– Энтузиазм требует поощрения. Но вопросы здесь решаю не я.
Оба молча посмотрели на Луиса, который только пожал плечами.
– Идемте, – проговорил он сквозь зубы, отвернулся и направился к месту раскопок. Ланнек и Жоан последовали за ним.
Наутро Франк, Флора, Никола и Жозеф, успевшие уже стать добрыми приятелями, уехали на плантацию. Им предстояло пробыть в пути целый день, а это нелегко. Франк знал, что Жозеф выдержит переезд, но не был уверен в этом относительно четы Ломон.
В течение следующих двух недель Луис пытался сосредоточиться на работе. Его раздражало присутствие Жоан. Она чувствовала это раздражение и старалась держаться на расстоянии. Это мешало, потому что хотелось быть рядом с раскопками, рядом с отцом. Правда, Ланнек уделял ей внимание.
Перье не позволял ему работать в полуденную жару. В эти часы в долине было настоящее пекло. И, возвращаясь в лагерь, ученый мог общаться с девушкой. Они прекрасно ладили друг с другом. Постепенно сложились теплые отношения, и это радовало Жоан, вселяло уверенность.
Во время одного из разговоров она спросила:
– Почему Луис все время раздражен? Он злится на меня? Но ведь мы люди одной профессии, и я готова работать ради общего блага.
– Я думаю, он сердится не на вас.
– Тогда как понимать его дурной тон? – спросила Жоан.
– Не знаю. Это, скорее, защита.
– Защита?
– Да, – ответил ученый. – Он защищает свою долину, свои раскопки. Возможно, свою мечту. Он давно желал найти свой город. И теперь, когда это близко, он боится, что ему могут помешать.
– Он не просто археолог. Он поэт-археолог. Это слишком хрупко и может навредить Луису, – заметила Жоан, глядя из-под ладони на холм, где в полуденном мареве маячили черные движущиеся точки.
– Возможно, – проговорил Ланнек задумчиво.
– Я хочу работать на раскопках. Для меня это не впервые. Пожалуйста, поверьте Я была одной из лучших на своем курсе в университете и каждое лето работала в экспедициях. Я не хочу вмешиваться, но хочу помочь, – с горячностью произнесла Жоан.
– Дайте ему время. Если вы останетесь еще на какой-то срок, Луис оценит вас. Он умный человек.
Жоан пристально посмотрела на Ланнека. Именно сейчас можно признаться ему, не ставя себя под удар. И Жоан решилась.
– Месье Ланнек?
– Да.
– Я… я хотела бы сказать вам что-то чрезвычайно важное. Месье Ланнек, я внимательно наблюдала за вашей карьерой и искренне восхищалась вами. Мне нравятся ваши труды. Я ценю вас как ученого. Но гораздо позже оказалось, что не только это причина моего внимания.
– Вот как? – глаза Ланнека потемнели, он сжал губы.
Жоан выставила вперед ладони.
– Подождите! Я проследила вашу личную жизнь… Это и является самым важным. В тысяча восемьсот восемьдесят пятом году вы женились на девушке по имени Констанция Готье. А через несколько лет разошлись и больше никогда не встречались.
– Я не могу понять вашего интереса к моей личной жизни, – резко прервал Ланнек. – Да, я был женат, потом мы расстались. С тех пор моей жизнью была работа. Давайте прекратим этот нелепый разговор, мадемуазель.
– Подождите! Вы добились огромных успехов! – волнуясь, говорила девушка.
– И этим объясняется ваш интерес ко мне?
Жоан замолчала. Останавливаться на полпути было бессмысленно. Она и так уже наполовину потеряла его доверие. И Жоан собралась с духом и сказала:
– Нет, не только этим. – Она повернулась и посмотрела на Ланнека. – Констанция Готье, в замужестве Ланнек, не оставила вашу фамилию. Она стала Констанцией Тимар. А я – Жоан Тимар. Констанция была моей матерью. Я родилась в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году. Вы – мой отец, и я преодолела тысячи миль только ради встречи с вами. И более того, я хотела рассказать вам, как мама сожалела о том, что покинула вас. Она рассказала мне об этом перед смертью.
