Мэрион! Мэрион! Идите скорее сюда! Ваша дочь, похоже, сошла с ума и утверждает, что Мэтью мертв!.. Мой сын мертв!.. Единственный мой росток! Лампада моя чудесная, зажженная для Господа нашего! Солнце мое яркое!
– Дядя! Дядя! – Бетти с трудом заставила себя подняться на подрагивающие от слабости ноги и, дрожа, кинулась на грудь лорду Стэнли, обхватив его шею тонкими горячими руками. – Я бы хотела сойти с ума, дядя! Однако все еще в своем уме!.. А нашего Мэтью кто-то убил! Там, в лесу! Он лежит со стрелой в спине! Лежит на поляне, под дубом, на котором ты когда-то приказал выстроить для нас среди ветвей домик. Маленький игрушечный домик, в котором мы с Мэтью играли до самого его отъезда в Лондон!
– Ты оставила Мэтью в одиночестве, Бетти?! Одного, беззащитного и безгласного, в диком лесу, полном зверей?! – лорд Стэнли не плакал. Лицо его моментально осунулось и приобрело землистый оттенок. – Бетти, я тебя спрашиваю! Отвечай мне, почему ты бросила брата наедине с дикими зверями?!
– С ним остался Питер Хаксли, дядя! Когда я стала кричать, только он один пришел на помощь, бросив все дела на поле! Но было уже поздно!.. И Питер лишь видел, как какой-то всадник, одетый в черный плащ и маску, проскакал по лесной тропе в самую чащу. Мне на помощь больше никто не пришел, дядя! Питер Хаксли сказал, что узнал мой голос и решил, что это мне грозит опасность! Он и отправил меня в замок…
– Спасибо, девочка. Питер – хороший христианин, Бетти, и обязательно помолится за спасение души Мэтью. Он прочтет все необходимые в этом случае молитвы.
Бетти понимала, что ее дядя с трудом сохраняет самообладание, чтобы не закричать от боли, пронзившей его сердце, и потому старательно рассуждает совершенно здраво. Резко отстранив от себя племянницу, лорд Эдвард повернулся и спокойно, не дрогнув ни единым мускулом, твердой походкой направился в конюшню. Во дворе замка воцарилась мертвая тишина.
Но тут же ужасный горестный крик разорвал эту тишину!.. А в самой конюшне зазвучали страшные удары, словно кто-то изнутри пытался развалить каменные стены и переломать деревянные перегородки денников.
– Патриция! Патриция! Милая моя жена! Я не смог уберечь нашего Мэтью, дорогая моя! Я не сумел огородить, его от завистливых недоброжелателей!.. Это чья-то зависть убила нашего милого мальчика! Господь Бог мой! Лучше бы ты сегодня вырвал у меня из груди сердце! Пусть бы моя кровь хлынула на каменные плиты! Наверное, она бы насквозь прожгла их, Патриция!
И вновь на миг во дворе воцарилась тишина, а потом лорд Эдвард вышел из распахнутых дверей конюшни, ведя за собой белоснежного Бриза Мэтью. Выглядел лорд Стэнли ужасно. Волосы его были всклокочены, а к одежде прилипли былинки сена, словно лорд валялся в стогу. Бедный жеребец шагал за ним покорно, обреченно понурив голову, словно чувствуя, что его ожидает казнь… Бетти в ужасе закрыла глаза. И торопливо зашептала молитву, первую, что пришла ей в голову:
– Отче наш, сущий на небесах, – но дочитать текст до конца девушка не успела.
– Как ты смеешь ходить по земле, скотина?! Как смеешь дышать, когда в Мэтью больше нет ни капли жизни?! – Бетти испуганно открыла глаза.
Сжавшись в комок от непреодолимого ужаса, она уставилась на дядю неподвижным взором. Лорд Стэнли разговаривал с рысаком, как с виновником печального события! И девушка поняла, что ни в чем не повинный Бриз, любимец ее кузена, приговорен лордом Эдвардом Стэнли к смертной казни.
