Я выберу подходящий момент и представлю вас государю.
– Государю… – с расстановкой повторила Элиза, бросив на графиню быстрый взгляд. – Скажите, Амелия, вы действительно считаете корсик… то есть императора Наполеона великим человеком? Достойным управлять Францией?
Графиня де Суланж немного помолчала, обдумывая ответ.
– Наполеон очень много сделал для нашей страны, – сказала она после паузы. – Больше, чем руководители Директории, чем последние короли. Я знала Бонапарта еще в те времена, когда он был генералом. И уверена в одном: лучшего императора у французов быть не могло. Многие умудренные жизненным опытом люди считают, что его звезда будет сиять недолго. Но вряд ли у Франции будут лучшие времена, чем сейчас. Так пусть же они продлятся как можно дольше. Лично я рада, что мои сыновья служат под началом этого великого человека, – твердо закончила графиня.
Элиза вздохнула, недоверчиво покачав головой. После стольких лет, проведенных в Англии, ей было трудно воспринять подобную точку зрения. Англичане и многие французские эмигранты считали Бонапарта настоящим исчадием ада, тираном и зарвавшимся выскочкой. Но, очевидно, во Франции даже старые аристократы воспринимали его по-другому. Не говоря уже о таких людях, как Лаваль и Лектур – ветеранах наполеоновских походов. Вспомнив об Армане, Элиза не сдержала грустного вздоха. Может ли случиться так, что он находится сейчас в Эрфурте? Теперь, когда Элиза не видела больше преград для их счастья, ожидание встречи с каждым днем становилось невыносимее.
В этот вечер в театре собирались давать «Федру» Расина. В главной роли был сам Тальма, прибывший в Эрфурт с труппой парижского театра «Комеди Франсез». Даже в Лондоне слышали об этом великом актере, и Элиза сгорала от нетерпения увидеть его воочию.
Решив не тянуть с представлением императору, она надела в этот вечер свое самое броское платье – из алого шелка с белоснежными кружевами и отделкой из лебяжьего пуха. В этом наряде не заметить ее было просто невозможно. К тому же платье имело такое глубокое декольте, что партнеры по танцам нередко сбивались с ритма, засмотревшись на налитые белоснежные холмики груди маркизы Ферли. Волосы Элизы горничная Суланжей уложила в изысканную высокую прическу в новомодном китайском стиле, украсив их живыми алыми розами. Обнаженную грудь маркизы украшало роскошное алмазное колье, подаренное Сазерлендом.
– Дорогая Элиза, вы сегодня просто неподражаемы, – восхищенно промолвила Жюли, рассматривая ее без тени зависти, обычной для женщин в таких случаях. – Мы с мамой не сомневаемся, что государь непременно заинтересуется вами, и уже на завтрашнем балу вы будете ему представлены.
– Я очень на это надеюсь. – Элиза с улыбкой взглянула на мадемуазель де Суланж. – Это платье цвета пармских фиалок смотрится на вас великолепно, Жюли. Не сомневаюсь, что ваш жених будет очарован. Позвольте мне предложить вам свои духи. Тонкий аромат лесных цветов подчеркнет ваше мягкое обаяние.
– Благодарю вас, Элиза, вы очень любезны.
Оживленно переговариваясь, женщины прохаживались по гостиной, ожидая жениха Жюли, который должен был сопровождать их в театр. Вскоре раздался стук в дверь, и мадемуазель де Суланж весело выпорхнула в прихожую. Из-за полуоткрытых дверей послышались смех и приглушенные голоса, и спустя пару минут Жюли вернулась в гостиную, гордо держа под руку высокого статного офицера.
Сердце Элизы упало, а затем забилось так сильно, что едва не выскочило из груди. Она отказывалась верить своим глазам. Это было настолько чудовищным, что просто не могло быть правдой. Арман, ее дорогой и любимый Арман, – жених Жюли де Суланж! Эта новость сразила Элизу наповал; на минуту она просто лишилась дара речи.
– Позвольте представить вам моего жениха, Элиза, – произнесла Жюли, поглядывая на Армана сияющими глазами. – Граф Лаваль, полковник императорской гвардии. Арман, леди Элиза Ферли только что приехала из Англии. Она француженка и собирается вернуться на Родину. Завтра на балу мама представит ее императору.
Набравшись смелости, Элиза подняла голову и в упор взглянула на Армана. Их взгляды встретились, и Элизу словно окатило холодной водой. Лаваль смотрел на нее так, будто собирался убить. Выражение его лица напомнило Элизе тот день, когда он угрозами заставил ее покинуть особняк де Марсе, и по ее спине невольно пробежал колючий озноб.
– Мы уже знакомы с леди Ферли, дорогая, – каменным голосом проговорил Арман, глядя на Элизу без тени улыбки. – Но мне кажется, что раньше вы носили другое имя, миледи. Если мне не изменяет память, вы останавливались в Варшаве под именем графини Шепард?
Его вызывающий тон и намеренная забывчивость вызвали у Элизы раздражение, вслед за вспышкой гнева к ней вернулось все ее самообладание.
