– Я обожаю Россини, – заговорила леди Вудфолл, ни к кому конкретно не обращаясь.Все согласились, что Россини действительно замечательный композитор. Лакей в ливрее открыл выходившие на верхнюю площадку лестницы двойные двери, и все оказались в вестибюле королевской ложи. В центре стоял стол, накрытый на шесть персон. В углу, у небольшого круглого столика, заставленного подносами с напитками и бокалами, застыл в ожидании официант.Пандора почувствовала, что скромная элегантность помещения несколько разочаровала Теда. Реакция Мелиссы четко проступила на ее лице – она явно ожидала чего-то более впечатляющего и потому даже поморщилась от отвращения при виде электрического камина.– Здесь очень мило, – произнесла она наконец, проявив куда больше такта, чем ожидала Пандора.– Что из напитков вы предпочитаете? – спросил лорд Вудфолл.– Я бы с огромным удовольствием выпила бокал шампанского, – изрекла Мелисса.Лорд Вудфолл окинул взглядом подносы с бутылками. Официант выбежал куда-то – скорее всего в театральный бар, расположенный на первом этаже.– Простите, но здесь шампанского, похоже, нет. Его сейчас же принесут, – извинился Вудфолл.– Вы вполне могли угостить ее имбирным элем – она вряд ли отличит его от шампанского, – пошутил Власос, принимая из рук лорда стакан с виски.– Я слышала, у вас замечательный сад, – сказала Пандора, обращаясь к леди Вудфолл, которая, просияв благодарной улыбкой, тут же принялась развивать эту тему. Держа в руке бокал с шампанским, к ней и Пандоре присоединилась Мелисса. Беседа потекла по привычному руслу – мужчины, сгруппировавшись в одном конце комнаты, разговаривали о бизнесе, дамы же, обменявшись мнениями о садоводстве, принялись обсуждать проблему оформления интерьеров. Леди Вудфолл с большой похвалой отозвалась о достижениях Пандоры в этой области.– Все молодые женщины теперь занимаются каким-то полезным делом, – сказала она. – Я считаю, это просто чудесно. Стыдно сказать, я умею только коллекционировать фарфор – и ничего больше. А вы что поделываете, дорогая Мелисса?– Коллекционирую деньги, которыми меня снабжают мужчины, – сладко пропела та.К счастью, как раз в это время прозвенел первый звонок.– Пожалуй, нам пора занять свои места, – проговорил лорд Вудфолл. – А во время антракта мы снова соберемся здесь и пообедаем.– Антракт будет только один? – озабоченно осведомилась Мелисса.– Боюсь, что да, – улыбнулась леди Вудфолл. – Но и блюдо у нас будет только одно. Теперь все сидят на диете.Мелисса с мрачным видом направилась в ложу. Раздался второй звонок. Рассевшись по местам, гости принялись изучать программки. Вскоре в зале погасили свет, и оркестр заиграл увертюру. Через некоторое время Пандора, взглянув на Власоса, обнаружила, что тот клюет носом. Она решила на всякий случай присмотреть за Тедом – как-никак он сидел рядом, и она могла в случае необходимости ткнуть его локтем под ребра.