– Дядя! Не надо! Не делай этого, дядя! Не надо, дорогой мой! – она кинулась к лорду, но запоздала всего лишь на долю секунды.
Эдвард Стэнли, в течение нескольких минут превратившийся в старика, ударом огромного кулака свалил белоснежного жеребца на землю. Бриз издал короткий, душераздирающий стон и упал на правый бок. Он попытался тотчас же подняться, но силы уже навсегда покинули его. Из чутко вздрагивающих ушей и широких, трепетных ноздрей жеребца, пачкая его белоснежную грудь, потоком хлынула темно-красная кровь… Голова животного коснулась земли, глаза лиловыми сливами выкатывались из орбит… Бриз уродливо выгнул шею, приподнимая голову, и громко заржал, оскалив молодые белоснежные зубы!.. И рухнул снова, теперь уже навсегда… Несколько мгновений мышцы его сокращались, копыта с новыми подковами скребли камни…
Бетти закрыла лицо ладонями и стремительно бросилась бежать со двора. В ее сознании еще сохранилась картина последних минут Мэтью. Ужас, принесенный в ее жизнь сегодняшней нелепой смертью, не мог выветриться из ее сознания. В ушах вновь слышался шмелиный гул летящей стрелы. Только теперь она поняла, что это была стрела из колчана, которую вместе с другими стрелами они когда-то положили с Мэтью в сокровищницу, что устроили в дупле старого дерева. И этот старый, дуплистый дуб будет по-прежнему стоять на поляне, а Мэтью уже сегодня вечером положат навсегда в каменный склеп. И он будет там покоиться вечно, такой молодой, ласковый, нежный, любящий ее и любимый ею… Да, он немного переоценивал свои возможности и желания. Вернее, не считался с ее мечтами о предстоящей долгой жизни. И вот теперь ее грядущее счастье будет всегда иметь горьковатый привкус потери дорогого и любимого человека…
Бетти почти взлетела по лестнице на третий этаж замка и, ворвавшись в свою спальню, упала лицом вниз на подушку и вновь зарыдала. Ей было жаль Мэтью, прожившего такую короткую жизнь, и было больно за лорда Эдварда, похоже, сошедшего с ума от горя. Она пыталась понять своего дядю и представить себя на его месте. Ярость против несправедливой смерти сына, обернулась у дяди яростью ко всему, что было связано с воспоминаниями о нем. Но ведь Бриз совершенно не виноват в том, что кто-то коварный – тот, кто, возможно, возвращается сейчас в свой дом с чувством мстительного удовлетворения – убил его молодого хозяина! Да, полно, неужели возможно убить человека и испытать при этом чувство удовлетворения?!
От бессилия и безысходности Бетти колотила по тюфяку сжатыми кулачками. Все ее существо противилось случившемуся, сознание отказывалось верить… Боль в груди становилась нестерпимо жгучей, словно раскаленный в горне прут вогнали в самое сердце!..
Мэтью больше нет! Кузен никогда больше не постучится в ее комнату, не улыбнется так трогательно стеснительно и смущенно, и никогда не пригласит на верховую прогулку… Еще несколько часов назад Бетти считала, что закончилось только их детство, и вот теперь закончилась жизнь ее кузена. А это значит, что закончился какой-то важный период и ее жизни…
Смерть кузена никак не укладывалась в голове, хотя Бетти своими глазами видела все. Она снова и снова укоряла себя за жестокие слова, недавно сказанные брату. Зачем она поступила так безжалостно?
Но сколько можно корить себя за сказанные жестокие слова?.. Постепенно горестные рыдания стали стихать. Слезами горю не поможешь и прошлое не вернешь. Как говорят, пролитого молока не соберешь! Ну что же, отныне она будет привыкать к новой жизни, где ее задачей будет узнать и наказать убийцу кузена. Элизабет знала, что вряд ли кто другой сможет найти виновного. На поляне в тот страшный миг была лишь одна она. Поэтому таким важным и необходимым делом и займется именно она!