– У вас прекрасная память, месье Лаваль, – холодно промолвила она. – Действительно, раньше я была графиней Шепард. Но за тот год, что мы с вами не виделись, кое-что изменилось. Я была замужем за маркизом Ферли.
– А-а-а, – протянул он насмешливым тоном, кивнув головой, – понятно. Лорд Ферли – очередная жертва ваших неотразимых чар?
– Вы очень проницательны, полковник!
– Леди Ферли – вдова, – пояснила графиня Амелия, неодобрительно посмотрев на Лаваля. – Она потеряла мужа полгода назад. Кстати, Арман, знаешь, кто привез Элизу к нам? Капитан Ренар. Его судно потерпело крушение у английских берегов, и только благодаря находчивости леди Ферли он не попал в руки английской полиции. Элиза нашла яхту, на которой они смогли тайно переправиться в Германию.
Лицо Армана на минуту смягчилось, и в его голубых глазах мелькнуло виноватое выражение. Сердце Элизе учащенно забилось, и она судорожно сглотнула подступивший к горлу комок. Она догадалась, что Лаваль вспомнил их первую встречу и то, как она тогда спасла ему жизнь. Но выражение лица Армана вдруг снова стало отчужденным, и на его губах проступила вежливая светская улыбка.
– Извините меня, миледи, – сказал он, – я не мог этого знать.
– Элиза приехала с маленькой дочкой, – с улыбкой сказала Жюли. – Такая прелестная, резвая малышка, мы все ее уже полюбили.
– Что ж, это просто замечательно, – с деланной улыбкой сказал Арман. – Миледи, мне искренне жаль, что вы перенесли такую утрату. Но я не сомневаюсь, что в Париже у вас сразу появится множество поклонников и они не дадут вам долго горевать.
«Какие, к черту, поклонники? Что за чушь ты несешь? Неужели ты не понимаешь, что я приехала сюда только из-за тебя»?! – хотелось крикнуть Элизе, но она заставила себя сдержаться. Сейчас не время для выяснения отношений. Ей нужно дождаться, когда они окажутся одни. Но вот только когда же это случится и где?
Спектакль был отличным, но Элизе с трудом удавалось следить за развитием событий на сцене. Близость Армана, сидящего с ней в одной ложе, выбивала ее из колеи. И особенно его приглушенная болтовня с Жюли. Элиза не могла спокойно видеть, как они обмениваются нежными улыбками, как Арман касается руки Жюли и что-то оживленно шепчет ей на ухо. Элизе нестерпимо хотелось схватить его за руку, вытащить из кресла и увести в пустой коридор, чтобы тут же объясниться с ним, рассказать про Жанну, про то, что она приехала сюда, чтобы быть с ним. Но что-то удерживало ее. И это было отнюдь не боязнью скандала.
Жюли Суланж. Что может связывать Армана с этой юной, наивной девушкой? И почему Жюли остановила свой выбор именно на этом мужчине? Лаваль на одиннадцать лет старше ее, и в его жизни было много такого, что должно было бы оттолкнуть эту неискушенную, открытую душу. Или, может, они как раз и сблизились потому, что такие разные? Во всяком случае, кое-что общее у них все же есть. Любовь к новой Франции, к своему императору, сходные взгляды на мир и жизненные ценности. То, чего нет у Армана с ней, Элизой. Они всегда принадлежали к разным мирам. А Жюли Суланж – из того же мира, что и Лаваль. Элиза с трудом досидела до конца спектакля, даже не глянув в сторону императорской ложи. И была крайне удивлена, когда по возвращении в гостиницу графиня Амелия с многозначительной улыбкой сообщила, что Наполеон заинтересовался ею и расспрашивал о ней своих приближенных.
– Итак, дорогая моя, завтрашний вечер станет для вас решающим, – убежденно сказала графиня. – Государь спрашивал, будете ли вы на балу в ратуше. Несомненно, он уже знает, кто вы и откуда приехали, и желает переговорить с вами завтра вечером. Можно не сомневаться, что дорога во Францию будет для вас открыта.
Элиза рассеянно слушала мадам де Суланж, как вдруг ее посетила одна неожиданная мысль.
– О боже, – воскликнула она, с притворным смятением схватившись за голову, – это все так волнительно, так необычно! Решительно, я не смогу сегодня заснуть. Пожалуйста, Амелия, присмотрите за Жанной. Я должна немного прогуляться и обдумать завтрашний разговор с императором.
Графиня понимающе кивнула; посоветовав Элизе взять экипаж и не бродить по городу в одиночестве. Накинув поверх платья легкий плащ, молодая женщина поспешно спустилась вниз и тут же нашла свободный наемный экипаж. Но куда было ехать? Вспомнив, как Лаваль упоминал название гостиницы «Тигровая лилия», Элиза проговорила эти два слова. Возница кивнул, и спустя двадцать минут экипаж остановился возле старинного трехэтажного здания.