Ланнек смотрел на Жоан. Он был так ошеломлен, что не мог говорить.
– Я знаю, вам трудно поверить в это. Пожалуйста, не думайте, что я лгу или что приехала к вам, потому что вы – известный человек. Я привезла письма мамы к вам, мое свидетельство о рождении и ваше свидетельство о браке. Единственное, чего я хотела – встретиться с вами и рассказать о себе.
– Я даже не знал, – еле слышно проговорил Ланнек, все еще не придя в себя.
– Мама хотела рассказать вам о моем рождении, но гордость удержала ее. Я… я ничего не хочу от вас. Вы понимаете? Я просто хотела знать вас.
– Конечно. Извините меня. Не каждый день узнаешь, что у тебя такая дочь.
– Я знаю, вам трудно поверить, но у меня есть письма мамы к вам. Она хотела послать их, но так и не решилась.
– Значит, вы следили за моей карьерой?
– Очень внимательно. С той самой минуты, как я заинтересовалась археологией, вы были моим кумиром. Я тогда ни о чем не подозревала. Но несколько месяцев назад я тоже, как и вы сейчас, была поражена, узнав, кто мой отец.
– Думаю, нужно обо всем сказать Луису, – заявил Ланнек. – Когда он узнает, кто вы, то изменит отношение к вам.
– Нет, нет, не говорите ему, прошу вас! – перебила Жоан.
– Почему?
– Если вы расскажете, ему не останется ничего другого, как позволить мне находиться здесь. Его уважение к вам, не говоря о том, что вы нужны ему, не позволит поступить иначе. Я навсегда останусь для него дочерью месье Ланнека.
– Но, Жоан…
– Я хочу доказать, что и сама по себе чего-то стою. Все что нужно – дать мне шанс сделать это. Скажите Луису только что хотите, чтобы я осталась.
– Считайте, что это уже сделано, – сказал Ланнек. – Он не узнает, кто вы на самом деле. Но ваши спутники? Франк знает? Они с Луисом близкие друзья.
– Мои спутники ни слова не скажут. Если к тому времени, как вы соберетесь уезжать, я не утвержусь, то уеду тоже.
– Хорошо. Договорились.
– Спасибо, – произнесла Жоан. Слезы счастья и благодарности застилали ей глаза.
– Я к вашим услугам. Надеюсь, мы сумеем лучше узнать друг друга, – проникновенно произнес ученый.
Жоан хотела что-то ответить, но заметила приближающегося Перье. Не обращая на нее никакого внимания, он присел перед Ланнеком на корточки и протянул на ладони какой-то грязный предмет.
Ученый внимательно осмотрел его. То же самое сделала и Жоан. Это была маленькая, искусно выполненная маска.
– Золото, – выдохнула Жоан. – И это не сикхи. Это перуанская культура.
– Я тоже так подумал, – усмехнулся Луис. – Но слишком разволновался и не мог положиться только на свое мнение.
– Это фрагмент алтарной маски бога солнца в храме инков. Храм обычно называли «золотым местом», – прокомментировала Жоан и слегка коснулась пальцами предмета.
Луис вновь пристально взглянул на нее. Он подумал то же самое и удивился, что девушке известны подобные вещи. Молодые люди не обратили внимания на мимолетные изменения в лице Ланнека. Легкая тень прошла по нему, однако, когда Луис повернулся, ученый уже улыбался.
– Она права. Вот это находка! Если хотите, я отнесу ее в лагерь, прослежу, чтобы тщательно очистили, а потом обследую. Уверен, вы хотите продолжить раскопки. Начало обещает многое, – проговорил ученый.