Бетти села на кровати и отерла ладошками заплаканное лицо.
– Я отомщу за тебя, Мэт! Господь свидетель! Я найду убийцу и покараю его! Пока еще я не знаю, как сделаю это! Но я найду его! Обязательно! Ты будешь отомщен, мой бедный брат!
В комнату без стука вошла Марта, уже одетая в черное платье. Она печально и скорбно пробормотала, испытывая неловкость:
– Леди! Привезли сэра Мэтью! Его уже приготовили к погребению и положили в зале на первом этаже! В замке очень тревожно, мисс!..
– Еще бы!.. Марта, достань, пожалуйста, из шкафа черное бархатное платье!
– Вам помочь переодеться, леди Элизабет?
– Конечно… И принеси воды, чтобы я могла умыться! Нельзя показывать врагам, что я так сломлена, Марта!
– Врагам?! – Марта испуганно посмотрела на хозяйку, будто та сошла с ума. – В замке нет никаких врагов, леди!
– А ты уверена в этом, Марта? Но ведь кто-то же убил Мэтью? Не думаешь ли ты, что это я застрелила его из арбалета! – Бетти неожиданно осознала, что у нее нет свидетелей трагедии. Возможно, все уже подозревают ее?.. – Марта, ты не знаешь уже пошли какие-то слухи среди прислуги и крестьян?
– Нет никаких слухов, дорогая! – неслышно приоткрыв тяжелую дверь, в спальню вошла леди Мэрион. – К тому же смерды в любом случае будут держать язык за зубами. Не забывай, что Мэттю убили стрелой! Это мог сделать только простолюдин. Ни один настоящий рыцарь не стал бы убивать исподтишка! Это недостойно!
– Ты хочешь сказать, мамочка, что среди людей высокого сословия не бывает подлых убийц? Марта, да не стой же столбом, отправляйся на кухню, принеси воды!
Когда служанка скрылась за дверью, Бетти горячо продолжила:
– Быть может, убийцу попросту наняли, мамочка! И, скорее всего, кого-то со стороны! Среди местных крестьян или ремесленников не может быть врагов Мэтью! Он никому за всю жизнь не причинил зла! Ни у кого из наших смердов не поднялась бы рука убить невиновного и невинного, словно дитя, Мэтью!
– О чем Вы говорили с ним в последние минуты, дитя мое?
– Да… Вот о чем я страшно сожалею, мама! Ведь Мэтью сделал мне предложение! Он просил меня обвенчаться с ним, стать его женой! – и слезы вновь горячей волной подкатили к сердцу Бетти. Но она сдержалась, с трудом проглотив соленый ком, застрявший в горле. – Он сказал, что дороже меня у него нет никого на свете!
– Возможно, кто-то слышал этот Ваш разговор! – леди Мэрион задумчиво наморщила лоб. – Как ты думаешь?
– И что из этого следует?! – Бетти с недоумением смотрела на озабоченную мать. – Ты хочешь сказать, что кто-то неведомый мог приревновать Мэтью ко мне? Это твое утверждение было бы смешно, мама, если бы не закончилось печально!
– Бетти, детка, но, возможно, стрела предназначалась тебе! – вдруг ужаснулась леди Мэрион. – Дорогая моя, тебе придется не выезжать. По крайней мере, до ярмарки или приезда лорда Ноттингема! И надо сказать отцу, чтобы он поторопился с венчанием!
– Мама! Мама! О чем ты?! Мэтью погиб! И сейчас ты можешь думать о моей свадьбе?! Это же невозможно! Как я смогу предаваться любовным утехам в постели мужа, когда убит мой брат?! – Бетти была возмущена странной предусмотрительностью матери. – По-моему, сейчас не стоит спешить с моим замужеством!