– Замечательно, просто замечательно! – воскликнула Мелисса, когда официант поставил перед ней чашку кофе. Речь, разумеется, шла не о кофе, а об опере.– Да, великолепно. Певцы были выше всяких похвал, – подхватил Карсон.Пандора молила Бога лишь об одном – чтобы Тед ограничился этим замечанием и не пустился в дальнейшие комментарии.Леди Вудфолл принялась рассуждать о достоинствах голоса Мэрилин Хорн. Внезапно дверь в фойе королевской ложи отворилась, и она замолчала на полуслове. Вошел молодой человек на вид лет тридцати с небольшим, одетый в простой полотняный костюм. Хотя на нем не было галстука, он, судя по всему, чувствовал себя вполне уверенно, несмотря на весьма чопорный вид супругов Вудфолл и их гостей.– Извините, что я врываюсь таким образом, дядя Джек, но, увидев вас в ложе, я решил, что не могу с вами не поздороваться, – с улыбкой проговорил молодой человек.– Эндрю! Вот это сюрприз! – радостно воскликнул лорд Вудфолл.Официант принес еще один стул, и молодой человек уселся за стол рядом с леди Вудфолл.– Эндрю, мой племянник. Несколько лет назад он уехал из Лондона, – пояснила она. – Ну, так что же ты теперь поделываешь, дорогой?– Управляю птичьим заповедником на Сейшелах. Денег этим не заработаешь, но мне очень нравится. – Вынув из кармана галстук, Эндрю продемонстрировал его тетушке. – Видишь, я выглядел вполне респектабельно, но там, где я сижу, ужасно жарко.– Знаю, – сочувственно отозвалась леди Вудфолл. – В «Ковент-Гарден» иногда в самом деле бывает страшная духота. Так приятно, когда занавес поднимается, и на тебя веет прохладой.– Почему вы решили отправиться на Сейшелы? – поинтересовался Тед. – По-моему, это просто Богом забытый медвежий угол.Прежде чем молодой человек успел ответить, прозвенел звонок. Эндрю встал со стула.– Именно по этой причине, – сказал он. – После Кембриджа я чем только не занимался. Но потом я все больше и больше стал втягиваться в деятельность, связанную с охраной природы, пока наконец не понял, что именно это мне больше всего по душе. Однако мне пора отправляться на свою галерку. – Эндрю повернулся к леди Вудфолл. – Я еще некоторое время пробуду в Лондоне. Если вы не возражаете, хотелось бы к вам заглянуть, – добавил он, целуя на прощание свою тетушку в щеку. Затем рассеянно помахал рукой остальным гостям и вышел.Лорд Вудфолл, которого, похоже, позабавил стремительный визит племянника, покачал головой.– Весьма оригинальный молодой человек, – заметил он. – Когда-то он работал под моим началом в банке, но затем решил уехать Бог знает куда.– Должно быть, оттого, что на какой-нибудь вечеринке он встретился с Мелиссой, – сказал Власос.Гневно сверкая глазами, Мелисса стремительно пересекла фойе и скрылась за полированной дверью красного дерева. Через минуту она вернулась. На губах поблескивал свежий слой губной помады, и все ее лицо сияло довольством.– Ну вот, теперь я могу сказать, что была в туалете, который посещает сама королева, – объявила она, обращаясь к Пандоре. – Там так здорово! Кругом деревянные панели, и вообще все такое старинное.Тонкого слоя тонального крема на щеках леди Вудфолл оказалось недостаточно, чтобы скрыть залившую ее лицо краску гнева.
Пандора в последний раз взглянула на аккуратно распечатанный отчет и счета за последний квартал, затем расписалась на подколотом к пачке документов сопроводительном письме. После нескольких безуспешных попыток Пандоре пришлось отказаться от мысли сделать переписку с Ариан менее формальной. Время от времени они разговаривали по телефону, но после их встречи в Венеции та старалась беседовать исключительно о делах, явно избегая других тем.Пандора искренне жалела об этом. Она была многим обязана Ариан и надеялась, что их отношения так или иначе продолжатся. Взглянув еще раз на сопроводительное письмо, она открыла ящик письменного стола, вынула бланк для личных посланий и написала на нем: «От всей души надеюсь, что у вас все хорошо. Была бы очень рада получить весточку». Глава 38 Остров Форментера, Мальорка Июль 1975 года В самый разгар послеполуденного зноя в отеле царила тишина: большинство гостей, покончив с ленчем, разошлись по номерам, чтобы вздремнуть. Кое-кто из постояльцев бродил по вестибюлю, но бар был пуст. Бармен так увлекся перетиранием стаканов и бокалов, что Чарлз Мердок вынужден был постучать по стойке, чтобы привлечь его внимание.– Пиво. И пожалуйста, похолоднее, – коротко бросил Чарлз.Рассеянно глядя в бокал, Чарлз погрузился в раздумья. В кармане у него оставалось всего триста долларов, а реальных возможностей поправить свои финансовые дела он не видел. Он, разумеется, мог сдать обратный билет до Нью-Йорка, но не хотел отрезать себе путь к бегству. О том, чтобы продать золотые часы, не могло быть и речи.