– Вы думаете, это только начало? – взволнованно произнес Луис, будто боясь, что это неправда.
– Думаю, да. Хотя это маленькая вещица. Ее можно было потерять, украсть или продать. Нам надо найти что-то, что не могло оказаться в этом месте по чистой случайности.
Жоан видела блестевшие от возбуждения глаза Луиса и понимала его, испытывая ту же радость. Ланнек встал, и Луис отдал ему находку, несмотря на то, что явно не хотел с ней расставаться.
– Возможно, к тому времени, как вы вернетесь в лагерь, у меня уже будет ответ, – сказал ученый и повернулся к девушке. – Вы не хотите присоединиться ко мне?
– Если вы не возражаете, я бы осталась. Надеюсь, что смогу быть полезной здесь. – Она взглянула на Луиса, который тут же нахмурился.
– Это не подходящее место для любителя, – проворчал он.
– Я не любитель, – парировала Жоаи. – Вы были слишком – она собиралась сказать что-то резкое, но вовремя остановилась, поняв, что это не поможет, – слишком заняты, чтобы заглянуть в мои рекомендательные бумаги.
– Я вам снова повторяю, что сейчас неподходящий момент. Кроме того, вы должны были прибыть сюда через официальные каналы, – произнес Луис.
– Боюсь, – прервал его Ланнек, – что это было невозможно. Вы ведь тоже отплыли раньше официального объявления. Жоан представила свои бумаги. Они производят хорошее впечатление.
Перье мог бы сразиться с Жоан, но не с человеком, державшим в руках его будущее, человеком такого ранга, как Ланнек.
– Хорошо, – обратился Луис к девушке. – Сейчас вы можете остаться в качестве наблюдателя. Ваше участие в дальнейших раскопках мы обсудим позже.
Жоан вспыхнула. Луис не мог не заметить неистовости ее взгляда. Так хотелось сказать ему, что он грубый, самовлюбленный эгоист, но девушка взяла себя в руки и, повернувшись к Ланнеку, сказала:
– Спасибо, месье.
– Всегда пожалуйста. А теперь позвольте удалиться. Я займусь этим, – он указал на находку. – Хочется увидеть истинное лицо. Встретимся в лагере.
Луис и Жоан стояли и молча смотрели вслед удалявшемуся ученому.
– Сожалею, что поставила вас в невыгодное положение. Но нужно принимать помощь, когда ее предлагают, – произнесла Жоан.
– Это неподходящее место для женщины, – прибегнул Луис к старому аргументу мужчин, поскольку никаких других у него не осталось. – Это трудная работа.
– Я не боюсь работы. Конечно, я не могу поднимать такие тяжести, как вы, но держу пари, что смогу копать и чистить находки гораздо осторожнее вас.
– Большинство дам, которых я знал, терпеть не могли пачкать ручки, – Луис криво улыбнулся.
Жоан почувствовала прилив раздражения:
– Вы знали не тех дам, месье Перье.
– Ладно, мадемуазель Тимар, это не игра. – Луис картинно сдвинул на затылок шляпу и сунул руки в карманы. – Найдите другое развлечение от скуки.
– Развлечение?! – Терпение Жоан достигло предела. – Я не знаю, откуда у вас это презрительное высокомерное отношение. Вы ведь не намного обошли меня в образовании. Но видно придется сообщить вам, что я в течение четырех лет училась у самых лучших специалистов в этой области, таких, как Масперо и Амелия Эдвардо. В университете я была в числе лучших, и могу поспорить, что умею делать все, что и вы, знаю историю и культуру не хуже вас. Разве вы не заметили, что я первая идентифицировала маску?
Луис тоже начал кипятиться:
– Это все же мой участок!
– А вы – трус, – зло выпалила Жоан.
– Трус?
– Конечно. Вы боитесь, что я смогу оказаться той, за кого себя выдаю, и, может быть, найду…
– А теперь минутку, – пытался остановить ее Луис.