Элиза попросила узнать, в каком номере расположился граф Лаваль и здесь ли он сейчас. Получив удовлетворительные ответы, она велела вознице ждать ее возвращения и с замирающим сердцем поднялась по лестнице. Волнение Элизы было так велико, что небольшой подъем лишил ее последних сил. Господи, неужели она сейчас окажется наедине с Арманом? Только бы он был один, только бы им никто не помешал!
Дверь оказалась не заперта. Осторожно надавив на ручку, Элиза бесшумно прошла в полутемную комнату. К ее огромному облегчению, Лаваль был в комнате один. Он стоял к ней спиной у приоткрытого окна. Арман еще не успел переодеться, лишь снял парадный офицерский мундир, который небрежно валялся на кресле. Тонкая белоснежная рубашка не скрывала очертаний его широких плеч и мускулистого торса. Плотные лосины облегали его бедра и стройные длинные ноги. Элиза вдруг почувствовала, как по всему ее телу разливается жаркое томление. Кровь запульсировала в венах, сердце отчаянно застучало в груди, и с пересохших губ Элизы невольно сорвался протяжный стон.
Арман резко обернулся, и их взгляды встретились. Брови Лаваля изумленно взлетели, в глазах отразилось недоумение. Скинув плащ, под которым ей вдруг стало жарко, Элиза шагнула навстречу Арману, но ее радостная улыбка угасла, натолкнувшись на его холодный взгляд. Не сводя с Элизы мрачного взгляда, Лаваль приблизился и встал напротив нее, скрестив руки на груди. Его губы были строго поджаты, на шее, в распахнутом вороте рубашки, нервно пульсировала жилка.
– Зачем ты пришла? – ледяным тоном спросил он. – Надеюсь, ты не додумалась выспрашивать мой адрес у графини Амелии? Говори покороче, что тебе от меня нужно, и уходи. У меня нет ни малейшего желания общаться с тобой. Но если дело касается какой-нибудь помощи…
– Помощи? – дрожащим голосом переспросила Элиза. – Спасибо, но я в состоянии сама решить свои проблемы. Я пришла не за этим.
Голос Элизы сорвался, и ей пришлось остановиться. От обиды и бессилия на глаза молодой женщины навернулись слезы. Такого приема она не ожидала. Элиза допускала, что при невесте и ее матери Арман мог держаться равнодушно, но теперь, когда они совсем одни…
– Тогда что же? Ну, говори, что ты молчишь? А, я, кажется, начинаю понимать! – Губы Лаваля изогнулись в насмешливой улыбке. – Тебя задело мое безразличие, и ты решила выяснить, действительно ли я так охладел к тебе. Да, это так. Твое внезапное появление не вызвало у меня никаких эмоций. Я уже давно люблю другую женщину. И собираюсь на ней жениться. Ну, этого достаточно? – нетерпеливо спросил он. – Твое любопытство удовлетворено? Или остались еще какие-то вопросы?
– Да, – с вызовом бросила Элиза, крепко стиснув руки за спиной. – Я хочу узнать, что ты нашел в этой наивной простушке? Боже мой, – промолвила она с нервным смешком, – да ведь это же совершенно очевидно – вы с Жюли совсем не подходите друг другу! Разве такая женщина тебе нужна?
Иронично прищурившись, Арман приподнял кончиками пальцев подбородок Элизы и пристально посмотрел ей в глаза.
– В чем дело? – требовательно спросил он. – Почему ты так разволновалась из-за моей предстоящей женитьбы? Ты приревновала меня к Жюли? Может, ты сама хочешь оказаться на ее месте?
– Да, – чуть слышно вымолвила Элиза. – Я хочу стать твоей женой.
Он отпустил ее подбородок, и какое-то время изумленно смотрел в ее испуганные глаза. А затем, к ужасу и стыду Элизы, вдруг оглушительно расхохотался, схватившись руками за волосы. На мгновение очертания комнаты качнулись перед глазами Элизы, ей стало трудно дышать. Ее натянутые, как струна, нервы не выдержали, и она бросилась к Арману, пытаясь вцепиться ему в лицо и стереть с него эту оскорбительную ухмылку.
Элиза не успела опомниться, как оказалась плотно прижатой к стене. Арман крепко держал ее руки, не давая ей возможности даже шевельнуться. Его стальной взгляд словно пригвоздил Элизу к месту.
– Черт тебя побери, – процедил он сквозь зубы, – и откуда ты только свалилась на мою голову? Весь этот год я жил без тебя спокойно, и вдруг ты врываешься в мою жизнь, да еще чего-то требуешь. Ты сказала, что хочешь стать моей женой. Это невероятно! Я просто не верю своим ушам! И требую объяснений. Сейчас, немедленно! Почему ты вдруг захотела выйти за меня замуж? Какую цель преследуешь? Только не говори, что ты внезапно воспылала ко мне нежными чувствами или стала по-другому смотреть на вещи. На эту уловку я не куплюсь.
– Я не стану ничего объяснять, пока ты не скажешь, женишься на мне или нет, – заявила Элиза, гордо вздернув подбородок. – Все объяснения – после объявления помолвки.
Усмехнувшись, Лаваль окинул ее очень внимательным, изучающим взглядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39