Теперь ему оставалось лишь горько сожалеть о том, что он разозлил ту немку. Мердок познакомился с ней в Монте-Карло, в одном из казино, – его привлекли ее бриллианты. Чарлза нисколько не смущало ни то, что бриллианты эти украшали давно увядшую шею, ни то, что от талии немки осталось одно воспоминание – за хорошее вознаграждение он был готов обслужить даже кирпичную стену.Еще в самом начале своей карьеры жиголо Чарлз твердо усвоил, что, заводя роман с женщиной, ни в коем случае нельзя даже упоминать о деньгах на первой стадии его развития – жертва сразу настораживалась. Куда правильнее было дождаться того момента, когда даме начинало казаться, будто между ней и ее новым знакомым уже сложились довольно прочные отношения, и, выбрав подходящий момент, завести разговор о стремлении к учебе, реализовать которое мешает недостаток средств. Лучше всего действовала на женщин байка о нестерпимом желании заняться изучением искусства восстановления старинных фресок. Как и сам Чарлз, его жертвы не знали об этом искусстве ровным счетом ничего, но им, по-видимому, было приятно сознавать, что они, оказывая ему финансовую помощь, не позволяют угаснуть в душе молодого человека тяге к прекрасному. Получив чек и старательно, хотя и в несколько специфической форме, продемонстрировав им свою благодарность, Чарлз всегда давал им понять, что берет деньги в долг, который вернет, как только у него появится такая возможность.Если же объект не проявлял подобной отзывчивости, Мердок прибегал к другому средству. Он всегда путешествовал, имея набор ювелирных инструментов и поддельные бриллианты самых разных форм и размеров. Улучив удобный момент, он подменял камни в драгоценностях своей жертвы, после чего расставался с ней. Второй способ нередко оказывался даже более продуктивным, нежели первый, но он грозил неприятностями с полицией, а Чарлз предпочитал спокойную жизнь.С немкой все шло нормально. Проведя на ее вилле сутки, Чарлз к вечеру второго дня решил прибегнуть к первому способу, предварительно как следует ублажив женщину в постели. Он весьма преуспел в реализации своего плана. Однако доведенная до экстаза немка начала испускать такие громкие крики, что разбудила свою собачонку породы чихухуа, мирно спавшую в углу комнаты. Та, решив, что хозяйка в опасности, прыгнула на кровать и укусила Чарлза в ногу. Ослепленный болью и яростью, он схватил крысоподобное существо и отшвырнул его подальше от себя, но не рассчитал силу броска. Несчастное животное вылетело из окна второго этажа и шлепнулось в бассейн. С проклятой собачонкой ничего страшного не случилось, если не считать нервного потрясения и легкой простуды, однако ее хозяйка закатила Чарлзу истерику и тут же выгнала его со своей виллы. И вот он уже целых две недели без всякой пользы для себя сидел в отеле…Чтобы хоть немного отвлечься от тягостных мыслей, Мердок стал прислушиваться к разговору между барменом и одним из официантов. Детство его прошло в одном из пуэрто-риканских кварталов Нью-Йорка, и потому он немного понимал по-испански. Разговор заинтересовал Мердока, и он переспросил:– Что за яхта, о которой вы говорили?– Педро сказал, что недалеко от берега стоит на якоре огромная яхта, на борту которой находится самая богатая в мире вдова, – пояснил бармен.Чарлз встал. Он не мог позволить себе терять время. Подписав счет, он вышел из бара.
Остров Форментера с его белыми скалистыми берегами, омываемыми синими водами, – одно из самых красивых мест на всем Средиземноморье. Однако Ариан, расположившейся в шезлонге на палубе собственной яхты в четверти мили от берега, он казался какой-то туманной полосой.Она ждала окончания очередного дня. Недели, которые прошли с момента гибели Пола и ее отъезда из Буэнос-Айреса, она прожила словно в забытьи, одурманивая себя шотландским виски и валиумом. Она не хотела никого видеть, даже Глорию и Нану, и, прилетев в Европу, прямиком отправилась на яхту и приказала сниматься с якоря. Когда капитан судна спросил, куда им предстоит идти, Ариан, глядя на морскую карту, ткнула пальцем в Кипр. Когда же Кипр появился на горизонте, она снова посмотрела на карту и, стараясь выбрать маршрут подлиннее, приказала идти на Мальорку.Сходить на берег она не собиралась. Ежедневно ей приносили радиограммы и телексы, но она, не читая, комкала их в руке и бросала за борт, с любопытством наблюдая, как смятые бумажки медленно тонут за кормой.Она заметила, что очертания береговой линии стали более четкими. Это означало, что пора принять очередную таблетку снотворного. Ариан с трудом извлекла ее из коробки, запила большим глотком виски и снова растянулась в шезлонге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55