– Что, боитесь?
– Мне нечего бояться.
– Тогда почему вы не предоставите мне шанс? Однако мысль о том, что Жоан прибыла сюда за изумрудами, а не за историческими находками, не оставляла Луиса. Лучше присматривать за ней. Если она и ее друзья ищут изумруды, то как они узнали о них? А что если у этих людей есть свой человек в лагере?
– Хорошо, – сказал Луис.
– Хорошо? Что значит» хорошо»? – спросила Жоан, немного успокоившись.
– Это значит, мы посмотрим, что на самом деле вы из себя представляете.
– Вы дадите мне работу?
– Именно это я и хотел сделать, – ответил Луис уже спокойно. – Но при одном условии.
Жоан молчала, глядя на Луиса. С дискриминацией она сталкивалась в каждой экспедиции, в каждой аудитории, а потому привыкла относиться к условиям разного рода с подозрением.
– Что у вас на уме? – спросила она решительно.
– Я – главный. Без каких-либо исключений.
– И?
– И как только вы откажетесь работать, то сразу покинете раскопки. Никаких оправданий.
Луис намеренно поставил это условие, задумав поручить девушке самую тяжелую работу и надеясь, что она не выдержит.
– А вы думаете, я захочу отказаться?
– Думаю. На раскопках часто приходится туго.
– Я это знаю, – она с вызовом посмотрела на археолога. – По-моему, условия договора легкие. Я предлагаю сделать их жестче.
– В смысле?
– Я работаю там, где вы скажете. Ни жалоб, ни поблажек.
– А ваши условия? – спросил Луис.
– Если я обнаружу что-то действительно ценное, мне это будет зачтено в заслугу.
– В заслугу!?
– Разве вы не можете поделиться славой с человеком, заслужившим ее? – спросила Жоан со сладкой улыбкой.
Ее слова привели Луиса в бешенство. Он двигал желваками, едва сдерживая ярость. Жоан, улыбнулась еще шире и спросила, явно издеваясь:
– Это условие слишком непосильно для вас, да?
– Нет. Не вижу проблем. Если найдете что-то ценное, это будет поставлено вам в заслугу, – сказал Луис, прищурив глаза.
Жоан понимала, что Луис готовит какую-то ловушку, но решила идти до конца, тем более что отступать было поздно.
– Итак, мы договорились? – спросил он.
– Договорились.
– И когда договор вступает в силу?
– Почему бы не прямо сейчас? – ответила Жоан.
– Не вижу причин для отказа. – Луис улыбнулся. Зубы блеснули белизной на его коричневом лице. – Как и всякий нанятый на работу человек, вы начнете с самого простого.
– Что это значит?
– Видите тех мужчин, что носят корзины с землей?
– Да.
– На сегодня это ваша работа.
– Но я хочу вести раскопки! Я уже… – тут Жоан прикусила язык.
– Вы хотите уволиться? – спросил молодой человек.
– Нет, отчего же. Я и прежде занималась самой черной работой. Справлюсь. Просто это занятие кажется мне не таким уж интересным.
– Согласен, – усмехнулся Луис. – Через неделю или раньше предложу вам другое.
– Какое же?
– Вы можете работать со мной – носить мои инструменты и делать записи.
Луис увидел, как потемнели глаза Жоан, но она заставила себя улыбнуться. «Что и говорить, сила воли у этой девушки есть», – подумал он.
– Хорошо. Записывать надо немного. Самая подходящая работа для женщины. Что потом? – поинтересовалась Жоан.
– Сможете копать небольшие и незначительные участки.
Оставалось либо согласиться, либо уехать. Но хотелось быть рядом с отцом, учиться у него, говорить с ним. Ради этого стоило потерпеть.
– Пора приступать к работе, – Жоан вздернула подбородок. – Кто знает, а вдруг я найду что-то ценное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34