– Ты не права, Бетти! Как раз есть необходимость поторопиться с венчанием! Не может же отец или лорд Эдвард охранять тебя и ночью! Надеюсь, после похорон Мэтью мы обсудим сложившуюся ситуацию! – леди Мэрион поправила черный кружевной шарф, накинутый на ее золотистые волосы, и предложила: – Тебе надо пообедать, Бетти! А потом посидеть в зале у гроба покойного, чтобы помолиться за его душу!
– Я не хочу есть! – Бетти тряхнула колокольчик – Да где же эта Марта?! Почему она не несет воду! Мне необходимо умыться! Я не могу спуститься в зал с таким лицом! Скоро на траурную церемонию начнут съезжаться соседи, и нам придется встречать всех, кто явится порадоваться нашему горю, мама!
– Не злись, Бетти! Никто из наших друзей не желает нам зла!
– Теперь я ни в чем не была бы уверена на твоем месте, мамочка! Ни в чем! Возможно, Мэтью убил кто-то из людей Ноттингема! Из ревности! Или боязни, что лорду придется подыскивать новую невесту! Он ведь не только богатства жаждет! Судя по всему, ему нужна леди богатая и невинная! Я слышала, что в Париже и Лондоне с этим туговато! Где искать девственность и целомудрие, как не в нашей глуши! – от горя Бетти не контролировала себя и выплеснула матери все накопившееся зло на будущего жениха, не особо выбирая выражения.
– Бетти, ты – знатная леди, тебе не пристало рассуждать столь грубо и цинично! – леди Мэрион с неподдельным ужасом смотрела на свою дочь. – До чего же ты не похожа на обычную девушку, Бетти! Рассуждаешь так непристойно о таких деликатных вещах, будто мечом машешь направо и налево!
– А Вы настолько стыдливы и стеснительны, леди Мэрион, что не удосужились даже по приезде поговорить о том, что ожидает меня в замужестве! Например, о том, что будет делать со мной муж, и как мне себя вести с ним в первую брачную ночь! Да если бы не Анна, я до сих пор не знала бы ничего о том, что творится с моим телом! И почему у меня появляются странные желания! Отчего я мучаюсь и стыжусь собственных сновидений!
– Бетти! – только и смогла простонать леди Мэрион, продолжая со страхом смотреть на дочь.
От подобной откровенности дочери леди Стэнли буквально потеряла дар речи и теперь только беззвучно открывала и закрывала рот, потихоньку пятясь к двери. Уже у порога она столкнулась со служанкой, несущей кувшин с водой для умывания.
– Осторожнее, мама! Не споткнись о порог!.. Я скоро спущусь в зал!.. Марта, наконец-то!
Тщательно умывая раскрасневшееся лицо, Бетти неожиданно пообещала служанке:
– Однажды я все-таки узнаю, Марта, кто и зачем убил Мэтью!
Глава 3
Когда леди Мэрион, обиженная дочерью, скрылась за дверью, Элизабет словно очнулась. Она не понимала, что с ней происходит. Зачем она поссорилась с матерью, когда в доме и так полно горя? Зачем наговорила столько всего? И зачем так запоздало раскаивается? Пожалуй, надо следить за собой и не делать того, за что после становится стыдно, досадно и неуютно на душе!
– Марта, скажи, – Бетти испытывающе посмотрела на служанку. – А тебе и остальным слугам нравится новый хозяин и этот его управляющий? – и, видя, что девушка замялась, Бетти успокоила: – Отвечай, не стесняйся! Никто не узнает! Слово чести, Марта!
– Хозяина мы еще не видели, миледи! Но управляющий не очень понравился крестьянам и ремесленникам! Он приказал собрать всем к первому числу следующего месяца полный налог. Раньше деньги в королевскую казну выплачивал сам лорд Эдвард Стэнли, зная, что деревня не очень богатая, и каждая золотая монета дается тяжким трудом! А уже остальное мы собирали сами. Но теперь доверенные люди нового хозяина требуют к натуральным выплатам прибавить и денежный налог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40